Глава 124.2. Сюй Цин тоже сумасшедший! (195) •
Мерфолки, очевидно, понятия не имели, что лампа жизни находится здесь, иначе они могли бы отдать её какой-нибудь могущественной секте в обмен на защиту.
Если бы не тень, Сюй Цин не смог бы найти это место и проникнуть сюда. Он смотрел на лампу жизни, и его сердце бешено колотилось, но он не стал действовать необдуманно.
Вместо этого он глубоко вздохнул, чтобы успокоиться и привести мысли в порядок.
Затем он поднял руку и вытер кровь с глаз. Благодаря лечебной силе фиолетового кристалла, он чувствовал себя гораздо лучше.
Отдышавшись, Сюй Цин снова поднял голову и посмотрел на лампу. Его глаза наполнились решимостью. Он осторожно двинулся вперёд, пока не оказался на краю первой из массивных ступеней. Взглянув на огромные ступени внизу, он спрыгнул на вторую. Но как только он оказался на ней, давление вдруг усилилось.
Его тело задрожало, а рот наполнился кровью. Лицо его побледнело, и он тут же уселся, чтобы выровнять дыхание.
Ему потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя. Стиснув зубы, он продолжил свой путь. Каждый его шаг был трудным, кровь лилась из глаз, ушей, носа и рта, а кости, казалось, сейчас разлетятся на куски.
Когда он достиг конца второй ступени, его тело... достигло предела того, что он мог выдержать. Его зрение начало расплываться.
Сюй Цин прекрасно понимал, что дальше так продолжаться не может, у него было сильное предчувствие, что если он дальше опустится на третью ступень, то его непременно настигнет большое бедствие.
Однако взглянув на лампу жизни, он понял, что не может уйти без неё. Поэтому он посмотрел на землю под своими ногами.
Из-за света впереди его тень падала сзади. Оглянувшись, Сюй Цин сузил глаза и неожиданно обратился к ней:
— Просыпайся. Тебе нравится гасить лампу, не так ли? Иди и принеси её мне.
С этими словами он взял под контроль свою тень. Она задёргалась, и как бы нехотя медленно уменьшилась к ногам, а затем поползла вперёд. В ярком свете тень была невидима, но Сюй Цин знал, что она там. Под его управлением тень ступила на третью ступень.
Никакого дискомфорта не последовало.
Сосредоточив взгляд, он продолжил направлять тень дальше: на четвёртую, пятую ступень, и, в конце концов, к алтарю, а оттуда — через море костей к трём статуям.
Сюй Цин не был уверен, насколько далеко может простираться его тень, но чувствовал, что чем дальше она удаляется, тем больше усилий требуется для её контроля.
Тень становилась всё более неустойчивой, и управлять ей становилось сложнее. Подбираясь к статуям, Сюй Цин осознал, что он больше не может распространять тень дальше.
Его глаза наполнились кровью. Он посмотрел на лампу жизни, а затем на свою тень. Оставался лишь один вариант.
Сюй Цин собирался задействовать подавляющую силу фиолетового кристалла в надежде, что это поможет удлинить тень. Это был отчаянный шаг, но единственный возможный.
Однако прежде чем это случилось, нестабильная тень внезапно сдвинулась и, словно обретя неведомую силу, растянулась ещё дальше. Она достигла статуи гиганта и почти коснулась лампы жизни в пасти змеи.
Но на этот раз это действительно был предел. Тень заметно дрожала и, казалось, что она вот-вот разорвётся. Не имело значения, сколько ещё Сюй Цин подавлял её, она не могла двинуться дальше. Более того, она начала отступать назад. Сюй Цин тяжело вздохнул.
Он не мог доверять тени и не знал, намеренно ли та не хочет идти дальше или действительно не может этого сделать. Поэтому он уставился на тень и произнёс глубоким голосом:
— Если ты не достанешь эту лампу, то после того, как я покину это место, я буду подавлять тебя тысячу раз, даже если это приведёт меня к смерти!
