Глава 412 •
— Герольд Дэйн!
Крик принца Оберина положил конец битве: и люди Дома Мартелл, и разбойники, все как один повернулись и посмотрели на сира Герольда Дэйна. Рыцарь одноименного Дома поднес руку к лицу, попытался нащупать отсутствующий шлем, ухмыльнулся и поднялся на ноги.
— Полагаю, скрывать лицо больше нет смысла. Я уже достиг желаемого.
— И чего же ты хотел добиться? — Прошипел принц Дорна, направляя копье на рыцаря. Пожалуй, это один из тех немногих случаев на памяти Джона, когда он видел весёлого принца по-настоящему злым. В таким моменты они идеально подходил под описание Змея. — На что в принципе ты мог рассчитывать, став разбойником? Предав Дом Мартеллов, Дом Дейнов и сам Дорн этим поступком? Говори же, Герольд! Потому что мое терпение не безгранично, и ты в шаге от того, чтобы переступить грань.
Лицо Герольда исказилось в оскале, когда он направил свой клинок на Оберина.
— Я не предавал Дорн! Я — истинный сын Дорна, по сравнению с тобой самим или твоим братом, который ничего не сделал, чтобы отомстить за судьбу собственной сестры! Нет. Даже хуже! Вы не просто не отомстили, а ещё подружились с Узурпатором и стали якшаться с Псами Севера, да настолько плотно, что готовы допустить немыслимое — превратить Арианну в суку, которую эти псы будут сношать и плодить свою дрянную семью!
Игритт выстрелила рукой с талисманов вперёд — пламя начало танец меж её пальцев, но так и не сорвалось во врага. Предплечье девушки оказалось в стальной хватке Джона. Он улыбался. Смотрел на будущего покойника и улыбался, чувствуя, как в его раскалённых жилах течёт гнев, но при этом не может пробиться до сознания и затуманить его.
Да, ученик Ситха был зол. Пожалуй, не просто зол, а в бешенстве. Но на то он и ученик ситха, что способен аккумулировать в себе ярость и использовать как энергию, а не слепо подчиняться ей.
Соскочив с лошади на мягкий песок, Джон положил ладонь на свой световой меч и медленно, целенаправленно начал приближаться к Герольду Дейну.
— Значит, такова была твоя цель, Герольд? — Спросил Джон, намеренно не называя фамилию и статус этого человека, без обиняков заявляя, что он не стоит ни своего имени, ни титула. — Всё это. Убийство невинных. Набеги на Дорн. Все ради того, чтобы отвлечь меня от Солнечного Копья и увести в пустыню, не так ли?
Ухмылка Герольда была дикой, как у бешеного зверя, а не человека.
— О? У пса есть подобие разума? Удивительно.
Отключив световой меч, Джон протянул руку в сторону и без слов притянул меч одного из воинов дома Мартеллов.
— Прошу прощения. — Сказал он слегка удивившемуся мужчине, прежде чем повернуться к главе отряда. — Принц Оберин. За оскорбление, нанесенное дому Старков, Северу и вашей племяннице, я прошу вашего дозволения лично разобраться с этим разбойником.
Оберин посмотрел сначала на Джона, затем на предателя, а в конце на прочих разбойников, которые уже сдались и стояли на коленях, прикрывая голову руками и смиренно дожидаясь, пока их разоружат.
— По правилам, его следует сопроводить под охраной в Солнечное Копье, где мой брат будет его судить и в конце вынесет приговоров. Впрочем… думаю, можно сделать исключение. Поступай с ним как хочешь. А я разберусь с моим братом, когда вернёмся. Однако не могу удержаться от вопроса — ты уверен, что хочешь сразиться с ним без меча?
— Да. — Без колебаний ответил ученик Ситха, и несколько раз лениво прокрутил меч в ладони, чтобы почувствовать его вес и баланс. — Он будет откровенно лишним. На самом деле, даже этот меч — перебор.
Герольду явно не понравились его слова — опозоренный рыцарь не стал более ждать и бросился на Джона с высоко поднятым клинком.
— Ты еще пожалеешь о своей самонадеянности, щенок! На этот раз мы не в тренировочном круге!
Джон едва успел уклониться и избежать нисходящего удара Герольда. С виду момент казался опасным. На деле же был — обычным. А вслед за первым шагом наступил следующий, в котором Джон оттолкнулся правой ногой от песка и разорвал дистанцию достаточно, чтобы и последующий диагональный удар Дэйна разминулся с его туловищем.
