Глава 312: Страж Врат и Рыцарь… •
Похоже, Кастер верно оценил этого человека, отчего он лишь почувствовал ещё больше удовольствия. Таким будет непросто манипулировать, и метаться от мнения ко мнению он не станет. Союзник, умеющий требовать и принимать решения.
Работать с таким, конечно же, непросто. Будет трудно получить всё, чего он желает. Возможно, даже невозможно, если он мог судить по этой устрашающей и таинственной ауре.
Но потенциальный союзник в настолько серьёзных предприятиях обязан обладать подобными качествами. Кастер понимал. Воспоминания Зирэта настаивали на этом. Древние инстинкты. Приобретённые на протяжении нескольких сложных реинкарнаций.
В самую первую очередь союзник должен обладать компетенцией и твёрдостью. Не просто силой, но и умением постоять за себя. Зирэт видел многих обладателей немыслимой силы, что должна была бы сделать их неприкасаемыми среди врагов.
И как же они все заканчивали? Почти каждый, со всей своей невероятной силой, становился лишь пешкой в руках других. Временами руках «врагов», вроде Каругетти и Скапы. Но так же часто в руках «союзников», вроде Мэкирэ и Эттола.
Манипуляторы со всех сторон. Союзник, неспособный защититься от подобных сил, вовсе не союзник. Всего лишь ещё одна фигура на доске. Инструмент, ждущий свою руку.
Естественно, ещё было рано делать такие выводы, но пока что Кастер был доволен увиденным.
Хотя это не означало, что всё пройдёт гладко. Совсем напротив. Но ведь в этом и весь смысл.
Наконец закончив смеяться, он поднял тяжёлый взгляд на своего оппонента в переговорах. Улыбка ослабла – хотя он и не позволил ей исчезнуть до конца:
— Кровавый глаз – это одно. Но пойти войной на Моргунова – совсем другой вопрос.
— Доверие не валяется на дороге, — ответил Лорд Стали. — А ты просишь его немало.
— Разве же? Я лишь ищу немного информации о землях. Ничего большего.
— Преуменьшение намерений твоему делу не поможет. Как и ложь о них, если таким ты планировал свой следующий шаг.
— Моему «делу»? Я что, неожиданно вошёл в двери суда?
Лорд Стали наклонил голову:
— Нет. Это не суд. Но и не твой день рождения.
— Не знаю, стоит ли информация, о которой я прошу, риска сражения с Моргуновым.
— Ничто другое не убедит лордов Саира в том, что ты им не враг.
Трудная сделка, как и ожидалось. Кастеру пришлось удержаться от того, чтобы не опустить брови на глаза.
Но, конечно, вполне могло оказаться, что бой с Моргуновым и так неизбежен. Кастер пока не знал, верит ли в это, но Эттол определённо верил.
К несчастью, даже сейчас было трудно сказать, к чему привела этого надменного ублюдка его вера. Он хотел бой с Безумным Демоном и получил его с лихвой. Значило ли это, что такой исход неизбежен, как он и говорил? Неужели Моргунов в любом случае придёт за ними, рано или поздно?
Без дополнительной информации о всём случившемся Кастер не мог решить.
Но одно теперь было ясно наверняка: Зверь Ардоры освободился. Изначальная Охота продолжилась – и стала хуже, чем когда-либо, по всей видимости, если и Сай-хи, и Дозер пали на её пути.
В это Кастер тоже пока верил не до конца. Зирэт определённо верил, но здесь ему приходилось использовать воспоминания и опыт Кастера, а не наоборот. Императрица Мира и Живая Пустота на протяжении веков были несгибаемыми константами мира. Мысль о том, что они оба вдруг погибли просто отказывалась уживаться с ним.
Этого не могло случиться. Они наверняка тяжело ранены и не могут быстро восстановиться, поэтому скрылись. Или готовят какой-то план. Типичное для них политиканство. Но с какой целью? Чтобы выманить Сермана? А где вообще находился Кристаллический Титан всё это время?
Что ещё страннее, Зирэт понятия не имел, кто это такой. Как мог он, знавший столь много об остальных крупных игроках мира, ничего не знать о Сермане? Как могла самая большая фигура избежать его внимания?
Столько всего не складывалось. Нужно было встретиться со сверстниками и обменяться информацией, но это тоже несло большой риск. Чем больше их соберётся в одном месте, тем проще Зверю будет их найти. По крайней мере, парнишка Тёмной Стали, похоже, не был инкарнацией. А значит, не должен был привлечь внимание зверя.
Теоретически.
Возможно, старые правила теперь слишком старые. Зверь определённо изменился – и притом значительно.
Они перешли в новый и опасный мир. Вдохновляющий и пугающий. Кастер надеялся, что после слияния с Богом Зрения – и многих других вещей – он начнёт пониматьвокруг лучше, но с тех пор раз за разом убеждался в том, что вопросы побуждают лишь ещё больше вопросов.
Вечно что-то оставалось незамеченным. Вечно что-то скрывалось. Сохраняло свою обманчивую природу.
