Глава 1766. Свет против Тьмы. Часть 4 •
— Клянусь, я не хотел доводить до этого, — Манохар сжал клинок в правой руке и левой снял пробку с последнего зелья — Пробуждение номер 87.
— Я тоже! — взревел Орпал, протягивая руку.
Через чёрный разлом в пространстве выскочил Лунный Свет. Скакун Всадника был создан из единого белоснежного кристалла, потемневшего от сонастройки с элементом тьмы.
От ярости и зависти Орпал кипел: простой смертный заставил его призвать Башню. После достижения глубокого голубого ядра Ночь приказала одному из Избранных сделать Орпала Траллом и вложить в него кровавое ядро.
Так его мана-ядро и жизненная сила успели адаптироваться к энергии нежити. Достигнув глубокого синего ядра и пробудив спящую кровь Хранителей, он поглотил энергию нежити — и родилось нечто новое.
Увы, самопровозглашённый Вурдалак, Отец всей нежити, был не сильнее формы Вирмлинга Лита. Это не усилило его — просто дало врождённые способности.
Хуже того — новая форма значила неизвестность. Он тут же попытался использовать Пламя Происхождения — и не обнаружил его вовсе. Ночь переняла знания от Сумерек, но Орпал смог раскрыть только Доминирование. А как оно работает — ни она, ни он не знали.
Он превратился в Вурдалака лишь ради шока — чтобы выиграть время для дыхательной техники. Но Манохар в своей жизни видел и не такое. И с юности знал: не дай противнику времени на восстановление.
Ядро Орпала почти опустело, тело страдало от перегрузки маной, но он отказался от помощи Ночи и не желал отпускать Манохара.
Как только он вскочил в седло, Лунный Свет наполнил его новой энергией и исцелил.
— Последние слова? — Орпал сосредоточил ману в Терне, намереваясь покончить с врагом одним ударом.
— Я Кришна Вараджа Манохар. Моя мать Ситри дала мне жизнь — и это единственное, что я позволил другим решить за меня. Может, я и проиграю сегодня — но только я решаю, как жить и умирать.
Бог исцеления залпом выпил Пробуждение 87, не отрывая взгляда от врага. Его руки плели новые заклинания, в то время как тонкие нити света удерживали меч, жезл и флакон.
Манохар и Балкор провели несколько дней после визита Лита, анализируя полученную информацию. Лит сказал немного, но им этого хватило.
Два самых блестящих ума своего поколения создали зелье, которое могло бы даровать Пробуждение. По крайней мере, теоретически.
Ранее Манохар выяснил: процесс убивает любого, чьё ядро слишком мощное — переработка тела проходит слишком бурно. Количество и расположение примесей у каждого своё, а без дыхательной техники предсказать это невозможно.
Единственная подсказка — цвет ядра по глазам, но даже обладатели глубокого зелёного умирали. Манохар не знал, как определить и вывести примеси, поэтому пошёл привычным путём: через лечение.
Ярко-фиолетовая аура вырвалась наружу, энергия перегруженного ядра растеклась по телу. У Манохара не было дыхательной техники, но если он Пробудится, сможет использовать четвёртый и пятый уровни Духовной Магии.
Он также получит доступ к слиянию магии и применению тела как проводника — двум дисциплинам, которым Балкор учил его, позволив даже изучать его тело в процессе.
И, что важнее всего — сам импульс Пробуждения даст шанс на победу.
Сначала он покрыл тело заклинанием четвёртого круга Искусства Света — «Вторая Кожа». Конструкт окутал его изнутри и снаружи, сдерживая переработку тела и позволяя регулировать её.
Затем он проглотил ещё два зелья. Одно — для подавления болевых рецепторов. Второе — питательное, позволяющее обходиться без еды месяц.
[Лит говорил, что фиолетовое ядро при Пробуждении откатывается до синего — потому что тело не подготовлено к такой энергии. Но если подождать, пока ядро почти опустеет, половина проблемы решится.]
[Я смогу использовать Духовную Магию, чтобы безопасно выводить избыток маны. И когда Пробуждение завершится, сохраню фиолетовое ядро,] — подумал Манохар.
Из всех отверстий его тела начала сочиться чёрная смола. Он захлёбывался на каждом вдохе, но не терял концентрации. Его кости, плоть и мышцы разрушались, но «Вторая Кожа» и обезболивающее позволяли выдержать.
— Узри силу настоящего мага! — воскликнул Орпал, вращая копьём. Терн начертал в воздухе руны и впитывал элемент тьмы.
— Вот чего ты никогда не добьёшься, ничтожество! Идеальное Заклинание Клинка.
Когда Терн остановился, воздух стал таким чистым, что свет луны и звёзд озарил землю, как днём. Манохар увидел Зеску на горизонте, но было поздно открывать варп-ступени.
— И ты умеешь? Круто. Мне месяц понадобился, чтобы освоить Магию Клинка. А тебе сколько? — Манохар провёл рукой от рукояти меча к кончику, и на поверхности проявились руны.
Двулезвийный клинок исказился, став однолезвийным, с массивным утолщением на конце. Он больше не был мечом — это был гигантский скальпель.
Как и Квилла, Манохар не был мастером клинка — он был лекарем. И это было его идеальное оружие.
Руны растеклись по ядрам брони Переходца, кольцам и даже жезлу Кузнечного Мастерства. После того как Сильфа обучила его Заклинаниям Клинка, она велела Ориону снабдить Манохара всем, что нужно для мировопрошающих техник.
Орпал взвыл от ярости. Даже слившись с Ночью, он изучал технику больше года и ещё дольше оттачивал.