Противник был умел, быстр и в целом весьма хорош. Но по сравнению с мастером Ноксом, которому Джон последнее время даже умудрялся давать более-менее достойный бой… что ж, Дэйн с тем же успехом мог просто стоять на месте и озвучивать свои удары. Ничего бы не поменялось.
Уже спустя пару мгновений стало ясно, что даже одолженный меч не понадобится. Каждая атака Герольда либо вспарывала воздух, либо натыкалась на толчок Силы в тех редких случаях, когда Джон не успевал уклониться или просто не хотел рисковать.
«Неужели я действительно стал настолько сильнее? — Праздно размышлял он, в очередной раз спокойно отражая удар Герольда толчком Силы. — В нашу прошлую встречу, закончившуюся битвой, моя победа потребовала максимума усилий. А теперь… смех да и только, а не вызов. Да что там вызов, даже на разминку не тянет»
По мере продолжения боя, в котором Джон не просто бездействовал, а едва ли не карикатурно зевал, гнев Герольда ожидаемо рос, и по итогу бывший рыцарь дошёл до такой кондиции, в которой потерял всякий контроль и изящество.
Выверенные удары и плетение картины боя превратились в беспорядочные удары.
— Сражайся со мной как мужчина, трусливый ублюдок!
Протянув свободную руку, Джон снова остановил клинок Герольда и впервые ответил ударом. Правда не лезвием, а плоской стороной меча, что врезалась в предплечье бывшего рыцаря и ослабило хватку.
Меч противника выскользнул из ладони и ушел в свободное падение, а затем отлетел на метр от ещё одного толчка силы. Примерно в том же месте приземлился Герольд, потеряв равновесие.
— С чего бы вдруг? Стой против меня настоящий мужчина, воин, я бы сражался как подобает. А так… какой противник, такой и бой. Игритт, без обид. — Девушка фыркнула. — Тебя бы даже моя младшая сестра побила.
Взрыкнув, Герольд схватил рукоять меча и взмахнул им вверх, попутно посылая волну песка, которой намеревался ослепить Джона. Само-собой попытка ни к чему не привела: песчинки снес поток ветра, появившийся от простого взмаха ладонью.
Бывший рыцарь оказался на ногах с пылающим взором ещё до того, как песок опал, и сделал очередной выпад.
— Довольно. — Прошипел Джон, смещаясь так, чтобы пропустить удар противника и делая собственный выпад.
Острие меча без труда нашло стык между пластинчатой броней, прикрывающей колено мужчины. Клинок вышел из плоти, описал дугу и ударил по предплечьям Дэйна, не разрубив их, так как они тоже были прикрыты латами, но нанеся достаточный урон чтобы пошла кровь, а хватка вновь ослабла.
Заключительным этапом шел хорошенький пинок, от которого в бывший рыцарь свалился на песок. В край опозоренный, обезоруженный и упавший лицом в песок, он стиснул зубы и продолжил смотреть на Джона всё тем же ненавидящим взглядом, не обращая внимание на блестящий на свету клинок, замерший в миллиметре от его открытого горла.
— Покончим с этим.
О, Джон хотел бы. Боги свидетели того, как сильно он хотел пустить ему кровь. Но вместо этого небрежно бросил меч в сторону человека, у которого его и отобрал.
— Негоже мне руки марать о кого-то вроде тебя. Свяжите его. — Ученик ситха повернулся спиной к поверженному рыцарю, а лицом к Оберину. — Принц Доран Мартелл и принцесса Арианна решат его судьбу.
Уголки губ юного ситха дрогнули — он получил предупреждение от Силы, а затем услышал крики от всех окружающих. Ничего из этого толком и не требовалось. Он и так ожидал удара в спину, а потому даже поворачиваться не стал — поймал Герольда на середине выпада, связав Силой словно цепями и не позволив вонзить кинжал, который наверняка достал бы до сердца.
В следующий миг спину обдал жар, а затем всё в ту же спину донёсся вопль Дэйна и тихий звук падения чего-то тяжелого на песок. И вновь, Джон догадывался, что случилось, и потому обернулся не к бывшему рыцарю, а к Игритт. Та ухмылялась с поднятой правой рукой, вокруг которой извивалась алая нить, подобно верёвке.
— Сколько раз колдун и твой отец должны повторять? — Спросила она, тряхнув рукой и заставляя огонь исчезнуть. — Спиной поворачиваться можно только к трупу.
