Глава 682: Провокация. Отныне чужой •
Линь Чуцзю очнулась, но… она была в очень плохом состоянии. Или, точнее, когда она очнулась, она выглядела не лучшим образом!
Солдат Цзиньувэй боялся, что что-то случится, поэтому он поспешил найти Сяо Тяньяо и попросил Сяо Тяньяо взглянуть.
У него не было другого выбора. Императорский доктор Чжу, который ухаживал за Линь Чуцзю, сейчас сам нуждался в лечении. Он не мог осмотреть Линь Чуцзю, ему оставалось только побеспокоить Сяо Тяньяо.
Когда Сяо Тяньяо услышал доклад солдата Цзиньувэй, его чуть вспыхнувшие глаза вновь потухли. Затем он пошел прямо к главному шатру, не говоря ни слова. Увидев это, солдат Цзиньувэй быстро последовал за ним, не смея сказать ни слова по дороге.
Из-за того что Линь Чуцзю упала на землю и никто долгое время этого не замечал, Сяо Тяньяо боялся, что что-то подобное случится опять, поэтому они специально позвал двух женщин из деревни ухаживать за Линь Чуцзю, пока его не было. В этот момент деревенские женщины стояли у постели Линь Чуцзю, но они просто стояли рядом, взволнованно теребя края своей одежды. Они были в растерянности, они совсем не знали, как ухаживать за Линь Чуцзю.
Увидев, что Сяо Тяньяо вошел, они обе так испугались, что упали на колени на землю и не двигались.
Сяо Тяньяо слегка нахмурился и холодно фыркнул: «Убирайтесь!»
Деревенские женщины выбежали вон, оставив заботу о Линь Чуцзю. Однако Сяо Тяньяо было некогда в это время заниматься этим, он сосредоточил все свои мысли на Линь Чуцзю.
Линь Чуцзю очнулась, но она была в очень плохом состоянии. Как будто она закрылась внутри себя.
Линь Чуцзю неподвижно лежала на постели. Ее глаза были широко открыты и глядели в потолок. Она долго не моргала. Ее глаза не двигались, будто она потеряла свою душу.
Линь Чуцзю очнулась, но была как мертвая.
Сяо Тяньяо почувствовал лишь необъяснимую боль в сердце. Он шагнул вперед и присел на корточки рядом с Линь Чуцзю. Он погладил ее по щеке и позвал: «Линь Чуцзю…»
Она не отвечала!
«Линь Чуцзю», – он снова окликнул Линь Чуцзю, повысив голос, но она оставалась неподвижной.
«Линь Чуцзю!» – Сяо Тяньяо снова позвал громче, держа Линь Чуцзю за руку и нежно гладя ее по щеке. Но Линь Чуцзю все еще не шевелилась и не замечала совершенно ничего вокруг себя.
Сяо Тяньяо был и опечален и зол. Он сильно сжал руку Линь Чуцзю и сердито сказал: «Линь Чуцзю, прекрати притворяться, я знаю, что ты меня слышишь». Раньше, когда ее руки сжимали, Линь Чуцзю вспыхивала от ярости.
Поскольку она круглый год держала скальпель, Линь Чуцзю не любила, когда другие держали ее за руку, а тем более с силой хватали ее руку. Она была человеком, которого кормят его руки. Если ее рука была бы травмирована, это повлияло бы на то, как она держит скальпель, но…
В этот момент Линь Чуцзю совершенно не отреагировала. И даже несмотря на то, что Сяо Тяньяо сжал ее руку сильнее, она не убрала ее.
Сяо Тяньяо и Линь Чуцзю уже так долго жили вместе, что он, естественно, знал ее привычки. Иначе он не взял бы Линь Чуцзю за руку, как только вошел. То, что Линь Чуцзю не шевелилась, заставляло Сяо Тяньяо беспокоиться, поэтому его голос стал громче и резче: «Линь Чуцзю, не заставляй меня ломать тебе руку».
Он знал, что Линь Чуцзю заботит не только ее жизнь, но и ее руки. Она заботилась о них в мирные времена.
«Гневу есть пределы. Я никогда не отличался большим терпением». Сяо Тяньяо был терпеливым, но равнодушие и молчаливое сопротивление Линь Чуцзю исчерпали его терпение.
