Глава 291. Опасное сожительство (1) •
Эти слова были произнесены Деборой со смыслом. Однако выражение лица Мин Джуна было довольно спокойное, чем ожидалось. Он посмотрел на Дебору.
— Ты поднимала когда-нибудь пятки, Дебора?
Это был вопрос, над которым она никогда не думала. Пока брови Деборы дрожали в замешательстве, Мин Джун продолжал задавать вопросы.
— Кажется, что ты ближе к этой позиции, чем я.
— Почему ты так думаешь?
— Прежде всего, ты шеф-повар. Ты была с шеф-поваром Рэйчел намного дольше, чем я, и, конечно же, ты узнала больше. Но сказать новичку, который только начал учиться поднимать пятки, звучит всё равно, что сказать ему, чтобы он был жадным сверх своих возможностей.
— … Ты пытаешься меня перехитрить? Разве ты не можешь принять мои слова в том смысле, что я возлагаю на тебя большие надежды?
Дебора сказала грустным голосом, как будто она жаловалась. Мин Джун пожал плечами.
— Ты можешь так думать, но ты можешь посмотреть на это с моей точки зрения? В любом случае, скажи мне. Ты когда-нибудь поднимала пятки?
— Нет. Я даже не думала об этом.
— Почему?
— Ты спрашиваешь, потому что не знаешь? Я действительно изо всех сил пыталась сохранить одну звезду Мишлен, поэтому я не могла позволить себе думать об этом. Мне взять на себя роль генерального менеджера «Острова Розы»? Это слишком много для меня.
— Я тоже. Я работаю шефом-де-парти всего около полугода, но мне ещё предстоит пройти долгий путь, прежде чем я смогу мечтать стать исполнительным шеф-поваром, который управляет всеми филиалами. Я предпочитаю сосредотачиваться на дорогах и холмах передо мной, а не на вершине горы. Кроме того, у меня другая стартовая линия. Я отличаюсь от других шеф-поваров. Теперь, если я жажду этой должности, это перебор.
— Ну. Если ты следуешь своим способностям, это не чрезмерный энтузиазм, это естественная жадность.
На её слова он ничего не сказал. Он мог чувствовать, что Дебора оценивала его гораздо выше, чем он сам себе представлял. Нет, на самом деле большая часть мира, как правило, ставила ему более высокие оценки, чем он сам. Он знал, что полагался на возможности системы, но другие склонны считать его гением с абсолютным вкусом.
Мин Джун поджал губы. Теперь он тоже хотел доверять себе так же, как другие верят в него. Вместо того, чтобы подавлять собственное честолюбие, он хотел полностью реализовать свои заветные стремления. И вот, он открыл рот. Вода, наполнившая плотину его устремлений, немного вышла из-под контроля.
— У меня пока нет такой способности. Но она у меня когда-нибудь будет.
***
Фургон с едой. Дорога в Сан-Франциско. Процесс вождения, как всегда, был скучным. Музыка играла тихо, да и разговор не был оживлённым.
И недаром, ведь в фургоне были Андерсон, Джанет, Гаррик и Антонио. Гаррик и Антонио не отличались спокойным характером, но поскольку Андерсон и Джанет держали рты на замке, они не могли даже разговаривать.
Как долго Джо Мин Джун был за рулём? Джанет открыла рот, схватившись за ручку, висевшую над пассажирским сиденьем.
— Я слышала, ты поссорился с Мин Джуном. Это правда?
Это был голос, как будто родитель, разговаривающий с ребёнком, который впервые поссорился. Как только Андерсон услышал это, он нахмурился и продолжил держать рот на замке. Он не хотел отвечать. Но и Джанет не обязательно хотела его ответа, если только он не был искренним.
— Сколько тебе лет, и ты ещё сидишь воюешь? Просто будь зрелым.
— … Какого чёрта? Ты действительно в состоянии сказать это мне, когда я был в полицейском участке из-за тебя?
— Да, я думаю, что могу. Почему? Хочешь, я похвалю тебя за это?
