Глава 96 - Мадам Восьмилапая (2) •
— Мадам совершила ошибку. Я встречусь с ней и спрошу с нее.
Последние слова Викира повергли всех воинов Балак в ужас.
Не то чтобы они сами об этом не думали.
Невинные дети, старики, больные, товарищи, волки погибли, а дома и запасы еды — основа выживания — были уничтожены.
Но, несмотря на это, воины скептически отнеслись к словам Викира.
— Спросишь с Мадам? Это невозможно. Ни один, даже самый храбрый воин, не мог этого сделать.
— Викир. Пусть ты герой всего леса, но это безрассудство.
— Мадам Восьминогая — богиня этого леса. Злейшая из злых богов.
— Ущерб со временем будет восстановлен. Единственный способ — побыстрее забыть.
Воины Балак, которые доверяли каждому слову Викира, впервые покачали головами.
Раз даже такие отважные люди говорили так, можно было представить, насколько силен был их страх перед Мадам.
В этот момент.
…Топ!
Кто-то положил руку на плечо Викира.
Вождь Аквила, Ночная Лиса, смотрела на Викира с бледным лицом.
Ее обычное подавляющее величие сильно поубавилось.
Тот, кто в одиночку сразился с легендой прошлой эпохи, Адонаем, и вернул его в землю.
Но и Аквила получила в процессе множество ран.
Бесчисленные следы от стрел по всему телу, к тому же пропитанные ядом Мадам Восьминогой, плохо заживали даже при регенерации уровня Мастера.
— Викир. Молодой герой всего леса и восходящее солнце. Не поддавайся сиюминутной страсти. В делах, связанных с Мадам, нужна крайняя осторожность.
С этим согласилась и стоявшая рядом Айен.
— «Мадам Восьминогая» — это ужас не только для Балак, но и для всех племен. Существо в неизбежной причинности, центр тьмы. Ее существование подобно стихийному бедствию, поэтому чувство мести бесполезно......
Но Айен не смогла закончить фразу.
[Уи-и-и-и......]
Она увидела существо, с трудом выползающее из-под обломков разрушенного здания.
Бакира. Волк, родившийся в один день и час с Айен и проживший с ней всю жизнь.
Тот, кто побежал в деревню с вестью о победе Викира перед началом Илиады между Викиром и Аххеманом.
В этот момент Айен не могла не вспомнить свои последние слова, сказанные Бакире.
«Иди в деревню и скажи готовиться встречать победителя Илиады».
Кто бы мог подумать, что результат этого простого поручения будет таким ужасным.
[Кр-х-х...... Уи-и......]
Бакира, волоча задние лапы, с трудом подполз и потерся мокрым носом о ноги Айен.
Его правая задняя лапа была в ужасном состоянии.
Мало того что кости были переломаны, черный яд проникал до самого костного мозга.
Причина была очевидна. Что это, если не результат сопротивления Мадам Восьминогой?
Яд поднимался выше с каждой секундой, ситуация была настолько серьезной, что ногу нужно было ампутировать.
Айен с отсутствующим видом осматривала Бакиру.
Викир коротко ответил:
— И теперь ты скажешь, что месть бесполезна?
— ......
На этот раз Айен не смогла ответить.
Аквила перевела взгляд с лица дочери на ногу стонущего Бакиры и глубоко вздохнула.
— Поговорим позже. Сначала вылечим Бакиру. Быстро проверьте остальных раненых.
Аквила, несмотря на свои смертельные раны, в первую очередь заботилась о других членах племени.
По приказу вождя все снова засуетились.
Нужно было спасать выживших, осматривать раненых и готовить еду и ночлег на сегодня.
Та ночь была особенно темной и дождливой.
Луны не было, и тьму леса лишь изредка озаряли вспышки молний.
Среди падающих, как копья, струй дождя, словно призрак, скользила тень.
Это был Викир.
Снова никому не сказав, Викир покинул Балак.
Гончая шла на встречу с Мадам.
«......В любом случае, нам пришлось бы сразиться».
«Мадам Восьминогая» изначально была одной из настоящих целей Викира в этом лесу.
Монстр сверхвысокого уровня опасности, о котором в Империи еще не знали.
