Глава 268 •
Преследование собственных невесток?!
Ведя себя кокетливо, Юй Шаньшань подняла свое пухлое детское личико и моргнула своими большими глазами.
Хотя она выглядела мило, на ней все еще были следы того, как Линь Юань и Чи Цянь ущипнули ее за щеки раньше, что заставляло ее выглядеть необъяснимо забавно в этот момент.
Линь Юань улыбнулся и сказал:
— Я могу написать для тебя, но у меня есть одно условие.
Услышав это, Юй Шаньшань немедленно отпустила его руку и посмотрела на него с настороженностью в глазах.
— Какое условие?
— Лучше бы твое условие не было прежним. Познакомить тебя с моими очаровательными и милыми женами? Невозможно! Даже не думай об этом.
Слыша ее опасения, Линь Юань улыбнулся и сказал:
— Как бы я посмел опуститься столь низко до преследования собственных невесткок?
— Гм… — Юй Шаньшань удовлетворенно кивнула.
Но прежде чем она закончила кивать, Линь Юань продолжил:
— Мне просто хотелось заранее узнать, как они выглядят. Так что ты можешь просто дать мне их контактную информацию в WeChat. Да, и не забудь приложить фотографии и их размеры.
— Иди к черту! — лицо Юй Шаньшань покраснело от гнева.
— У тебя нет уверенности, и ты чувствуешь, что не можешь конкурировать со мной, и ты боишься, что у тебя отнимут твоих жен? — Линь Юань улыбнулся и снова ущипнул ее за щеку.
Его слова задели ее, поэтому она откинула голову назад и двинулась вперед. Она собиралась укусить Линь Юаня.
Линь Юань быстро убрал руку, перестал дразнить ее и сказал с улыбкой:
— Успокойся. Я просто пошутил. Я вижу, что тебе правда хочется, чтобы я написал для тебя, поэтому, так уж и быть, я сделаю это, но ты должна вести себя хорошо в будущем.
Слыша это, Юй Шаньшань удовлетворенно положила руки на талию.
Увидев Линь Юаня, ранее заявившего, что может писать только два раза в день, поднимающегося на сцену, чтобы написать снова, другие не могли не оглянуться в очередной раз.
Они слышали весь разговор между Линь Юанем и Юй Шаньшань.
По их мнению, он ведет себя слишком двулично!
Какого черта, разве ты не пишешь всего по два писания в день?
Но, посмеют ли они сказать это ему напрямую?
Он пишет, если хочет, и не пишет, если наоборот.
На самом деле никто не стал думать о нем плохо.
Глядя на то, как был одет Линь Юань, на его темперамент и манеру говорить, другие понимали, что он, вероятно, из богатой семьи, и они могли только просить, как лижущие собаки, за его работы.
Некоторые старые каллиграфы, обожающие каллиграфию, хотели бы, чтобы рядом оказались их милые внучки.
Линь Юань быстро закончил писать для Юй Шаньшань.
Поскольку Юй Шаньшань не умела читать скоропись, то, что он написал для нее, было написано стандартным шрифтом.
Как только Линь Юань закончил, Юй Шаньшань поспешила к нему.
— Что ж, хорошая работа, молодой человек. Мне очень нравится.
Она похлопала его по плечу.
Другие мастера-каллиграфы, будучи старшими, даже не осмелились встать перед Линь Юанем, только Юй Шаньшань смела.
Но из-за того, что она была недостаточно высокой, Юй Шаньшань все равно пришлось встать на цыпочки, чтобы похлопать Линь Юаня по плечу, из-за чего она выглядела немного забавно.
Увидев это, Чи Цянь, стоявшая в стороне, не смогла удержаться, чтобы не прикрыть рот ладошкой и не рассмеяться.
Линь Юань улыбнулся и сказал:
— Я не отдам его тебе, Шаньшань. Оно не для тебя.