Даже просто определить правду среди всего того, что увидеть всё же удавалось, не всегда легко получалось. И, конечно же, не помогало то, что это слияние было ещё таким новым. Со временем, конечно, их силы вырастут и объединятся, но даже это не было гарантией полноценного понимания мира.
— Лорды Саира, — тихо повторил Кастер. — Я не с ними сделку хочу заключить, а с тобой.
— К несчастью для тебя, они мои союзники. Я не стану объединять силы с тобой, если сначала ты не заключишьс ними.
Вообще не сдвигался, значит, а? Необычно. Верность редко была такой очевидной. Может, это блеф? Попытки скрыть то, насколько в самом деле хрупки их отношения?
Возможно и так. Но если нет, а он надавит сильнее, то отдача может оказаться оглушительной. И любые последующие попытки переговоров провалятся даже не начавшись. Нужно было осторожно подбирать слова.
Но и сдавать позиции ещё было рано.
— Если я всё же помогу им вернуть земли, — начал Кастер, — то как много информации мне следует ожидать от тебя?
Лорд Стали замолчал на секунду:
— …Я знаю несколько мест, которые могут зацепить твой интерес.
— Несколько, а? Не слишком точно на мой вкус. Если не ошибаюсь, то «несколько», как правило, означает любое число от трёх до десяти, хотя контекст тоже может добавлять деталей. А некоторые даже используют это слово для описания всего лишь двух. Так о каком количестве мы говорим? Подробнее, пожалуйста.
— …Больше трёх.
— А. Лучше, но всё ещё не совсем точно, как я вижу. По какой причине, м? Не пытаешься же ты специально меня разозлить?
— Я просто осторожен. Может так оказаться, что я назову тебе место, а потом оно не ответит твоим стандартам. Не хотелось бы обещать больше, чем я могу дать.
— Ха. Вполне разумно, пожалуй. Значит, как минимум в трёх местах ты точно уверен?
— Я бы сказал, что да.
Интересно. Стоили ли три места таких усилий на столь ранней стадии этой инкарнации? Почти точно нет. Но если проблемы всё равно неизбежны? Может быть, стоило попытаться взять то, что дают.
Хм-м.
Кастер остановил на Лорене ещё один взгляд. На своём юном подопечном. Насколько озадачен сейчас должен был быть паренёк. Впрочем, даже не сейчас, а всегда, учитывая, насколько мало объяснял ему Кастер.
Но дело было не в Лорене. А в жнеце. В Резоло.
Он почти никогда не мог довериться жнецам. Их верность всегда оставалась не до конца ясной. Их истинные намерения – скрытыми. Кастер всё ждал момента, когда сумеет увидеть правду – может, после восстановления связи с Непоколебимым Взглядом. Но до того момента пройдёт ещё немало времени, особенно, если со строительством новой башни придётся задержаться, что, к несчастью, часто происходило со строительными проектами.
Тем временем, конечно, он не мог ожидать, будто эти двое продолжат следовать за ним, постоянно оставаясь в неведении. Возможно, стоило рискнуть и начать объяснять им больше. В конце концов, даже если Резоло окажется предателем, конец света не наступит.
Или наступит? Присутствие Зверя всё усложняло.
Тц.
Может, Лорд Стали тоже в этом поможет. В крайнем случае, ещё одна пара проницательных глаз могла помочь ему раскрыть Резоло, даже если сам Лорд в итоге не станет его долговременным союзником.
— А ты бы не хотел помочь мне в строительстве моей сети? — предложил Кастер.
— Помочь как? — спросил Лорд Стали.
— Да как хочешь. Мне нужны материалы. Нужно обрабатывать и придавать форму этим материалам. Физическая работа тоже требует много времени. Я даже готов позволить тебе помочь на стадии разметки, если тебе такое интересно.
Последняя часть была особенно большим и рискованным предприятием – предлагать настоящему незнакомцу вторгаться в настолько интимную часть проекта. Но он подозревал, что почти никому не понять, насколько важна эта часть.
Трудная и дорогая затея сомнительной ценности и неясных мотивов. Несомненно, именно в таком ключе увидят его затею большинство людей.
Но если инстинкты Кастера не врали насчёт этого парнишки, то Лорд Стали мог увидеть её в ином ключе. Мог понять, что делал Кастер. Монументальную возможность. И если он действительно увидит это, без всякой помощи, то, может быть, именно такой союзник ему и требовался. Возможно, у этого сотрудничества будет настоящий потенциал.
Лорд Стали не спешил с ответом. Кастер начал испытывать лёгкое нетерпение. Чем больше оппонент размышлял, тем больше начинало казаться, что он даст положительный ответ. Чего, Кастер, очевиднейшим образом никак не ожидал. Неужели это и вправду сработает?
Из-за предвкушения разум Кастера пошёл ещё дальше. Двух императоров только что удалили из игры. Так много ресурсов теперь лежало в полной доступности. В частности, Каргам и Нуалистичная Республика Дозера вот-вот окажутся в интересной позиции. Если в Каргаме узнают о смерти императора, то почти наверняка бросят все силы, чтобы победить в их извечной войне – даже если в итоге слух окажется лишь слухом.