Если удастся выследить и убить его первым, выгода будет безграничной.
Взз-взз-взз-
Слушая биение Вельзевула в артерии на запястье, Викир размышлял.
«Когда наступит эпоха гибели, монстры уровня Мадам будут встречаться довольно часто......, но сейчас это уникальное существо».
К тому же Мадам была причиной, по которой воины Балак были вынуждены бросать свои дома и кочевать с места на место.
Воины Балак оказались в тяжелом положении, избегая Мадам, которая от голода постоянно расширяла свои охотничьи угодья, и семьи Баскервиль, которая постоянно пыталась расширить территорию Империи, осваивая джунгли.
«Я смогу освободить их».
Мадам Восьминогая и семья Баскервиль. Викир намеревался подчинить себе эти две силы, давящие на Балак.
Это будет платой за то, что Балак приютили его, и хорошим делом для будущего обеих сторон.
Также Викир хотел испытать себя.
Насколько он стал сильнее за 2 года в лесу.
«Битва с Адонаем принесла мне понимание. Скоро я смогу подняться еще на одну ступень......»
Размышляя об этом, Викир пробивался сквозь стену дождя.
Но вскоре гончая была вынуждена остановиться.
Знакомый запах сквозь завесу ливня.
Он не мог не узнать этот запах, который чувствовал каждый день последние 2 года.
Айен. Она стояла перед Викиром, насквозь промокшая.
— Ждала меня?
— ......
— С каких пор ты здесь стоишь?
— ......
Айен не отвечала на вопросы Викира.
Вскоре она заговорила.
— Волка нельзя приручить.
— ......?
— Сколько ни привязывай, он развяжет веревку и убежит.
Айен подняла голову и посмотрела прямо в глаза Викира.
— Волка в конечном итоге приручить нельзя. Единственный способ — сделать так, чтобы он сам приходил, когда захочет, даже без поводка.
Она ухмыльнулась, глядя на Викира.
— Ты не собака. Викир. Ты называешь себя так, но...... ни одна собака не ведет себя так, как ты.
— ......
Викир опустил взгляд на ногу Айен.
Ее правая нога была туго перевязана листьями и кожей.
Во время битвы с Адонаем Айен получила рану в ногу, спасая Викира от отравленной стрелы.
Из-за последствий этого ранения Айен все еще хромала.
Помолчав, Викир сказал:
— ......В таком состоянии ты не поможешь, даже если пойдешь со мной. Возвращайся в деревню.
Воздух был влажным, хоть выжимай, но слова были сухими как никогда.
Но Айен, словно ожидая этого, плотно сжала губы.
Вскоре. Она протянула что-то Викиру.
Это были вяленое мясо, фрукты и орехи, завернутые в листья.
Викир усмехнулся.
— Похоже на поминальную еду.
— Не шути так.
Айен сверкнула глазами, глядя на Викира.
И добавила одно слово.
— Пообещай.
Сцена, вызывающая чувство дежавю.
Гончая подумала, что эта ситуация кажется немного знакомой.
Айен повторила:
— Пообещай, что вернешься.
— ......
Когда Викир не ответил, Айен, словно задыхаясь под водой, заговорила снова глухим голосом.
— Нет.
Она немного помолчала и продолжила.
— Нет. Можешь не обещать, что вернешься.
Голос затихал. Тон, в котором слышались тревога, нетерпение и ком в горле.
Вскоре Айен посмотрела в глаза Викира с отчаянием, словно выплевывая кровь.
— Можешь не возвращаться...... только останься в живых.
Викир на мгновение замолчал.
И ответил с небольшой задержкой, чтобы это можно было назвать мгновенным ответом.
— ......Конечно.
Только тогда изо рта Айен вырвалось белое облачко пара — вздох облегчения.
Далекая тьма в грозовых тучах, поглотивших даже утреннюю зарю.
Хозяйка, молча провожающая взглядом удаляющуюся спину гончей, нет, волка.
Волк снова прорывается сквозь рассвет.
Однако. В отличие от прошлого раза, было кое-что, о чем Викир не смог сказать.
«Можешь не возвращаться...... только останься в живых».
Женщины умеют выдвигать поистине сложные требования.
