Глава 1571: Нарушение доверия. Часть 1 •
[Даже Элина сказала, что с тех пор, как Лит стал Тиаматом, у него столько поклонниц среди Фей и Императорских Зверей, что ему пришлось уйти из дома. Если он наладил отношения с Землями Затмений, почему бы нежити не быть в хороших с ним отношениях?]
[Просить совета в любви у Банши — это безумие. Но у меня нет другого выхода,] — подумала Камила, нажимая на руну вызова.
Как только перед ней появилось голографическое изображение Илтин, у Камилы в животе всё сжалось от иррациональной зависти. Золотистые волосы, серебристые глаза, длинные (около десяти сантиметров) заострённые уши, выглядывающие из-под волос до пояса.
Перворождённая Банши была около 1,75 метра ростом, одета в облегающее алое коктейльное платье с глубоким декольте, подчёркивающим стройную фигуру и изящные формы. Если бы у эльфийки грудь была хоть немного больше — Камила, пожалуй, потеряла бы сознание.
Она давно привыкла к тому, что в пробуждённом сообществе красота — это правило, из-за чего даже Тиста казалась просто милой соседкой.
Знание, что Лита окружают такие женщины, как Илтин, било по самооценке Камилы даже когда она была уверена в их отношениях. А теперь — било в самое сердце.
— Прости, милая, но я не припомню, чтобы мы встречались. Если ты не объяснишь, откуда у тебя моя руна, мне придётся тебя выследить, — голос Илтин звучал серебристо и сладко, как журчание родника в ушах человека, умирающего от жажды в пустыне.
Банши внимательно разглядывала незнакомку, не переставая приводить в порядок волосы и нанося лёгкий макияж.
[Я не против, если меня разыскивает такая аппетитная добыча, но я никогда не напиваюсь настолько, чтобы не помнить, с кем обменивалась рунами. Либо это ловушка, либо мне сегодня повезло,] — подумала Илтин, медленно облизывая губы, не в силах отвести взгляд от своей «жертвы».
Эмоции Камилы были столь сильны, что амулет связи передал их вместе с изображением, и магия донесла до собеседницы эмоциональный след — доступный лишь существам с мистическим восприятием. Для Банши перед ней был пир из боли, любви и верности.
— Прошу прощения за беспокойство, леди Илтин, — несмотря на то, что был ещё полдень, Камила содрогалась от ледяного озноба и едва не заикалась на каждом слове.
Банши выглядела обворожительно, её голос был чарующим, и даже флирт в её манере должен был бы быть лестным... но Камила ощущала только страх. Она чувствовала себя кроликом перед львом.
Какая разница, насколько красив хищник — для добычи он всегда ночной кошмар.
— Вы правы. Мы не знакомы. И вы мне руну не давали. Я получила её от своего... бывшего парня — Лита Верхена.
— Он её оставил, но так и не использовал? Жаль, — Илтин вздохнула с облегчением — её враги не могли отследить её местоположение — но и с разочарованием от потери связи с потенциальным лакомством. — Я знала, что у нас ничего не выйдет, но всё равно попыталась.
— Что вы имеете в виду? — спросила Камила.
— Когда мы встретились в Лайткипе, то, что делало его таким восхитит... то есть, обаятельным, делало его и недосягаемым. Лит Верхен — один из немногих людей, которых я встречала, кто никогда не нарушал своих клятв.
— Этот человек слишком верен, и я сомневаюсь, что его бы устроила роль одного из членов моего гарема — как бы я ни старалась доставить ему удовольствие, — ответила Банши.
— Верен? — Камила фыркнула, её печаль и страх сменились вспышкой гнева. — Простите, леди Илтин, но вы ошибаетесь. Не знаю, как он вас обманул, но вы его не знаете. Он предавал меня всё то время, что мы были вместе. Даже в самые интимные моменты он думал о другой женщине!
Увидев, как из «крольчонка» рождается тигрица, Илтин чуть не размазала помаду до самого глаза.
— Дайте угадаю. Он признался вам в том, что так беспокоило его в Лайткипе, и всё пошло наперекосяк? — спросила она.
