Глава 612 – Соратник-энтузиаст •
Чем больше я экспериментирую с [Каркасом], тем больше он мне нравится. Он помогает со структурой мановых созданий, включая массивы и надписи. Также у него есть ментальный компонент, позволяющий эффективнее хранить каркасы массивов в моём сознании.
Будет сложно выбрать между ним и [Ур-линией], и, возможно, ещё несколькими навыками, которые я изучу позже, но это проблема будущего меня. Похер на того парня.
Что до драконов, которые я заработал, их всех нет, капут. Главный бухгалтер, за определённый процент, конечно, смог организовать для меня уроки у одного из пяти человек в Академии, которые, по слухам, либо близки к 400 уровню, либо только что его перешагнули.
Всё происходит удивительно быстро, но когда я слышу, кто согласился, я понимаю почему, ведь я уже имел дело с этим человеком в прошлой петле. Требование, которое они ставят для проведения уроков, тоже многое объясняет. Оно простое, но раскрывает многое.
Принесите своего спутника на урок.
Все деньги покупают мне три урока. Всего три за предмет среднего арканного уровня. Я имею в виду, как это безумно? Это крайне невыгодное финансовое решение с моей стороны. Я знаю это логически, даже если этот человек такого высокого уровня, такой предмет имеет огромную ценность. Но в целом мне не так уж важно. В следующей петле я верну осколки. И да, не будем рассматривать вариант, что это последняя петля.
Хе-хе.
Чёрт. Пожалуйста, не будь это последней петлёй.
В итоге, на второй день этой петли я встречаюсь с вице-директором на одном из частных тренировочных полигонов, куда не пускают слуг. В Академии пять таких высококлассных полигонов, каждый очень разный.
Например, один из них подземный и огромный, я имею в виду, реально огромный. По слухам, это гигантская кубическая яма под землёй с усиленными Чемпионом стенами. Эта «пещера» имеет форму куба и, похоже, практически неразрушима. Иногда там даже проводят дуэли.
Но я иду не туда. Это полусферический купол на поверхности, стены которого покрыты маленькими чёрными шестиугольными элементами, похожими на те, что в резервуаре сенсорной депривации. Он тоже довольно большой, и чтобы не портил вид, есть дополнения, делающие его приятнее. Несколько цветных акцентов, огромное дерево рядом, ветви которого сформированы так, чтобы нависать над куполом, и подобные детали. В итоге выглядит довольно мило.
У входа нет охраны; вместо этого я получаю доступ, только приложив руку к панели рядом и отправив свою мановую сигнатуру. После подтверждения брони меня пускают внутрь.
Бисквит, в редком порыве энергии, решает покинуть мои руки и парить, как крошечный дирижабль в форме буррито. В последнее время он, кажется, чаще остаётся в форме щенка, и часть меня сильно подозревает, что это потому, что так он получает больше еды и ласки.
Часть меня также надеется, что он не осознаёт, что в своей гига-форме, вероятно, мог бы есть ещё больше. Но кто знает. Даже в форме щенка мы не нашли предела его голоду.
Интерьер полигона довольно красив. Пол сделан из простого белого камня, а стены сферы показывают что-то вроде иллюзии или проекции, изображающей облака и ярко-голубое небо с точки зрения, будто ты летишь сквозь них.
Вице-директор стоит там, покачивая своей большой остроконечной шляпой, широкой по краям и высокой, как из старой волшебной сказки, и мантией. Её крошечная сова сидит на плече, поглядывая то на меня, то на парящего Бисквита. По какой-то причине она даже угукает и несколько раз клюёт щёку селарийки.
Как я видел раньше, вице-директор позволяет этому происходить, даже не пытаясь защищаться.
— Приветствую, ассистент профессор Гвин.
— Приветствую, вице-директор.
— Приветствую, великий спутник. — С тем, что звучит для меня большим энтузиазмом, чем при приветствии меня, она здоровается и с Бисквитом.
Корги быстро наклоняет голову в замешательстве, отчего его уши хлопают.
Ту-ту!
