Глава 18. Тюремный тиран в своей стихии •
Глава 18. Тюремный тиран в своей стихии
— Ты… ты… — Старина Е смотрел на этого чудовищного новичка и, сглотнув, пролепетал: — Глава секты говорил, что нужно жить по совести…
Цинь Хаосюань усмехнулся. С самого детства он любил читать и прекрасно понимал: с порядочными людьми нужно говорить по-хорошему, а пытаться вразумить негодяев — глупость. Когда-то один великий ученый пытался договориться с разбойниками, и те отрубили ему голову.
С этими людьми лучше всего общаться на языке кулаков! Это самый быстрый способ донести свою мысль! Чтобы следующие семь дней прошли для всех спокойно, давайте-ка поговорим по-мужски!
Цинь Хаосюань схватил ближайшего к нему Старину Е и со всей силы ударил его в грудь. С хрустом сломалось несколько ребер. Тот, исчерпав всю свою духовную энергию, не мог даже сопротивляться и, рухнув на пол, завыл от боли.
Отшвырнув его, Цинь Хаосюань без колебаний набросился на следующего и обрушил на него свои железные кулаки…
Один из учеников, у которого еще оставалось немного духовной энергии, попытался сопротивляться. Он начал складывать печати, готовясь атаковать Цинь Хаосюаня. Но тот лишь свирепо взглянул на него, и хоть взгляд его и не был по-настоящему ужасен, мастер на третьей ступени Сферы Бессмертного Ростка застыл на месте. Ему показалось, что его душа получила тяжелейший удар, а в голове стало пусто. Он не только не смог применить свою технику, но и был тут же избит до неузнаваемости. В довершение всего Цинь Хаосюань еще и потоптался по нему!
Спустя долгое время, когда тот ученик, испытавший на себе удар божественного сознания, снова посмотрел на Цинь Хаосюаня, в его глазах был ужас, как при виде призрака. Воспоминание о том сокрушительном ударе по душе, о страхе полного уничтожения, будет преследовать его в кошмарах еще многие годы.
Что такое настоящая взбучка? Эти люди на своей шкуре прочувствовали, что это значит.
Двое стражников, подглядывавших из-за двери, переглянулись. Они думали, что Цинь Хаосюаню придется несладко, но он не только не пострадал, но и с удовольствием принял «угощение для новичка», а затем в одиночку избил целую толпу культиваторов, заставив их рыдать и звать на помощь.
После такой трепки у них не то что мыслей о мести не возникло — они боялись даже подходить к Цинь Хаосюаню. Шутка ли, связываться с монстром, которого невозможно ранить? Это все равно что вешаться на шелковом шнурке — самому себе жизнь укорачивать.
Когда «угощение» закончилось, жар в теле Цинь Хаосюаня снова начал нарастать. Хотя зной Лавового Погреба и нейтрализовал часть жара, оставшуюся часть нужно было либо выбивать, либо устранять с помощью культивации.
Цинь Хаосюань активировал Великий Закон Демонического Семени, и духовная энергия, наполненная яростным жаром лавы, хлынула в его тело. Эту яростную примесь в энергии другие культиваторы должны были тщательно отфильтровывать, иначе им грозило Отклонение Ци. Но Цинь Хаосюаню это было не нужно. Тело шамана-культиватора было невероятно крепким. Когда эта энергия входила в него, она смешивалась с яростью в его собственном теле и нейтрализовала ее, словно прохладная рука нежно касалась его горящей плоти.
Часть этой энергии питала его семя бессмертия, а часть уходила в костный мозг. Скорость культивации, конечно, не сравнится с той, что у обладателей фиолетового семени, но она была намного выше, чем снаружи.
***
Однако кое-кто не хотел, чтобы Цинь Хаосюань жил спокойно, даже в заключении.
С наступлением сумерек в уединенном домике в жилой зоне для разнорабочих стоял Чжан Куан, окруженный толпой подхалимов.
— Вы, наверное, знаете, что у нас с моим земляком Цинь Хаосюанем конфликт. В прошлом году он сломал мне несколько ребер. Сейчас его заперли в Лавовом Погребе, и я не хочу давать ему ни единого шанса! — в глазах Чжан Куана горел убийственный огонь. Он обвел взглядом собравшихся. — Я договорился с одним из стражников. Если кто-то из вас намеренно совершит проступок, он отправит его в Лавовый Погреб! Я хочу, чтобы Цинь Хаосюаню некуда было бежать!
Затем он добавил:
— Когда я достигну вершин в культивации и займу высокое положение в секте, я не забуду тех, кто помог мне сегодня!
В секте Тайчу были десятки тысяч учеников, и выделиться среди них, сбросив клеймо разнорабочего, было невероятно трудно. Но обещание гения с безграничным потенциалом было огромным искушением. Даже если оно и не сулило сказочного богатства, оно давало шанс избавиться от низкого статуса и презрительных взглядов и стать обычным учеником.
Тут же посыпались заявки.
— Я пойду! — один из них, чем-то похожий на Юань Шаньху, ударил кулаком по толстому дереву. С треском ствол переломился и с грохотом рухнул на землю, заглушив голоса остальных. — Я — Юань Шаньсян, двоюродный брат Юань Шаньху! Сфера Бессмертного Ростка, пятая ступень! Цинь Хаосюань ранил моего брата и отправил его в заключение. Я ему этого не прощу!
С каждой новой ступенью в Сфере Бессмертного Ростка сила значительно возрастала. Пятая ступень была довольно высоким уровнем для разнорабочего. Услышав это, остальные, понимая, что слабее, замолчали.