Впервые за все время двух жизней он солгал.
Потому что даже он сам не знал, сможет ли сдержать это обещание.
Последние слова Викира повергли всех воинов Балак в ужас.
Не то чтобы они сами об этом не думали.
Невинные дети, старики, больные, товарищи, волки погибли, а дома и запасы еды — основа выживания — были уничтожены.
Но, несмотря на это, воины скептически отнеслись к словам Викира.
— Спросишь с Мадам? Это невозможно. Ни один, даже самый храбрый воин, не мог этого сделать.
— Викир. Пусть ты герой всего леса, но это безрассудство.
— Мадам Восьминогая — богиня этого леса. Злейшая из злых богов.
— Ущерб со временем будет восстановлен. Единственный способ — побыстрее забыть.
Воины Балак, которые доверяли каждому слову Викира, впервые покачали головами.
Раз даже такие отважные люди говорили так, можно было представить, насколько силен был их страх перед Мадам.
В этот момент.
…Топ!
Кто-то положил руку на плечо Викира.
Вождь Аквила, Ночная Лиса, смотрела на Викира с бледным лицом.
Ее обычное подавляющее величие сильно поубавилось.
Тот, кто в одиночку сразился с легендой прошлой эпохи, Адонаем, и вернул его в землю.
Но и Аквила получила в процессе множество ран.
Бесчисленные следы от стрел по всему телу, к тому же пропитанные ядом Мадам Восьминогой, плохо заживали даже при регенерации уровня Мастера.
— Викир. Молодой герой всего леса и восходящее солнце. Не поддавайся сиюминутной страсти. В делах, связанных с Мадам, нужна крайняя осторожность.
С этим согласилась и стоявшая рядом Айен.
— «Мадам Восьминогая» — это ужас не только для Балак, но и для всех племен. Существо в неизбежной причинности, центр тьмы. Ее существование подобно стихийному бедствию, поэтому чувство мести бесполезно......
Но Айен не смогла закончить фразу.
[Уи-и-и-и......]
Она увидела существо, с трудом выползающее из-под обломков разрушенного здания.
Бакира. Волк, родившийся в один день и час с Айен и проживший с ней всю жизнь.
Тот, кто побежал в деревню с вестью о победе Викира перед началом Илиады между Викиром и Аххеманом.
В этот момент Айен не могла не вспомнить свои последние слова, сказанные Бакире.
«Иди в деревню и скажи готовиться встречать победителя Илиады».
Кто бы мог подумать, что результат этого простого поручения будет таким ужасным.
[Кр-х-х...... Уи-и......]
Бакира, волоча задние лапы, с трудом подполз и потерся мокрым носом о ноги Айен.
Его правая задняя лапа была в ужасном состоянии.
Мало того что кости были переломаны, черный яд проникал до самого костного мозга.
Причина была очевидна. Что это, если не результат сопротивления Мадам Восьминогой?
Яд поднимался выше с каждой секундой, ситуация была настолько серьезной, что ногу нужно было ампутировать.
Айен с отсутствующим видом осматривала Бакиру.
Викир коротко ответил:
— И теперь ты скажешь, что месть бесполезна?
— ......
На этот раз Айен не смогла ответить.
Аквила перевела взгляд с лица дочери на ногу стонущего Бакиры и глубоко вздохнула.
— Поговорим позже. Сначала вылечим Бакиру. Быстро проверьте остальных раненых.
Аквила, несмотря на свои смертельные раны, в первую очередь заботилась о других членах племени.
По приказу вождя все снова засуетились.
Нужно было спасать выживших, осматривать раненых и готовить еду и ночлег на сегодня.
Та ночь была особенно темной и дождливой.
Луны не было, и тьму леса лишь изредка озаряли вспышки молний.
Среди падающих, как копья, струй дождя, словно призрак, скользила тень.
Это был Викир.
Снова никому не сказав, Викир покинул Балак.
Гончая шла на встречу с Мадам.
«......В любом случае, нам пришлось бы сразиться».
«Мадам Восьминогая» изначально была одной из настоящих целей Викира в этом лесу.
Монстр сверхвысокого уровня опасности, о котором в Империи еще не знали.
