Глава 338 •
Петир Бейлиш, член Малого совета и мастер-над-монетой сидел в своем кабинете на одной из многочисленных смотровых площадок Красного замка, откуда открывался вид на Черноводный залив. У него была цель. Он знал, чего хочет, и знал, как это получить. А теперь? Эта цель разлетелась на осколки. Ещё можно было спасти пару самых больших кусочков, но самая важная часть его будущего, то, чего он желал больше всего на свете, исчезла. Сколько бы власти он не захватил, сколько бы шлюх не набрал, это не заполнит дыру, оставленную потерей. Но он не станет таким, как Роберт. О нет… он не настолько бесхребетное ничтожество и не потеряет себя в потоке жалости и печали. Он изменит план. И каждый, кто ответственен за его страдания, почувствует на своей шкуре какого это, когда у тебя отнимают цель всей жизни. Мир утопнет в хаосе — это его месть.
И начнёт он прямо сегодня.
В коридоре зазвучали два источника тяжелого шага, а также третий, помягче.
Петир сдержал желание улыбнуться и поставил бокал с вином.
«Как раз вовремя. Не то чтобы я ожидал меньшего, учитывая, что я предлагаю этим двум дуракам»
Повернувшись спиной к заливу, Петир вошел обратно в крепость и оказался прямо на пути троих, которые направлялись в его сторону. Изобразив удивление, Петир отвесил экстравагантный поклон самому маленькому из троих.
— Ваша милость. — Сказал он, низко кланяясь явно удивленному принцу Джоффри. — Простите, я не хотел вас напугать. Просто решил полюбоваться видом.
Кронпринц быстро оправился от удивления — на его лицо вернулось привычное насмешливому выражение еще до того, как Петир успел поправить себя.
— Принц ничего не боится. Это удел женщин и слабаков.
Петир боролся с желанием ухмыльнуться.
«Да, Джоффри подойдет идеально»
— Конечно, ваша милость, прошу прощения. Я ни в коем разе не хотел сказать, что вы чего-то испугались. Только глупец мог подумать о таком.
— Хорошо. — Коротко ответил Джоффри. — А теперь уйди с дороги.
— Конечно. — Улыбнулся он, отодвигаясь в сторону. — Но, прежде чем вы уйдете, ваша милость, я хотел бы выразить вам свои глубочайшие соболезнования по поводу вашего великолепного зверя. Воистину, такое существо не заслуживало подобной участи. Особенно за то, что занималось только тем, чем занимаются сильные: пожирало слабых.
Джоффри замолчал, затем повернулся и посмотрел на Петира.
— Это… Это мои слова. Лев — это сила… а тот олененок… Он был слаб. Но никто не понял. Ни отец… ни даже мать. Они все просто нянчились с Томменом, потому что тот заплакал. И Прайд погиб… Это несправедливо!
Позволив себе едва заметную ухмылку, Петир переглянулся с двумя красными плащами, которые тенью следовали за молодым принцем. Оба мужчины слегка кивнули ему, а затем сделали шаг назад, чтобы оставить их наедине.
«Это стоило мне услуг четырех лучших шлюх. Но такова цена, если человек хочет поговорить с королевской семьей внутри Красного замка с соблюдением высокого уровня секретности. Цена приемлема»
— Если позволите, ваша милость. — Сказал Петир, вкладывая в каждое слово как можно больше дружеского тона. — Хотя человеку моего положения не пристало лезть в личные дела королевской семьи, я вижу, что вы страдаете, и хочу помочь. Но… видите ли… ваш отец убил Прайда не из-за вашего брата. Он сделал это, потому что боится вас, ваша милость. Вернее, он боится великого человека, которым вы становитесь.
Джоффри явно был ошеломлен. И это хорошо. Нужно встряхнуть мальчика, чтобы вылепить из него требуемую фигуру.
— Мой отец… Он не боится меня. Он никого не боится! Он уничтожил драконов! Он вскрыл грудь Рейгара, как дыню!
