Глава 3459. Лазарет. Часть 2 •
— Нет нужды благодарить меня. Я знаю, что ты чувствуешь. — Менадион тяжело вздохнула, понимая, что её жизнь матери завершилась семь сотен лет назад. — Но прежде чем продолжить, я хочу отправить детей. У этого зала есть тёмная история, и они слишком малы, чтобы её слышать.
— А как же остальные три предмета? — попыталась сменить тему Лерия.
— Перчатки служат дополнительным источником силы, если энергии ядра башни не хватает. — ответила Менадион. — Рот может обратиться к Библиотеке и вызвать лучшее целительское заклинание на Могаре. По крайней мере, тогда он мог. Что до Ярости — она позволяет Целителю перенаправлять энергию и ресурсы с других этажей, чтобы не тратить время и силы на панель управления во время спасения жизни. А теперь — уходите.
— Обязательно? — спросил Аран у Рааза.
— Да. — тот кивнул, обменявшись взглядом с Менадион. — Будь хорошим дядей и присмотри за младшими.
— Ладно, пап. — Аран кивнул. — Слышали? Здесь я главный.
Стоны и возмущения прервались, когда малышей перенесли Варпами на кухню, где их ждали миски мороженого и тарелки с горячим печеньем. Спор о старшинстве быстро затих, и разговор о Лазарете забылся.
— Спасибо. — кивнула Менадион. — Этот зал — одновременно мой величайший успех и провал. Именно благодаря Лазарету у меня было время привязать Солус к башне, но сделать это я была вынуждена только потому, что всё остальное оказалось бесполезным.
— Так ты не имела под рукой процедуры привязки в ночь нападения Байтры? — Солус была потрясена.
— Конечно, нет. — покачала головой Рифа. — Я строила Лазарет, чтобы спасти тебя от любых ран. Каково же было моё удивление, когда он оказался полным провалом. Этот зал дал мне лишь несколько дней — едва хватило, чтобы придумать отчаянный план и воплотить его.
— Поэтому в итоге моё ядро маны и жизненная сила оказались повреждены. Я не могла отдыхать, не могла перестать работать даже во время еды, ведь с каждой секундой твоя жизнь ускользала, а никакая Магия Творения или Перерождения не могла вернуть тебя.
— Я продолжала, собирая из обрывков всё лучшее, что знала о технологиях Всадников, чему научила меня Баба Яга. Работала, пока почти не падала без сознания, и только тогда использовала Бодрость, чтобы начать всё снова. Когда наконец получилось, я рухнула, едва Лазарет подтвердил, что твои показатели больше не ухудшаются и начали медленно улучшаться.
— Когда я проснулась и обняла тебя, мы плакали вместе. — Менадион улыбнулась, но глаза её были полны сожаления. — Тогда я допустила последнюю ошибку. Я дала волю эмоциям: огромная радость от спасения дочери смешалась с яростью от предательства Байтры. Она убила моих учеников, едва не убила тебя и украла Ярость.
— Без молота работа Лазарета и сама процедура привязки давались в разы тяжелее. Я провалилась гораздо больше раз, чем было необходимо. Ты была на грани смерти бесчисленное количество раз из-за той воровки! — лицо Менадион исказилось от гнева, всплыли воспоминания того дня. — Как только ты уснула, и твои показатели стабилизировались, я потеряла рассудок. Ярость и желание мести были единственным, что я ощущала. Я не могла вынести мысли, что Байтра научится Магии Творения и сотрёт мой отпечаток из Ярости.
— Я ещё раз пыталась найти помощь у Лохры или Яги, но потерпела неудачу. Тогда я отправилась на охоту одна. Остальное вы знаете. — в зале повисла скорбная тишина.
Лит подождал, пока Менадион справится с собой, и спросил:
— Ты сказала, что это также твой величайший успех. Что Лазарет смог продержать Солус живой несколько дней с разрушенным ядром маны. Как это возможно? Обычно после утечки ядра — минуты, максимум час.
— Ты знаешь, как работают пространственные амулеты? — спросила Менадион.
— Конечно, их изучают на четвёртом курсе Академии. — кивнул Лит.
— А стазисные массивы?
— Я видел их в Академии и в лаборатории Аджатара, но сам не изучал. — ответил он.
— Если коротко, пространственные амулеты создают карманное измерение с такой сжатой внутренней структурой, что время там почти останавливается. — объяснила Менадион. — Молекулярные связи фиксируются, сохраняя предметы от разрушения.
— Живые существа туда не помещаются, потому что жизнь требует движения и перемен. Поэтому в амулет можно убрать труп или части тела, но не живого.
— Стазисный массив — самое близкое подобие карманного измерения, куда можно поместить живое. Он требует колоссальной энергии, доступной только академии, башне или лаборатории могущественного Пробуждённого. Он создаёт контрпоток для любых движений на молекулярном уровне.
— Попавший туда живой организм впадает в состояние анабиоза: сердце, поток маны, клеточный распад замедляются, а магия удерживает всё тело целым. Представь, будто чары останавливают не только кровотечение, но и весь процесс жизни. — Менадион махнула рукой, и в резервуаре появилась голограмма женской фигуры, похожая на манекен.
— Неживое же можно буквально «заморозить во времени», ведь оно выдерживает нагрузку лучше. Я объединила оба принципа и создала Лазарет. Основная идея — не бороться за не жизненно важные органы, которые можно регенерировать или вырастить заново. Как только кровоток прекращается, массив убирает их в хранилище. — щёлкнув пальцами, она убрала у голограммы руки и ноги.
— Ты имеешь в виду — ампутация? — Солус побледнела, воображая манекен с длинными волосами и пробитой грудью.
