Глава 148.2. Бюро противодействия опасной ереси (15)

Я стал Богом в игре ужасов

Глава 148.2. Бюро противодействия опасной ереси (15)

Бай Лю никогда не был послушным ребёнком. Через несколько минут после того, как директор забрала Се Та, он скрытно и осторожно влез в церковь через разбитое окно. Бай Лю спрятался за занавеской, свернувшись клубочком в маленькой комнате, украдкой подсматривая за Се Та и директором, стоявшими под статуей.

Се Та был одет в чисто-белую одежду и держал в руке мерцающую белую свечу. Он стоял босиком перед статуей, подняв голову и закрыв глаза, и без колебаний читал молитву.

Директор стояла рядом с Се Та, держала кнут и холодно смотрела на него.

Когда молитва закончилась, женщина выступила вперёд и уставилась на него.

– Следующее – крещение. Однако сегодня у тебя появилась идея предать Бога и сбежать. Это означает, что сегодняшнее крещение должно быть тщательным, чтобы полностью очистить твоё тело от зла ​​и скверны!

Се Та опустил глаза.

– Его нельзя очистить. Я – само зло, которому нельзя противостоять, – мягко сказал он.

Директор на мгновение застыла, прежде чем её лицо помрачнело ещё сильнее.

Она выхватила свечу из руки Се Та и втолкнула мальчика в купель для крещения. Она держала свечу, жестоко и гордо улыбаясь, как будто, наконец, победила демона, которого боялась уже долгое время. В ней клокотало безумие.

Директор с облегчением вздохнула и посмотрела на Се Та, погружённого в воду. Она подняла свечу и поставила её возле купели, холодно заявив:

– Ты сможешь выйти, только когда свеча перестанет гореть, понимаешь?

Восковые слёзы падали капля за каплей в чистую воду. Они сгущались, образуя маленькие белые цветы, похожие на жертвенные, и плавали прямо над Се Та, который лежал на дне с закрытыми глазами.

Купель для крещения походила на слишком маленький для него гроб, который крепко и извилисто сковал его.

Никто не осознавал, что статуя Бога, обращённая к купели, слегка сдвинулась. Выражение лица статуи из чистого белого мрамора изменилось, став похожим на человеческое обвинение, как будто ребёнок при крещении обвинялся в том, что ведёт себя нехорошо и хочет сбежать из убежища Бога.

[Ты – злая тварь, Падший бог. Ты не можешь выйти из заточения богов. Ты не должен поддаваться соблазну очарованного тобой ребёнка, который думает о побеге.]

Статуя осудила холодным тоном:

[Тавил, ты очень хорошо знаешь, что твоё зло соблазняет ребёнка. Он не тот новый верующий, которого ты ищешь.]

Под водой веки Тавила задвигались.

[Нет, я не считаю его своим новым верующим.]

Статуя холодно спросила:

[Тогда что ты думаешь об этом ребёнке? Он видел твои глаза и недалёк от безумия. Ты должен убить его, иначе он станет злым монстром, подобным тебе, и разрушит мир. Ты знаешь: всё, что ты осквернил, будет иметь последствия.]

Пальцы Тавила на его груди слегка пошевелились.

[Он… Я хочу читать с ним вечно.]

[Ты знаешь, что это невозможно. Тавил, убей его, убей этого ребёнка, которого ты испортил!] – приказал Бог.

[Я не могу этого сделать, – спокойно отказался Тавил. – Ты можешь убить меня, но я не могу убить его.]

Выражение лица статуи стало рассерженным.

[…Тебя сослали сюда, но ты всё ещё осмеливаешься нарушать приказ Бога. Ты заслуживаешь наказания и вечного сна!]

Он раскрыл руку прямо над Тавилом. Вода на дне купели для крещения стала тяжёлой, вязкой и ледяной, как поток льда, превращающийся в шипы в теле Тавила. Это заставило его нахмуриться, но вскоре лицо мальчика смягчилось.

Под водой Се Та свернулся калачиком, и рука, державшая ранее за руку Бай Лю, задрожала. Затем его дрожащие веки перестали двигаться.

Температура руки Бай Лю ещё чувствовалась в его ладони, но постепенно растворилась в холодной воде, когда дыхание мальчика остановилось.

Его пальцы крепко сжались, пытаясь удержать остаточную температуру. Затем они расслабились, и тело Се Та закачалось в воде.

– С-Се Ta? – Директор в панике отступила назад. Затем она проверила дыхание под носом ребёнка. Она была так потрясена, что уронила свечу из рук и в панике наступила на неё. Огонёк свечи погас, и это был единственный свет в церкви.

– Это конец. – Директриса в изумлении упала на пол. Она безумно теребила свои волосы, недоверчиво говоря себе: – Разве он не монстр? У него столько раз брали кровь, и он не умер. Он так много раз крестился, не умирая. Почему он утонул на этот раз?

Прошло всего несколько минут! Свеча даже не до конца прогорела! –Лицо женщины стало ещё более испуганным. Она продолжала качать головой, как будто Се Та оживёт, если только она этого не признает. – Нет, это невозможно, невозможно!

Директор упала на колени перед купелью.

– Он мёртв. Что мне делать дальше?!

Она никогда не думала, что смерть этого ребёнка вызовет у неё такой смертельный страх.