Его голос звучал спокойно, но тень ощутила в нём смертельную решимость. Она попыталась двигаться дальше, но, очевидно, достигла своего предела и начала распадаться. В этот момент Сюй Цин понял, что его тень действительно исчерпала свои возможности. Поэтому он проявил твёрдость и достал талисманы вместе с дхармической лодкой.
Сев в лодку, он использовал огромное количество духовных камней, чтобы усилить защиту. Он сделал глубокий вдох и направил лодку вперёд, пока она не оказалась на третьей ступени.
В этот момент тень также приближалась к лампе, находящейся в пасти змеи, и наконец коснулась и обхватила её.
Прежде чем Сюй Цин смог подтвердить, удалось ему это или нет, прямо перед ним раздался оглушительный грохот. Эта сила взорвалась перед ним, словно гром, и обрушилась на него с разрушительной мощью.
Его дхармическая лодка не выдержала этой силы, и паруса, которые были первой линией защиты, разорвались, а лодка была отброшена назад.
Затем рухнул второй слой защиты. Даже если бы его поддерживало большее количество духовных камней, это не помогло бы. Дхармическая лодка откатилась назад ещё быстрее.
Затем сила ударила в нос, и божественность из кожи ящерицы вырвалась наружу, но она также не смогла устоять. Начиная с носа, дхармическая лодка начала разрушаться, и вся передняя половина превратилась в обломки.
Когда дхармическая лодка получила серьёзные повреждения, сила столкнулась с несколькими сокровищами-талисманами. Они яростно отбивались, но символы на них быстро поблекли, а затем полностью исчезли. Дальше сила налетела прямо на Сюй Цина.
Всё тело Сюй Цина дико затряслось, как будто на него обрушилась целая гора. В результате изо рта у него брызнула кровь, многие кости были раздроблены, а плоть — разорвана.
К тому времени его дхармическая лодка откатилась назад настолько далеко, насколько это было возможно, и повсюду разлился сверкающий свет.
В подводном мире расы мерфолков, на Северном острове, Сюй Цин со своей потрёпанной лодкой вылетели из фрески.
Огромная сила отбросила их через весь храм на противоположную стену. От удара стена рухнула, а лодка оставила за собой огромную трёхсот метровую борозду в земле на всём пути от фрески.
Изо рта Сюй Цина хлынула кровью. Его плоть была разодрана настолько, что были видны кости, многие из которых были сломаны. В его животе зияла огромная дыра, а от половины его одежды остались лишь клочья.
Сюй Цин лежал в луже крови и едва мог видеть. Он никогда не получал таких тяжёлых травм. Но его правая рука в этот момент держала какой-то предмет.
Это была лампа жизни, которую успешно схватила его тень!
«Я не должен терять сознание!» — Сюй Цин прикусил язык и открыл глаза. С трудом он достал из сумки большую горсть пилюль и прижал их к ранам. Он также рассыпал вокруг себя ядовитый порошок, чтобы защититься от любой опасности.
У него не было времени проверять лампу жизни. Он немедленно поместил её в бусину для хранения, полученную от предка Алмазной Секты.
Положив бусину в бездонную сумку, Сюй Цин по-прежнему волновался. Он всё ещё не был уверен, что это достаточно надёжно, поэтом поместил бездонную сумку в ещё одну. Такое количество слоёв должно было предотвратить просачивание ауры наружу.
В разрушенной дхармической лодке всё ещё оставалось немного божественности. Сюй Цин не мог позволить себе сожалеть, поэтому взял лодку под контроль и рассеял божественность, чтобы создать вокруг себя защитный барьер.
Как только он сделал это, то сразу закашлялся кровью. Он чувствовал такую слабость, что ему казалось, будто он слышит зов смерти.
