Глава 3840. Личный вопрос. Часть 1 •
Первый вампир отвёл земли над и под крупнейшим мановым гейзером региона Валак для народа Зелекса.
Он был не слишком мощным, но охватывал достаточно большую территорию, чтобы разные племена могли построить свои дома и возделывать землю, не опасаясь вернуться в падшее состояние и сократить свою жизнь.
В южном углу парка происходила самая странная сцена из всех. Магические и Императорские звери из Траунских лесов дружелюбно беседовали, попивая чай из чаш, величиной с ведро, и поедая печенье размером с тарелку.
[Клянусь, если бы они надели человеческую одежду, ели человеческую еду и говорили на человеческом языке, я бы решила, что получила удар по голове.] — подумала Элина. — [Ещё пять лет назад я бы и подумать не могла что звери могут говорить.]
[Я верила, что мой сын — обычный человек, жила в уютной ферме. А теперь моя жизнь крутится вокруг Божественных Зверей, я живу в роскошном особняке и считаю нормальным то, что в молодости наверняка свело бы меня в могилу.]
Нок гонялся за Пушистиком по парку, жаждая мести, в то время как Тула, мать младшего Быка, нахваливала Каллу за то, что та вырастила такого хорошего детёныша.
— Ещё несколько месяцев — и мой мишка будет здоров, как огурчик, дорогая Калла. — сказала Тула.
— Я рада за тебя, Тула. — ответила Калла. — Но ещё больше я рада за наших сыновей. Кто бы мог подумать, что они станут такими хорошими друзьями?
Вайт напрочь забыла о прошлых происшествиях и искренне верила, что Нок гоняется за Пушистиком лишь затем, чтобы помочь другу сбросить вес.
— А ты, тыква, как можешь так поступать с мамой? — Элина подняла Сурин из манежа и прижала к себе.
— На? — ответила малышка.
— Ну пожалуйста, родная. — вздохнула Элина. — Все уже научились говорить «мама», даже Дрифа.
— Мама! — подтвердила Дрифа.
— Мама! — кивнула Элизия.
— Мамочка! — сказал Валерон Второй и тут же получил много сердитых взглядов.
Он был старше, а значит, как и Шаргейн, считался жуликом.
— Вот видишь? — сказала Элина. — Ты прекрасно понимаешь, что говорит Валерон, даже смотришь на старшего брата с укором, но сама не говоришь «мама»?
— Ба? — спросила Сурин.
— Боги, только не это. Если это не детский лепет, а «ба» Элизии, то лучше мне этого не знать. — Элина подняла глаза к небу.
— Угадала. — в облаках на миг возник образ Легайна, показывающего ей палец вверх, и тут же исчез. Любой другой решил бы, что это галлюцинация.
— Сама виновата, поддалась. — вздохнула Элина. — Ну же, родная, скажи мама. Ма-ма. Даже «папа» подойдёт, но я всё же предпочла бы «мама».
— Мама? — спросила Сурин, получив тёплые аплодисменты от малышей в манеже.
— Спасибо, девочка. — Элина крепко прижала дочь, стараясь не замечать, как маленькая Дрифа радостно хлопает в ладоши. — Мамочка этого ждала. Мамочка уже начинала волноваться за тебя.
— Мама! — воскликнула Сурин с ошарашенным видом. — Мама! Мама!
— Успокойся, тыква. Всё уже хорошо. Почему ты так переживаешь? — спросила Элина.
— Потому что она берегла это слово для момента, когда ты расстроишься. — сказала Салаарк. — Она вовсе не хотела тебя огорчать.
— Сал! — возмутилась Элизия, смешав детский лепет и язык Драконов.
— И теперь Элизия отчитывает меня за нарушение какого-то там детского кодекса. — Салаарк пожала плечами. — Слушай, юная леди, я тоже мать, а мать всегда права.
— Ва? — удивлённо спросила Элизия.
