Глава 77. Чистейшая ци и фиолетовая дымка •
Глава 77. Чистейшая ци и фиолетовая дымка
На рассвете духовная ци между небом и землей наиболее чиста, поэтому утренние часы очень ценны. Цинь Хаосюань сидел, скрестив ноги, и снова попытался запустить «Технику Дао Небесной Реки». Благодаря подробным наставлениям Мастера Сюаньцзи, который указал на все трудности и лично провел его через один успешный цикл, на этот раз циркуляция техники прошла еще более гладко.
Когда работала «Техника Дао Небесной Реки», «Великий Закон Демонического Семени в Сердце Дао» также активировался самостоятельно. Получалось, что Цинь Хаосюань одновременно практиковал две техники, и скорость поглощения духовной ци была намного выше, чем при использовании лишь одной. Окружающая ци была настолько плотной, что казалось, будто вся энергия в немаленькой комнате была в одно мгновение высосана и собралась вокруг Цинь Хаосюаня, сгустившись в клубы молочно-белого тумана, которые окутали его.
Со стороны казалось, что у изголовья кровати Цинь Хаосюаня клубится дымка, бурлящая, словно кипящая вода. От этой дымки исходила величественная праведная аура!
Если бы Мастер Сюаньцзи увидел эту сцену, он бы остолбенел от изумления. Хотя скорость поглощения ци у Цинь Хаосюаня была ненамного выше, чем у обладателей слабых семян, ее чистота была несравненно выше, чем даже у обладателей цветных семян. А исходящая от него праведная аура была намного мощнее, чем та, что давала «Техника Дао Небесной Реки».
Завершив один малый небесный цикл, Цинь Хаосюань хотел было повторить практику еще несколько раз, но почувствовал, что втягивать духовную ци становится все труднее, и она уже не была такой плотной и насыщенной. Из-за этого и скорость культивации «Великого Закона Демонического Семени» замедлилась, а густая дымка вокруг него начала рассеиваться.
Похоже, «Технику Дао Небесной Реки» действительно можно было практиковать лишь на рассвете, когда ци была самой чистой. Цинь Хаосюань решил прекратить практику. Раз уж скорость упала, продолжать не имело смысла.
Пу Ханьчжун, медитировавший рядом, быстро вошел в состояние, в котором он забыл и о себе, и о мире. Когда они оба завершили по одному большому небесному циклу, Пу Ханьчжун первым вышел из медитации и с удивлением посмотрел на духовную ци над головой Цинь Хаосюаня.
Дождавшись, пока тот закончит, Пу Ханьчжун несколько раз кашлянул и сказал с теплотой в голосе:
— Очень неплохо! Не торопись. Культивация — это не только медитация, нужно многому научиться. Только усердно изучая все аспекты, можно повысить свой уровень и продлить жизнь… кхм-кхм…
Заметив удивленный взгляд Цинь Хаосюаня, Пу Ханьчжун улыбнулся и сменил тему:
— Сегодня нужно научить могучих обезьян пахать и поливать землю!
Цинь Хаосюань пошел за Пу Ханьчжуном. Глядя на его спину, которая, казалось, старела с каждым днем, он почувствовал странную грусть. «Что же происходит со старшим братом Пу?»
***
Когда они вернулись на свои поля в Долине Духовных Полей, участки остальных учеников были уже почти полностью вспаханы. У кого были слуги, за тех трудились они, и работа кипела. А кому не повезло, тем приходилось самим гнуть спину.
Хотя исчезновение Чжан Куана и вызвало переполох, ученики быстро поняли, что поиски — не их ума дело. У них еще даже листья не проросли, они и на Гору Ста Зверей попасть не могли, о каких поисках могла идти речь?
Пока другие уже почти закончили с вспашкой и готовились к севу, Цинь Хаосюань и Пу Ханьчжун из-за охоты на обезьян даже не начинали. Новички с сомнением поглядывали на них и на обезьян, следовавших за ними.
А старшие наставники смотрели на них с жалостью. Только ученики из Зала Природы, которые не могли найти себе слуг, доходили до того, чтобы использовать животных. Для них, выходцев из четырех главных залов, это было немыслимо.
Пу Ханьчжун начал произносить заклинание и складывать ручные печати, направляя свою духовную энергию на управление могучими обезьянами. В глазах прирученных животных была лишь покорность, ни тени сопротивления. Под его командованием они разделили обязанности и принялись за работу: вспашку, полив и прочее.
Как только Пу Ханьчжун начал управлять зверями, маленькая обезьянка, до этого лениво лежавшая на плече Цинь Хаосюаня, тут же выпрямилась. Она внимательно следила за его действиями, ее глаза блестели, и было видно, что ей не терпится попробовать самой. Когда Пу Ханьчжун закончил демонстрацию, Цинь Хаосюань погладил Сяо Цзинь по пушистой голове, указал на обезьян и сказал:
— Сяо Цзинь, теперь твой выход!
Обезьянка с восторгом спрыгнула с его плеча, бросила торжествующий взгляд на могучих обезьян, которые раньше ее отвергали и обижали, а затем с показной гордостью подмигнула Цинь Хаосюаню, словно собираясь блеснуть своими талантами перед хозяином.
Цинь Хаосюань не смог сдержать улыбки, глядя на ее милые ужимки. Он сделал ей ободряющий жест, и Сяо Цзинь с энтузиазмом принялась за дело.
