Глава 15. Разве можно поменять местами черное и белое? •
Глава 15. Разве можно поменять местами черное и белое?
Чжан Куан, наблюдавший за представлением со стороны, понял, что если он сейчас не вмешается, то этого Юаня не просто накажут — его, скорее всего, лишат культивации, превратят в слабоумного и изгонят из секты.
В Тайчу были свои законы. В обычное время покинуть территорию секты без специального разрешения было невозможно. Но если кто-то нарушал правила, его не просто лишали силы. Чтобы сохранить все секреты Тайчу, его разум с помощью магии обращали в хаос, и лишь затем отпускали.
— Старшая сестра, может, сперва выясним причину, а потом будем выносить решение? — Чжан Куан не осмеливался вести себя слишком высокомерно перед Отрядом Правосудия. Он поспешил вперед, сложил руки в приветствии и сказал: — Старший брат Юань Шаньху — мой друг. Я видел, что произошло. Могу я сказать пару слов?
Хуан Ли знала, что Чжан Куан — обладатель высшего фиолетового семени, и понимала, что такой старый проныра, как Юань Шаньху, наверняка пытался ему угодить. Ей пришлось оказать уважение гению, пусть тот и был новичком, еще даже не приставленным к наставнику.
— Младший брат Чжан, прошу, — Хуан Ли уже все для себя решила. Что бы ни сказал Чжан Куан, даже если Юань Шаньху и не лишат культивации и не изгонят, его все равно ждет суровое наказание, потому что… это Тайчу! А она — из Отряда Правосудия!
— Мой земляк Цинь Хаосюань толкнул старшего брата Юань Шаньху и отказался извиняться. После короткой перепалки Цинь Хаосюань ранил старшего брата Юаня, а также братьев Чжан Саня и Ли Сы. Вот как все было! — закончив, Чжан Куан уже не смотрел на Хуан Ли. Его взгляд был устремлен на стоявшего рядом с ней старейшину, Мастера Сююня.
Чжан Куан прекрасно понимал, что у старейшины власти больше, чем у Хуан Ли. Он также чувствовал, что Хуан Ли была верна правилам секты, в то время как старейшина будет смотреть на вещи с более высокой позиции, а именно — чья ценность выше!
Фиолетовое семя против слабого? О чем тут вообще говорить? Даже думать не надо, чтобы понять, кто ценнее! На лице Чжан Куана появилось еще больше уверенности.
Хуан Ли едва сдержала смех. Хоть она и видела, что Юань Шаньху и его дружки тяжело ранены, а Цинь Хаосюань стоит как ни в чем не бывало, но чтобы новичок, только что вступивший в секту, по своей воле напал на ученика с двадцатилетним стажем? Для этого нужно было быть сумасшедшим.
Мастер Сююнь заметил выражение лица Хуан Ли и заговорил прежде, чем она успела что-либо сказать:
— Раз так, то свяжите Цинь Хаосюаня.
Хуан Ли была поражена и хотела было вступиться за Цинь Хаосюаня, но почувствовала предостерегающий взгляд Мастера Сююня и тут же все поняла… ценность… Для старейшины это была всего лишь мальчишеская выходка Чжан Куана. Его можно будет отчитать с глазу на глаз позже, незачем портить отношения с гением из-за какого-то слабака.
— Кто посмеет! — как только несколько блюстителей закона в белых одеждах двинулись вперед, Сюй Юй больше не смогла сдерживаться. Она выбежала вперед и встала между Цинь Хаосюанем и стражниками. Гневно сверкая глазами, она отбросила свою обычную робость и без тени страха посмотрела прямо на Мастера Сююня. — Старейшина Сююнь, я тоже фиолетовое семя!
Одна простая фраза заставила старейшину почувствовать себя крайне неловко. Он только что поддержал одного гения, как тут же появился другой, чтобы заступиться за слабака!
— Если вы сегодня не разберетесь в этом деле по справедливости, никто не тронет старшего брата Циня и пальцем! Только через мой труп!
Сюй Юй обвела всех взглядом, ее голос звучал твердо и решительно. Когда гений с фиолетовым семенем впадал в ярость, все вокруг замирало. Мастер Сююнь понял, что дело плохо. Даже будучи старейшиной, он не смел переходить дорогу таким, как Сюй Юй и Чжан Куан.