К тому времени, как она подошла к нему, люди Дома Мартелл уже добрались до павшего рыцаря и принялись связывать его оставшуюся руку за спиной куском мантии.
— Это утверждение верно́ только если враг опасен. Здесь же опасностью даже не пахло.
Игритт строго посмотрела и быстро провела пальцами по его голове.
— Из-за самоуверенности тебя рано или поздно убьют, Джон. Ты хорош, но еще не настолько. Мне бы не хотелось, чтобы ты сделал какую-нибудь глупость и из-за этого лишился жизни. Я слишком привыкла к тебе в мехах.
Покачав головой, Джон отвернулся и взглянул на то, как принц Оберин и люди Дома Мартелл приступили к утомительному процессу привязывания пленников к лошадям. Заставлять разбойников возвращаться пешком в Солнечное копье по жаре пустыни показалось Джону… чрезмерным. С другой стороны, ему было плевать. Жалеть разбойников? Можно проявить уважение и даже сочувствие к достойному врагу, но к подобному отребью — нет уж.
— Так и быть, Игритт, приму твои слова близко к сердцу.
— Да-да, так я тебе и поверила. — Ответила она с усмешкой.
Внезапно улыбка девушки угасла, она достала стрелу, наложила на тетиву и пустила в полет, бросив лишь беглый взгляд в ту сторону, куда стреляла.
Один из разбойников сумел ускользнуть во время битвы и отдалился не менее чем на три сотни шагов, прежде чем его настигла стрела Игритт. Мужчина упал замертво с наконечником, пробившим затылок. Точнее, первый позвонок — Атлант. Опять покачав головой, Джон взглянул на бывшую одичалую.
— Не ты ли только что говорила мне не быть самоуверенным? Скажи на милость, сколько еще ты собиралась ждать, прежде чем убить его? Или мне потом пришлось бы гоняться за ним по пустыне?
Ухмыльнувшись, Игритт начала снимать тетиву со своего лука, так как ещё одной битвы не предвиделось, а изнашивать оружие почем зря не хотелось.
— Я сказала, что ты еще недостаточно хорош, Джон. Я — другое дело.
От волны неловкости и стыда парень скорчил такое лицо, будто за один приход съел несколько лимонов с кожурой.
— Не шути так, а то у меня когда-нибудь лицевую мышцу замкнет, и я навсегда останусь с таким вот выражением. Из-за тебя.
— Эй?!
— Давай иди уже.
Крик принца Оберина положил конец битве: и люди Дома Мартелл, и разбойники, все как один повернулись и посмотрели на сира Герольда Дэйна. Рыцарь одноименного Дома поднес руку к лицу, попытался нащупать отсутствующий шлем, ухмыльнулся и поднялся на ноги.
— Полагаю, скрывать лицо больше нет смысла. Я уже достиг желаемого.
— И чего же ты хотел добиться? — Прошипел принц Дорна, направляя копье на рыцаря. Пожалуй, это один из тех немногих случаев на памяти Джона, когда он видел весёлого принца по-настоящему злым. В таким моменты они идеально подходил под описание Змея. — На что в принципе ты мог рассчитывать, став разбойником? Предав Дом Мартеллов, Дом Дейнов и сам Дорн этим поступком? Говори же, Герольд! Потому что мое терпение не безгранично, и ты в шаге от того, чтобы переступить грань.
Лицо Герольда исказилось в оскале, когда он направил свой клинок на Оберина.
— Я не предавал Дорн! Я — истинный сын Дорна, по сравнению с тобой самим или твоим братом, который ничего не сделал, чтобы отомстить за судьбу собственной сестры! Нет. Даже хуже! Вы не просто не отомстили, а ещё подружились с Узурпатором и стали якшаться с Псами Севера, да настолько плотно, что готовы допустить немыслимое — превратить Арианну в суку, которую эти псы будут сношать и плодить свою дрянную семью!
Игритт выстрелила рукой с талисманов вперёд — пламя начало танец меж её пальцев, но так и не сорвалось во врага. Предплечье девушки оказалось в стальной хватке Джона. Он улыбался. Смотрел на будущего покойника и улыбался, чувствуя, как в его раскалённых жилах течёт гнев, но при этом не может пробиться до сознания и затуманить его.
Да, ученик Ситха был зол. Пожалуй, не просто зол, а в бешенстве. Но на то он и ученик ситха, что способен аккумулировать в себе ярость и использовать как энергию, а не слепо подчиняться ей.
