Том 1. Глава 7. Доблесть, верность и честь. (Часть 2) •
Лучи солнца осветил его лицо. Его сердце было полно радости и предвкушения. Эти четыре «болвана» были такими же очаровательными, как и его однокурсники в университете. Несмотря на то, что его новенькая светло-красная одежда не была одобрена Чжан Пином, он чувствовал в ней себя превосходно. Эту одежду для него лично выбрала его мама, она тщательно отгладила каждую деталь, каждую складку одежды. Он огляделся и почувствовал немедленное удивление.
— Почему так много людей вокруг?
Возле палаток лагеря на берегу озера стояло более сотни длинных столов. На них было сложено много «вкусностей», о которых говорил Мэн Бай. Там были и всевозможные виды мяса, выпечки и фруктов, другие яства, которые Лин Си никогда раньше не видел.
На стоянке для карет, где прошлой ночью стояло более тысячи экипажей, прибавились еще минимум пятьсот или шестьсот карет. К тому же, вглядевшись, он увидел, как вдалеке, на далеких равнинах и на склонах холмов, виднелись еще десятки экипажей, которые спешили к озеру. Оттуда слышался гул, который издавали торопящиеся кареты.
В самом же лагере стояла тишина. Более тысячи участников вступительных экзаменов разговаривали друг с другом шепотом. Было видно, что все нервничали.
— Это люди, присланные из различных небольших академий и влиятельных городских фракций, — объяснила Линь Си подошедшая к нему девушка, которую он видел вчера, девушка по имени Ли Кайюнь. Сегодня на ней было длинное белое платье. Она выглядела чистой и свежей.
— Состав студентов, которых академия принимает в свои ряды, каждый год различается. Но что можно сказать наверняка, так это то, что будет большое количество отсеянных людей по итогам экзамена. Однако главы небольших академий, а также влиятельные чиновники выберут некоторых гениев среди отсеянных, тех, кого они все же сочтут подходящими.
Девушка показала в сторону поспешающих экипажей.
— Я понял тебя, — Линь Си с улыбкой посмотрел на девушку, хотя мало что понял в действительности…
— Линь Си, тебе следует поторопиться с завтраком, — с серьезным выражением лица сказал Чжан Пин. Затем добавил: — Всем удачи
Все товарищи, и Чжан Пин, и Ли Кайюнь, и Сян Линь, и Линь Си, и Мэн Бай похлопали друг друга по плечам.
Затем Мэн Бай протянул Линь Си палочку с нанизанным черным виноградом: — Линь Си, попробуй.
Уже умывшийся прохладной водой из озера и почувствовавший, что он наконец проснулся, Линь Си наскоро поел. Затем поправил на себе одежду. Он был готов.
Мэн Бай продолжал увлеченно жевать.
— Ты не выглядишь нервным, Мэн Бай, — сказал ему со смехом Линь Си. Щеки этого маленького толстяка все еще были надутыми из-за набитого рта.
— Не похоже, что нервозность как-то поможет с экзаменами. Кроме того, эта штука действительно хороша, этот черный ледяной виноград, я съел его пять или шесть палочек, все что нашел на столах.
Мэн Бай взглянул на Линь Си и сказал: — Если тебе он понравился, я дам тебе еще.
И протянул Линь Си еще палочку из своих запасов.
Линь Си засмеялся, собираясь принять черный виноград из рук Мэн Бая. Этот виноград был намного больше, чем те, что он видел раньше, овальной формы. Он был покрыт слоем инея, и имел ледяной вкус.
— Болваны всегда будут олухами, — произнес кто-то презрительно
Услышав это, Линь Си и Мэн Бай обернулись и увидел белолицого юношу, одетого в странную черную мантию с высоким воротником. Он стоял неподалеку и медленно пил чистую озерную воду из белого металлического контейнера. Затем он спрятал кусок недоеденной белой лепешки в свою сумку. Выражение лица этого юноши было полно высокомерия и презрения. Он нисколько не избегал взглядов Линь Си и Мэн Бая, смотря на них с вызовом.
Его волосы были золотистыми, как полуденный солнечный свет, что было очень необычно.
— Хорошее вино и вкусная еда только портят силу воли и дух. Доблесть и верность, шрамы и любые раны — только это важно, только это позволяет достичь своих целей, своей славы.
