Глава 2233. Башня Сильвервинг. Часть 1 •
— Обещаю, мои намерения чисты. Это не ловушка, — сказала Лохра, вставая и отряхивая одежду.
— Лучше бы так, — буркнула Салаарк и на секунду сжала пальцами её шею, прежде чем телепортироваться обратно в Пустыню. — Потому что если мой ребёнок ещё раз заплачет — я тебя уничтожу.
Чары дворца Сильвервинг могли защитить её от одного Хранителя, но не от двоих одновременно, и потому не смогли помешать внезапной атаке Повелительницы.
— О боги, успокойтесь уже все, — прохрипела Сильвервинг, откашливаясь. Синяк в форме ладони на её шее заживлялcя подозрительно медленно. — У меня нет скрытых мотивов. Клянусь своей любовью к Рифе и Элфин.
— Тогда почему ты попросила меня встретиться с тобой в собственной крепости посреди глуши? — спросила Солус, указывая на замок.
— Это не крепость, а мой дом! Ты что, совсем не помнишь его? — Первый Магус явно обиделась. — Ты бывала здесь не раз. Каждый раз, как ссорилась с Рифой, приходила ко мне.
— Прости… нет, — Солус почувствовала себя последней дрянью.
Слова Лохры не вызвали в памяти ничего определённого, но стоило Солус снять шапку паранойи, как замок показался ей знакомым и даже уютным.
— Давайте выдохнем, — предложила Сильвервинг, поворачиваясь к остальным. — Знаю, моё поведение при первой встрече с вами было непростительным, Лит. Я подумала, что моя крёстная в беде, и в итоге только настроила вас против себя. Причина, по которой я позвала Элфин…
— Солус, — поправила её Солус.
— …Солус сюда — в том, что я хочу начать всё заново. Хочу принять её обратно, как должна была поступить в Джиэре. Хочу поделиться с ней всем, что у меня осталось от её прошлой жизни. И, если она позволит, — частью моей нынешней.
— Моё имя — Лохра Сильвервинг, но также я известна как Первый Магус. Приятно познакомиться, — она очистилась магией тьмы и по очереди подала руку всем присутствующим.
Сильвервинг поклонилась даже Шаргейну, который радостно зачирикал и потянулся к её сверкающим волосам.
— Предупреждаю: он без ума от волос. В буквальном смысле, — сказал Легайн, пожимая ей руку.
Сильвервинг наклонилась, и вирмлинг схватил прядь, потянул к себе и принялся её сосать и грызть.
— А теперь — добро пожаловать в мою маг-пещеру, — Первый Магус провела гостей через распахнутые ворота в замок. Подобно целому городу, он был оснащён сетью Врат, позволяющей мгновенно перемещаться между комнатами.
Лит сразу узнал материал стен — белый мрамор с золотыми прожилками. Один из самых прочных и устойчивых к магии камней на всём Могаре. По центру коридора тянулся ковёр в бело-красных тонах, вдоль стен стояли столики с вазами свежих цветов, источающих нежный аромат.
— Где ты столько белого мрамора нашла? — с типичной драконьей жадностью спросил Лит.
— Тут недалеко есть пещера, — пожала плечами Лохра, нажимая кнопки на панели. — Я сама добыла нужное для дома. Как и Рифа — для своей башни.
— Что ты сейчас сказала? — Солус удивлённо округлила глаза.
— То, что слышала. Когда Башня была на пике, каждый из тех уныло-серых камней на самом деле был белым мрамором с золотыми прожилками, — кивнула Лохра. — Не беспокойся, Элф… Солус. Как только Башня достроит недостающие этажи, она направит энергию мира, чтобы преобразовать случайные материалы в мрамор. Она делает это так же, как твоё тело.
— Башня знает, из чего она состоит, и может восстанавливать себя на молекулярном уровне. Нужно лишь время.
Затем Сильвервинг активировала Врата и провела их по своему дому. Каждая комната была обставлена со вкусом и из качественных материалов, но без показного богатства. Здесь не было ни пафоса, ни предметов роскоши ради роскоши.
Дом Сильвервинг оправдывал своё название: это было место для жизни, уюта, общения с близкими, а не объект для зависти или хвастовства.
— Это моя старая комната? — спросила Солус, когда Лохра показала гостевые покои.
Она почувствовала лёгкий зуд в затылке, словно воспоминания бешеными бабочками метались в голове.