Крошечная сова кричит и трижды клюёт селарийку в ответ на что-то.
— Ассистент профессор Гвин, — говорит вице-директор.
— Нет, — отвечаю я.
(Еда?) Бисквит подплывает ближе ко мне и трижды тыкается носом в мою щёку, будто подражая поклёвкам совы-спутника.
— Вице-директор, могу я спросить, в чём ваша специализация? — спрашиваю я, удерживая Бисквита, чтобы он не сбежал, и трижды тыкаюсь носом в его щёку.
В ужасной дуге мести он начинает вилять хвостом, взлетает выше, вцепляется в волосы у моего виска и тянет, оставляя на них слюни и даже выдергивая немного.
Квит! Квит!
Крошечная сова клюёт вице-директора пять раз.
Только тогда селарийка отвечает: — Редко кто предлагает столько драконов тому, чью специализацию даже не знает. Хорошо. Я редко преподаю, но до прихода в Академию моя специализация была в разрушении континентальной инфраструктуры и операциях по крупномасштабному сдерживанию.
— Вы служили в армии?
— Я возглавляла отряд, который действовал непосредственно под командованием одного из наших Чемпионов, Ангара. Наша работа, как я упомянула, заключалась либо в независимых операциях, либо в создании протоколов и массивов, которые могли использоваться в массовом масштабе с дополнительным персоналом или даже питаться от Чемпиона.
— Звучит важно. Чемпион Ангар — тот, кто скоро посетит Академию и выступит с лекцией?
— Чемпион Ангар мёртв. Он был главным кандидатом на место Абсолюта, но в итоге погиб от человека, ставшего нашим нынешним Абсолютом. Нам, его подчинённым, дали выбор: либо умереть, либо служить.
— Так вы оказались в Академии?
— Верно. А теперь, ассистент профессор Гвин, могу я спросить, в чём ваша специализация, чтобы мы могли продолжить?
— Сложно сказать. Я бы сказал, это крупномасштабные атаки, которые могут требовать некоторой подготовки. Также проведение больших объёмов маны. Я также неплох в нарушении маны. Есть первородная энергия, которой я владею, и…
— Две энергии. Не нужно мне лгать. Судя по вашим уровням маны, это крупномасштабные разрушительные атаки, затем высокоемкое проведение маны и широкомасштабное вмешательство в ману.
— Всё обязательно должно иметь такие вычурные названия?
— Прошу прощения, но я привыкла к этому из-за протоколов и жаргона в армии. Что до урока, я часто замечала, что больше всего помогает моим студентам указание на их ошибки и способы, которыми я бы их контратаковала. В этом я очень хороша, как показывает мой опыт руководства отрядом под прямым командованием Чемпиона. Как насчёт того, чтобы я попросила вас показать небольшие примеры ваших способностей, а я укажу, как бы я контратаковала их в бою, чтобы вы могли работать над этими областями?
— Звучит хорошо.
— Отлично, — она поворачивает голову, чтобы посмотреть прямо на крошечную сову, и шепчет очень мягким голосом: — Лулу, не могли бы вы перестать ограничивать мою ману, пожалуйста?
Ху!
Я не вижу изменений, но сразу же чувствую. Давление вокруг селарийки возрастает в разы, до такой степени, что мана, исходящая от неё, формирует огромные импульсы, которые ритмично распространяются по области.
— А теперь, ассистент профессор Гвин, как соратник-Амплификатор, я могу многому вас научить. В отличие от вас, я никогда не была хороша в управлении тем количеством маны, которым обладаю, и всегда полагалась на своего спутника или другие методы. Поэтому прошу: будьте очень осторожны и постарайтесь не умереть, если я рефлекторно ударю в ответ. Пожалуйста, начните с вмешательства в ману.
Взглянув на неё, я активирую глаза и в тот же момент деактивирую их, заметив мгновенную реакцию её маны и то, как она начинает колебаться.
Она только что пыталась заставить меня потерять сознание от перегрузки информацией, как только заметила мои глаза. Она либо знает эту особенность, либо подозревает её.
