Глава 1931. Великая Мать. Часть 1 •
Теневая Драконица улетела от города, пока не нашла уединённое место. Затем она наложила заклинание левитации на своих спутников, вернулась в человеческую форму и переместила всех на землю.
— Я бы с радостью долетела до нужного места, но тогда нам бы пришлось объясняться с местными военачальниками — они сразу заметят магию. А пешком мы не вызываем подозрений. — сказала Зорет, превращаясь в высокого чернокожего мужчину с бусинчатыми глазами.
Байтра тоже изменила форму, приняв облик женщины своего роста, с тёмно-коричневой кожей, светло-каштановыми глазами и короткими чёрными кудрями.
— Можешь оставить свою внешность, но вот одежду нужно сменить, — сказала Зорет низким голосом с густым незнакомым акцентом.
Она протянула Литу кожаные штаны и рубашку с длинными рукавами из льна — одежду, подходящую для саванны, которая их окружала. Климат здесь был влажнее, чем в Пустыне, но не менее жарким.
Большая часть земли была покрыта травой, лишь местами виднелись участки плодородной красной почвы неизвестного происхождения. Несмотря на отсутствие видимых источников воды, в округе было много пастбищ и деревьев.
В отличие от привычных Литу лесов, кроны здесь были редкими, пропуская достаточно солнечного света к земле. Большинство растений не числилось ни в одном из томов Солуспедии.
Трансформация спутниц и незнакомая местность настолько ошеломили Лита, что он озирался, как турист, только что вышедший из самолёта.
К тому же, это был первый раз, когда он видел чернокожих людей на Могаре, и он не знал, как задать очевидные вопросы, не прозвучав при этом невежественно, расистски или и то и другое сразу.
[На Могаре вообще существует расизм?] — подумал он.
— Судя по тому, как ты глазеешь, ты понятия не имел, как выглядят местные, верно? — Зорет забыла, что Лит всё ещё очень молод и никогда не покидал Гарлен. Она не знала о его путешествии на Джиэру, а Лит не считал нужным делиться этим.
— Верно, — кивнул он с глупым выражением лица.
— Ну, как люди в Королевстве — розовые, а жители Пустыни — бронзовокожие, так и здесь у них ещё более тёмный оттенок, — пояснила Байтра. — А если когда-нибудь окажешься на Джиэре, то встретишь людей с желтоватой кожей.
— Правда? — Лит удивлённо распахнул глаза.
— Да. Внешность людей, как и у зверей, меняется в зависимости от климата, в котором они выросли. Но они всё равно остаются людьми. Уставиться вот так — это просто грубо и сразу выдаёт в тебе выходца из Гарлена.
— А жители Веренди дискриминируют людей с других континентов? — спросил Лит, скрестив пальцы.
— Да, — спокойно ответила Зорет.
[Вот дерьмо! Я надеялся, что всё это осталось на Земле!] — с досадой подумал Лит.
— Они терпеть не могут гарленцев, потому что вы их враги. Если тебе это утешение, они дискриминируют всех, кто не из их страны. У тебя выдающий акцент, так что говорить будем мы, — добавила Байтра. Её акцент был такой же густой, как у Зорет, и Литу было сложно разбирать некоторые слова.
Лит изменил свою одежду, позволив брони Пустоты поглотить её.
— Подожди, так выходит, дискриминация тут только по врагам? — уточнил он.
— Да. А ты чего ожидал? — Зорет посмотрела на него с недоумением.
— Ну, не знаю... может, по цвету кожи? — пошутил он.
В ответ раздался искренний смех.
— Почему люди вообще так делают? Это самое глупое, что я слышала, — сказала Байтра.
[Это объясняет, почему никто не донимал Налронда даже в Лутии, и почему жители Пустыни без проблем приняли нас как своих. Дело не только в Саларк — на Могаре расизма просто нет,] — подумала Солус.
Трое двинулись в сторону главной дороги, перейдя на лёгкий бег, как только подошли достаточно близко к другим путникам. Они двигались с человеческой скоростью, чтобы не привлекать внимания, и даже притворялись, что потеют.
Как только они вышли на тракт, к ним подошли несколько человек. Рука Лита инстинктивно потянулась к бедру, где обычно находилась Война, но Байтра вовремя остановила его, сплетя пальцы с его.
— Вы потерялись или вас ограбили? — спросил высокий мужчина средних лет с круглым животом, протягивая флягу с водой.