Хм-м. Может, в этом и состоял план Дозера. Не первый раз он фальсифицировал свою смерть.
Ну а с другой стороны, амбициозные избавленцы – вроде него самого – тоже увидят в этом шанс захватить земли и ресурсы Дозера для себя. В любом случае, вскоре эта сторона континента взорвётся – образно или буквально.
Ранее Кастер не собирался бросаться на этот ринг. За власть начнётся безумная гонка, и он не считал свою позицию достаточно сильной для борьбы за такой опасный приз.
Но теперь?
Если ему удастся сформировать альянс с Тёмной Сталью и лордами Саира?
Не говоря даже о Товариществе Свободных Людей. Они-то уж точно окажутся в трудном положении теперь, когда Эттола не стало.
Ха. Может, Зирэту стоило попытаться взять прозвище Бога Удачи. Ками́р ведь его больше не использовал. Не возрождался ещё с Третьей Эпохи. Видимо одной встречи со Зверем Ардоры ему хватило.
Но нет. Конечно нет. Четвёртое прозвище – это игра с огнём. Он не хотел стать как Ксиса. Ему хотелось сохранить рассудок.
— …Хорошо, — наконец сказал Лорд Стали. — На это я могу согласиться.
Улыбка Кастера вернулась в полную силу – и даже шире, чем когда-либо:
— Превосходно. Тогда и твоё предложение меня устраивает. Ещё какие-нибудь условия желаешь обсудить?
.˙.
Вот дерьмо. Ему же это не снилось, да?
Когда он предложил вместе отвоевать Саир, то никак не думал, что Кастер согласится. Вообще, он рассчитывал, что это предложение заставит этого мужика оставить их в покое. Покажет ему уровень угроз, с которыми Гектору и всем остальным приходится разбираться. Это должно было напугать даже самых опасных чудаков, да?
…Теперь он практически думал, что уж лучше бы всё закончилось битвой между ними.
С ударением на «практически». Он помнил, насколько ужасна сила Кастера Эгмонда. Разрушитель, способный на пан-розум. Вообще, Гектор не имел ни малейшего понятия о том, как разбираться с таким противником. Не говоря о том, что беспокоиться теперь приходилось не только об этом.
Неужели он действительно так в себя верил, что считал бой с Моргуновым допустимым условием?
«Коснулась божественная стезя», как он сказал. Эти слова задержались в голове Гектора. Можно было сказать и так, конечно. Если значительно, офигенно так со всех сторон преуменьшить, но всё же можно, да. Воображение Гектора не помогало ему в отношении всего того дерьма, на которое теперь был способен этот чувак, особенно учитывая гигантский лайнер у них под боком.
Проблемы приближались огромной волной. Он всё это время перегружал свой мозг как мог, одновременно в нескольких мыслительных процессах, при этом консультируясь с Гарвелем и пытаясь найти лучший выход из этого охренительно некомфортного воссоединения.
Было так много вопросов, о которых он размышлял настолько быстро, насколько мог. Стоит ли вообще пытаться убедить рейнлордов принять этого чувака? Такое возможно вообще? Точно не без какого-нибудь офигенно убедительного для них фактора.
С сэндлордами, теоретически, ситуация обстояла не так остро. Нужно будет убедить только халь Саккаф, да и Аббас, похоже, был довольно открыт к странным иномирным штукам. Может быть, пока было рано считать, что Кастер теперь тоже одна из таких штук, но ещё оставался тот факт, что в отличие от рейнлордов, у сэндлордов в бою в Зале Дюн участвовал только Асад, поэтому…
Нет. Нет, какой ещё только Асад? Всё ведь началось с «таинственной» смерти, в которой обвинили Ибая Блэкбёрна.
И умер тогда Фуад Саккаф.
Что ж. Блядь.
Ладно, может, он думал как-то неправильно обо всём этом.
Во-первых: вопрос не в том, чтобы убедить кого-то из них. Об этом можно будет подумать потом. Сначала нужно защитить всех от него. Конечно, сейчас он стал другим, но другой не всегда лучше.
Вообще, как знать, он вполне мог стать хуже.
Прежде чем убеждать рейнлордов и сэндлордов в возможности подобного альянса, нужно было сначала убедить себя.
Ага. Из-за того, какие они все сильные и гордые, временами было легко забыть, что на его плечах ответственность и перед ними тоже. Это ведь его гости. Его друзья. И они все прошли через ад. Меньше всего они сейчас нуждались в дополнительных проблемах.
Поэтому скромным сейчас быть нельзя. Вместо того, чтобы попытаться избавиться от этого мужика, нужно столкнуться с ним лицом к лицу.
Условия. Кастер спрашивал о них. Какие ещё условия необходимо назвать?
Главной проблемой на данный момент была верность этого мужика. Может, он и с Товариществом Свободных Людей, но они тоже часть Избавления. Бой против Моргунова – определённо важный вопрос. Что Гектор мог попросить, чтобы ослабить тревогу?
— …Ещё мне нужна информация о Безумном Демоне, — сказал Гектор. — Всё, что знаешь о нём.
— А. Прямо-таки всё?
— Это проблема?