Как раздражает; это значит, такое может повториться в будущем. Лисса уже использовала это против меня во время пятого этапа, теперь мой новый навык, теперь она. Нужно что-то с этим делать.
Я также активирую свою ману и повышаю её. Окружение начинает менять цвета, когда я активирую [Затмение] и постепенно его усиливаю.
Затем она делает нечто интересное. Лучше всего описать это как создание «жертвенных» структур, которые она модифицирует и отправляет против моего навыка. Ни одна из них не содержит много маны, но каждая достаточно сложна и присутствует, чтобы мой навык атаковал их в первую очередь. Эти структуры создаются несколько раз в секунду с минимальной маной и небольшими усилиями. Хотя она принижает себя, она демонстрирует впечатляющий контроль над маной.
Когда я повышаю свою ману, она тоже увеличивает свою, и впервые за долгое время я встречаю кого-то с большим резервом маны, чем у меня, кроме тех, кто на уровне Чемпиона или выше.
Она, вероятно, «всего» на семьдесят-девяносто уровней выше меня, но её мана полностью подавляет мою, что, думаю, было бы невозможно без инвестиций в неё, подобных моим.
Я управляю маной через свой талант в её проведении, сдерживании и используя [Циркуляцию Маны], у неё есть спутник, который помогает ей, и другие вещи, которые я пока не могу воспринять.
Мы стоим друг против друга, повышая ману до предела.
Сдвиг сначала едва заметен. Воздух становится гуще, не от давления, а от насыщенности маны, пропитывающей пространство. Цвета тускнеют. Звуки приглушаются, будто под водой. Пыль на полу начинает дрожать и подниматься. Моя мана скользит по её, их края сталкиваются на пересекающихся частотах, слегка не синхронизированных.
Постепенно доходит до того, что мне приходится полностью посвятить [Фокус] управлению ею и столкновению с её маной.
Как будто мы договорились, я отключаю [Затмение], и она тоже не утруждает себя жертвенными структурами; только её спутник помогает ей справляться со всей этой маной.
На этом этапе мы оба забываем обо всём остальном, и это превращается в соревнование по количеству маны.
Впервые она слегка улыбается, её мантия и острая шляпа колышутся от давления её маны.
Действительно, Амплификатор и соратник-энтузиаст маны.
Затем она забывает сдерживаться; моя мана подавляется её, и меня отбрасывает к одной из стен, большинство костей в моём теле трескаются.
Её давление исчезает, и на её лице мелькает внезапное беспокойство, ясно показывая, что это не было её намерением.
Сползая по стене, я оставляю за собой кровавый след и активирую несколько целебных меток, которые оставила Лили, исцеляя себя и на миг осознавая, как близко я был к смерти.
Затем моя мана снова поднимается. Я провожу её гораздо быстрее, чем она успевает снова поднять свою. Она сама говорила, что не может проводить так быстро, как я.
Моя мана врезается в её и отправляет её на пол, где она скользит, пока не врезается в стену. Её шляпа слетает, а спутник взлетает, делает круг в воздухе, затем садится ей на плечо.
Даже при этом её давление маны продолжает расти, менее мгновенно и более постепенно, чем моё, но она полностью подавляет меня и заставляет меня отступать, пока я не могу двигаться, прижатый к стене, пока её мана постоянно разрушает мои попытки.
Вице-директор встаёт, поднимает и отряхивает свою шляпу, медленно надевает её на голову и поворачивается ко мне.
Она широко улыбается.
Затем я начинаю чувствовать стеснение в груди; мне становится дурно, и кажется, что я сейчас выблюю. Забавно, это напоминает мне урок, который я давал классу студентов вместе с Элианом. Но я не сдаюсь. Я борюсь, пока могу, стараясь изо всех сил, используя всю ману, которую могу собрать и провести. На этом этапе в комнате её так много.
Я использую пассивку [Тиран Длины Волны Маны], полагаюсь на Физику Маны, использую резервуар и ослабляю свои конструкции, чтобы освободить всю ману. Я выжимаю ментальные пассивки до предела.