Соскочив с лошади на мягкий песок, Джон положил ладонь на свой световой меч и медленно, целенаправленно начал приближаться к Герольду Дейну.
— Значит, такова была твоя цель, Герольд? — Спросил Джон, намеренно не называя фамилию и статус этого человека, без обиняков заявляя, что он не стоит ни своего имени, ни титула. — Всё это. Убийство невинных. Набеги на Дорн. Все ради того, чтобы отвлечь меня от Солнечного Копья и увести в пустыню, не так ли?
Ухмылка Герольда была дикой, как у бешеного зверя, а не человека.
— О? У пса есть подобие разума? Удивительно.
Отключив световой меч, Джон протянул руку в сторону и без слов притянул меч одного из воинов дома Мартеллов.
— Прошу прощения. — Сказал он слегка удивившемуся мужчине, прежде чем повернуться к главе отряда. — Принц Оберин. За оскорбление, нанесенное дому Старков, Северу и вашей племяннице, я прошу вашего дозволения лично разобраться с этим разбойником.
Оберин посмотрел сначала на Джона, затем на предателя, а в конце на прочих разбойников, которые уже сдались и стояли на коленях, прикрывая голову руками и смиренно дожидаясь, пока их разоружат.
— По правилам, его следует сопроводить под охраной в Солнечное Копье, где мой брат будет его судить и в конце вынесет приговоров. Впрочем… думаю, можно сделать исключение. Поступай с ним как хочешь. А я разберусь с моим братом, когда вернёмся. Однако не могу удержаться от вопроса — ты уверен, что хочешь сразиться с ним без меча?
— Да. — Без колебаний ответил ученик Ситха, и несколько раз лениво прокрутил меч в ладони, чтобы почувствовать его вес и баланс. — Он будет откровенно лишним. На самом деле, даже этот меч — перебор.
Герольду явно не понравились его слова — опозоренный рыцарь не стал более ждать и бросился на Джона с высоко поднятым клинком.
— Ты еще пожалеешь о своей самонадеянности, щенок! На этот раз мы не в тренировочном круге!
Джон едва успел уклониться и избежать нисходящего удара Герольда. С виду момент казался опасным. На деле же был — обычным. А вслед за первым шагом наступил следующий, в котором Джон оттолкнулся правой ногой от песка и разорвал дистанцию достаточно, чтобы и последующий диагональный удар Дэйна разминулся с его туловищем.
Противник был умел, быстр и в целом весьма хорош. Но по сравнению с мастером Ноксом, которому Джон последнее время даже умудрялся давать более-менее достойный бой… что ж, Дэйн с тем же успехом мог просто стоять на месте и озвучивать свои удары. Ничего бы не поменялось.
Уже спустя пару мгновений стало ясно, что даже одолженный меч не понадобится. Каждая атака Герольда либо вспарывала воздух, либо натыкалась на толчок Силы в тех редких случаях, когда Джон не успевал уклониться или просто не хотел рисковать.
«Неужели я действительно стал настолько сильнее? — Праздно размышлял он, в очередной раз спокойно отражая удар Герольда толчком Силы. — В нашу прошлую встречу, закончившуюся битвой, моя победа потребовала максимума усилий. А теперь… смех да и только, а не вызов. Да что там вызов, даже на разминку не тянет»
По мере продолжения боя, в котором Джон не просто бездействовал, а едва ли не карикатурно зевал, гнев Герольда ожидаемо рос, и по итогу бывший рыцарь дошёл до такой кондиции, в которой потерял всякий контроль и изящество.
Выверенные удары и плетение картины боя превратились в беспорядочные удары.
— Сражайся со мной как мужчина, трусливый ублюдок!
Протянув свободную руку, Джон снова остановил клинок Герольда и впервые ответил ударом. Правда не лезвием, а плоской стороной меча, что врезалась в предплечье бывшего рыцаря и ослабило хватку.
Меч противника выскользнул из ладони и ушел в свободное падение, а затем отлетел на метр от ещё одного толчка силы. Примерно в том же месте приземлился Герольд, потеряв равновесие.
Взрыкнув, Герольд схватил рукоять меча и взмахнул им вверх, попутно посылая волну песка, которой намеревался ослепить Джона. Само-собой попытка ни к чему не привела: песчинки снес поток ветра, появившийся от простого взмаха ладонью.
Бывший рыцарь оказался на ногах с пылающим взором ещё до того, как песок опал, и сделал очередной выпад.
— Довольно. — Прошипел Джон, смещаясь так, чтобы пропустить удар противника и делая собственный выпад.