— Хорошо! Посмотрим, кто из нас овладел Магией Клинка лучше! — зарычал Вурдалак.
— Я тоже! — взревел Орпал, протягивая руку.
Через чёрный разлом в пространстве выскочил Лунный Свет. Скакун Всадника был создан из единого белоснежного кристалла, потемневшего от сонастройки с элементом тьмы.
От ярости и зависти Орпал кипел: простой смертный заставил его призвать Башню. После достижения глубокого голубого ядра Ночь приказала одному из Избранных сделать Орпала Траллом и вложить в него кровавое ядро.
Так его мана-ядро и жизненная сила успели адаптироваться к энергии нежити. Достигнув глубокого синего ядра и пробудив спящую кровь Хранителей, он поглотил энергию нежити — и родилось нечто новое.
Увы, самопровозглашённый Вурдалак, Отец всей нежити, был не сильнее формы Вирмлинга Лита. Это не усилило его — просто дало врождённые способности.
Хуже того — новая форма значила неизвестность. Он тут же попытался использовать Пламя Происхождения — и не обнаружил его вовсе. Ночь переняла знания от Сумерек, но Орпал смог раскрыть только Доминирование. А как оно работает — ни она, ни он не знали.
Он превратился в Вурдалака лишь ради шока — чтобы выиграть время для дыхательной техники. Но Манохар в своей жизни видел и не такое. И с юности знал: не дай противнику времени на восстановление.
Ядро Орпала почти опустело, тело страдало от перегрузки маной, но он отказался от помощи Ночи и не желал отпускать Манохара.
Как только он вскочил в седло, Лунный Свет наполнил его новой энергией и исцелил.
— Последние слова? — Орпал сосредоточил ману в Терне, намереваясь покончить с врагом одним ударом.
— Я Кришна Вараджа Манохар. Моя мать Ситри дала мне жизнь — и это единственное, что я позволил другим решить за меня. Может, я и проиграю сегодня — но только я решаю, как жить и умирать.
Бог исцеления залпом выпил Пробуждение 87, не отрывая взгляда от врага. Его руки плели новые заклинания, в то время как тонкие нити света удерживали меч, жезл и флакон.
Манохар и Балкор провели несколько дней после визита Лита, анализируя полученную информацию. Лит сказал немного, но им этого хватило.
Два самых блестящих ума своего поколения создали зелье, которое могло бы даровать Пробуждение. По крайней мере, теоретически.
Ранее Манохар выяснил: процесс убивает любого, чьё ядро слишком мощное — переработка тела проходит слишком бурно. Количество и расположение примесей у каждого своё, а без дыхательной техники предсказать это невозможно.
Единственная подсказка — цвет ядра по глазам, но даже обладатели глубокого зелёного умирали. Манохар не знал, как определить и вывести примеси, поэтому пошёл привычным путём: через лечение.
Ярко-фиолетовая аура вырвалась наружу, энергия перегруженного ядра растеклась по телу. У Манохара не было дыхательной техники, но если он Пробудится, сможет использовать четвёртый и пятый уровни Духовной Магии.
Он также получит доступ к слиянию магии и применению тела как проводника — двум дисциплинам, которым Балкор учил его, позволив даже изучать его тело в процессе.
И, что важнее всего — сам импульс Пробуждения даст шанс на победу.
Сначала он покрыл тело заклинанием четвёртого круга Искусства Света — «Вторая Кожа». Конструкт окутал его изнутри и снаружи, сдерживая переработку тела и позволяя регулировать её.
Затем он проглотил ещё два зелья. Одно — для подавления болевых рецепторов. Второе — питательное, позволяющее обходиться без еды месяц.
[Лит говорил, что фиолетовое ядро при Пробуждении откатывается до синего — потому что тело не подготовлено к такой энергии. Но если подождать, пока ядро почти опустеет, половина проблемы решится.]
[Я смогу использовать Духовную Магию, чтобы безопасно выводить избыток маны. И когда Пробуждение завершится, сохраню фиолетовое ядро,] — подумал Манохар.
Из всех отверстий его тела начала сочиться чёрная смола. Он захлёбывался на каждом вдохе, но не терял концентрации. Его кости, плоть и мышцы разрушались, но «Вторая Кожа» и обезболивающее позволяли выдержать.
— Узри силу настоящего мага! — воскликнул Орпал, вращая копьём. Терн начертал в воздухе руны и впитывал элемент тьмы.
— Вот чего ты никогда не добьёшься, ничтожество! Идеальное Заклинание Клинка.
Когда Терн остановился, воздух стал таким чистым, что свет луны и звёзд озарил землю, как днём. Манохар увидел Зеску на горизонте, но было поздно открывать варп-ступени.
— И ты умеешь? Круто. Мне месяц понадобился, чтобы освоить Магию Клинка. А тебе сколько? — Манохар провёл рукой от рукояти меча к кончику, и на поверхности проявились руны.
Двулезвийный клинок исказился, став однолезвийным, с массивным утолщением на конце. Он больше не был мечом — это был гигантский скальпель.
Как и Квилла, Манохар не был мастером клинка — он был лекарем. И это было его идеальное оружие.
Руны растеклись по ядрам брони Переходца, кольцам и даже жезлу Кузнечного Мастерства. После того как Сильфа обучила его Заклинаниям Клинка, она велела Ориону снабдить Манохара всем, что нужно для мировопрошающих техник.
Орпал взвыл от ярости. Даже слившись с Ночью, он изучал технику больше года и ещё дольше оттачивал.
— Хорошо! Посмотрим, кто из нас овладел Магией Клинка лучше! — зарычал Вурдалак.
Закладка