Глава 1480: Отец и сын. Часть 2 •
Квилла была первым человеком, который относился к нему как к заносчивому придурку, даже несмотря на то, что видела его силу.
Первой, кто не побоялась встать ему поперёк, несмотря на свою слабость и хрупкость. Первой, кто не изменила к нему отношения, даже узнав, что он — Тиран, и даже согласилась пойти с ним на свидание.
Квилла стала первым человеком, кто относился к Тирану как к человеку — даже его собственная мать не была на это способна. Конечно, магические звери всегда были дружелюбны, но они оставались отстранёнными и не могли дать Мороку того тепла, в котором он так отчаянно нуждался.
И вот теперь её не стало. Он снова остался один.
— Проклятый сын ублюдка! — рявкнул Аджатар, когда с небес снизошёл золотой столп, охвативший Морока, чтобы облегчить бремя Пробуждения, обрушившееся на владельца синего ядра.
Морок тренировался всю жизнь, и его тело было крепче любого человеческого. Но всё же — накопившиеся в нём за годы примеси закупорили поток маны, и теперь его конечности вздувались, лопались, а затем вновь собирались с помощью его новой дыхательной техники.
Плотность энергии мира внутри столпа была столь высока, что Дрейку пришлось изо всех сил пробиваться против течения, чтобы добраться до ученика.
Шестой глаз Морока уже открылся и вместе с остальными испускал лучи энергии мира, пытаясь уменьшить нагрузку на тело. Без этой врождённой способности он бы уже погиб. Но и этого было недостаточно.
Израненное тело, изломанный разум и скорбящая душа мешали Мороку сосредоточиться и правильно пройти через процесс. Его тело внезапно вздулось с головы до пят и вот-вот должно было взорваться — уже без возможности восстановления.
И тогда Аджатар поднял Тирана на руки и активировал Предвидение. Оно разрушило самые крупные примеси, раздробив их до размеров, с которыми Морок мог справиться, и одновременно исцелило и укрепило его тело.
— Ну и дела, — проворчал Дрейк, когда Пробуждение завершилось и столп исчез.
Тело Морока больше не было белым. В свете пещеры оно теперь сияло, словно драгоценный камень, благодаря радужной чешуе, покрывшей его.
— И это ты не должен был видеть, парень, — раздался голос, и Аджатар резко обернулся.
Глемос Тиран выглядел как мужчина лет двадцати пяти, ростом около 183 сантиметров, с густыми золотыми волосами и ледяными глазами. Его стройная, почти женственная фигура делала его выше на вид, а черты лица — до боли привлекательными.
— Спасибо, что заботился о моём сыне всё это время. Дальше я сам.
— Попридержи своих Драконов! — Аджатар встал между Тираном и Мороком. — Ты бросил его, когда он был ещё ребёнком. Ты игнорировал Морока всю его жизнь, а теперь, в его самый тёмный час, я должен отдать его тебе?
— Он был маленьким, слабым и уродливым, — с отвращением скривился Глемос, указывая тонким пальцем на сына, который вновь принял человеческий облик. — Он был бы лишь обузой.
Аджатар поперхнулся от ярости — в груди у него нарастал гнев, затмевавший даже ярость Морока.
— У меня не было времени нянчиться с сопляком. Ему нужно было стать сильным, чтобы быть полезным, — продолжал Глемос.
— Полезным? — эхом повторил Аджатар, а в его глазах зажглась фиолетовая мана.
— А теперь отойди. Ты его не Пробудил, значит, не являешься законным наставником. По законам Совета, у тебя нет на него власти. Для тебя мой сын — просто подобранный с улицы дворняга. А для меня — он кровь от крови.
— Дворняга? — прорычал Дрейк.
— В его венах течёт моя кровь. Я дал Мороку жизнь — и теперь дам ему цель. Он не может тратить свои таланты на месть какой-то бабе, которая…
Могучий рёв и двойной удар кулаков обрушились на Глемоса, размазав его по земле. Под его ногами камень провалился, образовав кратер глубиной три метра — несмотря на защитные массивы пещеры.
— Я закрою глаза на твою глупость, потому что вижу — ты искренне заботишься о мальчике, — Глемос смахнул удар одним движением руки. Даже его дорогая одежда осталась невредимой.
— А теперь отойди, пока я не заставил тебя. — Ярко-фиолетовое сияние вырвалось из его тела. На его ладонях появились глаза, ещё по одному — на плечах, а последние два заняли место человеческих.
Аджатар опешил и привстал на задние лапы от неожиданности.
А потом… он захихикал, как девчонка. А затем — разразился истерическим смехом.
— Ты хоть понимаешь, с кем разговариваешь, старик? — Тело Аджатара сменило цвет с синего на белый, потоки энергии мира наполнили его, и рог засиял зловещим светом. — Как ты смеешь приходить в мой дом, раздавать приказы и говорить такое о моём ученике?