Если удастся выследить и убить его первым, выгода будет безграничной.
Взз-взз-взз-
Слушая биение Вельзевула в артерии на запястье, Викир размышлял.
«Когда наступит эпоха гибели, монстры уровня Мадам будут встречаться довольно часто......, но сейчас это уникальное существо».
К тому же Мадам была причиной, по которой воины Балак были вынуждены бросать свои дома и кочевать с места на место.
Воины Балак оказались в тяжелом положении, избегая Мадам, которая от голода постоянно расширяла свои охотничьи угодья, и семьи Баскервиль, которая постоянно пыталась расширить территорию Империи, осваивая джунгли.
«Я смогу освободить их».
Мадам Восьминогая и семья Баскервиль. Викир намеревался подчинить себе эти две силы, давящие на Балак.
Также Викир хотел испытать себя.
Насколько он стал сильнее за 2 года в лесу.
«Битва с Адонаем принесла мне понимание. Скоро я смогу подняться еще на одну ступень......»
Размышляя об этом, Викир пробивался сквозь стену дождя.
Но вскоре гончая была вынуждена остановиться.
Знакомый запах сквозь завесу ливня.
Он не мог не узнать этот запах, который чувствовал каждый день последние 2 года.
Айен. Она стояла перед Викиром, насквозь промокшая.
— Ждала меня?
— ......
— С каких пор ты здесь стоишь?
— ......
Айен не отвечала на вопросы Викира.
Вскоре она заговорила.
— Волка нельзя приручить.
— ......?
— Сколько ни привязывай, он развяжет веревку и убежит.
Айен подняла голову и посмотрела прямо в глаза Викира.
— Волка в конечном итоге приручить нельзя. Единственный способ — сделать так, чтобы он сам приходил, когда захочет, даже без поводка.
Она ухмыльнулась, глядя на Викира.
— Ты не собака. Викир. Ты называешь себя так, но...... ни одна собака не ведет себя так, как ты.
— ......
Викир опустил взгляд на ногу Айен.
Ее правая нога была туго перевязана листьями и кожей.
Во время битвы с Адонаем Айен получила рану в ногу, спасая Викира от отравленной стрелы.
Из-за последствий этого ранения Айен все еще хромала.
Помолчав, Викир сказал:
— ......В таком состоянии ты не поможешь, даже если пойдешь со мной. Возвращайся в деревню.
Воздух был влажным, хоть выжимай, но слова были сухими как никогда.
Но Айен, словно ожидая этого, плотно сжала губы.
Вскоре. Она протянула что-то Викиру.
Это были вяленое мясо, фрукты и орехи, завернутые в листья.
Викир усмехнулся.
— Похоже на поминальную еду.
— Не шути так.
Айен сверкнула глазами, глядя на Викира.
И добавила одно слово.
— Пообещай.
Сцена, вызывающая чувство дежавю.
Гончая подумала, что эта ситуация кажется немного знакомой.
Айен повторила:
— Пообещай, что вернешься.
— ......
Когда Викир не ответил, Айен, словно задыхаясь под водой, заговорила снова глухим голосом.
— Нет.
Она немного помолчала и продолжила.
— Нет. Можешь не обещать, что вернешься.
Голос затихал. Тон, в котором слышались тревога, нетерпение и ком в горле.
Вскоре Айен посмотрела в глаза Викира с отчаянием, словно выплевывая кровь.
— Можешь не возвращаться...... только останься в живых.
Викир на мгновение замолчал.
И ответил с небольшой задержкой, чтобы это можно было назвать мгновенным ответом.
— ......Конечно.
Только тогда изо рта Айен вырвалось белое облачко пара — вздох облегчения.
Далекая тьма в грозовых тучах, поглотивших даже утреннюю зарю.
Хозяйка, молча провожающая взглядом удаляющуюся спину гончей, нет, волка.
Волк снова прорывается сквозь рассвет.
Однако. В отличие от прошлого раза, было кое-что, о чем Викир не смог сказать.
«Можешь не возвращаться...... только останься в живых».
Женщины умеют выдвигать поистине сложные требования.
Впервые за все время двух жизней он солгал.
Потому что даже он сам не знал, сможет ли сдержать это обещание.
Закладка