Остальные с недоумением смотрели на них. Неужели они собирались заставить эту маленькую обезьянку управлять остальными? Что за абсурд?
Но то, что произошло дальше, заставило всех остолбенеть.
Сяо Цзинь умело сложила ручные печати, и духовная ци тут же хлынула к ней. Она с легкостью подчинила себе могучих обезьян и, следуя указаниям Цинь Хаосюаня, писком и жестами начала командовать ими, направляя на вспашку поля. Работа закипела.
Пу Ханьчжун с удовлетворением оставил мешочек сушеного инжира с медом в качестве награды для Сяо Цзинь и сказал Цинь Хаосюаню:
— В «Шести Искусствах Культивации» есть еще много всего. Давай найдем уединенное место, и я научу тебя кое-чему еще.
Раз уж на поле командовала Сяо Цзинь, Цинь Хаосюань с радостью переложил на нее обязанности и отправился учиться.
После их ухода Мужун Чао, который нанял лишь двух слуг и был вынужден работать сам, истекал потом. Он с завистью посмотрел на слаженную работу обезьян на поле Цинь Хаосюаня. Он колебался, словно хотел подойти и попросить пару обезьян себе в помощь, но, подумав, остановился. Цинь Хаосюань и Пу Ханьчжун уже ушли, а командовала теперь маленькая обезьянка. Не будет же он договариваться с ней?
***
По дороге Цинь Хаосюань снова вспомнил, как прошлой ночью ничего не нашел в Долине Абсолютного Яда, и почувствовал укол разочарования. Если он не сможет найти там небесные сокровища для своей практики, его скорость культивации замедлится, и он постепенно станет таким же, как все.
«Неужели в долине больше нет сокровищ?» — эта мысль заставила его встревожиться еще больше.
Переждав день, вечером он лег пораньше и, вселившись в змейку, снова отправился в Долину Абсолютного Яда.
Хотя это место и вызывало у него отвращение, желание найти там что-то ценное было сильнее. Стиснув зубы, он снова пробрался внутрь и начал дюйм за дюймом прочесывать доступную ему территорию. Если бы змейка могла копать, он бы уже давно начал рыть землю — ведь многие редкие травы растут под землей!
К его разочарованию, даже такая тщательная проверка за всю ночь не дала никаких результатов.
Это была уже вторая бесплодная ночь. Мысль о том, что в долине больше ничего нет, становилась все навязчивее. Он решил на следующий день расспросить обо всем Пу Ханьчжуна. Может, тот и не знал наверняка, но мог поделиться какими-нибудь слухами.
На следующий день, когда они пришли на поле, Сяо Цзинь с обезьянами уже вспахали почти половину участка. Еще пара дней — и можно будет сеять.
Стоя на меже, Цинь Хаосюань, сделав беззаботный вид, спросил:
— Старший брат Пу, говорят, в нашей запретной зоне, Долине Абсолютного Яда, много сокровищ. Ты что-нибудь знаешь об этом?
При упоминании долины Пу Ханьчжун нахмурился, и его расслабленное выражение сменилось серьезностью.
— Много лет назад там было главное поле битвы великой войны небожителей и демонов. Бесчисленные мастера праведного и демонического путей сошлись там в решающей битве. Демоны проигрывали, и тогда Демонический Владыка Десяти Тысяч Ядов взорвал себя, унеся с собой в могилу множество мастеров с обеих сторон! Так что сокровищ там действительно осталось немало!
Он сделал паузу и строгим тоном добавил:
— Но хоть сокровищ там и много, долина невероятно опасна. Она заполнена ядовитыми миазмами, которые не могут выдержать даже Древние Предки нашей секты.
— Эти слухи правдивы?
— Конечно. Наша секта Тайчу неслучайно основалась на Пике Желтого Императора. В какой-то степени мы ждем дня, когда яд в долине рассеется, чтобы, пользуясь географическим преимуществом, войти туда и забрать сокровища, — Пу Ханьчжун снова предостерег его. — Младший брат Цинь, миазмы в долине чрезвычайно сильны. Даже наши Древние Предки, прожившие сотни лет, умрут, коснувшись их. Пока твоя культивация не станет сильнее, чем у них, даже не думай о том, чтобы отправиться туда за сокровищами!
Чувствуя искреннюю заботу Пу Ханьчжуна, Цинь Хаосюань молча кивнул, но про себя подумал: «Сейчас я могу передвигаться лишь в пределах ста пятидесяти шагов от края. Долина огромна. Уже на самой границе я нашел Невидимый Меч, Однолистный Золотой Лотос и Семизвездный Гриб. Если мое божественное сознание станет сильнее, я смогу проникнуть глубже и найти еще больше сокровищ. Но там могут быть и мастера посильнее Бессмертного Демона У. Нужно быть еще осторожнее».
Пока он размышлял, его обостренный слух шамана уловил обрывки чужого разговора.
— Вы видели? У старейшины Чу волосы за короткое время полностью побелели!
— Потерять обладателя высшего фиолетового семени… Неудивительно, что он поседел за одну ночь…
Услышав это, Цинь Хаосюань постарался сохранить невозмутимое выражение лица, но в душе его охватило беспокойство. «Если они узнают, что Чжан Куан мертв, то непременно начнут искать убийцу…»