— Да, это так. — Кивнул Петир. — Но я говорю о ином виде страха, ваша милость. Ваш отец, король, действительно совершил великие поступки, и его, без сомнения, будут помнить. Но он боится, что с тем, как вы растете, ваша милость, вы однажды затмите его, и что все его достижения ничего не будут стоить перед лицом ваших собственных. Его забудут. Вот чего он боится. И он не одинок в этом страхе, ваша милость. Ваша мать тоже боится этого, поэтому она ничего и не сделала. И даже ваш дед, великий Тайвин Ланнистер, явно боится того, кем вы станете, о чем свидетельствует тот факт, что, несмотря на то, что Прайд был его подарком вам, он ничего не сделал после его смерти.
Джоффри обдумывал услышанное, и Петиру вновь пришлось сдерживать проявление эмоций. Он знал этого мальчика много лет, и знал, что, как, и с какой интонацией нужно говорить.
— Я… Но, это…
— Скажите, ваша милость. — Прервал кронпринца Петир, не желая, чтобы тот слишком долго анализировал уже услышанное. — Вы много слышали о короле Энисе Таргариене, сыне Эйгона Завоевателя?
Джоффри моргнул, а затем покачал головой.
— Нет.
— Неудивительно, ваша милость. Его выбросили на обочину истории в пользу его отца, который разрушил династии и основал новое правление. — Объяснил Петир, подчеркивая связь между действиями Завоевателя и Роберта, которую, к счастью, Джоффри, похоже, уловил. — Как и все драконы, Эйгон был горд. Он сделал то, чего не мог сделать никто другой, и он не потерпел бы, чтобы кто-то, даже его собственный сын, затмил его. Поэтому он держал сына и наследника на расстоянии вытянутой руки, не позволяя величию сына расцвести. И как только Эйгон ушел из этой жизни, по всей стране поднялось восстание. Поскольку величие Эниса всю жизнь подавлялось его отцом и семьей из страха, что тот затмит их. Как итог — Энис попросту не был готов справиться с воцарившимся хаосом. Да, не был готов. И всё же он справился. Восстания были подавлены, и народ начал признавать величие короля. Может быть Эйгон и объединил королевство, но именно его сын Энис по-настоящему скрепил куски разрозненных стран в единое целое.
Джоффри был очарован его историей.
— И что же случилось с Энис?
Ухмыльнувшись, Петир драматично вздохнул.
— Он умер. Всего через пять лет своего правления. Его смерть была… неестественной, но никто не смог доказать этого. Однако последней, кто лично видел его, была овдовевшая сестра-жена Завоевателя, Висенья Таргариен. И теперь, по общему мнению тех, кто изучает историю, вдовствующая королева Висенья убила короля, потому что боялась, что его величайшие деяния однажды затмят всё, что совершили она, ее сестра и их брат-муж. И теперь бедный король Энис — не более чем короткая сноска в истории.
Подойдя к мальчику, Петир рискнул — положил ладонь ему на плечо.
— Прошу, не расстраивайтесь, ваша милость. Я рассказал эту историю лишь потому, что желаю вам успеха. Я вижу в вас величие. И было бы жаль, если бы оно было задушено из-за чужого тщеславия и страхов.
То, что кронпринц не сразу стряхнул с плеча его руку, было признаком того, что мальчик проникся к нему.
— И что ты получишь от моего величия?
«Хорошо, он не совсем тупой»
— Не исчезнуть бесследно, ваша милость. — Объяснил Петир, вызвав растерянный взгляд Джоффри. — Я поднялся так высоко, как только может подняться человек моего положения. И теперь я желаю того же, чего желают все люди — чтобы меня помнили. Но меня не будут помнить при правлении вашего отца, поскольку время его величия уже ушло. Но вы, ваша милость? Ваш путь только начинается.
Джоффри выпрямился и ухмыльнулся — выражение, которое появлялось, когда он чувствовал и считал себя лучше окружающих. Проще говоря, его стандартное нахальное лицо вернулось в прежнее состояние.
— Итак, вы хотите достичь величия прицепившись за мой хвост?
Петир улыбнулся и развел руки в стороны, пожимая плечами.
