Глава 69: Внутри аукционного дома. Часть 1 •
Глава 69 – Внутри аукционного дома. Часть 1
“- Что это такое?”
Граф Валтейн, который до этого отступил назад, позволив Бьюн Гьенбеку сказать свое слово, подошел к Лие и заговорил.
- “Когда он сломал обе ноги, возможно он так же стукнулся головой?” Валтейн задумался над тем недоверчивым поведением, свидетелем которого он только что стал.
- “Думаю, что да. Он даже подумывает послать своих рыцарей в королевский дворец! Неважно, как сильно вы игнорируете королевскую семью, это уже слишком.”
После этого граф Валтейн объяснил, что для таких случаев существуют самые основные универсальные законы и порядки. И все это только что нарушил Бьюн. Он совал свой нос в дела королевской семьи, где его помощи не хотели и в ней не нуждались. Рядом с ним министр финансов Лоран тоже кипел от гнева из-за вопиющего неуважения и назойливости.
Однако, в отличие от тех двоих, которые были в ярости и ругались вполголоса, Лия пассивно нахмурилась. Она не произнесла ни единого звука и только молча размышляла.
Это был не первый раз, когда Бьюн Гьенбек совершал столь дерзкий поступок, и даже не второй! То, что он продолжал это делать, вызывало у нее отвращение. Он был абсолютно презренным и высокомерным, полагая, что его ухаживание за Лией будет успешным.
Даже если они еще не поженились, он вел себя так, словно Лия была его трофеем. Она безнадежно вздохнула. Это была ее судьба, и ради своей страны она должна была с этим смириться.
Однако Бьюн плохо обращался с Курканами. Нет, это еще мягко сказано. Он питал к ним крайнее отвращение, отказываясь называть их иначе, чем “варварами”, и проклинал их род до самой могилы.
И все же, несмотря на все это, Бьюн Гьенбек знал Курканов лучше, чем кто-либо другой. Таким образом, его череда ругательств, направленных на них, не была сказана без смысла. Должен же был произойти инцидент, который вызвал такой ужас и отвращение даже у дерзкого и бесстыдного Бьюна.
Однако курканы, захваченные в плен в качестве рабов, никогда не проявляли какого-либо необычного поведения. Может быть, было что-то другое в Куркане, который не был рабом?
Поэтому было бы неплохо, если бы Бьюн рассказал ей о своих знаниях об этой увлекательной теме, но он уже покинул конференц-зал.
- “Прежде всего, пусть Бьюн Гьенбек из Оберде делает, что хочет.” - Покорно приказала она.
Поскольку переговоры по договору скоро должны были закончиться, Бьюн должен был сейчас нервничать. Поэтому было бы лучше, если бы они позволили ему идти своим путем и не создавали лишних проблем. Это был также один из способов убедить его, что он все еще может сделать королевскую семью своей марионеткой.
Кроме того, если он все еще упрямо настаивал на своем, то королевская семья не имела никакой возможности остановить его. Вместо того, чтобы пытаться им помыкать, лучше было сделать вид, что они подчинились ему.
Даже когда она вернулась в покои принцессы, слова Бьюн Гьенбека, которые, казалось, предупреждали ее о надвигающейся катастрофе, продолжали появляться у нее голове. Она не могла забыть их и на протяжении всего своего дневного распорядка обдумывала его слова.
После скромного обеда все ее служанки, кроме Графини Мелиссы, которая сейчас отдыхала, собрались перед ней. Лия собиралась выйти с графиней ночью, поэтому той пришлось подготовиться.
Лия посмотрела на себя в зеркало, и внезапно в ее голове всплыло воспоминание о том времени, когда она ускользнула из королевского дворца. Затем она также надела парик и осторожно покинула стены, которые ограничивали ее. Это было началом того, что ее жизнь превратилась в хаос. Это был первый раз, когда она встретила Ишакана.
- “Принцесса?”
Лия пришла в себя, когда ее окликнула Графиня Мелисса. Ее фиалковые глаза в отражении казались остекленевшими. На нее смотрело мрачное, унылое лицо. Ее неподвижный и бесстрастный вид беспокоил графиню Мелиссу, которая беспокоилась, что принцесса чувствует себя плохо.
Каждый раз, когда Лия ускользала из дворца, Графиня Мелисса всегда была встревожена. Она никак не могла избавиться от странного ощущения, что за стенами дворца с принцессой может случиться что-то серьезное. Как будто она была матерью, наблюдающей за тем, как ее дитя впервые отваживается покинуть безопасное гнездо.
- “Вам действительно нужно участвовать в этом?” Графиня Мелисса выразила свое беспокойство и заботу о Лии.
- “Как вам известно… Граф не может решить эту проблему в одиночку.” - Ответила Лия, мягко качая головой.
Вместо того чтобы возразить, Графиня Мелисса только стряхнула пыль с халата, который должен был играть роль Лии в ее отсутствие. Принцесса мягко улыбнулась, увидев милое недовольное лицо Графини.
- “Оставляю это на ваше усмотрение, Графиня.” Лия улыбнулась.
“Конечно. Не волнуйтесь, Принцесса. Пожалуйста, возвращайтесь в целости и сохранности.” Графиня Мелисса уверенно кивнула, и ее глаза сказали Лие, что ей можно доверять.
Попрощавшись с ней и попросив Мелиссу проводить ее, Лия вошла в потайной ход, который был спрятан за шкафом в ее комнате.
Когда она наконец вышла из темного потайного хода, ветер швырнул в нее порывы холодного воздуха. Фонарь, который она держала в руке, тускло освещал несколько ступенек перед ней, ей приходилось полагаться только на него, прежде чем она достигла двери ведущей наружу дворца.
Лия взглянула на небо. В отличие от вчерашнего дня, который был облачным, сегодня небо было ясным. Издалека сверкала черная полоса с бриллиантами, и луна, в особенности, была сегодня необычайно большой. Круглая белая луна плавно плыла по небу, словно командир, превосходящий все звезды и излучающий мягкий и успокаивающий свет.
При обычных обстоятельствах, увидев это зрелище, Лия подумала бы, что оно просто прекрасно. Однако, возможно, именно из-за слов, сказанных ранее на заседании кабинета министров Бьюном Гьенбеком, она почувствовала, что серебряные лучи света, выпускаемые сияющие луной, были зловещими и мрачными. Туман света окутал ее, когда она продолжила наблюдать за расселинами полной луны в течение долгого времени.
Наконец она заставила себя сдвинуться с места. Она не могла оставаться здесь вечно, так как Лия должна была выполнить задание.
Черный экипаж, лишенный фамильных знаков отличия, ждал ее неподалеку от входа, из которого она вышла. Когда она постучала в окно экипажа, толстая и тяжелая занавеска, закрывавшая его изнутри, была поднята. Убедившись, что это действительно Лия, граф Валтейн открыл дверь.
- “Вы наконец прибыли. А теперь мы отправляемся в путь.”
***