Молодой человек холодно произнес эту фразу, затем повернулся, чтобы уйти, гордый и отчужденный, даже не взглянув на Линь Си и Мэн Бай еще раз.
— Не обращай на него внимания, он из семьи Юхуа, — сказал им Чжан Пин тихим голосом.
— Значит, это был тот мальчишка из семьи Юхуа, неудивительно…
Мэн Бай стиснув зубы и скривившись, посмотрел раздраженно вслед этому юноше в черной мантии.
— А что за семья Юхуа? — с любопытством спросил Линь Си.
— Треть всех священников нашей Империи Юньцинь происходят из семьи Юхуа, — вполголоса ответил ему Чжан Пин. — Все люди семьи Юхуа упрямы и горды, придают большое значение упорным тренировкам. Однако у них хорошая репутация в Империи Юньцинь. Довольно много людей из семьи Юхуа погибли в битве Звездопада, большинство людей из семьи Юхуа живут чистой и честной жизнью. А этот из семьи Юхуа … он будет пытаться попасть в отдел духовных жертвоприношений Академии Циньлуан, так как в семье Юхуа это традиция.
— В любом случае, он просто урод, который пьет одну воду и ест черствый хлеб, и постоянно болтает, усложняя себе жизнь. — возмущенно проворчал Мэн Бай.
— Они считают, что это тоже своего рода тренировка… сказал Чжан Пин, и собирался продолжить мысль, но внезапно среди присутствующих дальше, на озере, началась суматоха.
— Вступительные экзамены вот-вот начнутся! — выкрикнул кто-то из толпы.
Все участники экзамена потянулись к восточной стороне озера.
Там стояло восемь гигантских палаток. К тому времени, когда сотни кандидатов подошли к ним, оттуда вышла группа людей, одетых в форму Академии Циньлуан.
Мэн Бай и Линь Си были по-прежнему спокойны, но Чжан Пин, Ли Кайюнь и Сян Линь настолько взволновались, что их тела заметно дрожали.
Возле гигантских палаток в шесть рядов стояли сотрудники Академии Циньлуан. Те, кто находился впереди, были облачены в черные одежды с золотой каймой. Издалека Линь Си увидел, что Ся Яньбинь тоже находится среди них; все они должно быть являлись преподавателями академии.
Ся Яньбин был самым молодым из шести преподавателей, одетых в чисто-черную форму с золотой каймой.
Позади него стояли студенты академии в синей одежде.
— Почему так много людей вокруг?
Возле палаток лагеря на берегу озера стояло более сотни длинных столов. На них было сложено много «вкусностей», о которых говорил Мэн Бай. Там были и всевозможные виды мяса, выпечки и фруктов, другие яства, которые Лин Си никогда раньше не видел.
На стоянке для карет, где прошлой ночью стояло более тысячи экипажей, прибавились еще минимум пятьсот или шестьсот карет. К тому же, вглядевшись, он увидел, как вдалеке, на далеких равнинах и на склонах холмов, виднелись еще десятки экипажей, которые спешили к озеру. Оттуда слышался гул, который издавали торопящиеся кареты.
В самом же лагере стояла тишина. Более тысячи участников вступительных экзаменов разговаривали друг с другом шепотом. Было видно, что все нервничали.
— Это люди, присланные из различных небольших академий и влиятельных городских фракций, — объяснила Линь Си подошедшая к нему девушка, которую он видел вчера, девушка по имени Ли Кайюнь. Сегодня на ней было длинное белое платье. Она выглядела чистой и свежей.
— Состав студентов, которых академия принимает в свои ряды, каждый год различается. Но что можно сказать наверняка, так это то, что будет большое количество отсеянных людей по итогам экзамена. Однако главы небольших академий, а также влиятельные чиновники выберут некоторых гениев среди отсеянных, тех, кого они все же сочтут подходящими.
Девушка показала в сторону поспешающих экипажей.
— Я понял тебя, — Линь Си с улыбкой посмотрел на девушку, хотя мало что понял в действительности…
— Линь Си, тебе следует поторопиться с завтраком, — с серьезным выражением лица сказал Чжан Пин. Затем добавил: — Всем удачи
Все товарищи, и Чжан Пин, и Ли Кайюнь, и Сян Линь, и Линь Си, и Мэн Бай похлопали друг друга по плечам.
