Глава 244. Неожиданное предложение (4) •
— Как бы там ни было, я приготовил сегодня этот пир, чтобы принять всех вас в меру своих сил и возможностей как король Нимпаса. Пожалуйста, не сдерживайтесь и наслаждайтесь пиром от всего сердца.
Король Дехетер своей блестящей улыбкой объявил о начале пира. Сончул, который все еще был в плохом настроении из-за Дерхи, приступил к трапезе с покерфейсом.
Блюда были в среднем на 40~50 баллов.
Было очевидно, что шеф-повар был опытным и умелым человеком. Но в глазах Сончула, обладателя Бриллиантовой броши, этого было недостаточно.
Сончул увидел, что шеф-повар наблюдает за ним издалека, и специально развеял пальто, чтобы его Бриллиантовая брошь была видна, оценив еду как непримечательную и неизысканную. После этого он оставил еду в покое.
Причина, по которой он не мог есть, заключалась не только в посредственной еде, но и в том, что его отвлекали отношения между королем и королевой, которые сидели напротив него.
«Как позорно».
Не секрет, что правителем этой страны был не король, а королева. Но все же, чтобы король страны был так тщательно отстранен от должности, особенно в присутствии уважаемого сановника, которого король пригласил лично, — такого даже Сончул еще не видел.
— Пожалуйста, попробуйте и это.
Король выбрал несколько блюд и несколько раз предложил их королеве. Королева сохраняла ледяное выражение лица и полностью игнорировала дружеские жесты короля. Само собой разумеется, атмосфера была настолько холодной, что любому наблюдателю было не по себе.
По неловкой улыбке короля Сончул понял, как он смущен.
«Эта женщина. У нее своеобразный характер».
Вести себя так, как она, было трудно даже при желании. Если она хоть немного осознавала себя замужней женщиной, то унизить своего мужа до такой степени на глазах у других было невозможно без сильной ненависти.
Более того, это была не просто пара. Это был бы скандал, даже если бы это произошло между обычной парой наедине. Но между королем и королевой страны, да еще и на публике, можно было подумать, что ее поведение серьезно расходится с этикетом и ожиданиями общества.
— Вау. Посмотрите на это. Эта женщина не шутит.
Это было настолько плохо, что даже Бертельгия пришла пошептаться с Сончулом, увидев безжалостное поведение королевы.
С такой глубокой трещиной в отношениях между королевской четой, невозможно было, чтобы у участников из Королевства Нимпас было светлое выражение лица.
— Я так давно не ел апельсин! [В корейском языке «апельсин» звучит как «так давно»].
Капитан рыцарей попытался разрядить обстановку каламбуром, но вскоре замолчал. Советники короля только и делали, что держали свои бокалы с вином и смачивали губы с жестким выражением лица.
Единственным человеком, который мог наслаждаться этим моментом, был только Маракия.
— Ва-ха-ха-ха!
Маракия с наслаждением выпил украшенный фруктами птичий корм и вдруг разразился хохотом. Затем, по неизвестно какой причине, он начал напевать, запрыгнув на стол.
— Нехорошо ходить по обеденному столу!
пыталась предупредить его Бертельгия, но Маракия был уже в веселом настроении и поэтому не мог прислушаться к ворчанию Бертельгии.
Он пересек стол и подошел к королеве, а затем начал пристально смотреть на нее, наклонив голову.
— Ч…Что…
Королева и раньше была в плохом настроении. Теперь, когда незнакомая птица стала откровенно пялиться на нее, она никак не могла сдержать свой пыл. Выражение ее лица опасно исказилось.
Однако Маракия, не склонный понимать изменения в настроении низших гуманоидов, продолжал смотреть на королеву еще некоторое время, прежде чем внезапно сделал замечание.
— Потрясающе. Не могу поверить, что среди людей есть кто-то, кто понимает привлекательность обсидиана!