Его яркая одежда выдавала богатство, как и великолепный белый жеребец, на котором он ехал. У мужчины была тёплая улыбка и дружелюбное выражение, которое, впрочем, не касалось глаз — особенно когда он смотрел на Лита.
— И то, и другое, — кивнула Зорет, благодарно взяв флягу обеими руками и сделав вид, что умирает от жажды. — Мы показывали нашему другу окрестности, когда на нас напали бандиты, затащили в глушь и обчистили до нитки.
— Вам не повезло, — покачал головой мужчина.
— Наоборот, считаю, что нам повезло. Вещи — дело наживное, а жизни у нас никто не отнял, — ответила Байтра, правильно расшифровав скрытый смысл слов торговца, отчего его улыбка стала искренней.
— Всегда рад встретить новых друзей и помочь, чем могу. Меня зовут Зугу, я торговец, — мужчина спешился и протянул руку Ксенагрош.
— Я — Горо, а это моя сестра Палея из компании Мерака, — она пожала руку, заметив, как остальные в караване встали в непринуждённые, но боевые позиции, направив кольца в их сторону.
Руки держали поводья, но для атаки требовалась лишь мысль.
— А это жених моей сестры — Илюм, — кивнула Зорет на Лита. — Мы показывали ему азы, перевозя еду, но на нас напали. Парень ещё должен поднажать, если хочет войти в семью.
— Илюм? — мужчина и так уже подозрительно относился к внешности незнакомца. — Странное имя. Он из тех самых всадников с равнин Гисхана? Мне бы пригодился хороший укротитель лошадей.
— Хотелось бы, — вздохнула Зорет. — Но он просто чужеземец из Гарлена. Там у него возникли проблемы, пришлось бежать. Сестра влюбилась — и ты сам понимаешь, как это бывает.
Она заметила осторожность Зугу за его любезной маской. К тому же, как только Лит откроет рот, его акцент сразу всё выдаст.
Сказать, что он немой, было бы слишком удобно и подозрительно, так что Зорет предпочла смешать правду с ложью.
Так Лит мог разглядывать всё вокруг и вести себя неуклюже, не вызывая подозрений. Народ Веренди обожал романтические истории, а заявление о том, что Лит — беглец, только придавало ему уважения.
— Не будь с ним так сурова. Юношеская любовь — прекраснейшее чувство на Могаре. Пусть Великая Мать благословит ваш союз множеством магически одарённых детей, — сказал Зугу, поклонившись паре и пожимая им руки.
— Я бы с радостью долетела до нужного места, но тогда нам бы пришлось объясняться с местными военачальниками — они сразу заметят магию. А пешком мы не вызываем подозрений. — сказала Зорет, превращаясь в высокого чернокожего мужчину с бусинчатыми глазами.
Байтра тоже изменила форму, приняв облик женщины своего роста, с тёмно-коричневой кожей, светло-каштановыми глазами и короткими чёрными кудрями.
— Можешь оставить свою внешность, но вот одежду нужно сменить, — сказала Зорет низким голосом с густым незнакомым акцентом.
Она протянула Литу кожаные штаны и рубашку с длинными рукавами из льна — одежду, подходящую для саванны, которая их окружала. Климат здесь был влажнее, чем в Пустыне, но не менее жарким.
Большая часть земли была покрыта травой, лишь местами виднелись участки плодородной красной почвы неизвестного происхождения. Несмотря на отсутствие видимых источников воды, в округе было много пастбищ и деревьев.
В отличие от привычных Литу лесов, кроны здесь были редкими, пропуская достаточно солнечного света к земле. Большинство растений не числилось ни в одном из томов Солуспедии.
Трансформация спутниц и незнакомая местность настолько ошеломили Лита, что он озирался, как турист, только что вышедший из самолёта.
К тому же, это был первый раз, когда он видел чернокожих людей на Могаре, и он не знал, как задать очевидные вопросы, не прозвучав при этом невежественно, расистски или и то и другое сразу.
[На Могаре вообще существует расизм?] — подумал он.
— Судя по тому, как ты глазеешь, ты понятия не имел, как выглядят местные, верно? — Зорет забыла, что Лит всё ещё очень молод и никогда не покидал Гарлен. Она не знала о его путешествии на Джиэру, а Лит не считал нужным делиться этим.
— Верно, — кивнул он с глупым выражением лица.
— Ну, как люди в Королевстве — розовые, а жители Пустыни — бронзовокожие, так и здесь у них ещё более тёмный оттенок, — пояснила Байтра. — А если когда-нибудь окажешься на Джиэре, то встретишь людей с желтоватой кожей.