Но разрыв в уровне навыков, уровнях вообще и резерве маны слишком велик.
В итоге я блюю и теряю сознание. Прямо перед тем, как мир полностью темнеет, я чувствую, как моя голова ударяется об пол.
Какая отличная тренировочная сессия, думаю с удовлетворением.
Будет сложно выбрать между ним и [Ур-линией], и, возможно, ещё несколькими навыками, которые я изучу позже, но это проблема будущего меня. Похер на того парня.
Что до драконов, которые я заработал, их всех нет, капут. Главный бухгалтер, за определённый процент, конечно, смог организовать для меня уроки у одного из пяти человек в Академии, которые, по слухам, либо близки к 400 уровню, либо только что его перешагнули.
Всё происходит удивительно быстро, но когда я слышу, кто согласился, я понимаю почему, ведь я уже имел дело с этим человеком в прошлой петле. Требование, которое они ставят для проведения уроков, тоже многое объясняет. Оно простое, но раскрывает многое.
Принесите своего спутника на урок.
Все деньги покупают мне три урока. Всего три за предмет среднего арканного уровня. Я имею в виду, как это безумно? Это крайне невыгодное финансовое решение с моей стороны. Я знаю это логически, даже если этот человек такого высокого уровня, такой предмет имеет огромную ценность. Но в целом мне не так уж важно. В следующей петле я верну осколки. И да, не будем рассматривать вариант, что это последняя петля.
Хе-хе.
Чёрт. Пожалуйста, не будь это последней петлёй.
В итоге, на второй день этой петли я встречаюсь с вице-директором на одном из частных тренировочных полигонов, куда не пускают слуг. В Академии пять таких высококлассных полигонов, каждый очень разный.
Например, один из них подземный и огромный, я имею в виду, реально огромный. По слухам, это гигантская кубическая яма под землёй с усиленными Чемпионом стенами. Эта «пещера» имеет форму куба и, похоже, практически неразрушима. Иногда там даже проводят дуэли.
Но я иду не туда. Это полусферический купол на поверхности, стены которого покрыты маленькими чёрными шестиугольными элементами, похожими на те, что в резервуаре сенсорной депривации. Он тоже довольно большой, и чтобы не портил вид, есть дополнения, делающие его приятнее. Несколько цветных акцентов, огромное дерево рядом, ветви которого сформированы так, чтобы нависать над куполом, и подобные детали. В итоге выглядит довольно мило.
У входа нет охраны; вместо этого я получаю доступ, только приложив руку к панели рядом и отправив свою мановую сигнатуру. После подтверждения брони меня пускают внутрь.
Бисквит, в редком порыве энергии, решает покинуть мои руки и парить, как крошечный дирижабль в форме буррито. В последнее время он, кажется, чаще остаётся в форме щенка, и часть меня сильно подозревает, что это потому, что так он получает больше еды и ласки.
Часть меня также надеется, что он не осознаёт, что в своей гига-форме, вероятно, мог бы есть ещё больше. Но кто знает. Даже в форме щенка мы не нашли предела его голоду.
Интерьер полигона довольно красив. Пол сделан из простого белого камня, а стены сферы показывают что-то вроде иллюзии или проекции, изображающей облака и ярко-голубое небо с точки зрения, будто ты летишь сквозь них.
Вице-директор стоит там, покачивая своей большой остроконечной шляпой, широкой по краям и высокой, как из старой волшебной сказки, и мантией. Её крошечная сова сидит на плече, поглядывая то на меня, то на парящего Бисквита. По какой-то причине она даже угукает и несколько раз клюёт щёку селарийки.
Как я видел раньше, вице-директор позволяет этому происходить, даже не пытаясь защищаться.
— Приветствую, ассистент профессор Гвин.
— Приветствую, вице-директор.
— Приветствую, великий спутник. — С тем, что звучит для меня большим энтузиазмом, чем при приветствии меня, она здоровается и с Бисквитом.
Корги быстро наклоняет голову в замешательстве, отчего его уши хлопают.
Ту-ту!
Крошечная сова кричит и трижды клюёт селарийку в ответ на что-то.
