Главы 2921-2922 •
Глава 1462 (Мир Кампуса 2)
Бай Ханьмо был таким худым, что не похож сам на себя. Под его глазами были тёмные круги, как у панды, а лицо его было жёлтым и болезненным.
От такого вида у людей на лоб глаза вылезали.
Дин Сюэцин не собиралась одалживать деньги Дин Нинде. Стоит только один раз одолжить, то будет и второй раз. Где второй, там и третий. А потом они прилипнут, словно пиявки.
Дин Нинде отправилась на поиски своей матери, Цзи Лоу, которая снова нашла себе спонсора, но её жизнь уже не была такой хорошей, как раньше.
Ради своей дочери, Цзи Лоу давала немного денег каждый раз, как та приходила, но Дин Нинде стала приходить чаще и просить больше. Цзи Лоу была немного ошеломлена, и могла лишь отказать, скрепя сердце.
Дин Нинде жалобно плакала, но Цзи Лоу не была тронута. Она сказала своей дочери бросить Бай Ханьмо и найти кого-нибудь ещё.
Оставаясь с Бай Ханьмо она просто зря тратила свою юность.
Дин Нинде тоже устала от этого, но она любила Бай Ханьмо и не могла оставить его.
Цзи Лоу тоже была как Дин Нинде. Она хотела заполучить хоть какие-то деньги, будь то пенсия или ещё что.
Дин Нинде была вынуждена отправиться на поиски работы, но Дин Нинде не умела зарабатывать.
Что бы она ни делала, у неё ничего не получалось.
На аренду жилья требуются деньги, на еду тоже, а расходы Бай Ханьмо были и того больше.
Дин Нинде было трудно жить такой жизнью.
Но она могла лишь продолжать терпеть. Её нога постоянно побаливала после того падения.
Особенно в дождливые дни.
Нин Шу выключила экран и легла на диван, намереваясь вздремнуть.
Три последовательных задания. Как только одно задание закончится, сразу начнётся следующее, и между ними не будет времени на отдых.
Нин Шу было тошно от этого.
Когда она проснулась, Нин Шу купила постные i_ пилюли и воду, после чего спросила у 2333:
— Эти вещи, которые я купила, я могу использовать во всех трёх мирах?
2333 беспощадно разбил фантазии Нин Шу.
— Да как такое возможно? Ты можешь использовать их только в одном мире.
Нин Шу: …
Она думала, что раз это последовательные задания, то эти предметы можно использовать на протяжении всего испытания.
Как же тяжко.
Нин Шу приложила руку к груди, чувствуя, как её сердце бьётся быстрее. Но у неё же явно не было сердца, которое бы билось, отчего она так нервничает?
Нин Шу сделала глубокий вдох, постучала себя по сердцу, изогнула уголки рта и с улыбкой сказала:
— Давай отправимся на задание и попытаемся добиться успеха уложившись только в три задания.
— Желаю тебе счастья, — сказал 2333.
— Отправляемся на задание.
Нин Шу закрыла глаза и на мгновение почувствовала головокружение.
Прежде чем Нин Шу успела открыть глаза, она услышала игривые голоса.
— Давай, оближи туфли. Да как следует оближи.
— Пусть ест дерьмо, это интереснее.
— …
Нин Шу открыла глаза и увидела очень знакомую сцену. Сцену, о которой она бы не хотела вспоминать.
Это было проваленное испытательное задание на получателя заданий продвинутого уровня со сложностью SSS-уровня.
Это было жестокое издевательство над учениками в аристократической школе.
Три принца, Оу Хаосюань, Му Еяо и Минь Хаочу были школьными задирами, а И Сяотун была жертвой школьного издевательства.
Поручитель, И Сяотун, хотела прожить жизнь с достоинством и устроить брату художественную выставку.
Какая знакомая сцена. Нин Шу коснулась ветки в своём кармане. В тот раз она использовала её, чтобы умереть вместе с Оу Хаосюанем.
Естественно, задание было провалено.
На спортивном поле собралось много народу, и трое из них, Оу Хаосюань, Му Еяо и Минь Хаочу, смотрели на Нин Шу с игривыми выражениями на лицах.
