Глава 1427: Солус и семья. Часть 1 •
— Да, но нам всё равно хочется отпраздновать твой день рождения, — сказал Рааз.
— И что тут праздновать? День, когда вы потеряли сына и получили монстра? — на мгновение Лит сменил облик, отчего взрослые вздрогнули, а дети восторженно попросили повторить.
— Я понимаю твою боль, Лит, но это не повод вести себя так, будто только ты скорбишь, — Элина поднялась из-за стола и подошла к нему.
Она взяла его лицо в ладони, заставляя Лита посмотреть ей в глаза, надеясь вытащить его из этой ямы мрачного самоуничижения.
— Я знала Треквилла Ларка ещё до твоего рождения и провела с Мирим больше времени, чем ты. Каждый раз, когда я не могла пойти на бал из-за недостатка манер, я всегда доверяла тебе её как самому надёжному человеку.
— А потом Мирим часами пересказывала мне каждое слово похвалы, которое ты получил, и как ты справился с провокациями. Они были хорошими людьми и моими друзьями. Я скучаю по ним больше, чем ты можешь себе представить.
— Но ты — мой сын. И ты нуждаешься во мне больше, чем я — в слезах. Так что, пожалуйста, не смей больше называть себя монстром. Это единственное, чего я сейчас не вынесу.
— Никого в этом доме не волнует, как ты выглядишь или какими будут твои дети. Всё, что важно — это то, что ты знаешь: здесь твоя семья, и все мы любим тебя, — она обняла его, и вскоре к ним присоединился Рааз.
— И ещё, если бы ты рассказал, почему Камила тебя бросила, это помогло бы нам лучше понять твои чувства, — добавила Рена.
— Рена! — воскликнули родители в унисон, оглушив Лита.
— Что такого?
— Слишком рано!
— Не совсем, — Рена покачала головой. — Я не прошу его пересказывать всё заново. Только сказать, что произошло. Может, тогда он перестанет вести себя так, будто мир рухнул. Мы не сможем ему помочь, если он не откроется.
— Рена права, — вздохнул Лит. — Давайте закончим ужин, уложим детей, и я всё расскажу.
Помимо недовольных возгласов детей, заявивших, что они умеют хранить секреты и не хотят рано ложиться, ужин завершился в молчании.
――――――――――――――――ranobes.com――――――――――――――――
Кровавые Пустоши. Палатка Салаарк. Одна из немногих спален на всём Могаре, способных выдержать страсть двух Хранителей.
Повелительница Пустыни отправилась на свидание сразу после того, как получила доклад Лита о событиях в Лайткипе. После ужина между ней и Легайном вспыхнула не одна искра, и они только что закончили свои дела.
— Зачем мы вообще принимали человеческую форму? Тебе не было... неудобно? — спросил Легайн, запыхавшись, и вытер пот простынёй.
— Ты шутишь? Это было потрясающе! Говорят же, что практика ведёт к совершенству — и ты явно много практиковался, — хихикнула она, обернувшись в простыню, как в платье, и достала что-то из сундука.
— Ты самая неромантичная женщина, с которой я когда-либо встречался. Даже комплимент от тебя звучит как грязная шутка, — проворчал Легайн.
— Подожди, это было свидание? Я думала, ты терпеть не можешь, когда нас с тобой ассоциируют, — притворно удивилась Салаарк.
— Терпеть не могу быть тем, кого вызывают по вызову для секса. И уж точно не хочу быть «парнем на одну ночь» бога Искусства Кузнечества, — проворчал он.
— Мы больше не дети. Если хочешь, чтобы мы снова были вместе — просто набери смелости и скажи это, — она протянула ему бокал Красного Дракона, и он покраснел.
Не только из-за слов, но и потому, что он сам создал этот ликёр века назад специально, чтобы спаивать её. Она была Красной, он — Драконом. Это была их личная шутка.
— Нет, не хочу! — ответил он слишком поспешно, чтобы это прозвучало убедительно.
— Жаль. А я бы хотела. Может, дело в том, что, глядя на «нашего малыша» Лита, у меня просыпаются материнские инстинкты. Но я бы не отказалась ещё раз попробовать скрестить наши крови, — сказала она, лёжа на боку и прихлёбывая из бокала.
— Пожалуйста, он нам не «малыш». Это, должно быть, очередной трюк Могара — зачем, знают только они, — проворчал Легайн.
— Ну а если Могар это сделал — почему бы и нам не попробовать по-старинке? Неужели тебе не любопытно как учёному? — прищурилась она.