— Ассистент профессор Гвин, — говорит вице-директор.
— Нет, — отвечаю я.
(Еда?) Бисквит подплывает ближе ко мне и трижды тыкается носом в мою щёку, будто подражая поклёвкам совы-спутника.
— Вице-директор, могу я спросить, в чём ваша специализация? — спрашиваю я, удерживая Бисквита, чтобы он не сбежал, и трижды тыкаюсь носом в его щёку.
В ужасной дуге мести он начинает вилять хвостом, взлетает выше, вцепляется в волосы у моего виска и тянет, оставляя на них слюни и даже выдергивая немного.
Квит! Квит!
Крошечная сова клюёт вице-директора пять раз.
Только тогда селарийка отвечает: — Редко кто предлагает столько драконов тому, чью специализацию даже не знает. Хорошо. Я редко преподаю, но до прихода в Академию моя специализация была в разрушении континентальной инфраструктуры и операциях по крупномасштабному сдерживанию.
— Вы служили в армии?
— Я возглавляла отряд, который действовал непосредственно под командованием одного из наших Чемпионов, Ангара. Наша работа, как я упомянула, заключалась либо в независимых операциях, либо в создании протоколов и массивов, которые могли использоваться в массовом масштабе с дополнительным персоналом или даже питаться от Чемпиона.
— Звучит важно. Чемпион Ангар — тот, кто скоро посетит Академию и выступит с лекцией?
— Чемпион Ангар мёртв. Он был главным кандидатом на место Абсолюта, но в итоге погиб от человека, ставшего нашим нынешним Абсолютом. Нам, его подчинённым, дали выбор: либо умереть, либо служить.
— Так вы оказались в Академии?
— Верно. А теперь, ассистент профессор Гвин, могу я спросить, в чём ваша специализация, чтобы мы могли продолжить?
— Две энергии. Не нужно мне лгать. Судя по вашим уровням маны, это крупномасштабные разрушительные атаки, затем высокоемкое проведение маны и широкомасштабное вмешательство в ману.
— Всё обязательно должно иметь такие вычурные названия?
— Прошу прощения, но я привыкла к этому из-за протоколов и жаргона в армии. Что до урока, я часто замечала, что больше всего помогает моим студентам указание на их ошибки и способы, которыми я бы их контратаковала. В этом я очень хороша, как показывает мой опыт руководства отрядом под прямым командованием Чемпиона. Как насчёт того, чтобы я попросила вас показать небольшие примеры ваших способностей, а я укажу, как бы я контратаковала их в бою, чтобы вы могли работать над этими областями?
— Звучит хорошо.
— Отлично, — она поворачивает голову, чтобы посмотреть прямо на крошечную сову, и шепчет очень мягким голосом: — Лулу, не могли бы вы перестать ограничивать мою ману, пожалуйста?
Ху!
Я не вижу изменений, но сразу же чувствую. Давление вокруг селарийки возрастает в разы, до такой степени, что мана, исходящая от неё, формирует огромные импульсы, которые ритмично распространяются по области.
— А теперь, ассистент профессор Гвин, как соратник-Амплификатор, я могу многому вас научить. В отличие от вас, я никогда не была хороша в управлении тем количеством маны, которым обладаю, и всегда полагалась на своего спутника или другие методы. Поэтому прошу: будьте очень осторожны и постарайтесь не умереть, если я рефлекторно ударю в ответ. Пожалуйста, начните с вмешательства в ману.
Взглянув на неё, я активирую глаза и в тот же момент деактивирую их, заметив мгновенную реакцию её маны и то, как она начинает колебаться.
Она только что пыталась заставить меня потерять сознание от перегрузки информацией, как только заметила мои глаза. Она либо знает эту особенность, либо подозревает её.
Как раздражает; это значит, такое может повториться в будущем. Лисса уже использовала это против меня во время пятого этапа, теперь мой новый навык, теперь она. Нужно что-то с этим делать.
Я также активирую свою ману и повышаю её. Окружение начинает менять цвета, когда я активирую [Затмение] и постепенно его усиливаю.