— Правда? — Лит удивлённо распахнул глаза.
— Да. Внешность людей, как и у зверей, меняется в зависимости от климата, в котором они выросли. Но они всё равно остаются людьми. Уставиться вот так — это просто грубо и сразу выдаёт в тебе выходца из Гарлена.
— А жители Веренди дискриминируют людей с других континентов? — спросил Лит, скрестив пальцы.
— Да, — спокойно ответила Зорет.
[Вот дерьмо! Я надеялся, что всё это осталось на Земле!] — с досадой подумал Лит.
— Они терпеть не могут гарленцев, потому что вы их враги. Если тебе это утешение, они дискриминируют всех, кто не из их страны. У тебя выдающий акцент, так что говорить будем мы, — добавила Байтра. Её акцент был такой же густой, как у Зорет, и Литу было сложно разбирать некоторые слова.
Лит изменил свою одежду, позволив брони Пустоты поглотить её.
— Подожди, так выходит, дискриминация тут только по врагам? — уточнил он.
— Да. А ты чего ожидал? — Зорет посмотрела на него с недоумением.
— Ну, не знаю... может, по цвету кожи? — пошутил он.
В ответ раздался искренний смех.
— Почему люди вообще так делают? Это самое глупое, что я слышала, — сказала Байтра.
[Это объясняет, почему никто не донимал Налронда даже в Лутии, и почему жители Пустыни без проблем приняли нас как своих. Дело не только в Саларк — на Могаре расизма просто нет,] — подумала Солус.
Трое двинулись в сторону главной дороги, перейдя на лёгкий бег, как только подошли достаточно близко к другим путникам. Они двигались с человеческой скоростью, чтобы не привлекать внимания, и даже притворялись, что потеют.
Как только они вышли на тракт, к ним подошли несколько человек. Рука Лита инстинктивно потянулась к бедру, где обычно находилась Война, но Байтра вовремя остановила его, сплетя пальцы с его.
— Вы потерялись или вас ограбили? — спросил высокий мужчина средних лет с круглым животом, протягивая флягу с водой.
Его яркая одежда выдавала богатство, как и великолепный белый жеребец, на котором он ехал. У мужчины была тёплая улыбка и дружелюбное выражение, которое, впрочем, не касалось глаз — особенно когда он смотрел на Лита.
— И то, и другое, — кивнула Зорет, благодарно взяв флягу обеими руками и сделав вид, что умирает от жажды. — Мы показывали нашему другу окрестности, когда на нас напали бандиты, затащили в глушь и обчистили до нитки.
— Вам не повезло, — покачал головой мужчина.
— Наоборот, считаю, что нам повезло. Вещи — дело наживное, а жизни у нас никто не отнял, — ответила Байтра, правильно расшифровав скрытый смысл слов торговца, отчего его улыбка стала искренней.
— Всегда рад встретить новых друзей и помочь, чем могу. Меня зовут Зугу, я торговец, — мужчина спешился и протянул руку Ксенагрош.
— Я — Горо, а это моя сестра Палея из компании Мерака, — она пожала руку, заметив, как остальные в караване встали в непринуждённые, но боевые позиции, направив кольца в их сторону.
Руки держали поводья, но для атаки требовалась лишь мысль.
— А это жених моей сестры — Илюм, — кивнула Зорет на Лита. — Мы показывали ему азы, перевозя еду, но на нас напали. Парень ещё должен поднажать, если хочет войти в семью.
— Илюм? — мужчина и так уже подозрительно относился к внешности незнакомца. — Странное имя. Он из тех самых всадников с равнин Гисхана? Мне бы пригодился хороший укротитель лошадей.
— Хотелось бы, — вздохнула Зорет. — Но он просто чужеземец из Гарлена. Там у него возникли проблемы, пришлось бежать. Сестра влюбилась — и ты сам понимаешь, как это бывает.
Она заметила осторожность Зугу за его любезной маской. К тому же, как только Лит откроет рот, его акцент сразу всё выдаст.
Сказать, что он немой, было бы слишком удобно и подозрительно, так что Зорет предпочла смешать правду с ложью.
Так Лит мог разглядывать всё вокруг и вести себя неуклюже, не вызывая подозрений. Народ Веренди обожал романтические истории, а заявление о том, что Лит — беглец, только придавало ему уважения.
— Не будь с ним так сурова. Юношеская любовь — прекраснейшее чувство на Могаре. Пусть Великая Мать благословит ваш союз множеством магически одарённых детей, — сказал Зугу, поклонившись паре и пожимая им руки.
Закладка