Затем Мэн Бай протянул Линь Си палочку с нанизанным черным виноградом: — Линь Си, попробуй.
Уже умывшийся прохладной водой из озера и почувствовавший, что он наконец проснулся, Линь Си наскоро поел. Затем поправил на себе одежду. Он был готов.
Мэн Бай продолжал увлеченно жевать.
— Ты не выглядишь нервным, Мэн Бай, — сказал ему со смехом Линь Си. Щеки этого маленького толстяка все еще были надутыми из-за набитого рта.
— Не похоже, что нервозность как-то поможет с экзаменами. Кроме того, эта штука действительно хороша, этот черный ледяной виноград, я съел его пять или шесть палочек, все что нашел на столах.
Мэн Бай взглянул на Линь Си и сказал: — Если тебе он понравился, я дам тебе еще.
И протянул Линь Си еще палочку из своих запасов.
Линь Си засмеялся, собираясь принять черный виноград из рук Мэн Бая. Этот виноград был намного больше, чем те, что он видел раньше, овальной формы. Он был покрыт слоем инея, и имел ледяной вкус.
Услышав это, Линь Си и Мэн Бай обернулись и увидел белолицого юношу, одетого в странную черную мантию с высоким воротником. Он стоял неподалеку и медленно пил чистую озерную воду из белого металлического контейнера. Затем он спрятал кусок недоеденной белой лепешки в свою сумку. Выражение лица этого юноши было полно высокомерия и презрения. Он нисколько не избегал взглядов Линь Си и Мэн Бая, смотря на них с вызовом.
Его волосы были золотистыми, как полуденный солнечный свет, что было очень необычно.
— Хорошее вино и вкусная еда только портят силу воли и дух. Доблесть и верность, шрамы и любые раны — только это важно, только это позволяет достичь своих целей, своей славы.
Молодой человек холодно произнес эту фразу, затем повернулся, чтобы уйти, гордый и отчужденный, даже не взглянув на Линь Си и Мэн Бай еще раз.
— Не обращай на него внимания, он из семьи Юхуа, — сказал им Чжан Пин тихим голосом.
— Значит, это был тот мальчишка из семьи Юхуа, неудивительно…
Мэн Бай стиснув зубы и скривившись, посмотрел раздраженно вслед этому юноше в черной мантии.
— А что за семья Юхуа? — с любопытством спросил Линь Си.
— Треть всех священников нашей Империи Юньцинь происходят из семьи Юхуа, — вполголоса ответил ему Чжан Пин. — Все люди семьи Юхуа упрямы и горды, придают большое значение упорным тренировкам. Однако у них хорошая репутация в Империи Юньцинь. Довольно много людей из семьи Юхуа погибли в битве Звездопада, большинство людей из семьи Юхуа живут чистой и честной жизнью. А этот из семьи Юхуа … он будет пытаться попасть в отдел духовных жертвоприношений Академии Циньлуан, так как в семье Юхуа это традиция.
— В любом случае, он просто урод, который пьет одну воду и ест черствый хлеб, и постоянно болтает, усложняя себе жизнь. — возмущенно проворчал Мэн Бай.
— Они считают, что это тоже своего рода тренировка… сказал Чжан Пин, и собирался продолжить мысль, но внезапно среди присутствующих дальше, на озере, началась суматоха.
— Вступительные экзамены вот-вот начнутся! — выкрикнул кто-то из толпы.
Все участники экзамена потянулись к восточной стороне озера.
Там стояло восемь гигантских палаток. К тому времени, когда сотни кандидатов подошли к ним, оттуда вышла группа людей, одетых в форму Академии Циньлуан.
Мэн Бай и Линь Си были по-прежнему спокойны, но Чжан Пин, Ли Кайюнь и Сян Линь настолько взволновались, что их тела заметно дрожали.
Возле гигантских палаток в шесть рядов стояли сотрудники Академии Циньлуан. Те, кто находился впереди, были облачены в черные одежды с золотой каймой. Издалека Линь Си увидел, что Ся Яньбинь тоже находится среди них; все они должно быть являлись преподавателями академии.
Ся Яньбин был самым молодым из шести преподавателей, одетых в чисто-черную форму с золотой каймой.
Позади него стояли студенты академии в синей одежде.
Закладка