Глава 2402. Ошибки прошлого. Часть 2 •
— Мы так по тебе скучали. Где ты была?
— Я отсутствовала всего-то полтора дня, мам, — усмехнулась Солус, находя забавным, что Элина проверяет её так же, как каждый раз осматривала Лита. — Я была в Зеске, помогала с восстановлением. А вы-то что здесь делаете?
— Камила не собирается возвращаться к работе ещё несколько дней, так что мы решили переехать в особняк и начать обустраивать его по-настоящему, — ответила Элина, переключаясь на осмотр Тисты.
— Варп-врата — удивительное изобретение.
— Мы связались с мастерами и декораторами со всего Королевства, и они принесли нам свои лучшие образцы, чтобы мы могли выбрать то, что нам по вкусу.
— Я же тебя предупреждал, — простонал Лит, когда Камила в который раз заставила его выбирать между тремя оттенками коричневого, казавшимися ему одинаковыми.
— Я вижу, мам. Но почему именно сейчас? — спросила Солус.
— Потому что нам с Камилой надоело просто сидеть дома без дела. И потому, что я знала — ты скоро вернёшься, чтобы восстановить силы, — ответила Элина.
— А так ты получишь и Лита, и гейзер одновременно, да и мы проведём немного времени вместе.
— Вы делаете это ради меня?
— Конечно, дорогая, — Элина обняла Солус.
— Моя обязанность — заботиться о тебе, как я забочусь о Лите. Мы остались в Пустыне ради него, а теперь побудем здесь ради тебя, пока ты не восстановишься.
Элина тщательно подбирала слова, чтобы Заря не заподозрила истинную природу Солус, но её забота глубоко тронула девушку.
[Если бы они остались в Лутии, мне с Литом пришлось бы встречаться в лесу, подальше от семьи, и оставить Нику,] — подумала Солус.
[А теперь Заря ничего не заподозрит, и мне достаточно пары минут, чтобы восстановиться.]
Солус наполнялась жизненной силой Лита, а гейзер подпитывал как её мана-ядро, так и ядро башни. Мир снова стал ярче, а тяжесть в груди исчезла.
Казалось, что всё это время Солус была под водой, и только сейчас ей удалось вынырнуть и вдохнуть полной грудью.
— Спасибо, мам. А что это так вкусно пахнет? — с тёплой улыбкой спросила она.
— Раз уж мы будем жить здесь некоторое время, я решила испытать кухню. Останешься на обед или тебе уже пора?
С одной стороны, Солус хотелось уйти, пока связь с Литом ещё не восстановилась полностью — иначе потом будет больно её снова обрывать. Но с другой — она слишком многое узнала из воспоминаний Элфин, чтобы повторять её ошибки.
Элфин принимала Менадион как должное и потеряла её, не успев наладить отношения. Она любила свою мать, но так и не призналась ей в этом — пока не стало слишком поздно.
Рифа Менадион была ярко-фиолетовым Пробуждённым, а Элина Верхен — просто человеческая женщина. Солус не знала, сколько им отведено времени вместе, и решила прожить его по полной.
— Я умираю с голоду, а лучше твоей еды ничего нет, мам.
Пока они накрывали на трёх человек, Верхены делились новостями. Солус рассказала всё о ситуации в Зеске и о том, как город оказался расколот, словно само Королевство.
Старую администрацию сменила армия, а местных дворян лишили власти, пока шло расследование. Никто не был рад наплыву чужаков, но ещё хуже было, что именно они теперь управляют.
— А вот интересно: если повсюду голод и пайки, почему у нас в Лутии таких проблем не было? — спросила Солус.
— Потому что мы большую часть времени провели в Пустыне и ещё в Дворце Повелительницы, — ответил Рааз.
— Голод в Королевстве не касается владений Матери, а её дома — тем более.
— Что до Лутии, то мы сами выращиваем еду. Когда начинается голод, часть налогов собирают зерном, но остальное остаётся нам. Фермерам, конечно, не до деликатесов, но ни один правитель не настолько глуп, чтобы не оставить им еды хотя бы на посев и на семью.
— Без людей вроде меня, даже Короли бы с голоду подохли.
Солус, Тиста и Ника провели в особняке ещё несколько часов, помогая Элине выбирать гобелены и мебель в свои комнаты.
Солус осмотрела Элину и будущего ребёнка, а потом выслушала напутствия матери — очевидные, но искренние.