«В последний раз говорю: если ты опять не отзовешься, я сломаю тебе руки». Сяо Тяньяо держал пальцы Линь Чуцзю, сжимая их все с большей силой, так что Линь Чуцзю не могла бы вытащить руку.
Эта сила, это положение – все говорило Линь Чуцзю, что он был настроен серьезно. Он сделает то, о чем говорил, но…
«Ты…» Сяо Тяньяо был зол и раздражен, и он в гневе отбросил руку Линь Чуцзю: «Линь Чуцзю, ты думаешь, я только пытаюсь напугать тебя?» Ей даже не нужда была больше ее рука. Линь Чуцзю что, сошла с ума?
«Ха-ха-ха…» Линь Чуцзю, которая не сказала ни слова, вдруг рассмеялась будто кукла, и слезы показались у нее на глазах. «Вот моя рука, ну же? Ванъе – человек дела, а не пустых слов».
Как будто нарочно желая разозлить Сяо Тяньяо, когда Линь Чуцзю заговорила, она прямо подняла свою правую руку: «Сломай мою правую руку. Потому что моя правая рука полезнее. Если эта рука будет сломана, я не смогу ничего делать». Если ее правую руку сломают, она полностью сдастся.
«Линь Чузцю, думаешь, я не смогу?» Сяо Тяньяо схватил правую руку Линь Чуцзю и сказал это грубым тоном.
«Нет, я верю, что ванъе сможет, так что… сделайте это, ванъе». Линь Чуцзю закрыла глаза с видом покорности.
Сломайте – сломайте ее руки, сломайте ее надежды, сломайте ее мысли. После этого… она сможет ненавидеть Сяо Тяньяо и себя.
Она сможет ненавидеть Сяо Тяньяо за жестокость и себя – за глупость.
«Ты ищешь смерти!» Он схватил пальцы Линь Чуцзю, но не приложил больше силы. Он только держал руку Линь Чуцзю так, заставляя ее чувствовать боль, не ломая ее руку.
Если бы он хотел сломать руку Линь Чуцзю, он мог бы это сделать… но ему не хотелось это делать, нет, он не мог этого сделать!
«Я не… Я просто провожу черту между нами. Вы сломаете мне руку, и после этого мы с вами станем чужими». Линь Чуцзю повернула голову и посмотрела на Сяо Тяньяо. На ее худых щеках ее большие глаза казались большими и пустыми.
В глазах Линь Чуцзю не было эмоций, но Сяо Тяньяо почувствовал, будто нож вылетел из глаз Линь Чуцзю и вонзился прямо ему в сердце.
Его сердце болело.
Это было так мучительно!
Это было так больно, что он едва мог дышать. Как будто его сердце сжимали и выворачивали во все стороны.
«Линь Чуцзю, ты размечталась!» – тяжело выдохнул Сяо Тяньяо и попытался выдавить эти слова из-за зубов, затем отшвырнул руку Линь Чуцзю. Сяо Тяньяо добавил: «Линь Чуцзю, ты моя жена. Только я имею право избавиться от тебя. Ты можешь избавиться от меня, только если я умру!» Другими словами Линь Чуцзю могла уйти от него только в случае его смерти.
Однако его женщина, даже в смерти все равно принадлежала ему.
Сяо Тяньяо сжал ее руку до боли, но Линь Чуцзю не показала никаких эмоций на лице. Она изогнула губы в улыбке и сказала: «Тогда я… найду шанс убить вас».
«Ты хочешь убить меня? Ты одна? Это невозможно, израсходуй ты даже две своих жизни». Сяо Тяньяо не разозлился, когда услышал это. Выражение его лица стало немного мягче, но, к сожалению, Линь Чуцзю этого не увидела.
«Хм…» Линь Чуцзю хмыкнула и не стала дальше обсуждать эту тему. У нее не было сил обсуждать сейчас это с Сяо Тяньяо.
«Ванъе, вы сказали мне ранее… что пообещаете мне одну вещь. Это соглашение еще действует?» Линь Чуцзю снова повернула голову и посмотрела в потолок. Даже разговаривая с Сяо Тяньяо, она не смотрела на него.
«Расставание и развод не считаются». Он мог пообещать Линь Чуцзю все, кроме этого. Даже если это включало в себя уничтожение целой страны, если Линь Чуцзю сказала бы слово, он сделал бы это.
К сожалению, Линь Чуцзю не была амбициозным человеком. Она совсем об этом не думала. Она хотел только…