— Это прискорбная ограниченность человека моего положения, ваша милость. Но, в отличие от большинства, я принимаю тот факт, что могу достичь величия, только присоединившись к великому человеку. А у вас, принц Джоффри, несмотря на ваш юный возраст, есть задатки величайшего мужчины, которого когда-либо видели Семь Королевств. И мое единственное желание — служить такому великому человеку, как вы, в качестве советника.
Джоффри слегка выпятил грудь, выпрямил спину и высоко поднял голову.
— Тогда начинай. Прямо с этого дня. Какой совет ты бы дал своему будущему королю?
— Мой совет — терпение, ваша милость. — Ответил Петир. — Сейчас ваш отец, мать и дед находятся в напряжении и внимательно следят за вами в поисках любого признака того, что однажды вы сможете затмить их. Поэтому я бы посоветовал проявить терпение. Пусть они думают, что вы их боитесь. А когда они расслабятся и перестанут следить за каждым вашим шагом… вот тогда и начинайте строить фундамент власти для того дня, когда ваш отец покинет этот мир, а вы взойдете на Железной Трон. И, если позволите мне быть столь смелым, ваша милость… я полагаю, что есть несколько человек, которых я могу… незаметно представить вам. Они будут более чем рады помочь такому великому человеку, как вы, закрепить свое место в анналах истории.
Улыбка Джоффри была настолько снисходительно-самоуверенной, что Петиру пришлось почти физически сдерживать себя, чтобы не смахнуть ее с лица мальчика.
«Эндшпиль, Петир! Думай только о конечной цели»
— Я… пока прислушаюсь к твоему совету, Бейлиш. — Сказал Джоффри, собираясь идти дальше, но остановился. — Продолжай давать полезные советы… и я, возможно, оставлю тебя на моей тени, когда будут идти к славе и величию.
Улыбаясь, Петир глубоко поклонился.
— Это всё, на что я могу надеяться, ваша милость. С этого дня, я — ваш верный слуга. Если вам что-то понадобится, то есть буквально всё что угодно, ваша милость… Даже если кому-то это покажется… неприглядным. Вам стоит только попросить, и я позабочусь о том, чтобы любое ваше желание было исполнено в полной мере.
Получив пренебрежительный взмах рукой от мальчика, Петир отошел в сторону и позволил юному принцу пройти мимо него вместе с двумя стражниками, которые спешили догнать своего члена королевской семьи.
«Доска готова. И первая фигура уже заняла позицию. — Петир ухмыльнулся, глядя, как Джоффри, один из ключей к исполнению долгосрочных целей, поворачивает за угол и исчезает. — И однажды… моя месть сбудется»
И начнёт он прямо сегодня.
В коридоре зазвучали два источника тяжелого шага, а также третий, помягче.
Петир сдержал желание улыбнуться и поставил бокал с вином.
«Как раз вовремя. Не то чтобы я ожидал меньшего, учитывая, что я предлагаю этим двум дуракам»
Повернувшись спиной к заливу, Петир вошел обратно в крепость и оказался прямо на пути троих, которые направлялись в его сторону. Изобразив удивление, Петир отвесил экстравагантный поклон самому маленькому из троих.
— Ваша милость. — Сказал он, низко кланяясь явно удивленному принцу Джоффри. — Простите, я не хотел вас напугать. Просто решил полюбоваться видом.
Кронпринц быстро оправился от удивления — на его лицо вернулось привычное насмешливому выражение еще до того, как Петир успел поправить себя.
— Принц ничего не боится. Это удел женщин и слабаков.
Петир боролся с желанием ухмыльнуться.
«Да, Джоффри подойдет идеально»
— Конечно, ваша милость, прошу прощения. Я ни в коем разе не хотел сказать, что вы чего-то испугались. Только глупец мог подумать о таком.
— Хорошо. — Коротко ответил Джоффри. — А теперь уйди с дороги.
— Конечно. — Улыбнулся он, отодвигаясь в сторону. — Но, прежде чем вы уйдете, ваша милость, я хотел бы выразить вам свои глубочайшие соболезнования по поводу вашего великолепного зверя. Воистину, такое существо не заслуживало подобной участи. Особенно за то, что занималось только тем, чем занимаются сильные: пожирало слабых.