— Я знаю, кто ты. Ты — второсортный Дракон. Позор своего вида. А я — способен подчинять себе сами законы магии, — глаза Глемоса вспыхнули силой стихий. Но смех Аджатара лишь усилился.
— Может, я и больше учёный, чем боец, но я написал больше книг, чем ты когда-либо прочтёшь.
— Я знаю столько способов уничтожить тебя, сколько ты даже представить не можешь. Так что сожми зубы и используй слияние с тьмой — не хочу, чтобы ты потерял сознание от боли, пока я с тобой не закончил, — рявкнул Дрейк.
— Что ты… — начал было Глемос, но тут активировались все массивы, что до того хранили молчание.
Он был старше и сильнее Аджатара. Мог бы использовать Доминирование, чтобы обратить магию Дрейка против него самого. Но он оказался в логове Аджатара — в самом сердце его жизненного труда.
К тому же, Драконы по природе своей спокойны и уравновешенны. Но когда они теряют самообладание — их ярость способна заставить даже Фениксов задуматься, стоит ли сражаться.
Аджатар наложил «Тишину» на Морока, чтобы не тревожить его сон, а затем избил Глемоса Тирана до полусмерти — так долго, что солнце успело сесть и снова взойти, прежде чем нежданный гость смог уйти.
――――――――――――――――ranobes.com――――――――――――――――
Город Валерон, похороны Квиллы, сразу после побега Морока.
— Вот о чём я и говорила, — кивнула Камила, глядя на кровоточащего Тирана, пускающегося в бегство.
— Месть рождается из огня ярости, но должна подаваться холодной, чтобы быть идеальной. Иначе это просто истерика ребёнка.
— Ты права. Спасибо, что остановила меня. Спасибо, что была рядом, — ответил Лит.
— Можешь не благодарить, — она крепче сжала его руку. — Мы, может, больше не вместе, но я знаю, как много Квилла значила для тебя и Джирни. Она была дорога и мне. Мы даже как-то ездили отдыхать вместе.
— Ага. Вот только всё закончилось за один день — нас всех срочно отправили в Ларуель, — хмыкнул Лит, вспомнив, и Камила тоже невольно рассмеялась.
Они ещё минуту назад всхлипывали, но сейчас боль в их сердцах будто бы отступила.
Когда похороны закончились, Камила с удивлением поняла, что всё ещё держит Лита за руку — и попыталась отпустить.
Первой, кто не побоялась встать ему поперёк, несмотря на свою слабость и хрупкость. Первой, кто не изменила к нему отношения, даже узнав, что он — Тиран, и даже согласилась пойти с ним на свидание.
Квилла стала первым человеком, кто относился к Тирану как к человеку — даже его собственная мать не была на это способна. Конечно, магические звери всегда были дружелюбны, но они оставались отстранёнными и не могли дать Мороку того тепла, в котором он так отчаянно нуждался.
И вот теперь её не стало. Он снова остался один.
— Проклятый сын ублюдка! — рявкнул Аджатар, когда с небес снизошёл золотой столп, охвативший Морока, чтобы облегчить бремя Пробуждения, обрушившееся на владельца синего ядра.
Морок тренировался всю жизнь, и его тело было крепче любого человеческого. Но всё же — накопившиеся в нём за годы примеси закупорили поток маны, и теперь его конечности вздувались, лопались, а затем вновь собирались с помощью его новой дыхательной техники.
Плотность энергии мира внутри столпа была столь высока, что Дрейку пришлось изо всех сил пробиваться против течения, чтобы добраться до ученика.
Шестой глаз Морока уже открылся и вместе с остальными испускал лучи энергии мира, пытаясь уменьшить нагрузку на тело. Без этой врождённой способности он бы уже погиб. Но и этого было недостаточно.
Израненное тело, изломанный разум и скорбящая душа мешали Мороку сосредоточиться и правильно пройти через процесс. Его тело внезапно вздулось с головы до пят и вот-вот должно было взорваться — уже без возможности восстановления.
И тогда Аджатар поднял Тирана на руки и активировал Предвидение. Оно разрушило самые крупные примеси, раздробив их до размеров, с которыми Морок мог справиться, и одновременно исцелило и укрепило его тело.
— Ну и дела, — проворчал Дрейк, когда Пробуждение завершилось и столп исчез.
Тело Морока больше не было белым. В свете пещеры оно теперь сияло, словно драгоценный камень, благодаря радужной чешуе, покрывшей его.
— И это ты не должен был видеть, парень, — раздался голос, и Аджатар резко обернулся.
Глемос Тиран выглядел как мужчина лет двадцати пяти, ростом около 183 сантиметров, с густыми золотыми волосами и ледяными глазами. Его стройная, почти женственная фигура делала его выше на вид, а черты лица — до боли привлекательными.