— Да, — кивнула Сильвервинг, посерьёзнев.
— Могу я её увидеть?
— Конечно. Только имей в виду — я оставила всё как было после твоего исчезновения, — она кашлянула, бросив взгляд на остальных.
Вспоминая свою бурную юность и тревожный взгляд Лохры, Солус покраснела от стыда, представляя, какие плакаты могут висеть на стенах и какие личные вещи она могла забыть.
— Вернусь скоро. С этим монстром я справлюсь одна, — она юркнула за дверь, прежде чем кто-либо успел задать вопрос, и установила мысленную связь с Литом — только аудиоканал, на всякий случай.
[О, Мамочка… что я наделала?..] — Солус побледнела, оглядывая комнату, и в памяти начали всплывать картинки.
Всё оказалось ещё хуже, чем она представляла.
Комната была настоящей свалкой. Чистая и грязная одежда вперемешку покрывала почти весь пол. Под кроватью, на тумбочке и где только можно, стояли десятилетиями забытые грязные тарелки.
На стенах не было ни одного постера — только один из первых кузнечных молотов Элфин. Заклинания на нём исчезли за века, но он всё ещё висел вверх головкой в том месте, куда она его метнула.
Вокруг него — трещины от удара, а под ним надпись: «Современное искусство от Элфин Менадион. Нравится или проваливай — мне пофиг».
Хуже всего была библиотека. Она была заполнена сонетами, в которых Элфин сетовала на жизнь недооценённого гения с тупой матерью.
Каждая её книга — это воплощённое подростковое самолюбование, где Могар в опасности, все взрослые старше двадцати — идиоты, а спасать мир может только один герой — молчаливый, но сильный тинейджер.
[О боги, уровень кринжа выше девяти тысяч!] — заорала она мысленно так громко, что Камила почувствовала это через связь с Литом.
[Что это вообще значит?] — спросила Камила, и в ответ получила мысленный образ, от которого рассмеялась.
Тем временем Солус задействовала свои силы, чтобы мгновенно прибраться: одежда разлетелась по местам, посуда сложилась в аккуратную стопку, книги были спрятаны за плотной занавесью.
Только тогда она открыла дверь:
— Прошу, заходите, — выдохнула Солус.
— Лучше бы так, — буркнула Салаарк и на секунду сжала пальцами её шею, прежде чем телепортироваться обратно в Пустыню. — Потому что если мой ребёнок ещё раз заплачет — я тебя уничтожу.
Чары дворца Сильвервинг могли защитить её от одного Хранителя, но не от двоих одновременно, и потому не смогли помешать внезапной атаке Повелительницы.
— О боги, успокойтесь уже все, — прохрипела Сильвервинг, откашливаясь. Синяк в форме ладони на её шее заживлялcя подозрительно медленно. — У меня нет скрытых мотивов. Клянусь своей любовью к Рифе и Элфин.
— Тогда почему ты попросила меня встретиться с тобой в собственной крепости посреди глуши? — спросила Солус, указывая на замок.
— Это не крепость, а мой дом! Ты что, совсем не помнишь его? — Первый Магус явно обиделась. — Ты бывала здесь не раз. Каждый раз, как ссорилась с Рифой, приходила ко мне.
— Прости… нет, — Солус почувствовала себя последней дрянью.
Слова Лохры не вызвали в памяти ничего определённого, но стоило Солус снять шапку паранойи, как замок показался ей знакомым и даже уютным.
— Давайте выдохнем, — предложила Сильвервинг, поворачиваясь к остальным. — Знаю, моё поведение при первой встрече с вами было непростительным, Лит. Я подумала, что моя крёстная в беде, и в итоге только настроила вас против себя. Причина, по которой я позвала Элфин…
— Солус, — поправила её Солус.
— …Солус сюда — в том, что я хочу начать всё заново. Хочу принять её обратно, как должна была поступить в Джиэре. Хочу поделиться с ней всем, что у меня осталось от её прошлой жизни. И, если она позволит, — частью моей нынешней.
— Моё имя — Лохра Сильвервинг, но также я известна как Первый Магус. Приятно познакомиться, — она очистилась магией тьмы и по очереди подала руку всем присутствующим.
Сильвервинг поклонилась даже Шаргейну, который радостно зачирикал и потянулся к её сверкающим волосам.
