Глава 70.3 •
— Да, разве я не говорила раньше? У меня не очень хорошие отношения с семьей, поэтому я не собираюсь возвращаться. А как насчет тебя? Ты собираешься провести Новый год с бабушкой? — спросила Шу Янь.
— М-м-м...
Шу Янь вдруг вспомнила о чрезмерном количестве пельменей, которые были у нее в холодильнике, и сказала:
— Ты любишь есть пельмени на Новый год? Моя домработница перед отъездом налепила больше, чем я и двое детей могли бы съесть. Хочешь?
Фэн Цзэюй был немного ошеломлен. Его губы разошлись в улыбке, и внезапно он больше не захотел отказывать этой девушке.
— Бабушка уже в возрасте, а я не умею готовить. До этого я как раз беспокоился о том, как приготовить пельмени на Новый год. Спасибо тебе большое.
***
Мао Вэйпин, стоявший рядом с Фэн Цзэюем, вдруг заметил что-то необычное и настоял на том, чтобы сесть в машину вместе с другом и поехать в маленький район, где находилась Шу Янь.
Увидев, что Фэн Цзэюй выходил из автомобиля, Шу Янь только взглянула, но не стала задавать никаких вопросов.
— Я не знаю, какие начинки любите вы с бабушкой, поэтому взяла всех понемногу. В красном пакете — мясо с луком. В белом — мясо с тофу. В этом, с узелком сверху, всего понемногу — говядина, баранина, морепродукты и прочее разное. Тетушка готовит потрясающе, — когда Шу Янь замолчала, она заметила, что Фэн Цзэюй все это время смотрел на нее. Она сделала небольшую паузу и продолжила: — Тетя налепила столько, что мы втроем никак не сможем их доесть. Они будут не очень вкусными, если долго пролежат в холодильнике. Если понравятся, я могу дать тебе еще.
Сказав это, она сунула пакеты ему в руку, затем повернулась и ушла.
Кто-то прислонился к окну машины изнутри и все это время смотрел на этих двух людей.
После того как Шу Янь ушла, он открыл дверь машины, затащил Фэн Цзэюя внутрь и спросил:
— Это она? Это она?
Фэн Цзэюй оттолкнул его голову и сказал:
— Вот черт! Фэн Цзюй, я не знал, что ты увлекаешься чем-то подобным — влюбляешься в замужнюю женщину. Ты знаешь, что это неправильно? — Мао Вэйпин уставился на Фэн Цзэюя. Он доверял морали своего брата, но кто мог сказать наверняка, когда дело касалось романтики?
— Она разведена.
Мао Вэйпин проглотил остаток слов.
— Боже, неужели ты не можешь не делать перерывы между фразами? А я-то думал, что у тебя роман с замужней женщиной. Развод — это хорошо. Теперь, когда она разведена, у тебя будет шанс. Ухаживай за ней. Тебе уже 35 лет. Совсем не молодой, — как будто ему что-то пришло в голову, Мао Вэйпин вдруг спросил обеспокоенно: — Ты сказал, что у нее уже есть два ребенка. Она делала перевязывание, чтобы больше не рожать детей? Может, лучше завести собственного ребенка?
— О чем ты говоришь? — Фэн Цзэюй посмотрел на него. — Между нами ничего нет. Мы просто друзья.
«Просто друзья? Черта с два», — подумал про себя Мао Вэйпин.
— Не говори об этом после того, как мы вернемся. Слухи плохо повлияют на нее, — глядя на пельмени в своих руках, он попросил Мао Вэйпина сначала подбросить его до дома.
Фэн Цзэюй слишком много пережил и видел слишком много жизней и смертей. Ему было все равно, что Шу Янь разведена. Наоборот, его очень тронула эта сильная, уверенная и добрая мать-одиночка.
Конечно, отчасти дело было и в том, что многие ее добрые поступки действительно трогали его. За 35 лет жизни, за исключением бабушки и дедушки, это был первый раз, когда он получил доброту от женщины. Фэн Цзэюй бы солгал, если бы сказал, что его это нисколько не тронуло.
Однако нельзя забывать, что мужчина уже сидел в тюрьме, и его репутация в этом районе была ужасной. Если бы он был в паре с Шу Янь, то, скорее всего, утащил бы ее за собой на дно.
— Послушай меня, брат Фэн. Если она тебе нравится, то иди за ней. И не жалей потом. Откуда ты знаешь, что она не заинтересована в тебе? Зачем еще разведенной женщине давать тебе пельмени? Я не вижу, чтобы кто-то дарил мне пельмени? — Мао Вэйпин беспокоился о друге. — Ты всегда был один. Гораздо лучше быть с женщиной, с которой можно разделить свою жизнь.
— Перестань. Я знаю, что делаю.