— Вы попали в точку, до мелочей, — на мгновение Камиле даже показалось, что Лит мог поговорить с Банши о Солус — и её злость вспыхнула с новой силой, заставив пожалеть, что она не дала Камелии умереть.
[Как я всё ещё могу ревновать спустя три месяца?] — подумала она, и гнев быстро сменился утомлённой печалью. — [Лит никогда не был таким идиотом, чтобы рассказывать кому-то о Башне Менадион, особенно тому, кто ему дорог.]
Банши видела внутреннюю борьбу Камилы и изо всех сил старалась не воспользоваться этим. Хотя Лит был сильнее, эта женщина — редкий деликатес, встречающийся раз в столетие.
— После этого он дал тебе мою руну, попросил позвонить мне — и вот мы здесь. Я правильно излагаю? — спросила Илтин.
— Абсолютно, — Камила снова побледнела, но румянец на щеках от смущения и злости делал её ещё красивее, усиливая голод Банши.
— Я действительно предлагала ему помощь, если всё пойдёт плохо. Но я думала, что мы поговорим с вами лицом к лицу, а не так. Или хотя бы втроём, — вздохнула Банши.
— Что? — Камила покраснела до кончиков ушей.
— Забудь, — Илтин зажмурилась, сжав переносицу, стараясь отогнать мысли, навеянные её кроваво-красным ядром.
Она хотела сдержать обещание Литу — но голод путал ей разум.
— Я хотела сказать: Лит никогда тебе не изменял. Даже если в его жизни действительно есть эта женщина, о которой ты говоришь — чувства к ней никогда не были романтическими. По крайней мере, до нашего с ним знакомства. Тебе нечего бояться. Я понимаю, почему ты злишься и ушла от него, но он ни разу не солгал о своих чувствах к тебе. Никогда, — сказала Илтин, глядя Камиле прямо в глаза.
— Почему вы так уверены? Этот человек — выдающийся лжец, — возразила Камила, но в голосе почти не осталось злости. Только сомнение и облегчение.
— Девочка, это моя работа. Шансы, что Банши не распознает верного мужчину — как шанс съесть дерьмо и принять его за шоколад, — фыркнула Илтин, даже слегка обидевшись.
— Я Перворождённая. Мои чувства настолько остры, что даже по одной голограмме я могу сказать многое о человеке.
[Просить совета в любви у Банши — это безумие. Но у меня нет другого выхода,] — подумала Камила, нажимая на руну вызова.
Как только перед ней появилось голографическое изображение Илтин, у Камилы в животе всё сжалось от иррациональной зависти. Золотистые волосы, серебристые глаза, длинные (около десяти сантиметров) заострённые уши, выглядывающие из-под волос до пояса.
Перворождённая Банши была около 1,75 метра ростом, одета в облегающее алое коктейльное платье с глубоким декольте, подчёркивающим стройную фигуру и изящные формы. Если бы у эльфийки грудь была хоть немного больше — Камила, пожалуй, потеряла бы сознание.
Она давно привыкла к тому, что в пробуждённом сообществе красота — это правило, из-за чего даже Тиста казалась просто милой соседкой.
Знание, что Лита окружают такие женщины, как Илтин, било по самооценке Камилы даже когда она была уверена в их отношениях. А теперь — било в самое сердце.
— Прости, милая, но я не припомню, чтобы мы встречались. Если ты не объяснишь, откуда у тебя моя руна, мне придётся тебя выследить, — голос Илтин звучал серебристо и сладко, как журчание родника в ушах человека, умирающего от жажды в пустыне.
Банши внимательно разглядывала незнакомку, не переставая приводить в порядок волосы и нанося лёгкий макияж.
[Я не против, если меня разыскивает такая аппетитная добыча, но я никогда не напиваюсь настолько, чтобы не помнить, с кем обменивалась рунами. Либо это ловушка, либо мне сегодня повезло,] — подумала Илтин, медленно облизывая губы, не в силах отвести взгляд от своей «жертвы».
Эмоции Камилы были столь сильны, что амулет связи передал их вместе с изображением, и магия донесла до собеседницы эмоциональный след — доступный лишь существам с мистическим восприятием. Для Банши перед ней был пир из боли, любви и верности.