— Ни в коем случае. Но я уже давно в Избавлении, так что поделиться есть чем. Информации явно больше, чем на один разговор.
— Ничего. Мне она всё равно нужна в письменном виде.
Кастер засмеялся:
— Ты хочешь, чтобы я тебе доклад составил? Требовательный же ты парень.
— И не только на Моргунова. Всё, что ты можешь предоставить о любых высокопоставленных членах Избавления – мне это нужно.
— Хм-м. Довольно алчно. Если я передам столько информации, то и без того натянутым отношениям Товарищества с остальными сектами от этого легче не станет.
— Мне нужно доказательство того, что этот альянс для тебя не шутка. Если ты не сможешь предоставить настоящие, компрометирующие доклады против Избавления, то я не смогу убедиться, что это не какая-то попытка западни.
— Конечно, конечно. Тебе нужны гарантии. Хорошо. Тогда начну собирать досье. Но ты учитывай, что на это потребуется некоторое время. И я хочу сначала проконсультироваться с другими членами Товарищества. Будет лучше держать их в курсе. С одним ты и сам знаком, верно? С Рави?
— Знаком.
— Не мог бы нас связать?
Гектор приподнял бровь:
— Мог бы. Но зачем? У тебя своих каналов связи нет?
— Есть, но я пока с ним не встречался. А если нашим связующим звеном выступишь ты, то мы немедленно получим определённое… понимание друг друга.
— Я не знаю, насколько высока его позиция в Товариществе. Возможно, он не слишком важен.
Улыбка Кастера сменилась понимающей:
— Это не вызовет проблем.
Гектор не знал, что это может означать, и ему не нравилось ощущение, которое он сейчас испытал.
— В каком смысле? — решил он спросить.
— А, всё дело в том, что я собираюсь просто сообщить Товариществу о своих намерениях. Их разрешение мне не требуется.
Хм-м. Ну, это имело смысл. И всё же, что-то ещё вызывало у него сомнения, но он никак не мог найти подходящую формулировку.
Что ж, неважно. Существовали и более срочные вопросы.
— Ладно. Что ж, раз, по всей видимости, мы всё же можем начать работать вместе, я хочу услышать то, что ты обещал ранее. Расскажи мне о своей новой силе. Каким образом ты проделал с кораблём всё это?
— М-м. Сразу переходим к торговым секретам? Ты очень многого просишь от меня с самого начала наших деловых отношений.
— Ты говорил, что расскажешь, если мы станем союзниками.
— Говорил. А мы стали? Потому что движется всё вроде бы быстро, и хотя я уже сделал несколько предложений и уступок со своей стороны, ничего в обмен мне пока не досталось. Отношения должны быть двусторонними, разве нет? Не хочешь ли рассказать мне сначала, как работают твои способности? Уверен, у тебя тоже появилось много нового.
Чёрт. Дельный аргумент, с которым трудно поспорить. Но Гектор всё же собирался попробовать:
— Тебе приходится делать больше, потому что ты уже успел сделать много ужасных вещей.
— Значит, я должен просто поверить, что тебе можно доверять? В то время как мне нужно снова и снова доказывать, что я достоин доверия? Звучит не слишком справедливо.
— Может, тебе так и не кажется, но это совершенно справедливо. Знаешь, что было бы несправедливо? Если бы к виновному относились так же, как к невиновному.
И на этом Кастер просто молча уставился на него. Улыбка слегка ослабла, и Гектор ощутил колебания в его ауре.
Что это было? Конфликт? Неуверенность?
До сих пор аура у Кастера была довольно необычной. С первого же момента, как Гектор её ощутил, он понял, что её бережно сторожат. Настоящая крепость. Гораздо более развитая чем у кого-либо, встреченного им до сих пор.
Но всё же ему удавалось заметить то одно, то другое. Некоторые вещи буквально выставлялись напоказ. Если считать ауру крепостью, то они были как баннеры и флаги, украшающие её.
Как, например, тот факт, что Кастер изучал его ауру в ответ.
Банда Торо поступал также, хотя контекст очевидно был совсем другим. В этот раз ощущение было значительно твёрже. Гораздо более контролируемым.
Это также напомнило Гектору о Ройо Раджу – по крайней мере, о том кратком моменте, когда Ройо говорил с ним после «слияния» с Сечо, так называемым Богом Развития. Один из фоновых мыслительных процессов хотел бы сейчас, чтобы он тогда подольше поговорил с Ройо, хотя бы для того, чтобы было проще сравнивать его с этим парнем.
В их словесной игре определённо присутствовало что-то жуткое, но Гектор не мог понять, что именно. На момент встречи с Ройо он практически ничего не знал об аурах, а благословение Владения от Маласта едва успел получить.
Хм-м. Ройо также пригласил его в Верхний Западный Уровень Подкорки, если будет случай, когда он снова туда спустится. И сейчас, встретившись с этим мужиком, может, пришла пора об этом подумать. Это могло значительно помочь в обучении. Да и в целом встреча неизбежна, если однажды он хочет превратить Уоррен в безопасную гавань между поверхностью и Подкоркой, как этого хотела строительница замка, Стася Орлова.
