Глава 78.2 •
В тот же день по дворцу распространилась новость: Фэй Жоу была наказана тем, что её имя было удалено с выбора на один месяц; Гуй Пинь Янь и Сюи Су были удалены с подноса на три месяца; Чжаожун Сюй была отругана Императором перед слугами Дворца Цзинъян. Помимо того, что её имя было удалено в течение трёх месяцев, она также была наказана лишением годового жалованья. Император был так разгневан, что сказал, что она не годится на роль Чжаожун.
В следующий раз Чжуан Лаоянь проснулась уже в период У (1). Когда она открыла глаза, первое, что девушка увидела, было усталое лицо Императорского лекаря Мао. Прежде чем она успела заговорить, лицо Императорского врача Мао озарилось эмоциями, и он с грохотом опустился на колени. Он сказал много добрых слов, и несколько Императорских лекарей тотчас же бросились вперёд. Все они поклонились ей и тоже сказали много хорошего.
– Просто встаньте и говорите. У этой Бэнь Гун ужасно болит голова.
Как только Чжуан Лаоянь заговорила, ей показалось, что голос прозвучал мягко, почти жалобно. В горле у девушки тоже пересохло.
Однако Императорские лекари всё ещё могли слышать то, что она сказала. И они затихли один за другим.
Заставив себя выпить несколько глотков супа, приготовленного из плодов ююбы и лонгана, Чжуан Лаоянь обрела немного больше энергии. Но у неё раскалывалась голова. Девушка не осмеливалась слишком много двигаться. Если что-то случится с её мозгом, даже если Чжуан Лаоянь не умрёт, смерть будет лучшим вариантом.
– Ваше Высочество, эта Нуби уже послала людей доложить Его Величеству, – сказала Тинчжу, передавая чашу дворцовой служанке. Она тщательно вытерла лицо Чжуан Лаоянь. – Утром, после того как Его Величество завершил дела в суде, он пришёл проведать Ваше Высочество. Однако Ваше Высочество всё ещё спали. Его Величество немного посидел, прежде чем уйти.
– Неужели? – на губах Чжуан Лаоянь появилась сложная улыбка. – Я думала, Его Величество больше не придет сюда.
– Как же этот Чжэнь мог не вернуться сюда? – в этот момент в комнату большими шагами вошёл Фэн Цзинь, не обращая внимания на толпу людей, выражавших ему своё почтение. Он остановил Чжуан Лаоянь, собиравшуюся подняться и отдать ему дань уважения. – Не двигайся. Твой мозг серьёзно повреждён, но ты всё ещё двигаешься. Ты больше не хочешь жить?
Посмотрев на Чжуан Лаоянь, которая опустила голову, Фэн Цзинь сказал более мягко:
– Этот Чжэнь знает, что ты расстроилась из-за того, что этот Чжэнь не приходил в последнее время. Этот Чжэнь больше не будет так поступать. Ты должна быть умницей; не позволяй чему-то подобному случиться снова и напугать этого Чжэня.
– В гареме много людей. Даже если что-то случится с этой Чэньце, Ваше Величество просто пе…
– Не говори ерунды! – сказал Фэн Цзинь тихим голосом. – Другие люди есть другие люди. Этот Чжэнь желает, чтобы ты как следует позаботилась о себе. Не думай о других людях.
– Но Ваше Величество, Вы же прекрасно знали, что эта Чэньце не отправится на поиски змея, так почему же Вы мне не доверяете?! – Чжуан Лаоянь посмотрела на него покрасневшими глазами. – Ваше Величество велели отпустить их вместе на свободу. Зачем этой Чэньце их возвращать?
Императорские лекари, придворные евнухи и дворцовые служанки – все жалели, что у них сейчас есть уши. Они не осмелились услышать такие слова жалобы от Сяньжун Чжао.
Фэн Цзинь не мог смотреть прямо в её ай_ покрасневшие глаза. Он отвёл взгляд. После долгого молчания он сказал:
– Это Чжэнь совершил ошибку. Как только ты поправишься, мы исправим это должным образом.
