Глава 262. Воровской проход •
С компасом в левой руке и лопатой в правой Е Тянь направился к яме, за которой начинался воровской проход, по которому Чжоу Сяотянь добрался до гробницы. Из страха быть обнаруженным он тогда замаскировал яму, накрыв ветками и забросав землей.
Засунув компас под одежду, Е Тянь лопатой раскидал землю. Минут через пять он почувствовал поток воздуха, поднимающийся снизу, и проверил ногой прочность почвы в проходе.
Снаружи проход казался очень узким, Е Тянь, протиснувшись туда, едва мог расправить плечи. Внутри было тесно, не развернуться. Стены были земляными, но хорошо утрамбованными, риска обрушения нет.
«Это тяжелая работа. Кажется, раньше я недооценивал грабителей, обчищающих гробницы!» Так думал Е Тянь, с трудом протискиваясь вглубь узкого прохода.
Сейчас, почувствовав все на собственной шкуре, Е Тянь убедился, что грабить могилы совсем не так легко, как ему казалось. Это занятие требует не только знаний, но и физической силы. Этот проход длиной почти пятнадцать метров — выкопать такой очень сложно.
Спустившись еще метров на десять, Е Тянь добрался до конца воровского прохода, где путь ему преградила каменная кладка. Она была хорошо расчищена, даже швы между темно-зелеными кирпичами.
Увеличив яркость налобного фонаря, Е Тянь стал внимательно рассматривать кладку, под которой должен находится купол гробницы.
В конце проход расширялся, здесь свободно могли поместиться два человека, согнувшиеся в три погибели. В углу между земляной стеной и кладкой валялись человеческие останки. Е Тянь не смог определить даже примерное время смерти: кости пожелтели и высохли, а земля практически спрессовалась с ними.
«Люди гибнут за богатство, птицы гибнут за еду!» Е Тянь не знал, что произошло здесь сотню лет назад, и почему здесь остался один скелет. (прим. 人为财死，鸟为食亡啊, Люди гибнут за богатство, птицы гибнут за еду! — китайская поговорка, аналогичная русскому «жадность фраера погубит»)
Каменную стену расчистили совсем недавно, и на ней не хватало одного кирпича. Вместо него в кладку был засунут компас Чжоу Сяотяня. Круглый инструмент геоманта раньше был хорошо отшлифован и, наверно, даже блестел. Но сейчас, даже при ярком свете он выглядел тусклым и потертым.
Вынимать его Е Тянь не спешил. Он сел на землю, скрестив ноги, и активировал свою ци, чтобы почувствовать энергию инь, скопившуюся за каменной стеной.
«Там циркулирует не просто энергия инь, она переполнена злом и смертельно опасна. В этой гробнице, должно быть, остались люди, погребенные заживо!»
Е Тянь, неподвижно сидевший на земле, ощутил сильный толчок, идущий от стены. Как только его ци прикоснулась к потокам энергии за стеной, переполненная злом инь словно оживилась и попыталась захватить ци Е Тяня.
Злые духи и силы подобны воздуху: невидимы, неосязаемы и не обладают сознанием. Но энергия за стеной словно обладала собственной волей. Такое мог сделать только человек, используя сложные построения и заклинания, которые в некоторой степени способны наделить злую силу собственным разумом.
Такие методы позволяют энергетическим потокам внутри гробницы смешиваться более быстро и эффективно, а также работают, как защитный механизм против вторжения посторонних, в том числе, грабителей. Для обычного человека, который не знает, как противостоять таким способам защиты, столкновение с подобным потоком энергии равнозначно смерти.
«Как жаль, что такой сильный злой дух должен быть уничтожен. Если бы я знал, то захватил бы светильник Чжу-цюэ!»
Эта гробница вскрыта и ограблена по меньшей мере раз десять. Изначальное построение фэн-шуй давно уничтожено. Даже если Е Тянь заблокирует канал циркуляции погребальной ци, разрушенный Чжоу Сяотянем, это зло рано или поздно все равно вырвется наружу.
Поэтому Е Тянь решил не блокировать канал циркуляции ци, а изменить сам фэн-шуй гробницы, чтобы наружу просачивались все потоки инь и ян. Так насыщенная злом инь будет нейтрализована и не причинит вред.
Однако, насыщенная злом инь в этом случае будет растрачена впустую. Е Тянь горько сожалел об этом. Будь здесь светильник Чжуцюэ, можно было оставить его в этом месте на какое-то время. Этот артефакт впитал бы все злую инь и стал магическим инструментом.
От этой мысли сердце Е Тяня бешено забилось. Он даже подумывал вернуться в Пекин за светильником. Такой магический инструмент гораздо более ценен, чем монеты тунбао.
«Забудь об этом. Здесь слишком нестабильная ситуация. Так я могу потерять сразу и жену и войско…» (прим. 赔了夫人又折兵, потерять жену и войско — китайская идиома «двойная потеря»)
Подумав немного, Е Тянь окончательно отказался от этой идеи. Пока светильник будет здесь впитывать инь, гробницу могут обнаружить власти — тогда он потеряет еще и собственный артефакт.
«У меня же есть ухэнь!»
Хотя светильника Чжу-цюэ нет, но сущность ухэня соответствует инь, скопившаяся в гробнице. Поглощение большого количества злой силы только улучшит его.
Подумав об этом, Е Тянь достал талисман, отделил одну вертикальную строку и закрепил его на каменной кладке, а затем вытащил компас, заменявший кирпич.
«Здорово! При такой сильной инь для насыщения талисмана хватит пары часов!»
