Глава 68. Рев свирепого тигра и могучая обезьяна в глухих горах •
Глава 68. Рев свирепого тигра и могучая обезьяна в глухих горах
Чжан Куан кивнул. Он уже почувствовал, как истощилась его духовная энергия после недолгого управления талисманом-собакой. Если бы он сам отправился на поиски Цинь Хаосюаня, его силы иссякли бы еще до того, как он нашел бы его.
Елюй Ци взял талисман-собаку, сложил ручные печати, и та, глухо заскулив, резко сорвалась с места.
Талисман-собака держалась на большом расстоянии позади Цинь Хаосюаня и Пу Ханьчжуна. Обладая острым собачьим нюхом, она могла идти по их следу, как бы далеко они ни ушли.
***
В густом горном лесу с вековыми деревьями найти определенного зверя было непросто.
Цинь Хаосюань уже собирался искать следы помета, чтобы по ним определить, какие звери здесь обитают и где их можно найти.
— Не нужно так усложнять, Хаосюань. У нас есть способ попроще.
С этими словами Пу Ханьчжун достал из-за пазухи желтый лист талисманной бумаги, сложил из него бумажную собачку, а затем вынул фарфоровый флакон. Сняв печать, он высвободил заключенную внутри душу и поместил ее в фигурку. Его мастерство уступало Елюй Ци, поэтому прошло около пятидесяти вдохов, прежде чем талисман-собака слегка задрожала и вяло гавкнула пару раз.
— Это называется Талисман-Зверь. Сначала из талисманной бумаги складывается модель, затем с помощью заклинания в нее заключается душа убитого животного, а управляется она при помощи искусства «Управления» из Шести Искусств Культивации. Это одна из ветвей управления зверями, — Пу Ханьчжун сделал паузу и добавил: — В этой собаке — душа пса, который был при смерти от старости. Для выслеживания могучей обезьяны по запаху она подойдет, но боевой мощи в ней нет. Некоторые, в погоне за сильными талисманами-зверями, убивают животных в расцвете сил, чтобы заполучить их души. Такие звери, конечно, сильны, но из-за того, что их убили на пике жизни, их души полны обиды и злобы. Если у мастера не хватает навыков управления, такой зверь может напасть на своего хозяина.
Цинь Хаосюань удивленно спросил:
— А я смогу им управлять?
Пу Ханьчжун покачал головой:
— У тебя еще не появился лист. Для управления талисманом-зверем нужна культивация на уровне первой ступени Сферы Бессмертного Ростка. Когда достигнешь этого, если не побрезгуешь старой собакой старшего брата, я тебе ее подарю. Уже скоро полдень, нам нужно поторопиться. С наступлением темноты в Горе Ста Зверей становится небезопасно!
Цинь Хаосюань почувствовал, как в груди разливается тепло. Возможно, ученики Зала Природы и уступали другим в силе, но их сердца… были по-настоящему искренними.
Пу Ханьчжун достал пучок шерсти могучей обезьяны, поднес к носу талисмана-собаки, а затем сложил ручные печати. Собака тут же рванула вперед.
***
Могучие обезьяны любили инжир, а тот обычно рос у обрывов. Поэтому эти превосходные скалолазы и селились на деревьях у края утесов.
Гора Ста Зверей была огромной, и даже Пу Ханьчжун бывал здесь нечасто, поэтому им оставалось лишь следовать за талисманом-собакой. Она проворно петляла по лесу, и примерно через время, равное сгоранию одного благовония, они вышли к утесу.
Увидев его, Пу Ханьчжун посерьезнел:
— Это самое опасное место на окраинах Горы Ста Зверей, Утес Разбитых Душ. Говорят, его глубина — тысяча чжанов. Даже культиватор, сорвавшись вниз, неминуемо погибнет. Будь здесь предельно осторожен.
Цинь Хаосюань заглянул вниз. Утес утопал в тумане, дна не было видно. Он бросил камень, но так и не услышал звука падения.
На краю утеса росло множество огромных инжирных деревьев, толщиной в два обхвата. Несмотря на глубокую зиму, эти деревья, плодоносившие круглый год, были увешаны багрово-фиолетовыми плодами. В воздухе витал едва уловимый фруктовый аромат, но самих обезьян на деревьях не было.
— Сейчас полдень, — объяснил Пу Ханьчжун. — Эти твари, скорее всего, наелись и разбежались играть. Скоро вернутся. Давай спрячемся. Главное — не вступать с ними в прямой конфликт, иначе они разбегутся, и поймать их будет трудно. Тут нужна хитрость.
Пу Ханьчжун убрал талисман-собаку и достал из кармана горсть сушеных фруктов, равномерно рассыпав их по земле.
— В этих сухофруктах — порошок, затуманивающий разум. Когда обезьяны съедят их, они на время потеряют рассудок, и мы сможем забрать их, а потом медленно приручить.
Закончив с приготовлениями, Пу Ханьчжун нашел скалу с небольшой пещерой и спрятался там вместе с Цинь Хаосюанем.
Вскоре послышался шорох. Одна за другой, могучие обезьяны, цепляясь за толстые лианы, перелетали с других деревьев. Не прошло и времени, нужного чтобы выпить чашку чая, как их собралось больше десяти.
Обезьяны не заметили людей. В конце концов, Гора Ста Зверей была малопосещаемым местом. Те, у кого хватало сил ловить духовных зверей, отправлялись прямиком вглубь гор, а таких не самых выдающихся зверей, как они, редко кто беспокоил.
Вернувшись, обезьяны тут же принялись играть. Взрослые особи были ростом с человека, с белоснежной шерстью.