— Подожди. То есть ты позвала меня сюда не ради старых времён, а чтобы... использовать меня? — Легайн вскочил, бросив на неё укоризненный взгляд.
— А что, нельзя совместить приятное с полезным? Если получится, мы сделаем Могар лучше. И если я вдруг забеременею, ребёнок поможет мне создать шедевр, превосходящий уровень Хранителя.
Внезапно Легайн понял, почему она настояла на человеческой форме. Он уставился на её живот с тем же выражением, с каким профессиональный геймер смотрит на читера.
Даже Хранители получали временное, но значительное усиление во время беременности. А если отец был равен матери по силе — она могла удвоить и физическую, и магическую мощь.
Это было тем, чему Легайн больше всего завидовал у Салаарк и Тирис.
— Раз уж заговорили о смешении кровей — думаю, я понял, что замышляет Труда и как она создала броню Убийцы Королей. Если она была беременна от Дракона, это могло усилить её способности Грифона до немыслимого уровня — и бог знает, чего она могла добиться в Искусстве Кузнечества.
— Что ты имеешь в виду? Какие ещё силы Грифона? Она же человек, — нахмурилась Салаарк.
— Подумай. Прототипы принадлежали низшим Драконам, Фениксам, Гарудам и Грифонам. Тебе не кажется странным, что Левиафанов и Фенриров среди них не было?
Салаарк хотела возразить, что океан — серьёзное препятствие. Но Гаруды рушили её аргумент.
— Да, очень странно, — кивнула она, пытаясь найти объяснение.
— Мы знаем, что она нашла способ превратить виверну в дракона, используя мои останки. Значит, помогала она Кседросу вовсе не от доброты душевной — он был её подопытным, чтобы не подвергать риску ребёнка.
— Фениксы и Гаруды нужны были только для изучения Пламени Происхождения и Вихря Жизни. В первом этапе исследования ей нужны были любые испытуемые, чтобы найти безопасный способ пробудить эти силы.
— А потом она сосредоточилась только на Драконах и Грифонах — потому что это было важно. Драконы — ради Кседроса. Грифоны — ради себя. И оба — ради ребёнка!
— Великая Мать… — прошептала Салаарк. Все Хранители знали, что Тирис далека от всесильности. Но как первая из их рода — она была объектом всеобщего почтения.
— Ты хочешь сказать, что она может носить грифоньего «Лита»?
— Возможно. А может, она просто хочет, чтобы ребёнок унаследовал лучшее от обоих родов — вне зависимости от того, какую силу выберет, когда придёт время.
— И что тут праздновать? День, когда вы потеряли сына и получили монстра? — на мгновение Лит сменил облик, отчего взрослые вздрогнули, а дети восторженно попросили повторить.
— Я понимаю твою боль, Лит, но это не повод вести себя так, будто только ты скорбишь, — Элина поднялась из-за стола и подошла к нему.
Она взяла его лицо в ладони, заставляя Лита посмотреть ей в глаза, надеясь вытащить его из этой ямы мрачного самоуничижения.
— Я знала Треквилла Ларка ещё до твоего рождения и провела с Мирим больше времени, чем ты. Каждый раз, когда я не могла пойти на бал из-за недостатка манер, я всегда доверяла тебе её как самому надёжному человеку.
— А потом Мирим часами пересказывала мне каждое слово похвалы, которое ты получил, и как ты справился с провокациями. Они были хорошими людьми и моими друзьями. Я скучаю по ним больше, чем ты можешь себе представить.
— Но ты — мой сын. И ты нуждаешься во мне больше, чем я — в слезах. Так что, пожалуйста, не смей больше называть себя монстром. Это единственное, чего я сейчас не вынесу.
— Никого в этом доме не волнует, как ты выглядишь или какими будут твои дети. Всё, что важно — это то, что ты знаешь: здесь твоя семья, и все мы любим тебя, — она обняла его, и вскоре к ним присоединился Рааз.
— И ещё, если бы ты рассказал, почему Камила тебя бросила, это помогло бы нам лучше понять твои чувства, — добавила Рена.
— Рена! — воскликнули родители в унисон, оглушив Лита.
— Что такого?
— Слишком рано!
— Не совсем, — Рена покачала головой. — Я не прошу его пересказывать всё заново. Только сказать, что произошло. Может, тогда он перестанет вести себя так, будто мир рухнул. Мы не сможем ему помочь, если он не откроется.
— Рена права, — вздохнул Лит. — Давайте закончим ужин, уложим детей, и я всё расскажу.
Помимо недовольных возгласов детей, заявивших, что они умеют хранить секреты и не хотят рано ложиться, ужин завершился в молчании.
