Глава 132.3. Падение семьи Ли •
Когда были произнесены три слова: «казнена через обезглавливание», вторая Инян казалось, она потеряла самообладание. Её тело больше не могло держаться на ногах, и женщина оцепенело сползла на землю. Несмотря на злобу, она была трусихой, и в настоящее время у второй Инян больше не было сил пытаться защититься. В её голове промелькнула только одна мысль: её планы провалились, и она была полностью разоблачена. Но затем женщина подумала, что её собственный отец был министром по назначениям и, возможно, у него был какой-то способ спасти её. Вторая Инян сразу же просияла и крикнула:
– С этой наложницей поступили несправедливо, с этой наложницей поступили несправедливо! Эта наложница умоляет судью разрешить ей увидеться с отцом!
Цзян Жуань слабо улыбнулась, когда услышала эти слова. Вторая Инян явно решила положиться на свою собственную семью, или, возможно, она думала, что Ху Цянь Цю поможет ей. Однако семье Ли сейчас будет сложно защищаться, а что касается Ху Цянь Цю… Она боялась, что в будущем в Цензорате больше не будет такого человека.
Кэ Сю Жань снова постучал деревянным молотком, его глаза сверкнули глубоким намерением, и он крикнул:
– Приведите виновного чиновника Ли Дэ Сина!
Вторая Инян выглядела так, словно в неё ударила молния.
Она видела, как офицеры привели человека, одетого в тюремную одежду и закованного в наручники. Это был не кто иной, как родной отец второй Инян, министр Ли, за которым следовали её братья.
Министр Ли изобразил жалкую фигуру, очевидно, пережив много страданий. Когда он увидел вторую Инян, он яростно плюнул в неё и выругался:
– Ты – бич семьи!
Вторая Инян была совершенно ошеломлена. Она пробормотала:
– Отец, это…
– Проваливай! – крайне раздражённо крикнул министр Ли.
Министр Ли стиснул зубы. При обычных обстоятельствах осмелился бы Кэ Сю Жань так с ним обращаться? Сегодня рано утром по приказу Императора офицеры совершили налёт на кабинет министра. Как будто это было недостаточно невероятно, новость, которую сообщили офицеры, потрясла его до глубины души. Все его прошлые дела были раскрыты – даже те прошлые деловые операции, которые он считал безупречно проведёнными, были вытащены на свет. Не было необходимости говорить ни о чём другом – для придворного чиновника создание частных фракций было серьёзным преступлением против Императора.
Можно сказать, что вся жизнь министра Ли прошла так же гладко, как течение ветра и воды; он никогда не думал, что кто-то бросит на него облако. Были некоторые вопросы, которые он сам уже не мог ясно вспомнить, но все они были раскрыты. В тюрьме обвинения, по которым ему пришлось признать себя виновным, выстраивались одно за другим, так что министр Ли почти заподозрил, что один из его доверенных помощников предал его.
Обвинения также касались Ху Цянь Цю, утверждавшего, что Ху Цянь Цю взял серебро второй Инян и что вторая Инян препятствовала официальному делу. В то время министру Ли это показалось странным, ибо как обвинения против него касались дел второй Инян? Он и тюремщик были в дружеских отношениях, и поэтому тюремщик предупредил его по доброте душевной, сказав:
– Министр Ли, если кто и виноват, так это Ваша дочь. Не очень хорошая идея кого-то провоцировать, но она просто должна была спровоцировать Хун’ань Цзюньчжу. Человек, стоящий за Хун’ань Цзюньчжу, не тот, кого министр Ли может позволить себе оскорбить.
Министр Ли спросил, кто этот человек, стоящий за Хун’ань Цзюньчжу, но тюремщик не осмелился ответить. Однако министр Ли знал одно наверняка – эта ситуация была полностью обусловлена второй Инян. Другими словами, вторая Инян разрушила всю семью Ли.
Теперь, когда министр Ли посмотрел на вторую Инян, он был горько разочарован тем, что не утопил её при рождении. Все чиновники суда семьи Ли были уничтожены этой дочерью, которая была глупа, как свинья! Затем он заметил Чжао Юань Фэна и на мгновение заподозрил – возможно ли, что семья Чжао стояла за Хун’ань Цзюньчжу? Цзян Жуань была внучкой семьи Чжао через Чжао Мэй, поэтому было вполне естественно, что они помогали друг другу. Однако семья Чжао всегда вела свои дела прямо и честно, а также не была бы столь безжалостно порочной, чтобы обречь на гибель целое фу, когда принимала меры.
Следователь занял твёрдую позицию и чётко выговорил каждое слово:
– Ли Дэ Син, вы – чиновник, назначенный Императорским двором. Несмотря на это, Вы обманывали и пренебрегали законом, причиняли вред людям, участвовали в хищениях и взяточничестве. Хотя Вы казались безупречными, на самом деле Вы обманывали людей, умаляя их богатство и вступая в сговор с высшими властями. Этот чиновник приговаривает вас к смертной казни через обезглавливание без надлежащего погребения, чтобы Вы могли сгнить вместе с растениями, быть съеденными насекомыми и крысами и быть съеденными мухами.
– В семье Ли мужчины – воры, а женщины – блудницы: безнравственные как по характеру, так и по поступкам, порочные и оскорбляющие мораль во всех проявлениях, утончённые и образованные дегенераты, позор наследия наших мудрецов. Этот чиновник решил, что молодое поколение семьи Ли будет лишено своих должностей придворных чиновников, а семье Ли навсегда запрещено участвовать в Императорских экзаменах для службы при дворе.
– Нет… – в тревоге крикнула вторая Инян. Как же до этого дошло? Это был ее собственный заговор, который раскрылся, как Ли фу также подвергся нападению, как возникли обвинения, которые перечислил председательствующий орган? Она подняла голову, чтобы посмотреть на Цзян Жуань. Цзян Жуань сидела спокойно, и улыбка, игравшая на её губах, была такой очаровательной, но в то же время полной глубокой насмешки, как будто она смотрела на их печальное положение с высоты.
– Это была ты… – пробормотала вторая Инян.
– Приведите Ху Цянь Цю! – крикнул Кэ Сю Жань.