Глава 359. Чудесные травы и удивительные цветы: Девятидневный Красный •
Шан Чэньсюэ с интересом вертела в руках растение, но, не привыкшая к чтению, не смогла его опознать. Зато Хуэй Ян и старейшины школы Даюань сразу поняли, что это такое. Лицо Хуэй Яна просияло, и он поспешно сказал внучке:
— Чэньсюэ, поблагодари мастера Хуан Луна за столь щедрый дар! Это же Пурпурная Сердцевина!
Видя, что внучка все еще не поняла, он пояснил:
— Ты же всегда мечтала о волшебном растении из Списка Чудесных Трав? Так вот, Пурпурная Сердцевина занимает в этом списке тридцать седьмое место! Она очень ценная!
Шан Чэньсюэ вспыхнула от радости и, упав на колени перед Хуан Лун Чжэньжэнем, воскликнула:
— Спасибо вам, дедушка Хуан Лун, за такой чудесный подарок!
Хуан Лун Чжэньжэнь рассмеялся и с помощью духовной энергии помог ей подняться.
Шан Чэньсюэ с восторгом спрятала подарок и, сияя от счастья, прошептала деду:
— Дедушка, я так мечтала о растении из Списка Чудесных Трав, а ты все жался! А дедушка Хуан Лун такой щедрый, сразу подарил мне Пурпурную Сердцевину, которая занимает тридцать седьмое место!
Хуэй Ян только горько усмехнулся в ответ на упреки внучки. Все остальные тоже рассмеялись. Молодые ученики школы Даюань завистливо смотрели на Шан Чэньсюэ, но ничего не могли поделать. Ведь они были всего лишь обычными учениками, а не любимыми внуками главы школы! У Хуэй Яна было много потомков, но у большинства из них Семя Бессмертного оказалось мертворожденным. Шан Чэньсюэ была единственной, кто унаследовала талант к совершенствованию, поэтому дед души в ней не чаял.
Даже статный юноша, который все время стоял рядом с Шан Чэньсюэ, был тронут.
В Списке Чудесных Трав было всего пятьдесят растений, каждое из которых считалось невероятной редкостью. Даже растение, занимавшее последнее место, стоило целое состояние, а Хуан Лун Чжэньжэнь взял и просто так подарил один из таких сокровищ!
— Вот она, жизнь внучки главы школы! — с завистью подумали молодые ученики школы Даюань.
Если бы Шан Чэньсюэ была обычной ученицей, никто бы не удивился такому подарку. Но она была не только обладательницей лучшего Коричневого Семени среди своего поколения, но и любимой внучкой главы школы Даюань! А главы четырех залов секты Тайчу по возрасту годились ей в дедушки, поэтому, видя, какой щедрый подарок сделал Хуан Лун Чжэньжэнь, они тоже решили преподнести Шан Чэньсюэ что-нибудь ценное.
Первой подошла Су Байхуа с приветливой улыбкой на лице. Она подарила Шан Чэньсюэ красивую заколку для волос. Цинь Хаосюань сразу понял, что эта заколка гораздо лучше той, которую Бай Чжаньюэ подарил Сюй Юй. На ней было как минимум три защитные формации, да и выглядела она просто потрясающе. Глаза Шан Чэньсюэ загорелись от восторга.
Би Чжуцзы был искусным алхимиком, поэтому он подарил Шан Чэньсюэ целый флакон пилюль Возрождения Души. Во флаконе было целых десять пилюль!
Даже мастер уровня заместителя главы зала имел право получить всего пять пилюль Возрождения Души раз в десять лет. Для обычных старейшин эти пилюли были настоящим сокровищем. Десять пилюль — поистине царский подарок!
Гу Юньцзы и Ся Юньцзы тоже преподнесли Шан Чэньсюэ подарки, не уступавшие по ценности дарам Су Байхуа и Би Чжуцзы.
Получив столько ценных подарков, да еще и Пурпурную Сердцевину от Хуан Лун Чжэньжэня, Шан Чэньсюэ была на седьмом небе от счастья. Она никак не ожидала такого приема!
Пока главы четырех залов дарили подарки, Цинь Хаосюань лихорадочно соображал: «Я теперь исполняющий обязанности главы Зала Естественности, да и по возрасту старше Шан Чэньсюэ. Мне тоже нужно что-нибудь ей подарить. Ведь я представляю не только себя, но и весь Зал Естественности, и моего учителя».
Су Байхуа, словно прочитав его мысли, многозначительно посмотрела на Цинь Хаосюаня.
Глядя на подарки Би Чжуцзы и Гу Юньцзы, Цинь Хаосюань думал: «Великий учитель подарил такой ценный подарок, главы четырех залов тоже не поскупились. Что же мне делать? Не могу же я подарить что-то менее ценное? Но что у меня есть?»
«Все трофеи, добытые в боях с отшельниками, меркнут на фоне их подарков. Что же мне делать?» — в отчаянии думал Цинь Хаосюань, видя, как Ся Юньцзы, последний из глав четырех залов, преподносит свой дар.
И тут Цинь Хаосюань вспомнил слова Хуэй Яна о том, что его внучка мечтает о растении из Списка Чудесных Трав. Великий учитель подарил ей Пурпурную Сердцевину, и она пришла в неописуемый восторг.
«У меня же есть Девятидневный Красный! — подумал Цинь Хаосюань. — Он занимает третье место в Списке Чудесных Цветов! Два года назад, когда я был в Долине Духовных Полей, я сорвал с него один лепесток. Может, подарить его Шан Чэньсюэ?»