— Да, я права, а ты ошибаешься. — ответила Салаарк. — Сурин огорчила Элину своим упрямством. Как старшая сестра, ты должна была её научить. Плохая Элизия. Что если бы из-за тебя бабушка Элина заплакала? Что если бы из-за тебя мама расплакалась?
— Со-й. — Элизия всхлипнула, чувствуя себя ужасно от самой мысли.
— Прости. — Валерон опустил взгляд, полный стыда.
— Тебе повезло, что ты уже извинился, юноша, потому что следующим на очереди был ты. — Салаарк погладила малышей, успокаивая их. — Хороший старший брат заботится обо всей семье, а не только о братьях и сёстрах. Ясно?
— Ага. — сказал Валерон, и остальные малыши закивали.
— Со-й. — малышка протянула руки к Элине, надеясь на объятия — универсальный жест прощения. Для ребёнка.
— Ох, родная, я не злюсь на тебя. — Элина прижала внучку к левому плечу, держа дочь на правом. — Вернее, я должна бы злиться, но раз ты извинилась и никто не пострадал — всё прощено.
— Больше никаких секретов от бабушки Элины, ладно?
— Ага. — кивнула Элизия и тут же указала пальцем на Валерона.
— Я бы с радостью обняла и тебя, малыш, но у меня только две руки. — сказала Элина.
Валерон задумался на секунду, а затем принял форму Божественного Зверя и влетел к ней на колени. Он обнял Элину за грудь, и она заключила его между руками в семейные объятия.
— Ну же, родная, скажи ещё раз «мама». — попросила она Сурин, после того как успокоила малышей.
— Мама! — ответила девочка. — Мама!
— Спасибо! Ты такая… Боги! Какая же я глупая. Рааз меня убьёт. Я ведь лишаю его радости услышать первое слово нашей дочери!
— Мама? — с недоумением спросила Сурин.
— Тсс, малышка. Больше никаких слов, пока не придёт папа.
После всех усилий, чтобы заставить её говорить, Сурин никак не могла понять, почему теперь её просят молчать. Она посмотрела на Валерона и Элизию, которых считала своими братом и сестрой, но и они были в замешательстве.
Между тем Элина тщетно пыталась воспользоваться амулетом связи, находясь в неудобной позе.
— Бабушка, поможешь? — спросила она.
— Конечно. Дай мне секунду. — Салаарк сосредоточилась на ауре Рааза, убедившись, что он не занят и не обсуждает важных дел, прежде чем варпнуть его к себе.
— Мне всё равно на модные веяния. — говорил Рааз в пустоту. — Пшеница продаётся дёшево, но не портится и насытит любого. А вот эти дорогие фрукты… Где Броманн? Где я?
Салаарк коснулась его плеча, чтобы привлечь внимание, и указала на Элину.
[Я бы спросил, всё ли в порядке и не случилось ли чего плохого, но раз уж Мать привела меня сюда, то она сочтёт это личным оскорблением.] — подумал он.
[Рада, что ты усвоил урок, дитя.] — раздался в его голове голос Салаарк.
— Сколько раз мы должны обсуждать личные границы, Мать? — проворчал Рааз, но Хранительница проигнорировала его и отошла на несколько шагов. — Зачем ты вообще притащила меня, если не собираешься разговаривать?
— Потому что я попросила. — смущённо сказала Элина. — Я хотела, чтобы ты был здесь, потому что у нашей дочери есть для тебя кое-что.
Рааз с радостью посмотрел на Элину, а затем — на Сурин, ожидая. В ответ малышка взглянула на Элизию и Валерона, которые кивнули.
— Папа!
— Спасибо вам, боги! — Рааз рассмеялся, подхватил малышку и закружил её в воздухе. — Я уж начал бояться, что у тебя проблемы с речью, тыковка. Не верю, что пропустил твоё первое… нет, второе слово. Но раз это «папа» — всё прощено.
Глаза Элины сузились, и она нахмурилась, глядя на Элизию и Валерона. Дети сложили ладошки в безмолвной мольбе, и их глаза заблестели от слёз — ещё секунда, и они бы разрыдались.