Фиолетовый кристалл внутри него излучал яркий фиолетовый свет, который струился по всему телу. Однако Сюй Цин испытывал такую сильную боль, что не мог сдержать стон. Он сжимал зубы, чтобы не потерять сознание, и мучительно ждал, пока фиолетовый кристалл его не восстановит.
Если бы не тень, Сюй Цин не смог бы найти это место и проникнуть сюда. Он смотрел на лампу жизни, и его сердце бешено колотилось, но он не стал действовать необдуманно.
Вместо этого он глубоко вздохнул, чтобы успокоиться и привести мысли в порядок.
Затем он поднял руку и вытер кровь с глаз. Благодаря лечебной силе фиолетового кристалла, он чувствовал себя гораздо лучше.
Отдышавшись, Сюй Цин снова поднял голову и посмотрел на лампу. Его глаза наполнились решимостью. Он осторожно двинулся вперёд, пока не оказался на краю первой из массивных ступеней. Взглянув на огромные ступени внизу, он спрыгнул на вторую. Но как только он оказался на ней, давление вдруг усилилось.
Его тело задрожало, а рот наполнился кровью. Лицо его побледнело, и он тут же уселся, чтобы выровнять дыхание.
Ему потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя. Стиснув зубы, он продолжил свой путь. Каждый его шаг был трудным, кровь лилась из глаз, ушей, носа и рта, а кости, казалось, сейчас разлетятся на куски.
Когда он достиг конца второй ступени, его тело... достигло предела того, что он мог выдержать. Его зрение начало расплываться.
Сюй Цин прекрасно понимал, что дальше так продолжаться не может, у него было сильное предчувствие, что если он дальше опустится на третью ступень, то его непременно настигнет большое бедствие.
Однако взглянув на лампу жизни, он понял, что не может уйти без неё. Поэтому он посмотрел на землю под своими ногами.
Из-за света впереди его тень падала сзади. Оглянувшись, Сюй Цин сузил глаза и неожиданно обратился к ней:
— Просыпайся. Тебе нравится гасить лампу, не так ли? Иди и принеси её мне.
С этими словами он взял под контроль свою тень. Она задёргалась, и как бы нехотя медленно уменьшилась к ногам, а затем поползла вперёд. В ярком свете тень была невидима, но Сюй Цин знал, что она там. Под его управлением тень ступила на третью ступень.
Никакого дискомфорта не последовало.
Сосредоточив взгляд, он продолжил направлять тень дальше: на четвёртую, пятую ступень, и, в конце концов, к алтарю, а оттуда — через море костей к трём статуям.
Сюй Цин не был уверен, насколько далеко может простираться его тень, но чувствовал, что чем дальше она удаляется, тем больше усилий требуется для её контроля.
Тень становилась всё более неустойчивой, и управлять ей становилось сложнее. Подбираясь к статуям, Сюй Цин осознал, что он больше не может распространять тень дальше.
Его глаза наполнились кровью. Он посмотрел на лампу жизни, а затем на свою тень. Оставался лишь один вариант.
Сюй Цин собирался задействовать подавляющую силу фиолетового кристалла в надежде, что это поможет удлинить тень. Это был отчаянный шаг, но единственный возможный.
Однако прежде чем это случилось, нестабильная тень внезапно сдвинулась и, словно обретя неведомую силу, растянулась ещё дальше. Она достигла статуи гиганта и почти коснулась лампы жизни в пасти змеи.
Но на этот раз это действительно был предел. Тень заметно дрожала и, казалось, что она вот-вот разорвётся. Не имело значения, сколько ещё Сюй Цин подавлял её, она не могла двинуться дальше. Более того, она начала отступать назад. Сюй Цин тяжело вздохнул.
Он не мог доверять тени и не знал, намеренно ли та не хочет идти дальше или действительно не может этого сделать. Поэтому он уставился на тень и произнёс глубоким голосом:
Его голос звучал спокойно, но тень ощутила в нём смертельную решимость. Она попыталась двигаться дальше, но, очевидно, достигла своего предела и начала распадаться. В этот момент Сюй Цин понял, что его тень действительно исчерпала свои возможности. Поэтому он проявил твёрдость и достал талисманы вместе с дхармической лодкой.
