Глава 2528. Пустоперый Дракон. Часть 2 •
К счастью для Лита, время в Разуме текло медленно, позволяя ему переварить услышанное, не потеряв контроль над яростью Пустоперого.
[Если эта тварь — воплощение моих чувств, усиленных кровью Бабушки и Легайна, значит, мне придётся говорить с ним, как с самим собой,] — подумал он.
[С моим везением, пока я с ним не договорюсь, путь к ярко-фиолетовому ядру мне закрыт. Но это проблема на потом. Сейчас нужно не сорвать всё, что я готовил неделями!]
[Почему ты мешаешь мне?!] — мысленно закричал Пустоперый.
[Ты ненавидишь меня? Я спасал нас все эти годы, а ты меня предаёшь! Ты позволил умереть моим друзьям! Отнял мои сокровища! Я не позволю, чтобы Солус стала ещё одной потерей! Хватит! Больше никогда!]
Лит попытался вразумить Пустоперого, но тот вёл себя как ребёнок в истерике. Он чувствовал его страдания, долгие годы подавления Пустотой, обиду на Лита за все смерти близких.
Воспоминания о Юриале, Флории, Ларке, Мирим и всех упущенных шансах оставили шрамы, что не могли зажить — смерть остановила время и оставила только сожаления.
[Я делаю это не ради себя,] — ответил Лит.
[Это была идея Солус. Мне плевать на наследие Морока. Она хочет спасти их. Хочешь её подвести — пожалуйста.]
Слова ошеломили Пустоперого, особенно когда Лит перестал бороться за контроль.
— Как я узнаю, что это не уловка?
— Ты что, не помнишь, что было пару часов назад?
— Я был занят тем, чтобы этот кретин всё не испортил. Я вообще не знаю, что произошло после смерти Флории, — рыкнул Пустоперый.
— Ты серьёзно? — поразился Лит.
— Это последний раз, когда ты выпускал меня. Ты сам видел тело Тиамата? Почти всё принадлежит этому идиоту. Мне достались только глаза и крылья.
Лит не мог не признать, что драконья часть действительно проявилась лишь на глубоком фиолетовом уровне, когда Пустота прекратил сопротивление.
— Дай я обновлю тебе память. — Он попытался слиться разумом с Пустоперым — и потерпел фиаско.
— Нам не нужно слияние. Это называется "вспомнить" и "подумать", придурок, — расхохотался Пустоперый.
Спустя мгновение он заполнил пробелы.
— Проклятье Солус и её большое сердце! — рыкнул он, осознав необходимость скрытности. — Как ты позволил ей пойти на это? Эти твари не стоят и волоска с её головы!
— Согласен. Но ты же её знаешь. Помнишь, как она переживала из-за варгов и Эrидны? Если хотя бы одного из детей Глемоса можно спасти, а мы не попытаемся…
— Она нас за это сгрызёт, — проворчал Пустоперый. — Ладно. Считай, что тебе повезло. Ты позвал нужного.
Щелчок когтей — и Демоны Бездны вновь стали Демонами Тьмы.
— Как ты это делаешь? Разве цепи и Демоны — вотчина Пустоты?
— Этого идиота? — фыркнул Пустоперый. — Он правит мёртвыми и хорошо рушит. Я — огнём и тенями. Это всё моё.
— Тогда почему в Ургамакке я ничего не мог, будучи драконом?
— Потому что тогда я дремал, а вы трое были разобщены. До фиолетового ты не мог вызывать Демонов в облике Мерзости по той же причине. Нужно трое: твои глаза и цепи, мои тени и пламя, его души и Хаос. Сейчас, когда мы частично слиты, можем использовать чужие способности.
— У меня есть имя, между прочим, — вмешался Пустота.
— Знаю. Джордж, — с ухмылкой ответил Пустоперый.
— Я ненавижу это имя!
— Знаю, Джордж.
Прежде чем Лит вставил слово, Пустота и Пустоперый сцепились в Разуме, словно в барной драке. Лит попытался их разнять, но Пламя Пустоты и Проклятые элементы сожгли его проекцию.
Слова не доходили, пока он не крикнул:
— Понимаете, что каждое мгновение, пока вы дерётесь, Солус одна и не знает, где я?
Пустота и Пустоперый тут же замерли. Оба обожали Солус, каждый по-своему.
— Это ещё не конец, Джордж, — процедил Пустоперый.
— Назови меня так ещё раз, и я...
— Солус, — снова сказал Лит, указывая на её свет вдалеке.
Пустота зарычал и исчез, чтобы не сорваться вновь.
— Хороший ход, — кивнул Пустоперый.
— Смотри и учись.
Он глубоко вдохнул и обвил себя крыльями, как коконом. Тени слились в купол, скрыв его фигуру. Материя и энергия смешались, и остался лишь тёмный сгусток.