Однако все эти мысли легли на фоновый процесс. Основные ресурсы всё ещё были сосредоточены на ожидании ответа Кастера.
— …Я ведь сказал, что стал новым человеком, — наконец заговорил он. — И мне даже кажется, что ты чувствуешь, что я не лгу, верно?
— Новое не всегда лучше старого.
— Ха. Вполне оправданная тревога, полагаю. Я был той ещё сволочью раньше. И если бы стал ещё хуже, то превратился бы в отпетого негодяя.
На это смысла отвечать не было – решил Гектор. Его замечание никуда не делось, и потому он продолжил ждать, когда Кастер сделает выбор. Либо он расскажет о своих новых таинственных силах, либо нет. И не стоило идти на компромисс, если только Кастер не придумает что-то, способное заставить его передумать.
Через ещё несколько мгновений тишины Кастер тяжело вздохнул:
— Ладно, так и быть. Раз ты собираешься быть такой стеной, то я сделаю первый шаг в создании доверительных отношений между нами. — Он опять глянул на Лорена. — Я больше не Кастер Эгмонд. Можете продолжать называть меня так, если хотите, как наверняка будут называть и многие другие, но на самом деле мне следует принять новое имя, потому как душа моя слилась с Зирэтом, Богом Зрения, Форм, и Камня.
«Охуеть не встать», — приватно прокомментировал Гарвель, из-за чего Гектор захотел уточнить подробности, но Кастер ещё не закончил:
— Каждой новой инкарнации требуется уникальное имя. Я думал, что возьму Кастерат, хотя ещё не решил. Зирэстер тоже неплохо звучит, как мне кажется. Пока моя душа продолжает объединяться и эволюционировать, разум мой постепенно остановится на том или ином варианте. Надеюсь.
Кастер всё ещё продолжал:
— Что же до силы, позволившей мне взять и перенести этот корабль, то всё дело в комбинации способности меня как слуги, так называемом «Разрушении», и одной из моих врождённых способностей в качестве инкарнации. Иными словами, в моей способности изменять, сохранять, и менять геометрию.
Геометрию? Гектор почувствовал непреодолимое желание что-нибудь спросить:
— Каким образом разрушение, соединившись с твоей способностью, позволило перенести корабль?
Кастер усмехнулся:
— Вижу, ты заинтригован. Давненько мне не было дела до того, чтобы кому-то это объяснять. Даже забыл, как приятно делиться информацией с внимательным слушателем.
Гектор подумал, что сердце Гарвеля этот человек уже завоевал.
— Может быть, Авар всё же был в чём-то прав. Но так или иначе, я отклонился от темы. Это мало кому известно, но способность разрушения в том виде, в котором она известна – неполноценна. Конечно, то же можно сказать обо всех способностях слуг, но разрушение пострадало особенно сильно, потому что изначально оно планировалось как способ создания сетей, и всё же, за такой огромный промежуток времени, нисколько не выполнило свою цель.
Какого чёрта?
— Я уверен, всё дело в том, что способность саботировали в самом её зачатке, оставив доступной лишь первую половину способностей, в то время как остальные остались нереализованными.
Гектор моргнул внутри своего шлема, пытаясь обработать всю полученную информацию:
— …Хочешь сказать, то, что ты сделал с кораблём, должны были уметь делать все разрушители?
Кастер наклонил голову:
— Ну… да. Именно так я и сказал. Получив, конечно же, достаточно времени для развития и обучения.
Гарвель решил тоже включиться в разговор: «Но считаешь, что её саботировали? Почему?».
— А кому ещё знать, какой должна была стать эта способность, как не мне, её истоку?
«В каком ещё смысле? — спросил Гарвель. — Как ты можешь быть её истоком?»
— Она была повторена на основе моих способностей. Украдена, как могут сказать другие, но лично мне так никогда не казалось. Вообще, я был бы даже польщён, если бы результат не удручал меня так сильно.
«Но как она была скопирована? И кем?»
— Как, говоришь? О да, вот уж вопрос эпох. Я сам часто об этом думаю. Если когда-нибудь найдёте ответ, пожалуйста, сообщите его мне. Что же до того, кто её украл, то этот ответ я знаю. Возможно, вам его имя тоже знакомо. Обманщик Скапа. Или Спаситель Скапа, если предпочитаете.
Что ж.
«Встать и охуеть ещё раз», — сказал Гарвель, снова приватно.
И на этом моменте Гектор не мог не обсудить информацию с ним наедине: «Гарвель, помнится, ты говорил, что все эти древние, богоподобные существа никогда на самом деле не существовали».
«Кажись… Да. Ну. Как насчёт того, чтобы заткнуться нахер? Не думал об этом?»
И несмотря на обстоятельства, Гектор усмехнулся на выдохе.
«А про Скапу я ничего такого точно не говорил. Я всегда считал, что он настоящий»
«Ага, ладно»
Кастер снова засмеялся:
— Ну естественно вы узнали его имя. Каждый раз, как я реинкарнирую, то думаю, ну вот, наверное, его и забыли наконец, но нет, никогда ещё я не был прав, как бы ни пытались некоторые стереть его из истории.