Чжан Куан посмотрел на рельефные мышцы Юань Шаньсяна и его демонстрацию силы и удовлетворенно улыбнулся. «Цинь Хаосюань, неужели твое тело крепче этого дерева?»
***
Цинь Хаосюань ничего об этом не знал и не догадывался, насколько сильно Чжан Куан жаждет его смерти. Он медитировал, потеряв счет времени, когда услышал лязг открывающейся двери и почувствовал запах еды. Он тут же не смог усидеть на месте.
«Черт! Что со мной сегодня? Раньше я мог не есть целый день и не чувствовать такого голода. Умираю с голоду!»
Словно стая голодных призраков.
Для обычных людей еда — ежедневная необходимость. Но для заключенных — это роскошь.
Культиваторы и так ели много, а в таком месте, как Лавовый Погреб, где тратилось много сил, еда была еще нужнее. Провести день без еды было настоящей пыткой.
— Обед, обед!
Раздатчик разделил большой котел риса на шестнадцать порций и с жалостью посмотрел на Цинь Хаосюаня. По неписаному закону Горы Заключения, новичок, если он не был очень силен или не имел покровителей, в первый день оставался без еды.
Однако, к его удивлению, старожилы, которые обычно, как волки, набрасывались на еду, сегодня не смели подойти, лишь со страхом поглядывали на Цинь Хаосюаня.
Что происходит?
Раздатчик не мог понять. Неужели они боятся этого новичка? Приглядевшись, он заметил, что все они были в синяках, а у Старины Е, самого громкого из них, лицо распухло, как у свиньи! А новичок был цел и невредим. Неужели он их всех побил?
Не может быть! Этот парень, как ни посмотри, был всего лишь на начальном этапе Сферы Взращивания Бессмертного Корня! Он даже корень толком не укрепил, до ростка ему было как до луны! Да даже если бы и был, он не мог бы справиться с мастерами Сферы Бессмертного Ростка, да еще и с такими свирепыми, как здесь! Среди них ведь были и мастера третьей ступени!
Словно в подтверждение его сомнений, Цинь Хаосюань спокойно встал, подошел к двери, взял свою порцию и начал жадно есть. Остальные, встретившись с его взглядом, не смели и пошевелиться, хотя их животы сводило от голода.
Лишь когда Цинь Хаосюань вернулся на свое место, они гурьбой бросились за едой.
Цинь Хаосюань в несколько глотков проглотил свою порцию. С тех пор, как он начал культивировать, он съедал по двадцать пампушек за раз. Во-первых, культивация требовала много энергии, а во-вторых, еда в секте была очень вкусной и содержала особую силу, которая восполняла затраты.
Раньше он думал, что небожители не едят земную пищу. Какая чушь! Слово «обжора» подходило им как нельзя лучше!
Съев свою порцию, Цинь Хаосюань все еще чувствовал голод. Он посмотрел на старожилов и увидел, что в их мисках еще оставалась большая часть еды. Он подошел, остановил их трапезу и, на глазах у ошеломленного раздатчика, съел все пятнадцать порций. Остальные могли лишь со злостью смотреть, но ничего не смели сказать. Даже другие обжоры-культиваторы, глядя на него, мысленно ругались: «Ну и обжора!»
У раздатчика закружилась голова. Он привык видеть, как сильные обижают слабых, но чтобы слабый обижал сильных — такое он видел впервые!
Глядя на то, как свирепо ест Цинь Хаосюань, старожилы сбились в кучку и начали шептаться.
— Как так, мы с нашей силой не можем его даже ранить? Что он за монстр?
— Говорят, сильнейшие мастера боевых искусств могут победить культиватора на седьмой ступени Сферы Бессмертного Ростка. Но они не могут культивировать, потому что боевые искусства и культивация несовместимы. Может, он из таких?
— Точно! Иначе как простой смертный мог бы нас одолеть!
Мастера боевых искусств были невероятно сильны в мире смертных. Чтобы достичь такого уровня, требовались огромная воля и удача. Теперь старожилы смотрели на Цинь Хаосюаня с еще большим опасением.
***
Наевшись, Цинь Хаосюань продолжил медитировать. Для других Лавовый Погреб был местом страданий, а для него — раем для культивации. У него было всего семь дней, и он должен был использовать их, чтобы полностью усвоить силу Золотого Лотоса. Такой шанс выпадает нечасто!
— Братец Хаосюань, братец Хаосюань.
Услышав знакомый нежный голос, Цинь Хаосюань открыл глаза. За железной дверью он увидел лицо Сюй Юй. Ее щеки покраснели и даже приобрели фиолетовый оттенок от жары и нехватки воздуха. Безмолвная благодарность наполнила его сердце. Он сам прошел этот путь от Долины Духовных Полей и знал, насколько он был труден и опасен. А Сюй Юй, которая была физически слабее его, проделала этот путь ради него.
— Это конспекты с сегодняшней лекции. И я слышала, что здесь очень жарко, я принесла тебе воды, — Сюй Юй подошла к нему, протянула тетрадь, а затем достала бурдюк с водой.
Цинь Хаосюань увидел, что ее губы потрескались от жары, и в его сердце что-то дрогнуло. Он вернул ей бурдюк:
— Ты пей, смочи горло.
— Ничего, я не хочу пить, — Сюй Юй посмотрела на сбившихся в кучку старожилов, потом на Цинь Хаосюаня и со вздохом сказала: — Я ходила к главе секты, но его не было, он уехал…
Комментариев 1