Глава 3206. Серебряный ключ. Часть 2 •
Жизненные силы Лита начали пробуждаться, и все его воспоминания вернулись разом. Дерек Маккой всё ещё был там, но теперь он был лишь частью целого.
Частью Лита Верхена.
— Моя малышка! Папа так скучал по тебе. Я боялся, что больше никогда тебя не увижу. — Крики в голове Лита исчезли, и, хотя он всё ещё находился в форме Пустотного Демон-Дракона, его голос снова стал человеческим.
— Дя! — Элизия узнала голос отца и заплакала, но теперь от радости.
Она испустила собственное Пламя Ужаса, которое проникло в тело Дерека и смыло паразитирующие души.
— Пламя Ужаса может так делать? — не теряя ни секунды, Лит высвободил ману из семи глаз и взял под контроль пламя Элизии, соединив его со своим.
Он направил Пламя Ужаса к своей человеческой жизненной силе, окутывая её серебряным огнём.
Бушующий поток силы смерти и синих огней встретил достойного соперника. Человеческая сторона становилась всё ближе к сторонам Мерзости и Дракона, и теперь ничто не могло остановить это.
Синие огни горели, пока души пожирались и очищались, их сила ассимилировалась Пламенем Ужаса и питала три жизненные силы. Затем они слились обратно в одно, уничтожив Пустотного Демон-Дракона.
[Мы ещё не закончили. Я ещё не закончил.] — Дерек, Лит и Дракон Пустопёрый слились в форму Тиамата как в Разуме, так и в физическом мире.
[Мне до чёртиков надоели ваши выкрутасы.] — Он зарычал на врата и непокорные души, что использовали их, чтобы пробиться в материальный мир.
— Это мой разум. Моё тело. Моя душа! — взревел Тиамат, обрушивая прилив Пламени Ужаса на вторгшуюся армию.
— Прочь! — первый залп оборвал связь между силой смерти и мировой энергией, погасив синие огни.
— Что за хрень! — второй залп Пламени Ужаса очистил души, уже проникшие в тело Лита, вышвырнув их обратно в ворота после поглощения их энергии.
— Вон! — третий залп затопил врата и сжёг души по ту сторону. Хор бесконечных голосов взвыл от агонии, когда дверь захлопнулась.
— И оставайтесь там! — четвёртый и последний залп прижёг сами врата, запечатав их, чтобы Пустоте больше не приходилось стеречь их.
Трещины всё ещё оставались, но дверь на другую сторону теперь была заперта и не могла быть открыта без ключа. Ключа из Пламени Ужаса.
[Да чтоб меня!] — когда Лит переместился из Разума во внешний мир, все воспоминания о разных сторонах его жизненной силы соединились вместе.
Человеческой стороне было немного чем поделиться, так что это закончилось быстро. Внутренние мысли и сомнения Дракона Пустопёрого не раз заставляли Лита усмехнуться от его находчивости.
А вот Пустота оказалась совсем иной историей.
Лит пережил всё это заново, словно зритель на месте водителя при ужасной автокатастрофе, не в силах ничего изменить. От угроз семье путешественников до убийства невинного Ри — ему было за что стыдиться.
[Что я натворил с тем бедным ребёнком?] — подумал Лит, вспоминая, как жестоко он наказал отвратительных родителей прямо на глазах у их сына. — [Не верю, что я был настолько бездушным. Спасибо тебе, Максвелл, что когда я переродился здесь, я был слаб.]
[Я даже не хочу думать о…] — и тут его осенило.
Его встреча с Летописцами, с Орпалом.
Разные сражения переплелись в хаотичный клубок. Но, сколько бы Лит ни ненавидел своего потерянного брата и как бы ни опасался Мелна, который теперь частично слил кристалл Ночи с Сумерками…
Всё, о чём мог думать Лит, — это предательство Страйдера и похищение Солус Древом Мира.
— Да чтоб меня, Солус! Где Солус? — он посмотрел на Камилу, и та одарила его тёплой улыбкой, прежде чем метнуть в него убийственный взгляд.
[Вот дерьмо! Если бы взгляды могли убивать, я был бы трупиком прямо сейчас], — подумал он, когда воспоминания последнего часа вернулись к нему.
— Я тоже рада тебя видеть, дорогой, — голос Камилы был холоден, как ледниковый период, и, хотя её ноги прочно стояли на земле, Лит ощущал её желание пнуть его по яйцам снова и снова. — Я извелась от тревоги за тебя все эти дни.
— Рада, что после того, как я рисковала жизнью, чтобы вернуть тебя, ты выбрал такие романтичные слова, чтобы выразить свою любовь и заботу обо мне.
— Дя! Дя! — Элизия не понимала сарказма, поэтому согласно закивала, приняв слова Камилы за чистую монету.
— О боги, что же я натворил? — его взгляд метался между Камилой и малышкой, как маятник. — Ты в порядке, крошка? Я не причинил тебе вреда?
— Слишком мало и слишком поздно, — цокнула языком Камила. — А теперь потуши свет, свечка, и верни мне мою дочь.