Он был не слишком мощным, но охватывал достаточно большую территорию, чтобы разные племена могли построить свои дома и возделывать землю, не опасаясь вернуться в падшее состояние и сократить свою жизнь.
В южном углу парка происходила самая странная сцена из всех. Магические и Императорские звери из Траунских лесов дружелюбно беседовали, попивая чай из чаш, величиной с ведро, и поедая печенье размером с тарелку.
[Клянусь, если бы они надели человеческую одежду, ели человеческую еду и говорили на человеческом языке, я бы решила, что получила удар по голове.] — подумала Элина. — [Ещё пять лет назад я бы и подумать не могла что звери могут говорить.]
[Я верила, что мой сын — обычный человек, жила в уютной ферме. А теперь моя жизнь крутится вокруг Божественных Зверей, я живу в роскошном особняке и считаю нормальным то, что в молодости наверняка свело бы меня в могилу.]
Нок гонялся за Пушистиком по парку, жаждая мести, в то время как Тула, мать младшего Быка, нахваливала Каллу за то, что та вырастила такого хорошего детёныша.
— Ещё несколько месяцев — и мой мишка будет здоров, как огурчик, дорогая Калла. — сказала Тула.
— Я рада за тебя, Тула. — ответила Калла. — Но ещё больше я рада за наших сыновей. Кто бы мог подумать, что они станут такими хорошими друзьями?
Вайт напрочь забыла о прошлых происшествиях и искренне верила, что Нок гоняется за Пушистиком лишь затем, чтобы помочь другу сбросить вес.
— А ты, тыква, как можешь так поступать с мамой? — Элина подняла Сурин из манежа и прижала к себе.
— На? — ответила малышка.
— Ну пожалуйста, родная. — вздохнула Элина. — Все уже научились говорить «мама», даже Дрифа.
— Мама! — подтвердила Дрифа.
— Мама! — кивнула Элизия.
— Мамочка! — сказал Валерон Второй и тут же получил много сердитых взглядов.
Он был старше, а значит, как и Шаргейн, считался жуликом.
— Вот видишь? — сказала Элина. — Ты прекрасно понимаешь, что говорит Валерон, даже смотришь на старшего брата с укором, но сама не говоришь «мама»?
— Ба? — спросила Сурин.
— Боги, только не это. Если это не детский лепет, а «ба» Элизии, то лучше мне этого не знать. — Элина подняла глаза к небу.
— Угадала. — в облаках на миг возник образ Легайна, показывающего ей палец вверх, и тут же исчез. Любой другой решил бы, что это галлюцинация.
— Сама виновата, поддалась. — вздохнула Элина. — Ну же, родная, скажи мама. Ма-ма. Даже «папа» подойдёт, но я всё же предпочла бы «мама».
— Мама? — спросила Сурин, получив тёплые аплодисменты от малышей в манеже.
— Спасибо, девочка. — Элина крепко прижала дочь, стараясь не замечать, как маленькая Дрифа радостно хлопает в ладоши. — Мамочка этого ждала. Мамочка уже начинала волноваться за тебя.
— Мама! — воскликнула Сурин с ошарашенным видом. — Мама! Мама!
— Успокойся, тыква. Всё уже хорошо. Почему ты так переживаешь? — спросила Элина.
— Потому что она берегла это слово для момента, когда ты расстроишься. — сказала Салаарк. — Она вовсе не хотела тебя огорчать.
— Сал! — возмутилась Элизия, смешав детский лепет и язык Драконов.
— И теперь Элизия отчитывает меня за нарушение какого-то там детского кодекса. — Салаарк пожала плечами. — Слушай, юная леди, я тоже мать, а мать всегда права.
— Ва? — удивлённо спросила Элизия.
— Да, я права, а ты ошибаешься. — ответила Салаарк. — Сурин огорчила Элину своим упрямством. Как старшая сестра, ты должна была её научить. Плохая Элизия. Что если бы из-за тебя бабушка Элина заплакала? Что если бы из-за тебя мама расплакалась?