Шан Чэньсюэ озадаченно посмотрела на него. Она чувствовала, что аура Цинь Хаосюаня довольно слаба, да и похоже, невысокий. И все же он сидел наравне с главами четырех залов и, судя по всему, занимал высокое положение в секте Тайчу. Главы залов уже преподнесли свои дары, неужели и этот юноша хочет что-то ей подарить? С любопытством посмотрела она на Цинь Хаосюаня.
Хуан Лун Чжэньжэнь тоже обратил внимание на Цинь Хаосюаня. Он был рад, что юноша решил сделать подарок. Ведь Цинь Хаосюань представлял не только себя, но и Сюаньцзи, и весь Зал Естественности. К тому же, по возрасту он был старше Шан Чэньсюэ и, по идее, должен был поступить так же, как и главы четырех залов.
Однако Хуан Лун Чжэньжэнь сомневался, что у Цинь Хаосюаня найдется что-то стоящее.
«Он совершенствуется всего четыре года, из которых два провел в затворничестве, залечивая раны. Что у него может быть ценного? — подумал Хуан Лун Чжэньжэнь. — Да, он убил немало отшельников, но их пожитки вряд ли годятся для подарка».
Глава школы Даюань Хуэй Ян тоже с любопытством наблюдал за Цинь Хаосюанем.
«Этот юноша с Низшим Семенем сидит наравне с главами четырех залов и принимает нас вместе с ними. Может, он и есть глава Зала Естественности? — подумал Хуэй Ян. — Неужели Сюаньцзи покинул этот мир?»
Ему было интересно, что же преподнесет Цинь Хаосюань его внучке. Судя по всему, юноша был ненамного старше Шан Чэньсюэ, да и обладал Низшим Семенем. Неужели у него есть что-то ценное?
Тем временем Цинь Хаосюань подошел к Шан Чэньсюэ и достал из сумки-амулета лепесток Девятидневного Красного.
Как только лепесток оказался в руках Цинь Хаосюаня, по всему дворцу Тайчу распространился дивный аромат.
— Госпожа Шан, вы проделали долгий путь, чтобы поздравить главу нашей школы с днем рождения, — сказал Цинь Хаосюань. — У Зала Естественности нет для вас другого подарка, кроме этого.
С этими словами он протянул лепесток девушке. Благодаря Божественному Закону Укрепления Тела и Духа, а также практике в Великом Законе Сердца Демона Дао, физическая сила Цинь Хаосюаня была намного выше, чем у обычных совершенствующихся, поэтому он без труда держал лепесток Девятидневного Красного в руке. На самом же деле лепесток был очень тяжелым!
Шан Чэньсюэ, не зная истинной ценности лепестка, с любопытством посмотрела на него и подумала: «Лепесток? Неужели он такой ценный? Может, это какое-то редкое растение или чудесная трава? Иначе зачем бы он мне его дарил?»
Шан Чэньсюэ любила растения из Списка Чудесных Трав, но не могла узнать лепесток Девятидневного Красного. Многие цветы из этого списка были очень похожи друг на друга, и отличить их мог только опытный знаток.
Шан Чэньсюэ никогда не видела Девятидневный Красный, который занимал третье место в Списке Чудесных Цветов и по ценности превосходил даже Небесную Траву Чжисянь, занимавшую третье место в Списке Чудесных Трав. К тому же, она и представить себе не могла, что этот лепесток весит несколько сотен цзиней!
Когда Цинь Хаосюань протянул лепесток Шан Чэньсюэ, та, не ожидая такого веса, пошатнулась и чуть не упала. К счастью, Хуан Лун Чжэньжэнь вовремя подхватил ее с помощью духовной энергии, иначе она бы рухнула прямо на Цинь Хаосюаня.
Шан Чэньсюэ покраснела от стыда. Ей было очень неловко, что она так опозорилась, не узнав лепесток Девятидневного Красного. Она хотела было спросить у Цинь Хаосюаня, что это такое, но тут ее взгляд упал на деда и остальных гостей, лица которых выражали крайнюю степень изумления.
Как только Цинь Хаосюань достал лепесток Девятидневного Красного, его аромат заполнил весь дворец Тайчу. Хуан Лун Чжэньжэнь, Хуэй Ян, главы четырех залов, старейшины обеих школ — все были ошеломлены.
Они потрясенно смотрели на Цинь Хаосюаня.
«Этот аромат... Неужели это Девятидневный Красный, занимающий третье место в Списке Чудесных Цветов? — подумали они. — Но откуда у него такая драгоценность?»
Когда же Шан Чэньсюэ едва не упала, пытаясь удержать лепесток, все поняли, что это действительно Девятидневный Красный. Ведь ни у одного другого цветка в мире не было таких тяжелых лепестков.
Все присутствующие жадно вдыхали аромат Девятидневного Красного. Дыхание их участилось, а в глазах некоторых загорелся алчный блеск. Если бы не торжественность обстановки и тот факт, что подарок предназначался Шан Чэньсюэ, многие из присутствующих, не обладающие достаточной силой духа, наверняка попытались бы отнять лепесток у девушки.
Глаза Хуэй Яна загорелись. С его лица исчезло привычное суровое выражение. Он посмотрел на внучку, все еще стоявшую в оцепенении, и воскликнул:
— Чэньсюэ, Чэньсюэ! Поблагодари своего дядю за такой ценный подарок!