Джоффри замолчал, затем повернулся и посмотрел на Петира.
— Это… Это мои слова. Лев — это сила… а тот олененок… Он был слаб. Но никто не понял. Ни отец… ни даже мать. Они все просто нянчились с Томменом, потому что тот заплакал. И Прайд погиб… Это несправедливо!
Позволив себе едва заметную ухмылку, Петир переглянулся с двумя красными плащами, которые тенью следовали за молодым принцем. Оба мужчины слегка кивнули ему, а затем сделали шаг назад, чтобы оставить их наедине.
«Это стоило мне услуг четырех лучших шлюх. Но такова цена, если человек хочет поговорить с королевской семьей внутри Красного замка с соблюдением высокого уровня секретности. Цена приемлема»
— Если позволите, ваша милость. — Сказал Петир, вкладывая в каждое слово как можно больше дружеского тона. — Хотя человеку моего положения не пристало лезть в личные дела королевской семьи, я вижу, что вы страдаете, и хочу помочь. Но… видите ли… ваш отец убил Прайда не из-за вашего брата. Он сделал это, потому что боится вас, ваша милость. Вернее, он боится великого человека, которым вы становитесь.
Джоффри явно был ошеломлен. И это хорошо. Нужно встряхнуть мальчика, чтобы вылепить из него требуемую фигуру.
— Мой отец… Он не боится меня. Он никого не боится! Он уничтожил драконов! Он вскрыл грудь Рейгара, как дыню!
— Да, это так. — Кивнул Петир. — Но я говорю о ином виде страха, ваша милость. Ваш отец, король, действительно совершил великие поступки, и его, без сомнения, будут помнить. Но он боится, что с тем, как вы растете, ваша милость, вы однажды затмите его, и что все его достижения ничего не будут стоить перед лицом ваших собственных. Его забудут. Вот чего он боится. И он не одинок в этом страхе, ваша милость. Ваша мать тоже боится этого, поэтому она ничего и не сделала. И даже ваш дед, великий Тайвин Ланнистер, явно боится того, кем вы станете, о чем свидетельствует тот факт, что, несмотря на то, что Прайд был его подарком вам, он ничего не сделал после его смерти.
Джоффри обдумывал услышанное, и Петиру вновь пришлось сдерживать проявление эмоций. Он знал этого мальчика много лет, и знал, что, как, и с какой интонацией нужно говорить.
— Я… Но, это…
— Скажите, ваша милость. — Прервал кронпринца Петир, не желая, чтобы тот слишком долго анализировал уже услышанное. — Вы много слышали о короле Энисе Таргариене, сыне Эйгона Завоевателя?
Джоффри моргнул, а затем покачал головой.
— Неудивительно, ваша милость. Его выбросили на обочину истории в пользу его отца, который разрушил династии и основал новое правление. — Объяснил Петир, подчеркивая связь между действиями Завоевателя и Роберта, которую, к счастью, Джоффри, похоже, уловил. — Как и все драконы, Эйгон был горд. Он сделал то, чего не мог сделать никто другой, и он не потерпел бы, чтобы кто-то, даже его собственный сын, затмил его. Поэтому он держал сына и наследника на расстоянии вытянутой руки, не позволяя величию сына расцвести. И как только Эйгон ушел из этой жизни, по всей стране поднялось восстание. Поскольку величие Эниса всю жизнь подавлялось его отцом и семьей из страха, что тот затмит их. Как итог — Энис попросту не был готов справиться с воцарившимся хаосом. Да, не был готов. И всё же он справился. Восстания были подавлены, и народ начал признавать величие короля. Может быть Эйгон и объединил королевство, но именно его сын Энис по-настоящему скрепил куски разрозненных стран в единое целое.
Джоффри был очарован его историей.
— И что же случилось с Энис?
Ухмыльнувшись, Петир драматично вздохнул.
— Он умер. Всего через пять лет своего правления. Его смерть была… неестественной, но никто не смог доказать этого. Однако последней, кто лично видел его, была овдовевшая сестра-жена Завоевателя, Висенья Таргариен. И теперь, по общему мнению тех, кто изучает историю, вдовствующая королева Висенья убила короля, потому что боялась, что его величайшие деяния однажды затмят всё, что совершили она, ее сестра и их брат-муж. И теперь бедный король Энис — не более чем короткая сноска в истории.