[Если эта тварь — воплощение моих чувств, усиленных кровью Бабушки и Легайна, значит, мне придётся говорить с ним, как с самим собой,] — подумал он.
[С моим везением, пока я с ним не договорюсь, путь к ярко-фиолетовому ядру мне закрыт. Но это проблема на потом. Сейчас нужно не сорвать всё, что я готовил неделями!]
[Почему ты мешаешь мне?!] — мысленно закричал Пустоперый.
[Ты ненавидишь меня? Я спасал нас все эти годы, а ты меня предаёшь! Ты позволил умереть моим друзьям! Отнял мои сокровища! Я не позволю, чтобы Солус стала ещё одной потерей! Хватит! Больше никогда!]
Лит попытался вразумить Пустоперого, но тот вёл себя как ребёнок в истерике. Он чувствовал его страдания, долгие годы подавления Пустотой, обиду на Лита за все смерти близких.
Воспоминания о Юриале, Флории, Ларке, Мирим и всех упущенных шансах оставили шрамы, что не могли зажить — смерть остановила время и оставила только сожаления.
[Я делаю это не ради себя,] — ответил Лит.
[Это была идея Солус. Мне плевать на наследие Морока. Она хочет спасти их. Хочешь её подвести — пожалуйста.]
Слова ошеломили Пустоперого, особенно когда Лит перестал бороться за контроль.
— Как я узнаю, что это не уловка?
— Ты что, не помнишь, что было пару часов назад?
— Я был занят тем, чтобы этот кретин всё не испортил. Я вообще не знаю, что произошло после смерти Флории, — рыкнул Пустоперый.
— Ты серьёзно? — поразился Лит.
— Это последний раз, когда ты выпускал меня. Ты сам видел тело Тиамата? Почти всё принадлежит этому идиоту. Мне достались только глаза и крылья.
Лит не мог не признать, что драконья часть действительно проявилась лишь на глубоком фиолетовом уровне, когда Пустота прекратил сопротивление.
— Дай я обновлю тебе память. — Он попытался слиться разумом с Пустоперым — и потерпел фиаско.
— Нам не нужно слияние. Это называется "вспомнить" и "подумать", придурок, — расхохотался Пустоперый.
Спустя мгновение он заполнил пробелы.
— Проклятье Солус и её большое сердце! — рыкнул он, осознав необходимость скрытности. — Как ты позволил ей пойти на это? Эти твари не стоят и волоска с её головы!
— Согласен. Но ты же её знаешь. Помнишь, как она переживала из-за варгов и Эrидны? Если хотя бы одного из детей Глемоса можно спасти, а мы не попытаемся…
— Она нас за это сгрызёт, — проворчал Пустоперый. — Ладно. Считай, что тебе повезло. Ты позвал нужного.
Щелчок когтей — и Демоны Бездны вновь стали Демонами Тьмы.
— Как ты это делаешь? Разве цепи и Демоны — вотчина Пустоты?
— Этого идиота? — фыркнул Пустоперый. — Он правит мёртвыми и хорошо рушит. Я — огнём и тенями. Это всё моё.
— Тогда почему в Ургамакке я ничего не мог, будучи драконом?
— Потому что тогда я дремал, а вы трое были разобщены. До фиолетового ты не мог вызывать Демонов в облике Мерзости по той же причине. Нужно трое: твои глаза и цепи, мои тени и пламя, его души и Хаос. Сейчас, когда мы частично слиты, можем использовать чужие способности.
— У меня есть имя, между прочим, — вмешался Пустота.
— Знаю. Джордж, — с ухмылкой ответил Пустоперый.
— Я ненавижу это имя!
— Знаю, Джордж.
Прежде чем Лит вставил слово, Пустота и Пустоперый сцепились в Разуме, словно в барной драке. Лит попытался их разнять, но Пламя Пустоты и Проклятые элементы сожгли его проекцию.
Слова не доходили, пока он не крикнул:
— Понимаете, что каждое мгновение, пока вы дерётесь, Солус одна и не знает, где я?
Пустота и Пустоперый тут же замерли. Оба обожали Солус, каждый по-своему.
— Это ещё не конец, Джордж, — процедил Пустоперый.
— Назови меня так ещё раз, и я...
— Солус, — снова сказал Лит, указывая на её свет вдалеке.
Пустота зарычал и исчез, чтобы не сорваться вновь.
— Хороший ход, — кивнул Пустоперый.
— Смотри и учись.
Он глубоко вдохнул и обвил себя крыльями, как коконом. Тени слились в купол, скрыв его фигуру. Материя и энергия смешались, и остался лишь тёмный сгусток.
Закладка
Комментариев 1