Пу Ханьчжун уже ловил могучих обезьян раньше, поэтому терпеливо ждал. Он знал, что, наигравшись, эти животные начнут искать еду. Сухофрукты были приготовлены из сушеного инжира и политы медом — они были вкуснее свежих, и обезьяны точно не устоят перед таким лакомством.
Цинь Хаосюань заметил, что другие обезьяны, казалось, считали ее чужаком. Они не только не играли с ней, но и с отвращением прогоняли, когда она пыталась приблизиться. Каждый раз, когда темно-золотая обезьянка подходила к группе, одна из крупных обезьян отталкивала ее, а один раз даже схватила и зашвырнула на другое дерево.
Глядя на ее красивую, блестящую шерсть и пропорциональное телосложение, Цинь Хаосюань с любопытством спросил:
— Старший брат Пу, что это за темно-золотая обезьяна?
Пу Ханьчжун внимательно присмотрелся, а затем надолго задумался.
— В «Записях о диковинных зверях» о такой обезьяне ничего нет. Там упоминаются только самые известные виды. Так что, скорее всего, это не какой-то редкий вид, а просто обычная обезьяна.
Прошло еще немного времени. Наигравшись, обезьяны начали срывать инжир с деревьев. Вдруг одна из них, самая прожорливая, заметила на земле сухофрукты. Она взвизгнула, быстро спустилась по лиане, схватила кусочек и сунула в рот.
Прожевав всего пару раз, она восторженно закричала от удовольствия.
Увидев ее наслаждение, остальные обезьяны тут же последовали ее примеру. Они спускались по лианам и набрасывались на угощение. Последней с дерева спустилась маленькая темно-золотая обезьянка.
Если другие обезьяны съезжали по лианам до самой земли, то она поступила иначе. Стоя на ветке на высоте двух чжанов, она просто спрыгнула вниз. Когда до земли оставался один чжан, она вытянула правую руку, схватилась за свисающую лиану, чтобы замедлить падение, а затем отпустила ее и мягко приземлилась.
Она приземлилась абсолютно бесшумно и направилась к сухофруктам.
Цинь Хаосюань отметил, что движения темно-золотой обезьянки были куда грациознее, чем у остальных, и она вызвала у него еще больший интерес.
Когда обезьянка подошла к остальным, те, что уже вовсю поедали угощение, дружно издали в ее адрес резкие предостерегающие крики. Их глаза были полны враждебности, словно они были готовы разорвать ее на куски, сделай она еще хоть шаг.
Золотая обезьянка действительно не осмелилась идти дальше, но аромат медовых сухофруктов был слишком манящим, и она нерешительно топталась неподалеку.
Вскоре порошок начал действовать. Обезьяны, съевшие угощение, стали пошатываться, словно пьяные. Через мгновение они одна за другой рухнули на землю. На ногах осталась лишь темно-золотая обезьянка, которая ничего не ела.
Увидев, что остальные упали, она с удивлением толкнула одну из них. Не получив никакой реакции, она испугалась.
В этот момент из своего укрытия вышли Пу Ханьчжун и Цинь Хаосюань. Увидев внезапно появившихся людей, маленькая обезьянка испугалась еще больше. Отскочив на несколько шагов, она одним прыжком вскарабкалась по свисающей лиане на инжирное дерево.
Цинь Хаосюань, которому очень понравилась эта обезьянка, хотел рассмотреть ее получше, как вдруг почувствовал за спиной два взгляда, полных убийственного намерения. Он резко обернулся и увидел подошедших Елюй Ци и Чжан Куана.
По их враждебному виду Цинь Хаосюань понял, что дело плохо. Елюй Ци был мастером двадцатой ступени Сферы Бессмертного Ростка. Даже вдвоем с Пу Ханьчжуном они не выдержат и одного его удара.
Пу Ханьчжун помрачнел.
— Вы следили за нами. Что вам нужно? — низким голосом спросил он.
— Убить вас.
Чжан Куан произнес это, стоя рядом с Елюй Ци. Несмотря на юный возраст, его слова были ледяными и безжалостными. Даже Пу Ханьчжун почувствовал, как страх пробирает до костей. Цинь Хаосюань нахмурился. Он понял, что нынешний Чжан Куан сильно отличался от прежнего.
Сколько времени прошло? Цинь Хаосюань не мог не поразиться тому, как культивация может за такой короткий срок полностью изменить человека. От прежнего высокомерного и заносчивого Чжан Куана не осталось и следа.
Елюй Ци выпятил грудь. Оказать услугу обладателю высшего фиолетового семени — ради этого стоило убить не только какого-то слабого ученика без связей, но и кого-нибудь посильнее. К тому же, у этого Цинь Хаосюаня наверняка был какой-то особый магический инструмент для поиска духовных полей. Если он сможет его заполучить, то озолотится.
Лицо Пу Ханьчжуна становилось все мрачнее. В его голове пронеслось несколько планов побега, но против мастера двадцатой ступени все они были бесполезны.
— Вы что, не знаете, что междоусобные распри в секте — тяжкое преступление? — сказал он.
Елюй Ци холодно усмехнулся:
— Если мы убьем вас обоих, никто и не узнает, не так ли?
Елюй Ци испытывал к Пу Ханьчжуну, ученику из Зала Природы, необъяснимое презрение. Убивать такого человека своими руками было бы унизительно. Он достал заранее подготовленного талисмана-тигра и сложил печати. Через десять вдохов талисман задрожал, припал на передние лапы, поднял голову и издал сотрясающий небеса тигриный рык.
Рев был настолько мощным и властным, что у Цинь Хаосюаня чуть не лопнули барабанные перепонки. А сидевшая на дереве темно-золотая обезьянка так перепугалась, что у нее подкосились лапы, и она сорвалась вниз. Если бы она в последний момент не успела зацепиться хвостом за лиану, то разбилась бы в лепешку.