Глава 1563 •
Клятва была произнесена, пусть и мысленно.
И Фейко-муха закусила удила и вовсю принялась за выживание: начала есть, спать, лечиться — в общем, делать всё то, чем она ранее, в силу экзистенциального кризиса, пренебрегала.
Но все её старания, казалось, сливались в отходник — причем буквально, ибо девушку непрестанно рвало. И, будучи Аптекарем, хоть и без сил, Ли Яояо вскоре сообразила, в чем тут собака порылась. С некоторым внутренним трепетом проверила свой пульс: так и есть, худшие подозрения оправдались. Она была беременна.
Осознание сего факта молнией вонзилось в её мозг и засело пульсирующей болью. Ли Яояо покачнулась и осела на кровать. Руки невольно прижались к несуществующему животу.
Что делать? Что же делать?
Плодить бастардов — точно не вариант. В мыслях то и дело всплывал тот уродливый бродяга, который снова и снова склонялся над ней, и… Брр, от одного воспоминания хотелось удавиться. А с учетом того, что тот кошмар не прошел без последствий…
Тот ужасный вечер, когда она потеряла девственность… Сначала старший брат, потом тот, второй… Фейко-муха даже не пыталась гадать, кто из них отец её ребенка. Её нежеланного ребенка, этого плода её позора и унижения. Она не хотела это дитя. Но проблема заключалась в том, что она оказалась взаперти, а значит, пойти и сделать медицинский аборт ей не удастся. И что в таком случае оставалось делать? У Ли Яояо был только один выход.
Девушка изо всех сил ударила себя кулаком в живот, затем, решив, что этого недостаточно, размахнулась, как смогла, ещё и табуреткой. От боли перехватило дыхание, на теле проступил холодный липкий пот, но Ли Яояо не закричала. Это порождение в её чреве не должно существовать!
Она больше не чувствовала живота, эта часть её тела онемела от боли. В глазах девушки на мгновение вспыхнула радость, прежде чем сознание погрузилось в вязкое болото тьмы.
Через некоторое время Фейко-муха очнулась. Распахнув дрожащие ресницы, она обнаружила, что её местоположение переменилось. «Любящая» семейка после произошедшего упекла её в дровяной склад. Сейчас же она неожиданно оказалась в своей привычной комнате, на своей мягкой и удобной кроватке.
Девушка с непривычки зажмурилась: из окна (какая это, оказывается, роскошь — окно!) на неё падали ласковые лучи солнца. Однако в следующий миг свет загородила чья-то тень: Ли Яояо была в комнате не одна.
— Старший брат…
Дунфан Сюань — а это был именно он — потрепал Фейко-муху по волосам. Его голос был полон горечи и сожалений, когда он произнес:
— Глупая девчонка, почему ты мне не рассказала?
Ли Яояо на мгновение перестала дышать, а братец-извращенец продолжил:
— Ты носишь моего ребёнка. Зачем решила скрыть?
— Я…
— Неужели ты считаешь меня таким подлецом, что я не возьму ответственность на себя? Знаешь, как я был счастлив, когда услышал эту новость?
— Я… — девушка не могла найти слов. Она сама-то не знала, от кого понесла, а этот товарищ так уверен в своем отцовстве! Дружок, по сравнению с тем нищим, что вовсю развлекался той ночью с беспомощной Ли Яояо, ты, считай, просто мимо проходил! Вот только как это было объяснить самому Дунфан Сюаню?
А снаружи, распахнув глаза-плошки и развесив по всем щелям в двери ухи, вовсю шокировались Ли Яоюань и Ли Аоцюн. То, что сказал Дунфан Сюань… Значит ли это, что той ночью человеком, осквернившим Ли Яояо, был Дунфан Сюань?!
И Фейко-муха закусила удила и вовсю принялась за выживание: начала есть, спать, лечиться — в общем, делать всё то, чем она ранее, в силу экзистенциального кризиса, пренебрегала.
Но все её старания, казалось, сливались в отходник — причем буквально, ибо девушку непрестанно рвало. И, будучи Аптекарем, хоть и без сил, Ли Яояо вскоре сообразила, в чем тут собака порылась. С некоторым внутренним трепетом проверила свой пульс: так и есть, худшие подозрения оправдались. Она была беременна.
Осознание сего факта молнией вонзилось в её мозг и засело пульсирующей болью. Ли Яояо покачнулась и осела на кровать. Руки невольно прижались к несуществующему животу.
Что делать? Что же делать?
Плодить бастардов — точно не вариант. В мыслях то и дело всплывал тот уродливый бродяга, который снова и снова склонялся над ней, и… Брр, от одного воспоминания хотелось удавиться. А с учетом того, что тот кошмар не прошел без последствий…
Тот ужасный вечер, когда она потеряла девственность… Сначала старший брат, потом тот, второй… Фейко-муха даже не пыталась гадать, кто из них отец её ребенка. Её нежеланного ребенка, этого плода её позора и унижения. Она не хотела это дитя. Но проблема заключалась в том, что она оказалась взаперти, а значит, пойти и сделать медицинский аборт ей не удастся. И что в таком случае оставалось делать? У Ли Яояо был только один выход.
Девушка изо всех сил ударила себя кулаком в живот, затем, решив, что этого недостаточно, размахнулась, как смогла, ещё и табуреткой. От боли перехватило дыхание, на теле проступил холодный липкий пот, но Ли Яояо не закричала. Это порождение в её чреве не должно существовать!
Она больше не чувствовала живота, эта часть её тела онемела от боли. В глазах девушки на мгновение вспыхнула радость, прежде чем сознание погрузилось в вязкое болото тьмы.
Через некоторое время Фейко-муха очнулась. Распахнув дрожащие ресницы, она обнаружила, что её местоположение переменилось. «Любящая» семейка после произошедшего упекла её в дровяной склад. Сейчас же она неожиданно оказалась в своей привычной комнате, на своей мягкой и удобной кроватке.
Девушка с непривычки зажмурилась: из окна (какая это, оказывается, роскошь — окно!) на неё падали ласковые лучи солнца. Однако в следующий миг свет загородила чья-то тень: Ли Яояо была в комнате не одна.
— Старший брат…
Дунфан Сюань — а это был именно он — потрепал Фейко-муху по волосам. Его голос был полон горечи и сожалений, когда он произнес:
— Глупая девчонка, почему ты мне не рассказала?
Ли Яояо на мгновение перестала дышать, а братец-извращенец продолжил:
— Ты носишь моего ребёнка. Зачем решила скрыть?
— Я…
— Неужели ты считаешь меня таким подлецом, что я не возьму ответственность на себя? Знаешь, как я был счастлив, когда услышал эту новость?
— Я… — девушка не могла найти слов. Она сама-то не знала, от кого понесла, а этот товарищ так уверен в своем отцовстве! Дружок, по сравнению с тем нищим, что вовсю развлекался той ночью с беспомощной Ли Яояо, ты, считай, просто мимо проходил! Вот только как это было объяснить самому Дунфан Сюаню?
А снаружи, распахнув глаза-плошки и развесив по всем щелям в двери ухи, вовсю шокировались Ли Яоюань и Ли Аоцюн. То, что сказал Дунфан Сюань… Значит ли это, что той ночью человеком, осквернившим Ли Яояо, был Дунфан Сюань?!
Закладка