Затем она делает нечто интересное. Лучше всего описать это как создание «жертвенных» структур, которые она модифицирует и отправляет против моего навыка. Ни одна из них не содержит много маны, но каждая достаточно сложна и присутствует, чтобы мой навык атаковал их в первую очередь. Эти структуры создаются несколько раз в секунду с минимальной маной и небольшими усилиями. Хотя она принижает себя, она демонстрирует впечатляющий контроль над маной.
Когда я повышаю свою ману, она тоже увеличивает свою, и впервые за долгое время я встречаю кого-то с большим резервом маны, чем у меня, кроме тех, кто на уровне Чемпиона или выше.
Она, вероятно, «всего» на семьдесят-девяносто уровней выше меня, но её мана полностью подавляет мою, что, думаю, было бы невозможно без инвестиций в неё, подобных моим.
Я управляю маной через свой талант в её проведении, сдерживании и используя [Циркуляцию Маны], у неё есть спутник, который помогает ей, и другие вещи, которые я пока не могу воспринять.
Мы стоим друг против друга, повышая ману до предела.
Сдвиг сначала едва заметен. Воздух становится гуще, не от давления, а от насыщенности маны, пропитывающей пространство. Цвета тускнеют. Звуки приглушаются, будто под водой. Пыль на полу начинает дрожать и подниматься. Моя мана скользит по её, их края сталкиваются на пересекающихся частотах, слегка не синхронизированных.
Постепенно доходит до того, что мне приходится полностью посвятить [Фокус] управлению ею и столкновению с её маной.
Как будто мы договорились, я отключаю [Затмение], и она тоже не утруждает себя жертвенными структурами; только её спутник помогает ей справляться со всей этой маной.
На этом этапе мы оба забываем обо всём остальном, и это превращается в соревнование по количеству маны.
Впервые она слегка улыбается, её мантия и острая шляпа колышутся от давления её маны.
Действительно, Амплификатор и соратник-энтузиаст маны.
Затем она забывает сдерживаться; моя мана подавляется её, и меня отбрасывает к одной из стен, большинство костей в моём теле трескаются.
Её давление исчезает, и на её лице мелькает внезапное беспокойство, ясно показывая, что это не было её намерением.
Сползая по стене, я оставляю за собой кровавый след и активирую несколько целебных меток, которые оставила Лили, исцеляя себя и на миг осознавая, как близко я был к смерти.
Затем моя мана снова поднимается. Я провожу её гораздо быстрее, чем она успевает снова поднять свою. Она сама говорила, что не может проводить так быстро, как я.
Моя мана врезается в её и отправляет её на пол, где она скользит, пока не врезается в стену. Её шляпа слетает, а спутник взлетает, делает круг в воздухе, затем садится ей на плечо.
Даже при этом её давление маны продолжает расти, менее мгновенно и более постепенно, чем моё, но она полностью подавляет меня и заставляет меня отступать, пока я не могу двигаться, прижатый к стене, пока её мана постоянно разрушает мои попытки.
Вице-директор встаёт, поднимает и отряхивает свою шляпу, медленно надевает её на голову и поворачивается ко мне.
Она широко улыбается.
Затем я начинаю чувствовать стеснение в груди; мне становится дурно, и кажется, что я сейчас выблюю. Забавно, это напоминает мне урок, который я давал классу студентов вместе с Элианом. Но я не сдаюсь. Я борюсь, пока могу, стараясь изо всех сил, используя всю ману, которую могу собрать и провести. На этом этапе в комнате её так много.
Я использую пассивку [Тиран Длины Волны Маны], полагаюсь на Физику Маны, использую резервуар и ослабляю свои конструкции, чтобы освободить всю ману. Я выжимаю ментальные пассивки до предела.
Но разрыв в уровне навыков, уровнях вообще и резерве маны слишком велик.
В итоге я блюю и теряю сознание. Прямо перед тем, как мир полностью темнеет, я чувствую, как моя голова ударяется об пол.
Какая отличная тренировочная сессия, думаю с удовлетворением.
Закладка