Это пробудило любопытство в Гекторе, но слова нужно было подбирать осторожно. Тонны воспоминаний Свечи забурлили при простом упоминании этого имени, но сейчас было не время для них.
— Ты всё ещё таишь обиду на него? — спросил Гектор.
— Всё ещё? О, да никогда я на него не обижался. В отличие от множества других, я всегда относился к нему с теплотой.
Хм-м.
— Правда? Несмотря на то, что он так «удручает» тем, как провалился с повторением способности?
— Ха. Да, что ж, все мы допускаем ошибки.
Этим словам было трудно поверить.
Но, блин, вопросов на ум шло море. И этот парень, что странно, сейчас казался открытой книгой. Практически переполненной знаниями. Гектор больше привык работать с очевидно таинственными и закрытыми существами, вроде Расаласэда и Маласта. Эта встреча, в сравнении с ними, ощущалась офигенно странно.
И из-за этого он не спешил с вопросами. Может быть, этот парень слишком спешил поделиться древними секретами мира, о которых даже старые жнецы, вроде Гарвеля, ничего не знали? С чего вдруг?
Может, Зирэт просто хотел, чтобы люди в это верили.
А может, что-то даже было правдой. Ключевые моменты. То, что будет трудно опровергнуть. И то, что направит нарратив в положительном направлении для него, при этом оставив место всё отрицать.
Да.
Вот это больше похоже на правду. И насколько бы Гектор ни хотел верить своему новому чувству ауры, он не думал, что оно может выступать гарантией, особенно с аурой-крепостью этого существа.
Впрочем, даже так можно было перейти к более насущным делам. Хотя перед этим Гектору была любопытна ещё одна вещь:
— …Скапа всё ещё жив?
— Не думаю.
— Звучит не слишком уверенно.
— В отношении него ни в чём нельзя быть уверенным.
— Тогда как он умер?
— Мои соратники выследили его. Как я слышал, на это ушло очень много времени.
— И ты не думаешь, что он… мог реинкарнировать, как ты?
— Нет. Но, как я и сказал, с ним ни в чём нельзя быть уверенным. Возможно, это он тоже у нас втайне украл. — Лицо Кастера дёрнулось. — Прошу прощения. Повторил.
Хм-м.
— …Итак, раз силы слуг исходят от вас, откуда исходят ваши собственные силы?
— Мы просто рождаемся с ними.
Вот это прозвучало как полнейшая чушь.
— Ха. Не веришь мне?
Гектор не почувствовал необходимости ходить вокруг, да около:
— Нет.
— Справедливо. И хотя я не лгал, должен признать… что был несколько гибок в терминах. Очень старая привычка, видишь ли. Трудно от неё избавиться.
— Гибок в каком плане?
— Ну, в конце концов, что для таких как мы означает «рождение»? Это довольно расплывчатое понятие даже для нас.
Гектор также заметил, что его оппонент до сих пор не использовал термин «изначальные», хотя определённо постоянно ссылался на него. Может, они просто не называли самих себя так. Вопрос на будущее, пожалуй.
— Вы не знаете как родились?
— Не существует прямого пути к божественности. Наши корни разнятся так же сильно, как и мы сами.
— …А сколько вас всего?
— О, я давно потерял счёт. Временами мы теряем себя и сливаемся вместе в утробе Хаоса, и когда возвращаемся – если возвращаемся – то это как если бы родился кто-то совершенно новый. Не просто другая инкарнация, как я, а иное существо, с новыми ценностями и мотивациями. Иногда происходит обратное. Поэтому сосчитать достаточно трудно.
— Обратное? Это как?
— Деление души. Одна становится двумя. Или тремя. Порой даже десятью. Хотя это был бы исключительный случай. И затем они могут разлететься, слиться и объединиться, исказиться и измениться. Вообще, я бы сказал, что это даже наиболее реалистичный исход, потому как изначально такие обрывки уже ослаблены. Им нужно собраться вместе, чтобы нарастить новые силы. По крайней мере, таково моё ограниченное понимание этого не слишком ясного процесса.
— …Ты когда-нибудь проходил через это?
— Я-то? Нет конечно. Я неизменный монолит. Вечный.
И снова ложь.
— …Ладно, ладно. По правде говоря, я не знаю. Ты помнишь что-то из того, что было до твоего рождения?
— Не уверен, что это справедливое сравнение, когда я человек, а ты – древнее, реинкарнирующее существо.
— Возможно.
Гектор ждал.
— Или нет.
Вот и оно.
— Ладно, — сказал Гектор. — Давай двигаться дальше. О каком монструозном волке ты упоминал до этого?
— А. Вечный Охотник. Насколько понимаю, он дремал долгие годы, но, как и всегда, вернулся. Переродился как раз на днях, посреди того шторма, что устроил так много бед этому миру. Полагаю, это достаточно показывает то, насколько он опасен.
— И ты думаешь, что он идёт за тобой?
— О, я знаю это.
— А в чём именно ваши разногласия?