— Я больше не хочу с тобой разговаривать. Ты знаешь, что сейчас у тебя истерика, как у Каи?
— Кая, эта девушка привлекательна. Я не ненавижу её. Если ты спросишь меня, хочу ли я сблизиться с ней, это совсем другая история.
— Кто захочет с тобой сблизиться?
Услышав циничное замечание Андерсона, Джанет поджала губы, словно хотела что-то сказать, но не стала. Молчание висело между ними ещё долгое время. Антонио и Гаррик молча смотрели друг на друга сзади, а Андерсон говорил медленно.
— Я что, похож на кусок дерьма?
Джанет, казалось, понимала, какие сложные мысли у него, должно быть, были, когда он говорил это. Джанет заглянула в каждый слой его мыслей. Она читала и чувствовала это. Затем она ответила.
— У кусков дерьма есть своё очарование.
— Ну, дерьмо есть дерьмо. Я не хочу ничего подобного, что ты только что сказала. Я не хочу быть ни мелочным, как креветка, ни жадным, как акула.
— Тогда кем ты хочешь быть?
— Ничего такого. Я не настолько глуп, чтобы думать об этом.
— Ты похож на акулу.
Сказала Джанет. Андерсон оглянулся на неё, затем снова схватился за руль и посмотрел вперёд. Он спросил грубым голосом.
— Почему?
— Потому что ты жадный.
— …Я жадный?
— И эта жадность мне нравится. Они едят, едят и едят, даже когда наелись, поэтому акулам нечего бояться в море. То, как акулы делают это в море, намного лучше, чем планктон, который просто плавает вокруг, ни на кого не охотясь.
— Возможно. Но люди не любят акул. Просто посмотри фильм, и узнаешь почему.
— Но есть люди, которым они нравятся. Мне тоже они нравятся.
Андерсон долго не отвечал ей. В его голове было иного мыслей. Смешались всевозможные эмоции и мысли, и всё, что он мог видеть, — это пунктирные линии, разделяющие вторую полосу. Удлинялись, укорачивались, исчезали. Глядя на пунктирные линии, снова и снова повторяющие один и тот же процесс, Андерсон открыл рот.
— Я был на этом пути с самого детства. Это был не мой выбор, это был выбор моих родителей. И, как ты знаешь, я вырос в среде, которой все завидовали.
— Я думал, что если в этом мире и есть главный герой, то это я. Всё было готово. Я думал, что мне просто нужно идти. Но…
— Но главный герой передумал после встречи с Мин Джуном, верно?
Андерсон снова замолчал. Было слишком жалко и трусливо отвечать на эти слова. Джанет не винила в этом его. На самом деле, она тоже понимала это чувство. Столкнувшись с чувством неполноценности, ревностью и концентрацией амбиций, Джанет была уверена, что её никто не победит.
— Я понимаю. Мин Джун действительно отстой, потому что он может сделать что-то великое небрежно, как будто это естественно для него.
— Я не хочу говорить об этом.
— Ты не думаешь, что он отстой?
— Конечно, он отстой.
— Тогда ты на той же странице, что и моя.
В то время как брови Андерсона немного приподнялись, когда он смотрел вперёд, Джанет открыла рот.
— Честно говоря, я тоже думаю, что ты отстой. Ты всегда ноешь, когда у тебя всё есть. Конечно, ты можешь не согласиться со мной. Но то же самое и с Мин Джуном.
— Значит, ты хочешь, чтобы я перестал жаловаться и понял его?
— Нет, я имею в виду, что я буду ругаться на тебя, если ты продолжишь вести себя так. Разве это не справедливо?
Джанет вздохнула, слегка ухмыльнувшись. Андерсон вздохнул. Джанет продолжила спокойным голосом.
— Но я всё равно лучше тебя.
— Почему?
— По крайней мере, я не виляю хвостом, как уже побежденная собака. В то время, пока ты скулишь, я усердно ем и расту в размерах. Я не хочу вести себя как ботаник, как ты.