Прежде чем уйти, Солус попросила Лита поговорить наедине, а Элина этим воспользовалась, чтобы «показать гостевую комнату» Нике и остаться с ней наедине.
Вампир слегка удивилась — с тех пор как Элина развеяла первоначальные сомнения, она никогда не проявляла к ней предвзятости или суеверий. Но сейчас даже сверхъестественных чувств не требовалось, чтобы заметить холод в голосе и жёсткость в осанке хозяйки.
— Нам нужно поговорить, — сказала Элина, когда они остались одни.
— Я чем-то вас обидела? Если да, прошу прощения, — Ника смутилась. В обществе людей она до сих пор чувствовала себя неуверенно.
— Боги с тобой, нет, милая. Ты всё делаешь правильно и остаёшься чудесной подругой, как всегда, — Элина одарила её материнской улыбкой, вновь на мгновение став той самой доброй женщиной, к которой Ника привыкла.
— Я хотела поговорить с... другой тобой. С Зарёй.
Имя прозвучало скорее как плевок, и лицо Элины застыло каменной маской — так резко, что по спине Ники побежали мурашки.
— Хочешь, я оставлю вас наедине?
— Спасибо, но нет. Я ей не доверяю, и мне будет спокойнее, если ты останешься.
Ника кивнула, и её черты начали меняться, уступая место Заре.
Физически Заря выглядела как молодая женщина лет двадцати, но в её взгляде и выражении лица было нечто, не позволявшее угадать возраст.
Рост — 178 см, золотые глаза без зрачков, пугающе напоминавшие энергоформу Солус, из-за чего разговор был ещё более тяжёлым, но необходимым.
Кожа молочно-белая, волосы — цвета воронова крыла, до пояса. Контраст между будущим светом и тьмой, исходившее от неё свечение и кристалл на груди превращали Зарю в воплощённый рассвет.
— О чём вы хотели поговорить, леди Верхен? — голос Зари звучал спокойно, сдержанно и вежливо, как подобает гостье в чужом доме.
Но несмотря на это, исходившая от неё аура силы сковывала Элину страхом — казалось, она смотрит прямо на солнце.
— Я знаю, кто ты и что ты сделала, — с трудом заговорила Элина, несколько раз сглатывая. Даже когда она наконец выдавила слова, голос и руки её всё ещё дрожали.
— Я отсутствовала всего-то полтора дня, мам, — усмехнулась Солус, находя забавным, что Элина проверяет её так же, как каждый раз осматривала Лита. — Я была в Зеске, помогала с восстановлением. А вы-то что здесь делаете?
— Камила не собирается возвращаться к работе ещё несколько дней, так что мы решили переехать в особняк и начать обустраивать его по-настоящему, — ответила Элина, переключаясь на осмотр Тисты.
— Варп-врата — удивительное изобретение.
— Мы связались с мастерами и декораторами со всего Королевства, и они принесли нам свои лучшие образцы, чтобы мы могли выбрать то, что нам по вкусу.
— Я же тебя предупреждал, — простонал Лит, когда Камила в который раз заставила его выбирать между тремя оттенками коричневого, казавшимися ему одинаковыми.
— Я вижу, мам. Но почему именно сейчас? — спросила Солус.
— Потому что нам с Камилой надоело просто сидеть дома без дела. И потому, что я знала — ты скоро вернёшься, чтобы восстановить силы, — ответила Элина.
— А так ты получишь и Лита, и гейзер одновременно, да и мы проведём немного времени вместе.
— Вы делаете это ради меня?
— Конечно, дорогая, — Элина обняла Солус.
— Моя обязанность — заботиться о тебе, как я забочусь о Лите. Мы остались в Пустыне ради него, а теперь побудем здесь ради тебя, пока ты не восстановишься.
Элина тщательно подбирала слова, чтобы Заря не заподозрила истинную природу Солус, но её забота глубоко тронула девушку.
[Если бы они остались в Лутии, мне с Литом пришлось бы встречаться в лесу, подальше от семьи, и оставить Нику,] — подумала Солус.
[А теперь Заря ничего не заподозрит, и мне достаточно пары минут, чтобы восстановиться.]
Солус наполнялась жизненной силой Лита, а гейзер подпитывал как её мана-ядро, так и ядро башни. Мир снова стал ярче, а тяжесть в груди исчезла.