Сев в лодку, он использовал огромное количество духовных камней, чтобы усилить защиту. Он сделал глубокий вдох и направил лодку вперёд, пока она не оказалась на третьей ступени.
В этот момент тень также приближалась к лампе, находящейся в пасти змеи, и наконец коснулась и обхватила её.
Прежде чем Сюй Цин смог подтвердить, удалось ему это или нет, прямо перед ним раздался оглушительный грохот. Эта сила взорвалась перед ним, словно гром, и обрушилась на него с разрушительной мощью.
Его дхармическая лодка не выдержала этой силы, и паруса, которые были первой линией защиты, разорвались, а лодка была отброшена назад.
Затем рухнул второй слой защиты. Даже если бы его поддерживало большее количество духовных камней, это не помогло бы. Дхармическая лодка откатилась назад ещё быстрее.
Затем сила ударила в нос, и божественность из кожи ящерицы вырвалась наружу, но она также не смогла устоять. Начиная с носа, дхармическая лодка начала разрушаться, и вся передняя половина превратилась в обломки.
Когда дхармическая лодка получила серьёзные повреждения, сила столкнулась с несколькими сокровищами-талисманами. Они яростно отбивались, но символы на них быстро поблекли, а затем полностью исчезли. Дальше сила налетела прямо на Сюй Цина.
Всё тело Сюй Цина дико затряслось, как будто на него обрушилась целая гора. В результате изо рта у него брызнула кровь, многие кости были раздроблены, а плоть — разорвана.
К тому времени его дхармическая лодка откатилась назад настолько далеко, насколько это было возможно, и повсюду разлился сверкающий свет.
В подводном мире расы мерфолков, на Северном острове, Сюй Цин со своей потрёпанной лодкой вылетели из фрески.
Огромная сила отбросила их через весь храм на противоположную стену. От удара стена рухнула, а лодка оставила за собой огромную трёхсот метровую борозду в земле на всём пути от фрески.
Изо рта Сюй Цина хлынула кровью. Его плоть была разодрана настолько, что были видны кости, многие из которых были сломаны. В его животе зияла огромная дыра, а от половины его одежды остались лишь клочья.
Сюй Цин лежал в луже крови и едва мог видеть. Он никогда не получал таких тяжёлых травм. Но его правая рука в этот момент держала какой-то предмет.
Это была лампа жизни, которую успешно схватила его тень!
«Я не должен терять сознание!» — Сюй Цин прикусил язык и открыл глаза. С трудом он достал из сумки большую горсть пилюль и прижал их к ранам. Он также рассыпал вокруг себя ядовитый порошок, чтобы защититься от любой опасности.
У него не было времени проверять лампу жизни. Он немедленно поместил её в бусину для хранения, полученную от предка Алмазной Секты.
Положив бусину в бездонную сумку, Сюй Цин по-прежнему волновался. Он всё ещё не был уверен, что это достаточно надёжно, поэтом поместил бездонную сумку в ещё одну. Такое количество слоёв должно было предотвратить просачивание ауры наружу.
В разрушенной дхармической лодке всё ещё оставалось немного божественности. Сюй Цин не мог позволить себе сожалеть, поэтому взял лодку под контроль и рассеял божественность, чтобы создать вокруг себя защитный барьер.
Как только он сделал это, то сразу закашлялся кровью. Он чувствовал такую слабость, что ему казалось, будто он слышит зов смерти.
Фиолетовый кристалл внутри него излучал яркий фиолетовый свет, который струился по всему телу. Однако Сюй Цин испытывал такую сильную боль, что не мог сдержать стон. Он сжимал зубы, чтобы не потерять сознание, и мучительно ждал, пока фиолетовый кристалл его не восстановит.
Закладка