— Нет, хранение. — покачала головой Менадион. — Лазарет использует карманное измерение, чтобы временно отделить бесполезные части тела от остальных, сохраняя связь. Без конечностей нагрузка на ядро маны снижается, а организм экономит силы. К тому же целительские массивы могут сосредоточить всю мощь на смертельной ране.
— А как же остальные три предмета? — попыталась сменить тему Лерия.
— Перчатки служат дополнительным источником силы, если энергии ядра башни не хватает. — ответила Менадион. — Рот может обратиться к Библиотеке и вызвать лучшее целительское заклинание на Могаре. По крайней мере, тогда он мог. Что до Ярости — она позволяет Целителю перенаправлять энергию и ресурсы с других этажей, чтобы не тратить время и силы на панель управления во время спасения жизни. А теперь — уходите.
— Обязательно? — спросил Аран у Рааза.
— Да. — тот кивнул, обменявшись взглядом с Менадион. — Будь хорошим дядей и присмотри за младшими.
— Ладно, пап. — Аран кивнул. — Слышали? Здесь я главный.
Стоны и возмущения прервались, когда малышей перенесли Варпами на кухню, где их ждали миски мороженого и тарелки с горячим печеньем. Спор о старшинстве быстро затих, и разговор о Лазарете забылся.
— Спасибо. — кивнула Менадион. — Этот зал — одновременно мой величайший успех и провал. Именно благодаря Лазарету у меня было время привязать Солус к башне, но сделать это я была вынуждена только потому, что всё остальное оказалось бесполезным.
— Так ты не имела под рукой процедуры привязки в ночь нападения Байтры? — Солус была потрясена.
— Конечно, нет. — покачала головой Рифа. — Я строила Лазарет, чтобы спасти тебя от любых ран. Каково же было моё удивление, когда он оказался полным провалом. Этот зал дал мне лишь несколько дней — едва хватило, чтобы придумать отчаянный план и воплотить его.
— Поэтому в итоге моё ядро маны и жизненная сила оказались повреждены. Я не могла отдыхать, не могла перестать работать даже во время еды, ведь с каждой секундой твоя жизнь ускользала, а никакая Магия Творения или Перерождения не могла вернуть тебя.
— Я продолжала, собирая из обрывков всё лучшее, что знала о технологиях Всадников, чему научила меня Баба Яга. Работала, пока почти не падала без сознания, и только тогда использовала Бодрость, чтобы начать всё снова. Когда наконец получилось, я рухнула, едва Лазарет подтвердил, что твои показатели больше не ухудшаются и начали медленно улучшаться.
— Когда я проснулась и обняла тебя, мы плакали вместе. — Менадион улыбнулась, но глаза её были полны сожаления. — Тогда я допустила последнюю ошибку. Я дала волю эмоциям: огромная радость от спасения дочери смешалась с яростью от предательства Байтры. Она убила моих учеников, едва не убила тебя и украла Ярость.
— Без молота работа Лазарета и сама процедура привязки давались в разы тяжелее. Я провалилась гораздо больше раз, чем было необходимо. Ты была на грани смерти бесчисленное количество раз из-за той воровки! — лицо Менадион исказилось от гнева, всплыли воспоминания того дня. — Как только ты уснула, и твои показатели стабилизировались, я потеряла рассудок. Ярость и желание мести были единственным, что я ощущала. Я не могла вынести мысли, что Байтра научится Магии Творения и сотрёт мой отпечаток из Ярости.
Лит подождал, пока Менадион справится с собой, и спросил:
— Ты сказала, что это также твой величайший успех. Что Лазарет смог продержать Солус живой несколько дней с разрушенным ядром маны. Как это возможно? Обычно после утечки ядра — минуты, максимум час.
— Ты знаешь, как работают пространственные амулеты? — спросила Менадион.
— Конечно, их изучают на четвёртом курсе Академии. — кивнул Лит.
— А стазисные массивы?
— Я видел их в Академии и в лаборатории Аджатара, но сам не изучал. — ответил он.
— Если коротко, пространственные амулеты создают карманное измерение с такой сжатой внутренней структурой, что время там почти останавливается. — объяснила Менадион. — Молекулярные связи фиксируются, сохраняя предметы от разрушения.
— Живые существа туда не помещаются, потому что жизнь требует движения и перемен. Поэтому в амулет можно убрать труп или части тела, но не живого.
— Стазисный массив — самое близкое подобие карманного измерения, куда можно поместить живое. Он требует колоссальной энергии, доступной только академии, башне или лаборатории могущественного Пробуждённого. Он создаёт контрпоток для любых движений на молекулярном уровне.
— Попавший туда живой организм впадает в состояние анабиоза: сердце, поток маны, клеточный распад замедляются, а магия удерживает всё тело целым. Представь, будто чары останавливают не только кровотечение, но и весь процесс жизни. — Менадион махнула рукой, и в резервуаре появилась голограмма женской фигуры, похожая на манекен.
— Неживое же можно буквально «заморозить во времени», ведь оно выдерживает нагрузку лучше. Я объединила оба принципа и создала Лазарет. Основная идея — не бороться за не жизненно важные органы, которые можно регенерировать или вырастить заново. Как только кровоток прекращается, массив убирает их в хранилище. — щёлкнув пальцами, она убрала у голограммы руки и ноги.
— Ты имеешь в виду — ампутация? — Солус побледнела, воображая манекен с длинными волосами и пробитой грудью.
— Нет, хранение. — покачала головой Менадион. — Лазарет использует карманное измерение, чтобы временно отделить бесполезные части тела от остальных, сохраняя связь. Без конечностей нагрузка на ядро маны снижается, а организм экономит силы. К тому же целительские массивы могут сосредоточить всю мощь на смертельной ране.
Закладка