Казалось, что всё это время Солус была под водой, и только сейчас ей удалось вынырнуть и вдохнуть полной грудью.
— Спасибо, мам. А что это так вкусно пахнет? — с тёплой улыбкой спросила она.
— Раз уж мы будем жить здесь некоторое время, я решила испытать кухню. Останешься на обед или тебе уже пора?
С одной стороны, Солус хотелось уйти, пока связь с Литом ещё не восстановилась полностью — иначе потом будет больно её снова обрывать. Но с другой — она слишком многое узнала из воспоминаний Элфин, чтобы повторять её ошибки.
Элфин принимала Менадион как должное и потеряла её, не успев наладить отношения. Она любила свою мать, но так и не призналась ей в этом — пока не стало слишком поздно.
Рифа Менадион была ярко-фиолетовым Пробуждённым, а Элина Верхен — просто человеческая женщина. Солус не знала, сколько им отведено времени вместе, и решила прожить его по полной.
— Я умираю с голоду, а лучше твоей еды ничего нет, мам.
Пока они накрывали на трёх человек, Верхены делились новостями. Солус рассказала всё о ситуации в Зеске и о том, как город оказался расколот, словно само Королевство.
— А вот интересно: если повсюду голод и пайки, почему у нас в Лутии таких проблем не было? — спросила Солус.
— Потому что мы большую часть времени провели в Пустыне и ещё в Дворце Повелительницы, — ответил Рааз.
— Голод в Королевстве не касается владений Матери, а её дома — тем более.
— Что до Лутии, то мы сами выращиваем еду. Когда начинается голод, часть налогов собирают зерном, но остальное остаётся нам. Фермерам, конечно, не до деликатесов, но ни один правитель не настолько глуп, чтобы не оставить им еды хотя бы на посев и на семью.
— Без людей вроде меня, даже Короли бы с голоду подохли.
Солус, Тиста и Ника провели в особняке ещё несколько часов, помогая Элине выбирать гобелены и мебель в свои комнаты.
Солус осмотрела Элину и будущего ребёнка, а потом выслушала напутствия матери — очевидные, но искренние.
Прежде чем уйти, Солус попросила Лита поговорить наедине, а Элина этим воспользовалась, чтобы «показать гостевую комнату» Нике и остаться с ней наедине.
Вампир слегка удивилась — с тех пор как Элина развеяла первоначальные сомнения, она никогда не проявляла к ней предвзятости или суеверий. Но сейчас даже сверхъестественных чувств не требовалось, чтобы заметить холод в голосе и жёсткость в осанке хозяйки.
— Нам нужно поговорить, — сказала Элина, когда они остались одни.
— Я чем-то вас обидела? Если да, прошу прощения, — Ника смутилась. В обществе людей она до сих пор чувствовала себя неуверенно.
— Боги с тобой, нет, милая. Ты всё делаешь правильно и остаёшься чудесной подругой, как всегда, — Элина одарила её материнской улыбкой, вновь на мгновение став той самой доброй женщиной, к которой Ника привыкла.
— Я хотела поговорить с... другой тобой. С Зарёй.
Имя прозвучало скорее как плевок, и лицо Элины застыло каменной маской — так резко, что по спине Ники побежали мурашки.
— Хочешь, я оставлю вас наедине?
— Спасибо, но нет. Я ей не доверяю, и мне будет спокойнее, если ты останешься.
Ника кивнула, и её черты начали меняться, уступая место Заре.
Физически Заря выглядела как молодая женщина лет двадцати, но в её взгляде и выражении лица было нечто, не позволявшее угадать возраст.
Рост — 178 см, золотые глаза без зрачков, пугающе напоминавшие энергоформу Солус, из-за чего разговор был ещё более тяжёлым, но необходимым.
Кожа молочно-белая, волосы — цвета воронова крыла, до пояса. Контраст между будущим светом и тьмой, исходившее от неё свечение и кристалл на груди превращали Зарю в воплощённый рассвет.
— О чём вы хотели поговорить, леди Верхен? — голос Зари звучал спокойно, сдержанно и вежливо, как подобает гостье в чужом доме.
Но несмотря на это, исходившая от неё аура силы сковывала Элину страхом — казалось, она смотрит прямо на солнце.
— Я знаю, кто ты и что ты сделала, — с трудом заговорила Элина, несколько раз сглатывая. Даже когда она наконец выдавила слова, голос и руки её всё ещё дрожали.
Закладка