— Со-й. — Элизия всхлипнула, чувствуя себя ужасно от самой мысли.
— Прости. — Валерон опустил взгляд, полный стыда.
— Тебе повезло, что ты уже извинился, юноша, потому что следующим на очереди был ты. — Салаарк погладила малышей, успокаивая их. — Хороший старший брат заботится обо всей семье, а не только о братьях и сёстрах. Ясно?
— Ага. — сказал Валерон, и остальные малыши закивали.
— Со-й. — малышка протянула руки к Элине, надеясь на объятия — универсальный жест прощения. Для ребёнка.
— Ох, родная, я не злюсь на тебя. — Элина прижала внучку к левому плечу, держа дочь на правом. — Вернее, я должна бы злиться, но раз ты извинилась и никто не пострадал — всё прощено.
— Больше никаких секретов от бабушки Элины, ладно?
— Ага. — кивнула Элизия и тут же указала пальцем на Валерона.
— Я бы с радостью обняла и тебя, малыш, но у меня только две руки. — сказала Элина.
Валерон задумался на секунду, а затем принял форму Божественного Зверя и влетел к ней на колени. Он обнял Элину за грудь, и она заключила его между руками в семейные объятия.
— Ну же, родная, скажи ещё раз «мама». — попросила она Сурин, после того как успокоила малышей.
— Мама! — ответила девочка. — Мама!
— Спасибо! Ты такая… Боги! Какая же я глупая. Рааз меня убьёт. Я ведь лишаю его радости услышать первое слово нашей дочери!
— Мама? — с недоумением спросила Сурин.
— Тсс, малышка. Больше никаких слов, пока не придёт папа.
После всех усилий, чтобы заставить её говорить, Сурин никак не могла понять, почему теперь её просят молчать. Она посмотрела на Валерона и Элизию, которых считала своими братом и сестрой, но и они были в замешательстве.
Между тем Элина тщетно пыталась воспользоваться амулетом связи, находясь в неудобной позе.
— Бабушка, поможешь? — спросила она.
— Конечно. Дай мне секунду. — Салаарк сосредоточилась на ауре Рааза, убедившись, что он не занят и не обсуждает важных дел, прежде чем варпнуть его к себе.
— Мне всё равно на модные веяния. — говорил Рааз в пустоту. — Пшеница продаётся дёшево, но не портится и насытит любого. А вот эти дорогие фрукты… Где Броманн? Где я?
Салаарк коснулась его плеча, чтобы привлечь внимание, и указала на Элину.
[Я бы спросил, всё ли в порядке и не случилось ли чего плохого, но раз уж Мать привела меня сюда, то она сочтёт это личным оскорблением.] — подумал он.
[Рада, что ты усвоил урок, дитя.] — раздался в его голове голос Салаарк.
— Сколько раз мы должны обсуждать личные границы, Мать? — проворчал Рааз, но Хранительница проигнорировала его и отошла на несколько шагов. — Зачем ты вообще притащила меня, если не собираешься разговаривать?
— Потому что я попросила. — смущённо сказала Элина. — Я хотела, чтобы ты был здесь, потому что у нашей дочери есть для тебя кое-что.
Рааз с радостью посмотрел на Элину, а затем — на Сурин, ожидая. В ответ малышка взглянула на Элизию и Валерона, которые кивнули.
— Папа!
— Спасибо вам, боги! — Рааз рассмеялся, подхватил малышку и закружил её в воздухе. — Я уж начал бояться, что у тебя проблемы с речью, тыковка. Не верю, что пропустил твоё первое… нет, второе слово. Но раз это «папа» — всё прощено.
Глаза Элины сузились, и она нахмурилась, глядя на Элизию и Валерона. Дети сложили ладошки в безмолвной мольбе, и их глаза заблестели от слёз — ещё секунда, и они бы разрыдались.
Закладка