――――――――――――――――ranobes.com――――――――――――――――
Кровавые Пустоши. Палатка Салаарк. Одна из немногих спален на всём Могаре, способных выдержать страсть двух Хранителей.
Повелительница Пустыни отправилась на свидание сразу после того, как получила доклад Лита о событиях в Лайткипе. После ужина между ней и Легайном вспыхнула не одна искра, и они только что закончили свои дела.
— Зачем мы вообще принимали человеческую форму? Тебе не было... неудобно? — спросил Легайн, запыхавшись, и вытер пот простынёй.
— Ты шутишь? Это было потрясающе! Говорят же, что практика ведёт к совершенству — и ты явно много практиковался, — хихикнула она, обернувшись в простыню, как в платье, и достала что-то из сундука.
— Ты самая неромантичная женщина, с которой я когда-либо встречался. Даже комплимент от тебя звучит как грязная шутка, — проворчал Легайн.
— Подожди, это было свидание? Я думала, ты терпеть не можешь, когда нас с тобой ассоциируют, — притворно удивилась Салаарк.
— Мы больше не дети. Если хочешь, чтобы мы снова были вместе — просто набери смелости и скажи это, — она протянула ему бокал Красного Дракона, и он покраснел.
Не только из-за слов, но и потому, что он сам создал этот ликёр века назад специально, чтобы спаивать её. Она была Красной, он — Драконом. Это была их личная шутка.
— Нет, не хочу! — ответил он слишком поспешно, чтобы это прозвучало убедительно.
— Жаль. А я бы хотела. Может, дело в том, что, глядя на «нашего малыша» Лита, у меня просыпаются материнские инстинкты. Но я бы не отказалась ещё раз попробовать скрестить наши крови, — сказала она, лёжа на боку и прихлёбывая из бокала.
— Пожалуйста, он нам не «малыш». Это, должно быть, очередной трюк Могара — зачем, знают только они, — проворчал Легайн.
— Ну а если Могар это сделал — почему бы и нам не попробовать по-старинке? Неужели тебе не любопытно как учёному? — прищурилась она.
— Подожди. То есть ты позвала меня сюда не ради старых времён, а чтобы... использовать меня? — Легайн вскочил, бросив на неё укоризненный взгляд.
— А что, нельзя совместить приятное с полезным? Если получится, мы сделаем Могар лучше. И если я вдруг забеременею, ребёнок поможет мне создать шедевр, превосходящий уровень Хранителя.
Внезапно Легайн понял, почему она настояла на человеческой форме. Он уставился на её живот с тем же выражением, с каким профессиональный геймер смотрит на читера.
Даже Хранители получали временное, но значительное усиление во время беременности. А если отец был равен матери по силе — она могла удвоить и физическую, и магическую мощь.
Это было тем, чему Легайн больше всего завидовал у Салаарк и Тирис.
— Раз уж заговорили о смешении кровей — думаю, я понял, что замышляет Труда и как она создала броню Убийцы Королей. Если она была беременна от Дракона, это могло усилить её способности Грифона до немыслимого уровня — и бог знает, чего она могла добиться в Искусстве Кузнечества.
— Что ты имеешь в виду? Какие ещё силы Грифона? Она же человек, — нахмурилась Салаарк.
— Подумай. Прототипы принадлежали низшим Драконам, Фениксам, Гарудам и Грифонам. Тебе не кажется странным, что Левиафанов и Фенриров среди них не было?
Салаарк хотела возразить, что океан — серьёзное препятствие. Но Гаруды рушили её аргумент.
— Да, очень странно, — кивнула она, пытаясь найти объяснение.
— Мы знаем, что она нашла способ превратить виверну в дракона, используя мои останки. Значит, помогала она Кседросу вовсе не от доброты душевной — он был её подопытным, чтобы не подвергать риску ребёнка.
— Фениксы и Гаруды нужны были только для изучения Пламени Происхождения и Вихря Жизни. В первом этапе исследования ей нужны были любые испытуемые, чтобы найти безопасный способ пробудить эти силы.
— А потом она сосредоточилась только на Драконах и Грифонах — потому что это было важно. Драконы — ради Кседроса. Грифоны — ради себя. И оба — ради ребёнка!
— Великая Мать… — прошептала Салаарк. Все Хранители знали, что Тирис далека от всесильности. Но как первая из их рода — она была объектом всеобщего почтения.
— Ты хочешь сказать, что она может носить грифоньего «Лита»?
— Возможно. А может, она просто хочет, чтобы ребёнок унаследовал лучшее от обоих родов — вне зависимости от того, какую силу выберет, когда придёт время.
Закладка