Но, несмотря на это, она все еще счастливо держала писание в руках.
Чи Цянь напомнила ей:
— Это свежая работа, и чернила еще не высохли. Будь осторожна, так как надпись может расплыться и испачкать твою одежду. Если надпись будет размыта, это будет выглядеть не очень хорошо.
Юй Шаньшань с гордостью сказала:
— Если надпись окажется размыта, то так тому и быть. Мне все равно. Я воспользуюсь им, чтобы подтереть свою задницу, когда вернусь.
Юй Шаньшань просто выпалила это, но ее слова вызвали возмущение общественности.
Каллиграфия Линь Юаня, о которой они не могли просить, Юй Шаньшань сказала, что она просто подотрет им свою задницу!
Эти почитатели каллиграфии уставились на девушку.
— Маленькая девочка, как ты можешь использовать такую каллиграфию, чтобы делать такие грязные вещи. Она потускнеет!
— Да, маленькая девочка. Тебе не обязательно оно должно нравится, но и ненавидеть тоже не стоит. Если тебе не нравится, тогда продай его мне. Я готов заплатить высокую цену!
Видя, как эти люди пристально смотрят на нее, Юй Шаньшань быстро поменяла свои слова:
— Просто шучу. Мне его подарил мой кузен. Зачем мне использовать его, чтобы подтереть задницу? Я просто пошутила!
— Маленькая девочка, ты не можешь просто шутить над этим!
— Ты не можешь просто говорить все, что вздумается, об этом шедевре!
Под гнетом многих любителей каллиграфии высокомерие Юй Шаньшань было полностью подавлено.
Она могла только постоянно извиняться за грязные вещи, которые она сказала о каллиграфии Линь Юаня.
Глядя на то, как изначально высокомерное лицо превратилось в сплошную горечь, Линь Юань рассмеялся.
Увидев улыбающегося Линь Юаня, высокомерная Юй Шаньшань немедленно покраснела.
Хотя Юй Шаньшань – непослушный ребенок, она а й ф р и д о м часто бывает милой и ей на самом деле даже нравится, когда сжимают ее пухлое детское личико.
Линь Юань подошел, чтобы помочь ей, и сказал:
— Ничего страшного, если тебе хочется подтереть им свою задницу. Вперед. В любом случае, это всего лишь клочок бумаги. Он ничего не стоит. Но будь осторожна, используя его, так как твоя маленькая маргаритка может превратиться в черную хризантему.
Услышав его слова, Юй Шаньшань покраснела еще больше.
Чи Цянь, стоявшая сбоку, не смогла удержаться и прикрыла рот ладонью, посмеиваясь.
И когда они услышали, что Линь Юань пытается защитить Юй Шаньшань, другие замолчали, потому что, в конце концов, они кузены.
Они могли только с завистью смотреть на рисовую бумагу в руке девушки.
И Юй Шаньшань также знала, что Линь Юань пытался ей помочь.
Она радостно схватила его за руку и не отпускала.
Линь Юаню было все равно, и, улыбнувшись Чи Цянь, они втроем собрались уходить.
Однако. Гэ Юаньшань, стоящий в стороне и оценивающий писание, написанное Линь Юанем, быстро подошел.
— Сяо Юань, нет, мастер Линь! — на этот раз он обратился к нему по-другому и прямо назвал его мастером Линем.
Потому что чем больше он смотрел на каллиграфические надписи юноши, тем больше он чувствовал, что Линь Юань намного превосходит его.
Гэ Юаньшань был искренен, когда обращался к нему как к мастеру.
Хотя мышление старика было несколько консервативным, он всегда уважал людей с большими талантами.
Так что он был абсолютно искренен, когда назвал Линь Юаня «Мастер Линь».
Линь Юань не был удивлен тем, как Гэ Юаньшань обратился к нему.
Он повернул голову и спросил:
— В чем дело, старик Гэ? Есть что-нибудь еще?