Была только одна причина, по которой Маракия подошел к королеве. Потому что на ней было ожерелье из обсидиана, такое же, как у него.
Совершенно не обращая внимания на то, что терпение королевы подошло к концу, Маракия радостно захлопал крыльями и, повысив голос, закричал.
— Для таких случаев есть нахакское слово. Йо-сото!
Это было последней каплей.
Маракия снова радостно закричал.
— А теперь кричите вместе со мной. Йо-сото!
— Как раздражает.
Клак.
Она сорвала с шеи ожерелье и со злостью бросила его на стол. Затем она бодро зашагала прочь.
Дехетер последовал за ней, но все, чего ему удалось добиться, это создать еще одну унизительную сцену, когда королева протиснулась мимо короля, даже не взглянув на него.
Больше всех был унижен Маракия.
Он повернулся, чтобы посмотреть на Сончуля с безразличным выражением лица и спросил.
— Эй, почему этот низший человек так себя ведет? Может, я нарушил какое-то табу в варварской человеческой культуре?
На это Сончул покачал головой и отложил свои принадлежности для еды.
— Нет, хорошая работа Маракия.
Сончул говорил громко, не сдерживаясь, несмотря на то, что зал был полон приближенных короля.
— Ты заставил эту женщину уйти самостоятельно, очень хорошо. У меня от нее пропал аппетит.
Его высказывание было достаточно оскорбительным, чтобы лица приближенных быстро изменили цвет. Но Сончулу было уже все равно. Тот, кто первым нарушил этикет, был не он.
Вскоре из дальнего конца зала донесся резкий окрик королевы.
— Сколько раз я должна повторять, что не хочу? Если я говорю, что не хочу, значит, тебе не следовало продолжать! Почему все должно идти так, как ты хочешь?
Сончул бесшумно поднес бокал к губам, чтобы отпить вина, пока продолжались крики.
Вернувшийся король Дехетер выглядел очень изможденным. Он неловко улыбнулся и поклонился Сончулу, пытаясь как можно лучше восстановиться после разрушенной атмосферы.
— Похоже, королева сегодня чувствует себя не очень хорошо. Обычно она не такая.
Сончул не ответил. Это была проблема не только супружеской пары, но и короля и королевы страны, какой бы маленькой она ни была.
Было правильно пропустить это мимо ушей, даже если это неудобно.
Это было то, что Сончул усвоил за время своей долгой работы в качестве псевдо-дипломата.
Однако это событие укрепило мысли Сончуля в этом вопросе.
У этого королевства была проблема.
Через день после обнаружения глубоко укоренившейся проблемы королевства Нимпас Дерха бесстрашно посетила Сончуля в одиночку.
Само собой разумеется, она принесла с собой еще одну пачку мусора, принявшую форму «Письма Божьего», но не содержащую ничего, кроме рекламы.
— З… Зачем ты это делаешь?
— Маракия. Ударь ее!
Меньше чем за минуту, прошедшую с момента появления Маракии, Сончул смог узнать корень аферы с прошлого раза.
— Я… я всего лишь невинный посредник! Тот, кто продал «Письма Божьи», был дедушка Фенс!.
— Дедушка Фенс?
— Если вы хотите подать жалобу, пожалуйста, обратитесь к нему. Я не сделала ничего, кроме того, что принесла тебе Письма Божьи, потому что ты сказал, что они тебе нужны!
После ее слов казалось, что Дерха нельзя считать полностью ответственной за случившееся. Это была вина Сончуля, который не смог подробно описать, чего он хочет.
— Дедушка Фенс, говоришь?
Времени было в избытке, а делать было нечего. Сончул чувствовал, что должен пойти на встречу с этим человеком.
«Неужели я попаду в гавань Эге? Прошло уже 9 лет.»
Вспомнив знаменитые слова «преступники всегда возвращаются на место преступления», которые он читал в детективных романах, Сончул приготовился к экскурсии.