— Что ты… Что происходит? — серебряные огни окутали Тиамата, и это было не единственным изменением, случившимся после того, как его жизненные силы перегруппировались.
Сигилы Пустоты на крыльях всё ещё оставались семи разных цветов, но теперь пламя, исходящее как от перьев Элизии, так и Лита, было Пламенем Ужаса, как и корона огня над его головой.
— Ты мне скажи, — с насмешкой ответила Камила. — Отдай Элизию, и я оставлю тебя разбираться самому.
— Прости, малышка. Правда, прости. — Стоило Литу лишь подумать, и серебряные огни угасли, оставив лишь те, что горели на его перьях, крыльях, голове и позвоночнике.
— Пожалуйста, дай мне шанс всё объяснить.
Он протянул ей руку и щупальце Духовной Магии для мысленной связи.
— Дррр! — Элизия снова приняла человеческий облик и заиграла с искрящимся пламенем, не обжигаясь.
— Сначала вернись в человеческую форму. Я скучаю по твоему лицу, — взгляд Камилы немного смягчился, и Лит подчинился. — Во-вторых, я прощаю тебя только потому, что вы двое слишком милые.
Элизия заплакала от исчезновения крыльев, и Литу пришлось снова выпустить их для неё.
— Дя! — она тянула перья, пока не поднесла их к рту и не начала сосать.
— А как же связь? — спросил Лит.
— Ладно, но если ты думаешь… — короткое путешествие по его воспоминаниям заставило Камилу поперхнуться.
— О боги! Тебе отрубили голову в тот самый момент, когда Солус похитили? Я… ты…
Там было так много всего, что она лишь заикалась, не в силах что-то сказать.
— Дррр, — сказала Элизия.
— Она предлагает тебе пососать одно из моих перьев, — вздохнул Лит. — Похоже, это успокаивает.
— Нет, я, пожалуй, откажусь, но спасибо, солнышко, — Камила погладила Элизию по голове, заставив её захихикать.
Теперь, когда мир снова был в порядке, малышка зевнула и заснула.
— Ты правда в таком порядке вспомнил свои воспоминания? — спросила Камила.
— Да, — кивнул Лит.
— Ты правда не имел ни малейшего понятия, как оказался здесь, когда спросил меня о Солус?
— Да, — кивнул Лит. — Прости меня, Ками. Я никогда не смогу в достаточной мере отблагодарить тебя за то, что ты сделала для меня сегодня. Я правда не знаю, что сделал, чтобы заслужить такую, как ты.
Он попытался поцеловать её, но Камила схватила его за челюсть и повернула в сторону.
— Последний вопрос. Это нормально?
Частью Лита Верхена.
— Моя малышка! Папа так скучал по тебе. Я боялся, что больше никогда тебя не увижу. — Крики в голове Лита исчезли, и, хотя он всё ещё находился в форме Пустотного Демон-Дракона, его голос снова стал человеческим.
— Дя! — Элизия узнала голос отца и заплакала, но теперь от радости.
Она испустила собственное Пламя Ужаса, которое проникло в тело Дерека и смыло паразитирующие души.
— Пламя Ужаса может так делать? — не теряя ни секунды, Лит высвободил ману из семи глаз и взял под контроль пламя Элизии, соединив его со своим.
Он направил Пламя Ужаса к своей человеческой жизненной силе, окутывая её серебряным огнём.
Бушующий поток силы смерти и синих огней встретил достойного соперника. Человеческая сторона становилась всё ближе к сторонам Мерзости и Дракона, и теперь ничто не могло остановить это.
Синие огни горели, пока души пожирались и очищались, их сила ассимилировалась Пламенем Ужаса и питала три жизненные силы. Затем они слились обратно в одно, уничтожив Пустотного Демон-Дракона.
[Мы ещё не закончили. Я ещё не закончил.] — Дерек, Лит и Дракон Пустопёрый слились в форму Тиамата как в Разуме, так и в физическом мире.
[Мне до чёртиков надоели ваши выкрутасы.] — Он зарычал на врата и непокорные души, что использовали их, чтобы пробиться в материальный мир.
— Это мой разум. Моё тело. Моя душа! — взревел Тиамат, обрушивая прилив Пламени Ужаса на вторгшуюся армию.
— Прочь! — первый залп оборвал связь между силой смерти и мировой энергией, погасив синие огни.
— Что за хрень! — второй залп Пламени Ужаса очистил души, уже проникшие в тело Лита, вышвырнув их обратно в ворота после поглощения их энергии.
— Вон! — третий залп затопил врата и сжёг души по ту сторону. Хор бесконечных голосов взвыл от агонии, когда дверь захлопнулась.
— И оставайтесь там! — четвёртый и последний залп прижёг сами врата, запечатав их, чтобы Пустоте больше не приходилось стеречь их.
Трещины всё ещё оставались, но дверь на другую сторону теперь была заперта и не могла быть открыта без ключа. Ключа из Пламени Ужаса.
[Да чтоб меня!] — когда Лит переместился из Разума во внешний мир, все воспоминания о разных сторонах его жизненной силы соединились вместе.