— Прошу прощения за беспокойство, леди Илтин, — несмотря на то, что был ещё полдень, Камила содрогалась от ледяного озноба и едва не заикалась на каждом слове.
Банши выглядела обворожительно, её голос был чарующим, и даже флирт в её манере должен был бы быть лестным... но Камила ощущала только страх. Она чувствовала себя кроликом перед львом.
Какая разница, насколько красив хищник — для добычи он всегда ночной кошмар.
— Вы правы. Мы не знакомы. И вы мне руну не давали. Я получила её от своего... бывшего парня — Лита Верхена.
— Он её оставил, но так и не использовал? Жаль, — Илтин вздохнула с облегчением — её враги не могли отследить её местоположение — но и с разочарованием от потери связи с потенциальным лакомством. — Я знала, что у нас ничего не выйдет, но всё равно попыталась.
— Что вы имеете в виду? — спросила Камила.
— Когда мы встретились в Лайткипе, то, что делало его таким восхитит... то есть, обаятельным, делало его и недосягаемым. Лит Верхен — один из немногих людей, которых я встречала, кто никогда не нарушал своих клятв.
— Верен? — Камила фыркнула, её печаль и страх сменились вспышкой гнева. — Простите, леди Илтин, но вы ошибаетесь. Не знаю, как он вас обманул, но вы его не знаете. Он предавал меня всё то время, что мы были вместе. Даже в самые интимные моменты он думал о другой женщине!
Увидев, как из «крольчонка» рождается тигрица, Илтин чуть не размазала помаду до самого глаза.
— Дайте угадаю. Он признался вам в том, что так беспокоило его в Лайткипе, и всё пошло наперекосяк? — спросила она.
— Вы попали в точку, до мелочей, — на мгновение Камиле даже показалось, что Лит мог поговорить с Банши о Солус — и её злость вспыхнула с новой силой, заставив пожалеть, что она не дала Камелии умереть.
[Как я всё ещё могу ревновать спустя три месяца?] — подумала она, и гнев быстро сменился утомлённой печалью. — [Лит никогда не был таким идиотом, чтобы рассказывать кому-то о Башне Менадион, особенно тому, кто ему дорог.]
Банши видела внутреннюю борьбу Камилы и изо всех сил старалась не воспользоваться этим. Хотя Лит был сильнее, эта женщина — редкий деликатес, встречающийся раз в столетие.
— После этого он дал тебе мою руну, попросил позвонить мне — и вот мы здесь. Я правильно излагаю? — спросила Илтин.
— Абсолютно, — Камила снова побледнела, но румянец на щеках от смущения и злости делал её ещё красивее, усиливая голод Банши.
— Я действительно предлагала ему помощь, если всё пойдёт плохо. Но я думала, что мы поговорим с вами лицом к лицу, а не так. Или хотя бы втроём, — вздохнула Банши.
— Что? — Камила покраснела до кончиков ушей.
— Забудь, — Илтин зажмурилась, сжав переносицу, стараясь отогнать мысли, навеянные её кроваво-красным ядром.
Она хотела сдержать обещание Литу — но голод путал ей разум.
— Я хотела сказать: Лит никогда тебе не изменял. Даже если в его жизни действительно есть эта женщина, о которой ты говоришь — чувства к ней никогда не были романтическими. По крайней мере, до нашего с ним знакомства. Тебе нечего бояться. Я понимаю, почему ты злишься и ушла от него, но он ни разу не солгал о своих чувствах к тебе. Никогда, — сказала Илтин, глядя Камиле прямо в глаза.
— Почему вы так уверены? Этот человек — выдающийся лжец, — возразила Камила, но в голосе почти не осталось злости. Только сомнение и облегчение.
— Девочка, это моя работа. Шансы, что Банши не распознает верного мужчину — как шанс съесть дерьмо и принять его за шоколад, — фыркнула Илтин, даже слегка обидевшись.
— Я Перворождённая. Мои чувства настолько остры, что даже по одной голограмме я могу сказать многое о человеке.
Закладка