Пусть Сюй Юй обычно была тихой и замкнутой, но когда дело касалось Цинь Хаосюаня, она становилась похожа на зайца, которому наступили на хвост. Зрители смотрели на Цинь Хаосюаня с завистью и ревностью. Почему у них нет такой красавицы-гения, готовой ради них жизнь отдать?
Стоявший в толпе Ли Цзин, наблюдавший за всем представлением, втайне сожалел. Он проклинал себя за свою недальновидность. Почему он проигнорировал самую незаметную из всех — Сюй Юй? Если бы он тогда произвел на нее хорошее впечатление и перетянул на свою сторону, а не оставил ее рядом с Цинь Хаосюанем, то разве не было бы ему в будущем проще простого победить Чжан Куана и занять трон главы секты?
Мастер Сююнь смотрел на Сюй Юй с полным отчаянием. «Твой труп? Да если ты из-за этого Цинь Хаосюаня покончишь с собой, глава секты не только всю мою семью заставит лечь с тобой в могилу, он, наверное, еще и могилы моих предков раскопает!»
— Прошу старейшину восстановить справедливость для старшего брата Юань Шаньху, — увидев решимость Сюй Юй, Чжан Куан понял, что если он сейчас отступит, то Юань Шаньху и его дружков не просто выгонят из секты, они могут и жизни лишиться. А если кто-то погибнет, помогая ему, кто в будущем захочет ему служить? Оставалось только идти напролом!
Мастер Сююнь посмотрел на Сюй Юй, затем на Чжан Куана, и мысленно взвыл. Ну почему вы, гении, решаете свои проблемы, впутывая в них такого старика, как я? Знал бы, что так будет, лучше бы позволил Хуан Ли самой со всем разбираться!
— Я думаю, это дело требует детального расследования, — Мастер Сююнь выдавил из себя смущенную улыбку и почти умоляющим тоном сказал: — Пока мы не выясним все обстоятельства, я заберу всех четверых. Как вы на это смотрите?
Когда Отряд Правосудия увел Цинь Хаосюаня и троицу Юань Шаньху, Ли Цзин задумался. У каждой стороны была поддержка одного гения. Если он сейчас встанет на чью-то сторону, то даст ей преимущество и заручится дружбой одного из них. Так… кого же ему поддержать?
***
Примерно в двух-трех ли от учебного зала раскинулись обширные духовные поля, засаженные множеством целебных трав. Пройдя через них, можно было увидеть здание из красного кирпича с зеленой черепичной крышей. Это был филиал Зала Правосудия в Долине Духовных Полей. Он управлял всеми разнорабочими в долине и ее окрестностях и был в их глазах настоящим Залом Живого Ямы.
В главном зале филиала, под табличкой с надписью «Справедливость и Строгость», сидели четыре старейшины: Мастер Сююнь, Мастер Цзинъюнь, Мастер Юаньюнь и Мастер Чуюнь.
По обе стороны зала, подобно стражам преисподней, с непроницаемыми лицами стояли более двадцати блюстителей закона с красно-белыми жезлами в руках. Их ряды тянулись до самого входа. В центре стояли Цинь Хаосюань, Сюй Юй и Чжан Куан, а на полу лежали тяжелораненые Юань Шаньху и его дружки. Потрясенные физически и морально, они все еще не пришли в себя и были бледны как смерть. В этой мрачной и зловещей атмосфере «Зала Живого Ямы» они дрожали от страха, боясь даже дышать.
После тщательного расследования, опроса свидетелей и изучения прошлых проступков Юань Шаньху и его компании, перед всеми предстала типичная картина: старожилы решили поиздеваться над новичком, но сами получили по заслугам.
Казалось бы, кто прав, а кто виноват, было очевидно. Зал Правосудия мог просто наказать зачинщиков по законам секты и отпустить Цинь Хаосюаня. Но это простое, на первый взгляд, дело заставило старейшин нахмуриться и начать напряженные переговоры.
Если бы это был просто случай издевательства, все было бы легко. Таких нарушителей можно было просто казнить, Зал Правосудия и не такое делал.
Но… в деле были замешаны два фиолетовых семени. Пусть они были еще совсем юны, но они были гениями, на которых главы всех залов смотрели с алчным блеском в глазах.
Законы секты, может, и были незыблемы, но старейшины — люди живые. Какое бы решение они ни приняли, им пришлось бы обидеть одного из гениев. А никто не хотел наживать себе врага с безграничным потенциалом. А если уж и приходилось выбирать, то лучше было не связываться с тем, у кого в будущем было больше шансов на успех.