Рука, держащая руль, крепко сжала его. Андерсон прикусил губу, размышляя над словами Джанет. Побеждённая собака. Он никак не мог опровергнуть слова о том, что он опустил хвост ещё до матча. Он сказал решительным голосом.
— Спасибо, что придираешься ко мне. Благодаря тебе я проснулся. Я должен победить.
— Кого? Мин Джуна? Или весь мир?
Андерсон ответил, как бы бормоча: «Себя».
***
Когда дело доходит до выбора самых богатых городов в Соединенных Штатах, Сан-Франциско стоит рядом с Нью-Йорком, Лос-Анджелесом и Далласом. Конечно, как и у жителей Лос-Анджелеса, качество жизни в Сан-Франциско было не таким высоким по сравнению с доходом. Поскольку основная заработная плата высока, все виды цен также высоки. Даже Мин Джун, привыкший к дорогой арендной плате в Лос-Анджелесе, не мог не открыть рот, когда услышал о стоимости отеля, несмотря на то, что Рэйчел забронировала его.
Может, потому что это Сан-Франциско? В тот день Рэйчел довольно сурово сказала.
— На три дня с сегодняшнего дня мы разделимся.
— Разделимся?
— Я планирую разделить вас на три команды. В одном фургоне будет два шефа-де-парти, во втором — я и один шеф-де-парти, в третьем — Рафаэль и один шеф-де-парти. Повара могут пойти и присоединиться к шефам-де-парти, к которым они принадлежат. Понятно?
Когда она это сказала, все вдруг зашумели. Джо Мин Джун посмотрел на остальных с немного напряжённым выражением лица. В зависимости от того, кто с кем сотрудничал, сложность этой миссии будет сильно различаться. Пока он осматривался, его глаза встретились с глазами Андерсона. Словно прочитав смешанные чувства друг друга, они вскоре отвернулись.
Джанет спросила, глядя на Рэйчел: «Как вы делите команды?»
— Я уже решила. Хавьер, ты идёшь с Рафаэлем. Джанет, ты идешь со мной. А двое других двигаются вместе. Всем понятно?
— …Я и Мин Джун?
Андерсон ответил робким голосом и повернулся к Джо Мин Джуну. Тот в свою очередь тоже оглянулся на Андерсона, а затем посмотрел на Рэйчел с жалким выражением лица.
Рэйчел посмотрела на них и сказала твёрдым голосом.
— Ненавижу повторяться. Почему? Есть какая-то причина, по которой вам двоим не стоит объединяться?
— У нас была ссора.
Андерсон ответил без колебаний. Мин Джун неловко смеясь, посмотрел на Андерсона так, будто был ошеломлён его смелым решением сказать это. Но Рэйчел посмотрела на Андерсона без улыбки и спросила.
— Вы думаете, что не сможете работать в одном фургоне с едой, потому что поссорились?
— Да. Это будет сложно координировать. Будет сложнее подавать клиентам хорошие блюда.
— Это ваше дело. Не ждите, что ваши клиенты поймут вашу ситуацию. Просто представьте, что это кухня, а не фургон с едой. Только потому, что вы двое поссорились, вы собираетесь положить это чувство на свою тарелку?
— …Нет.
— Это мой ответ. Поссорились вы или нет, это ваша проблема, которую нужно решить. Если вы не можете её решить, значит, у вас проблемы.
После этого Рэйчел кратко объяснила, как они должны управлять фургоном. После объяснения выражение лица Андерсона перед фургоном было довольно жестким. Джо Мин Джун посмотрел на Андерсона с неловким выражением лица и спросил.
— Тебе действительно нужно было говорить это учителю, как ребёнок?
— Да. Я ребёнок. Вот почему я даже не могу водить машину. Ты водишь. Я буду спать спокойно.
— Эй, эй!
Вместо того чтобы ответить ему, Андерсон прыгнул прямо на пассажирское сиденье. Мин Джун посмотрел на закрытую Андерсоном дверь, как будто она ему не нравилась, затем вздохнул и пробормотал:
— …Мне действительно не нравится мой сосед по комнате сегодня.