— Разногласия? Имеешь в виду, с моральной точки зрения? Сомневаюсь, что он способен на такие мысли. Это лишь зверь инстинктов. Просто наши сущности противоположны. Он был создан для Охоты. Это цель его жизни и, насколько знаю, ничто и никогда не отвлекало его от неё.
— Он был создан для этого? Откуда ты знаешь? И кто его создал?
— Мы изучали его тысячи лет, пытаясь найти способ избавиться от волка навсегда. Поначалу был просто хаос. Ни понимания, ни причин. Простая война. Кровь и смерть. Однако со временем нам удалось соединить некоторые точки. Природа его сил, например, изумительно похожа на нашу. Поэтому, скорее всего, их источник где-то в похожем месте. А значит, и создатель его нам должен быть знаком: Бог Всего, Чего Нет. Противоположность не только нам, но и самому существованию.
Чёрт, вот теперь понимание навалилось. Гектор пытался не потеряться среди всей информации, но это имя. Бог Всего, Чего Нет. Он знал, к кому оно относится.
Ещё одно имя Пустоты. Одно из многих.
Воспоминания Свечи начали щекотать глубины его извилин, желая привлечь к себе внимание, и всё же, каким-то образом Гектор уже понимал, что никакой существенной информации они не несли. Слухи и упоминания имени. Гипотезы людей. Но ничего конкретного. Ничего похожего на эту встречу с Зирэтом.
Гарвель использовал паузу в разговоре, чтобы снова вставить своё: «Вы с Пустотой – враги, получается?».
Перед этим ответом Зирэт молчал долго. Его взгляд перешёл к земле, он цокнул языком. Или Кастер цокнул.
Угх, это сбивало с толку.
— …Насколько бы мне ни хотелось, чтобы это было не так, — начал Кастер, — да. Не думаю, что я способен выставить Пустоту нашим союзником.
«Значит, истории о том, как он стёр вас со света?..»
— Эх. В основном верны, да. И я говорю «в основном» лишь потому, что слышал, насколько сильно начали преувеличивать некоторые из них.
«Зачем он это сделал? Вроде как он был одним из вас. Якобы даже находился в довольно тёплых отношениях со всеми вами»
— Хороший вопрос. Он всегда был загадкой среди загадок. Думаю, лишь он один способен объяснить, что тогда думал – хотя и это, пожалуй, спорно.
Это тоже звучало как чушь собачья – почувствовал Гектор.
И видимо Кастер ощутил эмоции в его ауре, потому что через полсекунды добавил:
— …Впрочем, как мне кажется, он посчитал, что мы злоупотребляем своей властью над этим миром.
Гектор увидел шанс и взял его:
— А вы злоупотребляли?
Наступила тяжёлая тишина.
Гектор просто ждал. Спокойно. Внимательно. Каким будет ответ изначального.
— …Возможно, — сказал Кастер.
— Или нет? — закончил Гектор.
Кастер засмеялся:
— Да, именно.
— Боюсь, что на этот раз такого ответа недостаточно. Отвечай чётко и честно, пожалуйста. Вы злоупотребляли своими силами в те дни?
Кастер вздохнул:
— Позволь мне сказать так: я не считаю, что мы злоупотребляли, но понимаю, почему он посчитал иначе.
Хм-м. Всё ещё недостаточно:
— Почему ты так считаешь? Дай пример.
— Хмф. С тобой трудно договориться, да? Ладно. — Он замолчал ненадолго, видимо размышляя над ответом. — А. Есть пример, который сейчас отлично подходит. Имя Азай вам знакомо, полагаю?
«Конечно, — ответил Гарвель. — Богиня Песка»
— Два других её титула знаете?
«Репутация и Жажда»
— Ага. А вам многое известно. Честно говоря, я удивлён, что сэндлорды поделились с вами этим. Как мне казалось, они совсем отвернулись от неё.
Гектор не впервые слышал это имя, но во многом Кастер был прав. Несмотря на то, насколько хорошо за последнее время он узнал сэндлордов, имя их богини почти никогда не звучало в их разговорах. Разница была хорошо заметна в сравнении с рейнлордами и Лютве, которые, хоть и не были ярыми верующими – не считая Аксиолиса и ещё нескольких лиц – но, по крайней мере, довольно часто упоминали своего древнего бога.
Вообще, Гектор чувствовал некоторое тепло, когда они говорили о нём. Словно ностальгия по тем древним, простым временам большего единства и веры.
Что не слишком удивляло после всего, что им пришлось выдержать.
Азай, с другой стороны… Гектор давно собирался узнать о ней больше. Может, сейчас был неплохой шанс – хотя на деле ему стоило давно спросить Гарвеля. Ему, конечно, не хотелось спрашивать жнеца ни о чём, связанном с религией или «богами», но сейчас тому фоновому мыслительному процессу, который об этом думал, было очевидно, что Гарвель, родившийся лайзаксом, должен знать о ней всё.
Хотя раскрывать его предков перед Кастером явно не стоило. Гектор был бы шокирован, поступи Гарвель так. Вместо этого жнец просто молчал, позволяя Мародёру говорить.