Острие меча без труда нашло стык между пластинчатой броней, прикрывающей колено мужчины. Клинок вышел из плоти, описал дугу и ударил по предплечьям Дэйна, не разрубив их, так как они тоже были прикрыты латами, но нанеся достаточный урон чтобы пошла кровь, а хватка вновь ослабла.
Заключительным этапом шел хорошенький пинок, от которого в бывший рыцарь свалился на песок. В край опозоренный, обезоруженный и упавший лицом в песок, он стиснул зубы и продолжил смотреть на Джона всё тем же ненавидящим взглядом, не обращая внимание на блестящий на свету клинок, замерший в миллиметре от его открытого горла.
— Покончим с этим.
О, Джон хотел бы. Боги свидетели того, как сильно он хотел пустить ему кровь. Но вместо этого небрежно бросил меч в сторону человека, у которого его и отобрал.
— Негоже мне руки марать о кого-то вроде тебя. Свяжите его. — Ученик ситха повернулся спиной к поверженному рыцарю, а лицом к Оберину. — Принц Доран Мартелл и принцесса Арианна решат его судьбу.
Уголки губ юного ситха дрогнули — он получил предупреждение от Силы, а затем услышал крики от всех окружающих. Ничего из этого толком и не требовалось. Он и так ожидал удара в спину, а потому даже поворачиваться не стал — поймал Герольда на середине выпада, связав Силой словно цепями и не позволив вонзить кинжал, который наверняка достал бы до сердца.
В следующий миг спину обдал жар, а затем всё в ту же спину донёсся вопль Дэйна и тихий звук падения чего-то тяжелого на песок. И вновь, Джон догадывался, что случилось, и потому обернулся не к бывшему рыцарю, а к Игритт. Та ухмылялась с поднятой правой рукой, вокруг которой извивалась алая нить, подобно верёвке.
— Сколько раз колдун и твой отец должны повторять? — Спросила она, тряхнув рукой и заставляя огонь исчезнуть. — Спиной поворачиваться можно только к трупу.
К тому времени, как она подошла к нему, люди Дома Мартелл уже добрались до павшего рыцаря и принялись связывать его оставшуюся руку за спиной куском мантии.
— Это утверждение верно́ только если враг опасен. Здесь же опасностью даже не пахло.
Игритт строго посмотрела и быстро провела пальцами по его голове.
— Из-за самоуверенности тебя рано или поздно убьют, Джон. Ты хорош, но еще не настолько. Мне бы не хотелось, чтобы ты сделал какую-нибудь глупость и из-за этого лишился жизни. Я слишком привыкла к тебе в мехах.
Покачав головой, Джон отвернулся и взглянул на то, как принц Оберин и люди Дома Мартелл приступили к утомительному процессу привязывания пленников к лошадям. Заставлять разбойников возвращаться пешком в Солнечное копье по жаре пустыни показалось Джону… чрезмерным. С другой стороны, ему было плевать. Жалеть разбойников? Можно проявить уважение и даже сочувствие к достойному врагу, но к подобному отребью — нет уж.
— Так и быть, Игритт, приму твои слова близко к сердцу.
— Да-да, так я тебе и поверила. — Ответила она с усмешкой.
Внезапно улыбка девушки угасла, она достала стрелу, наложила на тетиву и пустила в полет, бросив лишь беглый взгляд в ту сторону, куда стреляла.
Один из разбойников сумел ускользнуть во время битвы и отдалился не менее чем на три сотни шагов, прежде чем его настигла стрела Игритт. Мужчина упал замертво с наконечником, пробившим затылок. Точнее, первый позвонок — Атлант. Опять покачав головой, Джон взглянул на бывшую одичалую.
— Не ты ли только что говорила мне не быть самоуверенным? Скажи на милость, сколько еще ты собиралась ждать, прежде чем убить его? Или мне потом пришлось бы гоняться за ним по пустыне?
Ухмыльнувшись, Игритт начала снимать тетиву со своего лука, так как ещё одной битвы не предвиделось, а изнашивать оружие почем зря не хотелось.
— Я сказала, что ты еще недостаточно хорош, Джон. Я — другое дело.
От волны неловкости и стыда парень скорчил такое лицо, будто за один приход съел несколько лимонов с кожурой.
— Не шути так, а то у меня когда-нибудь лицевую мышцу замкнет, и я навсегда останусь с таким вот выражением. Из-за тебя.
— Эй?!
— Давай иди уже.
Закладка