Лицо И Сяодуна было красивым, но его брови выдавали его замешательство и робость. Когда он не говорил, он выглядел, как обычный человек. Но, стоило ему открыть рот, как сразу становилось понятно, что он – слабоумный.
На нём была очень старая одежда. Она вся была покрыта отпечатками обуви. Его явно пинали.
— Ты опоздала, — Му Еяо покрутил шеей и поднял запястье, чтобы посмотреть на свои часы. – Почти на минуту опоздала.
Му Еяо обладал яростной аурой. Его шея хрустнула, когда он наклонил голову.
Отец Му Еяо был адмиралом, который тогда и застрелил её.
— В качестве наказания за твою медлительность…
Му Еяо поднял ногу и надавил ею на живот И Сяодуна. И Сяодун закричал от боли. Его тело съёжилось, а потом его начало тошнить всем тем, что он съел.
Запах блевотины И Сяодуна был очень неприятным.
Ближайшие наблюдатели прикрыли свои носы и попятились назад. Студент, который держал И Сяодуна, тут же бросил его на землю.
И Сяодун упал на землю, плача от боли. Он жалобно уставился на Нин Шу, и, всхлипывая, начал звать сестру.
Нин Шу сделала глубокий вдох, почему она опять контратакует в этом мире? Это вымышленный мир, или, всё же, настоящий?
И Сяодуну снова пришлость терпеть такое унижение и боль.
Оу Хаосюань зажал свой нос и недовольно сказал:
— Му Еяо, ты специально такой отвратительный?
Его выражение лица было таким, словно ему стало до смерти отвратительно.
Му Еяо пожал плечами и неискренне сказал:
— Прости за это. В следующий раз я буду аккуратнее.
Оу Хаосюань перевёл взгляд на Нин Шу и указал на свою ногу.
— Иди сюда. Вытри мою обувь, а иначе твоему брату будет очень плохо.
— Всё ещё не хочешь? — выражение лица Оу Хаосюаня было безразличным. — Тогда позволь мне сначала избить этого идиота до полусмерти, а потом накормить его ведром дерьма.
Как только Оу Хаосюань договорил это, пришёл кто-то из работников школы и принёс ведро фекалий. Когда он пришёл, окружающие люди тут же начали отступать с дороги.
Вонь была слишком сильной.
— Накормите его, — Оу Хаосюань махнул рукой. – В качестве наказания за твою нерешительность, когда твой брат закончит есть, ты продолжишь за него. Раз уж вы брат и сестра, вы должны делить все сладости и горести, верно? Я не стану делать между вами различия.
— Фу…
— Как отвратительно…
Окружающие люди начали издавать странные звуки. На их лицах было отвращение, но они продолжали смотреть представление. Большинство из них молчали, чтобы не создавать себе проблем.
Работник школы поставил ведро фекалий перед И Сяодуном.
Сюжет развивался точно также. Теперь от неё требовали облизать туфли и съесть дерьмо.
Ведро фекалий было поставлено перед И Сяодуном. Может, он и был глупым, но он понимал, что это грязь.
У него текли слёзы и сопли.
Оу Хаосюань заложил руки за ремень своих штанов и со злобным видом посмотрел на Нин Шу:
— При виде того, как твоего родного брата сейчас напоят водой с дерьмо, ты, как сестра, лишь равнодушно смотришь на это. Раз уж вы брат и сестра, вы должны делить все сладости и горести, верно? Принесите ещё одно ведро, — сказал Оу Хаосюань, зажимая нос.
Сверкнув взглядом, Оу Хаосюань сказал холодным голосом:
— Вливайте в него.
Нин Шу тут же сказала:
— Подожди минутку!
Даже если не говорить о том, что вода с дерьмом жутко воняет и полна бактерий, это оскорбление просто невыносимо.
И Сяодун был не очень умным, и он такой от природы, но это не означало, что он должен терпеть такое оскорбление.
Вот почему прежняя Нин Шу решила умереть вместе.
Солдата можно убить, но не унизить.
Оу Хаосюань усмехнулся и поднял свою ногу.
— Раз уж ты поняла, что нужно облизать мои туфли, то облизывай.
Нин Шу: Вот гад…