— Спасибо, что заботился о моём сыне всё это время. Дальше я сам.
— Попридержи своих Драконов! — Аджатар встал между Тираном и Мороком. — Ты бросил его, когда он был ещё ребёнком. Ты игнорировал Морока всю его жизнь, а теперь, в его самый тёмный час, я должен отдать его тебе?
— Он был маленьким, слабым и уродливым, — с отвращением скривился Глемос, указывая тонким пальцем на сына, который вновь принял человеческий облик. — Он был бы лишь обузой.
Аджатар поперхнулся от ярости — в груди у него нарастал гнев, затмевавший даже ярость Морока.
— У меня не было времени нянчиться с сопляком. Ему нужно было стать сильным, чтобы быть полезным, — продолжал Глемос.
— Полезным? — эхом повторил Аджатар, а в его глазах зажглась фиолетовая мана.
— А теперь отойди. Ты его не Пробудил, значит, не являешься законным наставником. По законам Совета, у тебя нет на него власти. Для тебя мой сын — просто подобранный с улицы дворняга. А для меня — он кровь от крови.
— Дворняга? — прорычал Дрейк.
— В его венах течёт моя кровь. Я дал Мороку жизнь — и теперь дам ему цель. Он не может тратить свои таланты на месть какой-то бабе, которая…
Могучий рёв и двойной удар кулаков обрушились на Глемоса, размазав его по земле. Под его ногами камень провалился, образовав кратер глубиной три метра — несмотря на защитные массивы пещеры.
— Я закрою глаза на твою глупость, потому что вижу — ты искренне заботишься о мальчике, — Глемос смахнул удар одним движением руки. Даже его дорогая одежда осталась невредимой.
— А теперь отойди, пока я не заставил тебя. — Ярко-фиолетовое сияние вырвалось из его тела. На его ладонях появились глаза, ещё по одному — на плечах, а последние два заняли место человеческих.
Аджатар опешил и привстал на задние лапы от неожиданности.
А потом… он захихикал, как девчонка. А затем — разразился истерическим смехом.
— Ты хоть понимаешь, с кем разговариваешь, старик? — Тело Аджатара сменило цвет с синего на белый, потоки энергии мира наполнили его, и рог засиял зловещим светом. — Как ты смеешь приходить в мой дом, раздавать приказы и говорить такое о моём ученике?
— Я знаю, кто ты. Ты — второсортный Дракон. Позор своего вида. А я — способен подчинять себе сами законы магии, — глаза Глемоса вспыхнули силой стихий. Но смех Аджатара лишь усилился.
— Может, я и больше учёный, чем боец, но я написал больше книг, чем ты когда-либо прочтёшь.
— Я знаю столько способов уничтожить тебя, сколько ты даже представить не можешь. Так что сожми зубы и используй слияние с тьмой — не хочу, чтобы ты потерял сознание от боли, пока я с тобой не закончил, — рявкнул Дрейк.
— Что ты… — начал было Глемос, но тут активировались все массивы, что до того хранили молчание.
Он был старше и сильнее Аджатара. Мог бы использовать Доминирование, чтобы обратить магию Дрейка против него самого. Но он оказался в логове Аджатара — в самом сердце его жизненного труда.
К тому же, Драконы по природе своей спокойны и уравновешенны. Но когда они теряют самообладание — их ярость способна заставить даже Фениксов задуматься, стоит ли сражаться.
Аджатар наложил «Тишину» на Морока, чтобы не тревожить его сон, а затем избил Глемоса Тирана до полусмерти — так долго, что солнце успело сесть и снова взойти, прежде чем нежданный гость смог уйти.
――――――――――――――――ranobes.com――――――――――――――――
Город Валерон, похороны Квиллы, сразу после побега Морока.
— Вот о чём я и говорила, — кивнула Камила, глядя на кровоточащего Тирана, пускающегося в бегство.
— Месть рождается из огня ярости, но должна подаваться холодной, чтобы быть идеальной. Иначе это просто истерика ребёнка.
— Ты права. Спасибо, что остановила меня. Спасибо, что была рядом, — ответил Лит.
— Можешь не благодарить, — она крепче сжала его руку. — Мы, может, больше не вместе, но я знаю, как много Квилла значила для тебя и Джирни. Она была дорога и мне. Мы даже как-то ездили отдыхать вместе.
— Ага. Вот только всё закончилось за один день — нас всех срочно отправили в Ларуель, — хмыкнул Лит, вспомнив, и Камила тоже невольно рассмеялась.
Они ещё минуту назад всхлипывали, но сейчас боль в их сердцах будто бы отступила.
Когда похороны закончились, Камила с удивлением поняла, что всё ещё держит Лита за руку — и попыталась отпустить.
Закладка