Подойдя к мальчику, Петир рискнул — положил ладонь ему на плечо.
— Прошу, не расстраивайтесь, ваша милость. Я рассказал эту историю лишь потому, что желаю вам успеха. Я вижу в вас величие. И было бы жаль, если бы оно было задушено из-за чужого тщеславия и страхов.
То, что кронпринц не сразу стряхнул с плеча его руку, было признаком того, что мальчик проникся к нему.
— И что ты получишь от моего величия?
«Хорошо, он не совсем тупой»
— Не исчезнуть бесследно, ваша милость. — Объяснил Петир, вызвав растерянный взгляд Джоффри. — Я поднялся так высоко, как только может подняться человек моего положения. И теперь я желаю того же, чего желают все люди — чтобы меня помнили. Но меня не будут помнить при правлении вашего отца, поскольку время его величия уже ушло. Но вы, ваша милость? Ваш путь только начинается.
Джоффри выпрямился и ухмыльнулся — выражение, которое появлялось, когда он чувствовал и считал себя лучше окружающих. Проще говоря, его стандартное нахальное лицо вернулось в прежнее состояние.
— Итак, вы хотите достичь величия прицепившись за мой хвост?
Петир улыбнулся и развел руки в стороны, пожимая плечами.
— Это прискорбная ограниченность человека моего положения, ваша милость. Но, в отличие от большинства, я принимаю тот факт, что могу достичь величия, только присоединившись к великому человеку. А у вас, принц Джоффри, несмотря на ваш юный возраст, есть задатки величайшего мужчины, которого когда-либо видели Семь Королевств. И мое единственное желание — служить такому великому человеку, как вы, в качестве советника.
Джоффри слегка выпятил грудь, выпрямил спину и высоко поднял голову.
— Тогда начинай. Прямо с этого дня. Какой совет ты бы дал своему будущему королю?
— Мой совет — терпение, ваша милость. — Ответил Петир. — Сейчас ваш отец, мать и дед находятся в напряжении и внимательно следят за вами в поисках любого признака того, что однажды вы сможете затмить их. Поэтому я бы посоветовал проявить терпение. Пусть они думают, что вы их боитесь. А когда они расслабятся и перестанут следить за каждым вашим шагом… вот тогда и начинайте строить фундамент власти для того дня, когда ваш отец покинет этот мир, а вы взойдете на Железной Трон. И, если позволите мне быть столь смелым, ваша милость… я полагаю, что есть несколько человек, которых я могу… незаметно представить вам. Они будут более чем рады помочь такому великому человеку, как вы, закрепить свое место в анналах истории.
Улыбка Джоффри была настолько снисходительно-самоуверенной, что Петиру пришлось почти физически сдерживать себя, чтобы не смахнуть ее с лица мальчика.
«Эндшпиль, Петир! Думай только о конечной цели»
— Я… пока прислушаюсь к твоему совету, Бейлиш. — Сказал Джоффри, собираясь идти дальше, но остановился. — Продолжай давать полезные советы… и я, возможно, оставлю тебя на моей тени, когда будут идти к славе и величию.
Улыбаясь, Петир глубоко поклонился.
— Это всё, на что я могу надеяться, ваша милость. С этого дня, я — ваш верный слуга. Если вам что-то понадобится, то есть буквально всё что угодно, ваша милость… Даже если кому-то это покажется… неприглядным. Вам стоит только попросить, и я позабочусь о том, чтобы любое ваше желание было исполнено в полной мере.
Получив пренебрежительный взмах рукой от мальчика, Петир отошел в сторону и позволил юному принцу пройти мимо него вместе с двумя стражниками, которые спешили догнать своего члена королевской семьи.
«Доска готова. И первая фигура уже заняла позицию. — Петир ухмыльнулся, глядя, как Джоффри, один из ключей к исполнению долгосрочных целей, поворачивает за угол и исчезает. — И однажды… моя месть сбудется»
Закладка