— Были времена, когда сэндлордов звали лайзаксами. Уверен, это вы тоже должны знать. Но ещё раньше того они были просто кучкой разрозненных племён кочевников. Настолько бедных, насколько можно представить. Живших в вечной борьбе за выживание. Сражавшихся с природой. Едва выживающих. Подвергающихся натискам могущественных королевств, которые видели в них не более чем безбожных дикарей. Что, по правде говоря, было недалеко от правды.
Он продолжил:
— А затем пришла Азай, посочувствовавшая им. Как Богиня Песка она подарила племенам великую пустыню и научила их её секретам. Не просто тому, как выживать, но тому, как процветать. Как использовать пески себе ай-_ на благо против своих врагов. Как заниматься сельским хозяйством в суровом климате. Как стать осёдлыми. И вскоре они начали собираться вместе как единый народ, произошло великое объединение племён под её дланью.
Прежде чем продолжать, Кастер ненадолго замолчал – ради драматического эффекта, а может просто думал о том, что сказать дальше:
— Под её предводительством они начали контратаку на тех, кто подавлял их на протяжении поколений. Даже научились пересекать океан, как на север от них, так и на восток, где продолжили бой на родных землях своих угнетателей. И завоевали их. Поглотили, сделав частью растущей орды.
«Откуда и родилась “Репутация” в её прозвище», — закончил Гарвель.
— Да. Вы явно знакомы с историями о ней. Возможно, в таком случае объяснение не требовалось, но я просто подвожу к тому, что она создала их из ничего. Подарила выход из их незавидного положения. Как мне кажется, это не было злоупотреблением силы, но Пустота вполне мог посчитать иначе. Может быть, он решил, что в итоге она создала больше страданий, чем предотвратила. К несчастью – как и с тем, что в действительности думал Пустота – мы никогда не узнаем наверняка.
Хм-м. Немало пищи для размышлений. Гектор решил посоветоваться с Гарвелем: «Что думаешь?».
«Ты знаешь, что я питаю мало тёплых чувств к лайзаксам, — сказал жнец приватно. — И на то есть хорошие причины. Они были варварами и монстрами даже по низким моральным стандартам Второй Эпохи. Если Азай существовала на самом деле, как утверждает этот мужик, то вина за… всё это, лежит на ней. Бессчётные миллионы, попавшие в рабство или павшие перед их клинками»
Что ж, чёрт.
Гарвель не стал держать при себе свои следующие слова: «Ты говоришь, что это нельзя узнать наверняка, но разве всё так? Как по мне, то действительно нельзя постичь страдания, которые принесли мечи лайзаксов миру. Если она была реальна, а не просто мифическим символом, созданным для выгоды религиозных лидеров, тогда мне трудно представить, каким образом её вмешательство можно считать “позитивным”, как бы креативно ты ни пытался интерпретировать события».
— А, но почти все те страдания, о которых ты говоришь, произошли после того как Пустота стёр нас всех из мира. Понимаешь? Как только она исчезла, чем занялась эта орда варваров? Одичанием. Что естественно. И я не знаю, можно ли винить Азай в этом – а даже если можно, то Пустота несёт не меньше вины, по моим скромным оценкам.
Гектору этот аргумент показался вполне сносным, но Гарвель тоже ещё не закончил:
«Что ни говори, а то, почему сэндлорды больше ей не поклоняются, остаётся в силе. Ключевые идеи, которые она сделала центром культуры лайзаксов, просто омерзительны. Как, например, Аглазайя. Среди прочего, она минимизировала роль честной работы, вроде агрокультуры – которую, оказывается, сама Азай показала им – и сделала так, что грабёж посредством военных сил получил более высокий и благородный статус. Уже одна только эта доктрина превратила культуру лайзаксов в силу чудовищных по своим масштабам страданий и зла в этом мире. И поклонение ей было в самом сердце их убеждений»
— Справедливое замечание. Эта тема известна вам больше, чем я ожидал. Возможно, даже больше, чем мне, в некоторых отношениях, м? Возможно, эти знания исходят из личного опыта?
Гарвель не ответил.
Кастер продолжил:
— Что ж, в любом случае, я не стану заявлять, что Азай невинна в своей идеологии. Я просто хочу сказать, что… место разным интерпретациям есть. Для обеих сторон. Как и сказал, я могу понять, почему Пустота пришёл к своему решению. Но, возможно, всё было не настолько чёрно-белым, как вы думаете. И тема «злоупотребления силами» требует значительного контекста и знания нюансов, чтобы вынести окончательное заключение, не считаете?
Он оставил место для ответа. Гектор не мог действительно не согласиться с тем, что говорил этот человек, но всё же, сейчас прозвучала куча слов без каких-либо реальных объяснений. Когда речь заходила о том, что могло повлечь за собой очень большие последствия в будущем, то позволить оппоненту выскользнуть из разговора, не выдав никаких деталей, он не хотел.
Но как сформулировать из этого желания мысль? Хм-м.
— …В любом случае, — продолжил Кастер, видимо пытаясь двигаться дальше, — мой ответ показался тебе удовлетворительным?
— Нет.
И Гектор почувствовал, что этот разговор будет продолжаться ещё долго.