Директор посмотрела на безупречное лицо Се Та во время крещения и пробормотала себе под нос:

– …Я сама утопила Се Та, и эта группа истощит мою кровь. Я должна найти других детей, чтобы заменить его!

Бай Лю прятался за занавеской и без эмоций на лице смотрел, как директор истерически ревела.

Странная твёрдость заставила Бай Лю ждать и смотреть. Се Та сказал, что он монстр и не умрёт. Да, он, должно быть, притворился мёртвым, чтобы обмануть идиотку-директрису.

Когда директор уйдёт, Бай Лю подойдёт к нему, а Се Та встанет из купели для крещения, показывая ему редкую улыбку. Возможно, Бай Лю откинет и без того влажные волосы, пристально посмотрит в эти серебристо-голубые глаза и спросит Се Та, как он поднялся.

Пока он представлял эти сцены, сердце Бай Лю учащённо забилось.

Директор не посмела сообщить инвесторам, что убила Се Та. Она вытащила тело из купели и тайком вынесла его через чёрный ход церкви. Она привязала камни к рукам и ногам Се Та и бросила его в небольшое озеро за церковью. Это озеро соединялось с рекой снаружи.

После нескольких круговоротов тело Се Та попадёт в реку, а из реки в море.

Однако Бай Лю не позволил Се Та зайти так далеко.

Бай Лю молча последовал за директором, избавляющимся от трупа, не издав ни звука. Женщина выглядела так, будто сошла с ума. Если бы он появился сейчас, ненормальная, вероятно, избавлялась бы и ещё от одного детского трупа.

После того, как она в спешке сбежала, Бай Лю вышел. Он уткнулся лицом в небольшое озеро, полное изумрудно-зелёной ряски, и нырнул на дно. Он потянулся к Се Та на дне озера, постепенно погружающемуся в отложения.

Озеро было очень глубоким и зелёным. Се Та быстро опустился.

Чёрный илистый песок походил на существо, заглатывающее человеческие трупы. Вскоре он пополз по телу Се Та, жадно пытаясь затащить его в ад.

Бай Лю подавил желание закашляться, когда грязная вода из озера залилась ему в рот, нос и уши. Он стиснул зубы и схватил Се Та, которого поглотил песок, потянул со всей силой, пока у него не закончился воздух. Бай Лю почувствовал, что его мозг сгорает из-за нехватки кислорода.

Несмотря на это, он, наконец, вытащил Се Та. Бай Лю сорвал тяжёлые камни и верёвку, связывающую тело Се Та, и понёс его вверх по течению.

Они достигли берега, и Бай Лю лежал на земле, глядя в звёздное небо, тяжело дыша. На его лицо налипла ряска, а всё тело было мокрым. Цикады плакали в траве вокруг него, и это была очень неловкая сцена.

Тем не менее, Бай Лю, не зная причины, фыркнул от радости. Он пнул Се Та, который спокойно лежал на земле с закрытыми глазами, не просыпаясь.

– Как ты узнал, что я тебя заберу? Что, если я работал на этих взрослых, чтобы зарабатывать деньги и потратить их на себя?

Бай Лю немного смутился, глядя на Се Та с небрежной улыбкой на лице.

– Разве ты не слишком самонадеян, Се Та?

Лицо Се Та было покрыто ряской, и он всё ещё не проснулся. Бай Лю сначала сел. Затем он присел на корточки и посмотрел на неподвижного мальчика. Он протянул руку, чтобы прикоснуться к волосам, которые прилипли ко лбу Се Та, потому что они были влажными.

Этот человек действительно красив.

Пальцы Бай Лю скользнули по тонким ресницам Се Та, с которых капала вода, по кончику его прямого носа, по невероятно белым губам и, наконец, по красивым серебристо-голубым глазам, которые, казалось, показывали только ему.

– Се Та. – Голос Бай Лю был очень мягким. Он наклонился и приложил ухо к груди Се Та, широко открыв глаза. – Если ты не проснёшься, я сделаю тебе искусственное дыхание и укушу тебя до смерти.

Не чувствовалось ни сердцебиения, ни дыхания, ни температуры тела. Не было никаких признаков того, что Се Та проснётся.

– Я серьёзно. – Бай Лю уткнулся лицом в грудь Се Та, его кулаки сжались так сильно, что пальцы побелели.

Бай Лю почувствовал знакомый густой запах крови, смешанный с запахом воды. Это было дыхание, близкое к смерти.

Бай Лю обхватил Се Та за плечи и крепко сжал руки, обнимая подростка. Вода, капающая с их тел, слилась воедино.

– Я не думаю, что ты самонадеян, – мягко сказал Бай Лю, прислонившись головой к плечу Се Та.

Его лоб упирался в сердце Се Та. Он опустил голову и медленно моргнул, капли воды падали с его ресниц.

Голова Се Та бессильно покоилась на плече Бай Лю. Он не ответил на зов Бай Лю, его глаза всё ещё не открывались. Только холодная вода с его волос упала на одежду Бай Лю, напоминая тому, что он действительно существует.

Они обнялись, и их пальцы сплелись вместе. Бай Лю прислонился к плечу Се Та, его голос звучал спокойно и тихо, без колебаний.

– Разве ты не говорил, что ты монстр? Вернись к жизни, как монстр, и я признаю, что ты монстр. Когда ты такой, я чувствую себя ужасно, Се Та.

Капля воды соскользнула с ресниц Се Та, как слеза, ударив по тыльной стороне руки Бай Лю.