Чжуан Лаоянь закрыла красные глаза. Слёзы текли по её щекам, стекая на волосы у висков.
– Этот Чжэнь тщательно расследует это дело. Твоё нынешнее появление вызывает печаль у этого Чжэня.
Плотно закрытые глаза дёрнулись. Но в конце концов они так и не открылись.
Вздохнув, Фэн Цзинь повернулся, чтобы посмотреть на всех остальных.
– Вы должны знать, как вам следует служить Сяньжун Чжао, – ровным тоном сказал он. – Если с ней что-то случится, вам больше не представится возможности здесь стоять.
Не глядя на их испуганные лица, Фэн Цзинь ещё несколько раз взглянул на Чжуан Лаоянь. Однако другая сторона не открывала глаз. Он постоял ещё немного и вышел.
После этого Чжуан Лаоянь открыла глаза. Это был явно печальный взгляд, но в нём чувствовалась лёгкая улыбка.
Если бы некоторые вещи давались слишком легко, люди не стали бы ими дорожить. Однако если бы эти вещи могли исчезнуть, люди проснулись бы и обнаружили, что это сокровища, и не хотели бы их потерять. Любовь, которую женщины дарили мужчинам, была такой же. Если бы женщина всегда отдавала мужчине своё сердце, не говоря ни слова, этот мужчина сначала чувствовал бы себя виноватым. Но позже он поймёт, что это вполне естественно. Если позволить мужчине испытать на себе возможность потерять её любовь, он поймёт, что их отношения бесценны.
Хотя Фэн Цзинь был мужчиной, он также был Императором. Как таковые, женщины были слишком легки для него. Любовь женщины, возможно, была для него драгоценна, но не слишком, когда она была в его руках. Пока он лично причинял вред этой любви, мужчина вдруг понимал, что любить трудно. Разве это не мерзость менталитета?
После того, как Фэн Цзинь покинул дворец Сихэ, его лицо потемнело. Он чувствовал себя несчастным. Естественно, люди вокруг Императора тоже не чувствовали себя хорошо.
– Вы, люди, выяснили, какие дворцы имели слуг, которые были вчера возле дворца Сихэ?
– Докладываю Вашему Величеству, что прошлой ночью возле Дворца Сихэ появилось много слуг. В день нападения на Сяньжун Чжао там были слуги её Величества Императрицы, обеих Гуй Фэй, Фэй Жоу, Фэй Нин, Чжаожун Сюй, Сюи Су, Гуй Пинь Янь, Гуй Пинь Цзян и Пинь Линь – все подошли к Дворцу Сихэ. Этот раб думает, что мы не можем полагаться только на это, чтобы сказать, причинил ли один из слуг вред Сяньжун Чжао.
– Естественно, этого будет недостаточно, чтобы быть уверенным. Если кто-то действительно хотел причинить вред другому человеку, они могли заранее послать людей прятаться во всех направлениях вокруг Дворца Сихэ. Лицо, причинившее вред жертве, также не обязано немедленно покидать помещение. Лучше всего было бы подождать до следующего дня, когда новость распространится, а потом уйти в разгар хаоса, – Фэн Цзинь усмехнулся. – В таком месте, как Императорский гарем, у кого не хватило бы духу эксплуатировать других и причинять им вред?
Сердце Гао Дэчжуна дрогнуло. Если Император сказал это, что он имел в виду?
– Не имеет значения, сколько людей прошло мимо Дворца Сихэ. Исследуйте их все досконально. Среди этих людей внимательно следите за теми, кто опоздал на свою смену или необъяснимо исчез на час. Или просто является хоть немного подозрительным, – холодно сказал Фэн Цзинь. – Если этот Чжэнь желает полностью понять что-то, никто не может скрыть это от него.
По спине Гао Дэчжуна пробежал холодок. На этот раз Император был по-настоящему взбешён.
______________________________________________
1. Период У – с одиннадцати утра до часа дня.