После недолгого совещания Мастер Сююнь и остальные пришли к выводу, что из-за своего тихого и замкнутого характера Сюй Юй вряд ли достигнет таких же высот, как Чжан Куан. Поэтому они решили оказать услугу Чжан Куану: наказать троицу Юань Шаньху, но и Цинь Хаосюаня наказать по всей строгости.
Они уже почти договорились и собирались объявить приговор, когда в зал вбежал ученик со странным выражением лица и доложил:
— Новичок этого года Ли Цзин просит аудиенции у четырех старейшин и разрешения присутствовать при оглашении приговора!
Чтобы поддерживать видимость справедливости, Зал Правосудия в принципе разрешал присутствие посторонних. Но другие ученики боялись этого места как огня и не то что не просились сами — их сюда было не затащить. А тут новичок нагло требует разрешения присутствовать. Такое в истории филиала случалось впервые. Неудивительно, что у доложившего ученика был такой странный вид.
Мастер Сююнь хотел было сказать, чтобы тот убирался восвояси и не лез не в свое дело, но тут же вспомнил, что среди трех гениев этого года был некто по имени Ли Цзин. Неужели это он?
— Пусть войдет, — махнул рукой Мастер Сююнь. Под удивленным взглядом ученика в зал ввели Ли Цзина.
В течение первых трех месяцев новички еще не носили единую форму секты. Ли Цзин был одет в свой роскошный золотой халат с вышитыми драконами, играющими с жемчужиной.
От входа до центра зала было около тридцати шагов. Многие, под ледяными взглядами стражников, не могли и шагу ступить. Но Ли Цзин шел уверенно, с улыбкой на лице, не глядя по сторонам. Его золотой халат лишь подчеркивал его царственное величие. Что за блистательный юноша!
Это действительно был он. Когда он подошел, трое старейшин встали, чтобы поприветствовать его в знак уважения. Лишь Мастер Чуюнь остался сидеть, и на его мрачном лице в глазах, устремленных на Ли Цзина, пылала ненависть.
— Ученик Ли Цзин приветствует старейшин. Я давно наслышан о строгих законах нашей секты и восхищаюсь ими. Сегодня мне довелось стать свидетелем произошедшего, и мне любопытно, каким будет приговор. Поэтому я осмелился попросить разрешения присутствовать.
— Конечно, конечно. Присаживайся, — Мастер Сююнь улыбался, но в душе у него скреблись кошки. Как говорится, в храм по пустякам не ходят. Этот Ли Цзин явился сюда не из-за восхищения законами. У него была своя цель. Старейшина перевел взгляд с Сюй Юй на Чжан Куана и, увидев недовольное лицо последнего, все понял.
— Раз уж ты видел все с самого начала, — начал он, прощупывая почву, — может, расскажешь нам, как все было?
— Все очень просто. Юань Шаньху и его дружки решили поиздеваться над младшим братом Хаосюанем, но нарвались на неприятности и были им же избиты. Наконец-то кто-то отомстил за всех тех, кого они обижали раньше. Какое торжество справедливости!
Услышав это, старейшины мысленно выругались. «Какое к черту торжество! Какое еще возмездие?! Какое тебе до этого дело? Зачем ты вообще сюда приперся? Мы только что все решили, а ты пришел и все испортил! И что нам теперь делать?»
Мастер Сююнь кивнул. Слова Ли Цзина ясно показывали его позицию. Он открыто выступил против Чжан Куана. Формально он защищал Цинь Хаосюаня, но на самом деле метил в Чжан Куана. Похоже, битва за трон главы секты между двумя гениями уже началась.
Теперь, когда на стороне Цинь Хаосюаня было два фиолетовых семени, расклад сил серьезно изменился. Прежний приговор нужно было пересматривать. Как только Мастер Сююнь собрался посовещаться с остальными, Мастер Чуюнь, все это время сидевший молча, внезапно вскочил и яростно закричал:
— Чушь!
Такая бурная реакция ошеломила всех, включая Ли Цзина. С тех пор как он вошел, он чувствовал на себе враждебный взгляд этого старейшины и не мог понять, чем успел ему насолить. С того самого дня, как у него обнаружили фиолетовое семя, все в секте смотрели на него с подобострастием. Впервые на него кто-то так необъяснимо злился.
Комментариев 1