Глава 352: Свет надежды •
— Что ты сказала, сука? - Тюремщик с плетью в руках показал злой огонек своими глазами.
Подумав о том, что Чи Мэй могла быть убита в любое время, а она не могла не это повлиять, Цзинь Пиньюэ испытала непередаваемую ненависть в сердце. Независимо от свирепости мужчины она прокляла:
— Ты зверь! Нет, ты хуже зверя!
— Сука, я хорошенько вымою тебе рот! - Тюремщик взревел и хлыстнул в сторону Цзинь Пиньюэ.
Линь Цинфэн быстро разглядел возможность и внезапно протянул руку, схватив плеть. Пускай его культивация была запечатана, его навыки все ещё были при нем.
— Все заключенные - тоже люди. Я не позволю тебе измываться над ними снова! - Взревел Линь Цинфэн.
В прошлый раз тюремщик оказался подвержен ауре Линь Цинфэна и показал небольшую робость. Он затаил обиду в сердце. Сейчас, когда он увидел, что мужчина снова заявил о себе, он холодно хмыкнул и влил в плеть истинную ци.
Культивация Линь Цинфэна была запечатана, как он мог сопротивляться? Почувствовав боль от своей ладони, он не мог не выпустить плеть.
— Брат Линь! - Цзинь Пиньюэ не могла не воскликнуть, когда увидела, как из ладони Линь Цинфэна начала течь кровь. Плеть только что оставила на его руке не слабую рану.
Она быстро оторвала кусок одежды и обмотала им руку Линь Цинфэна.
Не обращая внимания на жгучую боль в руке, Линь Цинфэн продолжил впиваться в тюремщика парой разъяренных глаз.
Мужчина издал несколько угрюмых смешков и холодно произнес:
— Разве ты не любил показывать свою властность? Это мое наказание тебе? Понравилось? Хе-хе...
— Зверь, я убью тебя! - Пьяный Монах стиснул зубы и крикнул в сторону тюремщика. Жаль, что между ними были железные прутья, и у мужчины не было сил. Он не мог излить свой гнев.
Тюремщик не был вежлив. Увидев, что Пьяный Монах мчится к нему, он немедленно с молниеносной скоростью атаковал плетью, и на коже Пьяного Монаха появилась кровь.
Однако тот, казалось, не чувствовал её. Пьяный Монах выставил руку из камеры, начав фанатично тянуться в попытке схватить тюремщика.
— Я тебя убью, убью! - Пьяный Монах почти сошел с ума.
— Монах, не делай этого! - Как только Цзинь Пиньюэ это увидела, то помчалась вперед, желая утащить мужчину обратно, чтобы он не пострадал езщё больше.
Однако она не ожидала, что ещё до того, как она успеет это сделать, по её телу ударил плеть. Цзинь Пиньюэ от боли вскрикнула и упала на пол.
— Пиньюэ! - Линь Цинфэн помчался к ней и уставился на тюремщика с яростью.
Тот, однако, казалось, наслаждался этим и продолжал смеяться.
"Пфф!"
— Ха-ха-ха-ха! - Со злым смехом Пьяный Монах уставился в сторону неба и дико рассмеялся.
Глаза тюремщика покраснели от гнева. Он стиснул плеть в руке и внезапно поднял её. Тогда мелькая холодным светом плеть была направлена в сторону горла Пьяного Монаха. Было очевидно, что мужчина хотел убить его.
— Монах, осторожнее! - Увидев, что Пьяный Монах не уклонялся, Линь Цинфэн запаниковал.
Пьяный Монах повернулся и гневно сказал:
— Старший Линь, меня никогда так не унижали за всю мою жизнь. Лучше умереть счастливым! - После этого он уставился на тюремщика и истерично взревел, - Вперед, убей меня, ублюдок!
Пьяный Монах был монахом лишь внешне. Не говоря уже о том, что он ел мясо и пил вино, он также относился к учениям Будды как к шутке. Он был смелым, несдержанным, полным страсти, любви и ненависти, а также был полон гордости. Унижение, которое он испытал в темнице, уже превосходило его нижнюю черту в сердце. Сейчас он действительно был готов умереть, чтобы избавиться от оков.
Линь Цинфэн и Пьяный Монах дружили десятилетиями, как мужчина мог не понимать этого? Услышав его слова, Линь Цинфэн испытал горечь.
Он хотел переубедить Пьяного Монаха несколькими словами, но разум Линь Цинфэна опустел, и он не знал, что сказать. Разве он сам не думал о том же, что и Пьяный Монах?
— Ты, проклятый лысый ублюдок, отправляйся в ад! - Тюремщик взревел и атаковал в сторону Пьяного Монаха.
Пускай тот был готов умереть, но в сердце Пьяного Монаха была сильная неохота. Он был не готов умирать от рук тюремщика, это было позором для его репутации. Однако если он не умрет, то жизнь принесет ему лишь бесчисленные унижения.
Пьяный Монах не стал закрывать глаза, но открыл их и уставился на тюремщика. Он постоянно напоминал себе запомнить лицо тюремщика, чтобы в будущей жизни по возможности отомстить ему.
Линь Цинфэн не мог ничего сказать, но он решил в своем сердце, что если Пьяный Монах умрет, он последует за ним следом.
В мире не было такой вещи как бесконечный банкет. Линь Цинфэн, Пьяный Монах и Цзинь Пиньюэ не разделялись на протяжении десятилетий. Сейчас им наконец приходилось попрощаться друг с другом. Со слезами на глазах как Цзинь Пиньюэ, которая имела самый деликатный разум, могла не понять, что было на уме у этих двоих?
В тот момент, когда Пьяный Монах уже ждал своей смерти, и прежде чем хлыст тюремщика успел пронзить его гордо, внезапно появился водянисто-синий свет. Ещё прежде чем тюремщик успел среагировать, хлыст в его руке был разрушен этим светом.
— Кто? - Когда его плеть была разрушена, мужчина изменился в лице.
Пьяный Монах, Линь Цинфэн и Цзинь Пиньюэ также удивились этому.
— Подлый вор, ты хочешь убить моего боевого дядю? - Раздался красивый голос Фан Сянь-ер.
— Это Сянь-ер! - Линь Цинфэн не мог поверить ушам. Он уставился на Пьяного Монаха и Цзинь Пиньюэ.
Женщина оказалась так взволнована, что чуть не начала прыгать, говоря:
— Это Сянь-ер, это Сянь-ер!
И пока Цзинь Пиньюэ продолжала восклицать, Фан Сняь-ер появилась, словно богиня.
В этот раз Фан Сянь-ер перед ними больше не была прежней Фан Сняь-ер. Она была в их глазах словно восходящее солнце после тысячелетней ночи. Она являлась для них самым ценным светом надежды в пучине отчаяния.
Комментариев 1