Человеческой стороне было немного чем поделиться, так что это закончилось быстро. Внутренние мысли и сомнения Дракона Пустопёрого не раз заставляли Лита усмехнуться от его находчивости.
А вот Пустота оказалась совсем иной историей.
Лит пережил всё это заново, словно зритель на месте водителя при ужасной автокатастрофе, не в силах ничего изменить. От угроз семье путешественников до убийства невинного Ри — ему было за что стыдиться.
[Что я натворил с тем бедным ребёнком?] — подумал Лит, вспоминая, как жестоко он наказал отвратительных родителей прямо на глазах у их сына. — [Не верю, что я был настолько бездушным. Спасибо тебе, Максвелл, что когда я переродился здесь, я был слаб.]
[Я даже не хочу думать о…] — и тут его осенило.
Его встреча с Летописцами, с Орпалом.
Разные сражения переплелись в хаотичный клубок. Но, сколько бы Лит ни ненавидел своего потерянного брата и как бы ни опасался Мелна, который теперь частично слил кристалл Ночи с Сумерками…
Всё, о чём мог думать Лит, — это предательство Страйдера и похищение Солус Древом Мира.
— Да чтоб меня, Солус! Где Солус? — он посмотрел на Камилу, и та одарила его тёплой улыбкой, прежде чем метнуть в него убийственный взгляд.
[Вот дерьмо! Если бы взгляды могли убивать, я был бы трупиком прямо сейчас], — подумал он, когда воспоминания последнего часа вернулись к нему.
— Я тоже рада тебя видеть, дорогой, — голос Камилы был холоден, как ледниковый период, и, хотя её ноги прочно стояли на земле, Лит ощущал её желание пнуть его по яйцам снова и снова. — Я извелась от тревоги за тебя все эти дни.
— Рада, что после того, как я рисковала жизнью, чтобы вернуть тебя, ты выбрал такие романтичные слова, чтобы выразить свою любовь и заботу обо мне.
— Дя! Дя! — Элизия не понимала сарказма, поэтому согласно закивала, приняв слова Камилы за чистую монету.
— О боги, что же я натворил? — его взгляд метался между Камилой и малышкой, как маятник. — Ты в порядке, крошка? Я не причинил тебе вреда?
— Слишком мало и слишком поздно, — цокнула языком Камила. — А теперь потуши свет, свечка, и верни мне мою дочь.
— Что ты… Что происходит? — серебряные огни окутали Тиамата, и это было не единственным изменением, случившимся после того, как его жизненные силы перегруппировались.
Сигилы Пустоты на крыльях всё ещё оставались семи разных цветов, но теперь пламя, исходящее как от перьев Элизии, так и Лита, было Пламенем Ужаса, как и корона огня над его головой.
— Ты мне скажи, — с насмешкой ответила Камила. — Отдай Элизию, и я оставлю тебя разбираться самому.
— Прости, малышка. Правда, прости. — Стоило Литу лишь подумать, и серебряные огни угасли, оставив лишь те, что горели на его перьях, крыльях, голове и позвоночнике.
— Пожалуйста, дай мне шанс всё объяснить.
Он протянул ей руку и щупальце Духовной Магии для мысленной связи.
— Дррр! — Элизия снова приняла человеческий облик и заиграла с искрящимся пламенем, не обжигаясь.
— Сначала вернись в человеческую форму. Я скучаю по твоему лицу, — взгляд Камилы немного смягчился, и Лит подчинился. — Во-вторых, я прощаю тебя только потому, что вы двое слишком милые.
Элизия заплакала от исчезновения крыльев, и Литу пришлось снова выпустить их для неё.
— Дя! — она тянула перья, пока не поднесла их к рту и не начала сосать.
— А как же связь? — спросил Лит.
— Ладно, но если ты думаешь… — короткое путешествие по его воспоминаниям заставило Камилу поперхнуться.
— О боги! Тебе отрубили голову в тот самый момент, когда Солус похитили? Я… ты…
Там было так много всего, что она лишь заикалась, не в силах что-то сказать.
— Дррр, — сказала Элизия.
— Она предлагает тебе пососать одно из моих перьев, — вздохнул Лит. — Похоже, это успокаивает.
— Нет, я, пожалуй, откажусь, но спасибо, солнышко, — Камила погладила Элизию по голове, заставив её захихикать.
Теперь, когда мир снова был в порядке, малышка зевнула и заснула.
— Ты правда в таком порядке вспомнил свои воспоминания? — спросила Камила.
— Да, — кивнул Лит.
— Ты правда не имел ни малейшего понятия, как оказался здесь, когда спросил меня о Солус?
— Да, — кивнул Лит. — Прости меня, Ками. Я никогда не смогу в достаточной мере отблагодарить тебя за то, что ты сделала для меня сегодня. Я правда не знаю, что сделал, чтобы заслужить такую, как ты.
Он попытался поцеловать её, но Камила схватила его за челюсть и повернула в сторону.
— Последний вопрос. Это нормально?
Закладка