— Предупреждаю: он без ума от волос. В буквальном смысле, — сказал Легайн, пожимая ей руку.
Сильвервинг наклонилась, и вирмлинг схватил прядь, потянул к себе и принялся её сосать и грызть.
— А теперь — добро пожаловать в мою маг-пещеру, — Первый Магус провела гостей через распахнутые ворота в замок. Подобно целому городу, он был оснащён сетью Врат, позволяющей мгновенно перемещаться между комнатами.
Лит сразу узнал материал стен — белый мрамор с золотыми прожилками. Один из самых прочных и устойчивых к магии камней на всём Могаре. По центру коридора тянулся ковёр в бело-красных тонах, вдоль стен стояли столики с вазами свежих цветов, источающих нежный аромат.
— Где ты столько белого мрамора нашла? — с типичной драконьей жадностью спросил Лит.
— Тут недалеко есть пещера, — пожала плечами Лохра, нажимая кнопки на панели. — Я сама добыла нужное для дома. Как и Рифа — для своей башни.
— Что ты сейчас сказала? — Солус удивлённо округлила глаза.
— То, что слышала. Когда Башня была на пике, каждый из тех уныло-серых камней на самом деле был белым мрамором с золотыми прожилками, — кивнула Лохра. — Не беспокойся, Элф… Солус. Как только Башня достроит недостающие этажи, она направит энергию мира, чтобы преобразовать случайные материалы в мрамор. Она делает это так же, как твоё тело.
— Башня знает, из чего она состоит, и может восстанавливать себя на молекулярном уровне. Нужно лишь время.
Затем Сильвервинг активировала Врата и провела их по своему дому. Каждая комната была обставлена со вкусом и из качественных материалов, но без показного богатства. Здесь не было ни пафоса, ни предметов роскоши ради роскоши.
Дом Сильвервинг оправдывал своё название: это было место для жизни, уюта, общения с близкими, а не объект для зависти или хвастовства.
— Это моя старая комната? — спросила Солус, когда Лохра показала гостевые покои.
Она почувствовала лёгкий зуд в затылке, словно воспоминания бешеными бабочками метались в голове.
— Да, — кивнула Сильвервинг, посерьёзнев.
— Могу я её увидеть?
— Конечно. Только имей в виду — я оставила всё как было после твоего исчезновения, — она кашлянула, бросив взгляд на остальных.
Вспоминая свою бурную юность и тревожный взгляд Лохры, Солус покраснела от стыда, представляя, какие плакаты могут висеть на стенах и какие личные вещи она могла забыть.
— Вернусь скоро. С этим монстром я справлюсь одна, — она юркнула за дверь, прежде чем кто-либо успел задать вопрос, и установила мысленную связь с Литом — только аудиоканал, на всякий случай.
[О, Мамочка… что я наделала?..] — Солус побледнела, оглядывая комнату, и в памяти начали всплывать картинки.
Всё оказалось ещё хуже, чем она представляла.
Комната была настоящей свалкой. Чистая и грязная одежда вперемешку покрывала почти весь пол. Под кроватью, на тумбочке и где только можно, стояли десятилетиями забытые грязные тарелки.
На стенах не было ни одного постера — только один из первых кузнечных молотов Элфин. Заклинания на нём исчезли за века, но он всё ещё висел вверх головкой в том месте, куда она его метнула.
Вокруг него — трещины от удара, а под ним надпись: «Современное искусство от Элфин Менадион. Нравится или проваливай — мне пофиг».
Хуже всего была библиотека. Она была заполнена сонетами, в которых Элфин сетовала на жизнь недооценённого гения с тупой матерью.
Каждая её книга — это воплощённое подростковое самолюбование, где Могар в опасности, все взрослые старше двадцати — идиоты, а спасать мир может только один герой — молчаливый, но сильный тинейджер.
[О боги, уровень кринжа выше девяти тысяч!] — заорала она мысленно так громко, что Камила почувствовала это через связь с Литом.
[Что это вообще значит?] — спросила Камила, и в ответ получила мысленный образ, от которого рассмеялась.
Тем временем Солус задействовала свои силы, чтобы мгновенно прибраться: одежда разлетелась по местам, посуда сложилась в аккуратную стопку, книги были спрятаны за плотной занавесью.
Только тогда она открыла дверь:
— Прошу, заходите, — выдохнула Солус.
Закладка