Собираясь осмотреть компас Чжоу Сяотяня, Е Тянь почувствовал мощный поток холодного воздуха, исходивший от каменной стены. Канал циркуляции погребальной ци был заблокирован талисманом, но ярко-красные иероглифы, написанные куриной кровью, тускнели прямо на глазах.
Е Тянь поднял брошенный Чжоу Сяотянем на землю кирпич и засунул его обратно в кладку, а затем вставил в щель между кирпичами нож ухэнь. И лишь после этого протянул руку, чтобы снять талисман.
Когда защита была снята, Е Тянь ощутил, как его окатило холодом, словно из стены вырвалась мощная приливная волна, накрывшая его с головой.
Однако, злую силу, копившуюся в гробнице в течение тысячи лет, ухэнь не может поглотить за короткое время. Внутри бесчисленное число потоков инь, которые свободно проходят сквозь стену и скапливаются в воровском проходе. Но пока ухэнь и потоки инь временно уравновешивают друг друга.
«Уверен, пока этого достаточно!»
Увидев, как ухэнь реагирует на инь, Е Тянь немного удивился. Если этот нож пробудет здесь какое-то время, его качество улучшится. Возможно, он даже станет настоящим сокровищем «вне времени».
Понятие «вне времени» относится не только к традиционному термину «время». В Цимэнь так называют атакующее оружие. Существует легенда, что магические артефакты, достигшие такого уровня, могут воздействовать на время.
Но Е Тянь только предания об этом слышал и никогда не видел подобные артефакты своими глазами. Существующие магические артефакты «вне времени» можно по пальцам пересчитать. Это универсальные магические инструменты. И по удачному стечению обстоятельств Е Тянь может стал обладателем такого сокровища.
«Итак, надо забрать его на рассвете, даже если ничего не получится!»
Хотя у него нет возможности оставить ухэнь здесь на несколько дней, но до рассвета есть еще шесть часов. Е Тянь хотел, чтобы нож впитал как можно больше инь. Еще раз все обдумав, он полез по прохожу наружу.
Оказавшись на поверхности, Е Тянь осторожно огляделся по сторонам, прикрыл яму в земле ветками и, добравшись до машины, тихонько открыл дверцу.
«Е… брат Е?» Чжоу Сяотянь, сидевший на переднем сидении, от неожиданности чуть не треснул Е Тяня в лоб фонарем, приняв его за постороннего.
Честно говоря, задача стоять на шухере Чжоу Сяотяню казалась куда сложнее, чем то, что Е Тянь делал под землей.
Внизу, перед каменной кладкой, Е Тянь был очень занят, чтобы думать о чем-то еще, кроме основной задачи. А Чжоу Сяотяню заняться было нечем, и он слишком нервничал, переживая, как бы с Е Тянем не случилось чего, боясь, что кто-то из деревенских пойдет по дороге и заметит их. Это изрядно вымотало его.
«Вот, твой компас. К счастью, мы пришли сюда раньше, чем рассчитывали, и он не слишком поврежден. Какое-то время им еще можно будет пользоваться!»
Забравшись в машину, Е Тянь сразу отдал Чжоу Сяотяню его компас. За два дня он потускнел, а на корпусе из твердого сорта дерева появилась трещина — инструмент принял на себя удар злой инь.
«Я не умею использовать его, как магический сосуд…»
Говоря это, с болью в сердце Чжоу Сяотянь гладил треснувший компас, единственную реликвию, доставшуюся ему от отца. Через какое-то время он словно очнулся и, вспомнив, зачем они здесь, спросил: «Брат Е, как все прошло? Смертельная инь вырвется наружу?»
Е Тянь покачал головой: «Все в порядке. В три часа я спущусь снова и постараюсь изменить построение фэн-шуй в этой гробнице.»
До трех ночи оставалось еще немного времени. Е Тянь забрался на заднее сидение и сразу заснул. Чжоу Сяотяню повезло меньше, на нем все еще лежала обязанность следить за тем, что происходило вокруг машины.
Е Тянь проснулся ровно в три часа. Он легко открыл глаза, словно и не спал вовсе, вышел из машины и направился к гробнице.
«Брат Е, ты забыл кислородную маску. Нельзя дышать в гробнице без защиты!» Заметив беспечность Е Тяня, Чжоу Сяотянь забеспокоился и тихим голосом окликнул его.
Любая гробница, построенная тысячи лет назад, заполнена не только злыми силами. Опасные газы, плесень, болезнетворные бактерии — из-за них археологи никогда не торопятся спускаться в гробницы сразу после расконсервации.
Грабителям некогда осторожничать: сделать надо много, а времени мало. Поэтому они всегда используют кислородные маски или другие средства защиты. Современным грабителям повезло, что они могут использовать блага цивилизации для собственной безопасности.
«Мне это не нужно!» — отмахнулся Е Тянь и, не оглядываясь, пошел к воровской яме.
Но в этот раз он не стал сразу спускаться в воровской проход, а направился к южной границе гробницы. Обойдя холм, он лопатой выкопал яму, стараясь, чтобы она не бросалась в глаза на земле.
Чжоу Сяотянь, последовав за Е Тянем, не удержался от удивленного вопроса: «Брат Е, что ты делаешь?Сейчас уже четвертый час утра, не слишком ли поздно рыть новый проход?»
Выкопать проход к гробнице — непростая задача. Если свод находится слишком глубоко, на это иногда уходит от трех до пяти дней.
Чжоу Сяотянь судил по тому проходу, который сам использовал. Если бы копать пришлось ему самому, то, учитывая промерзший грунт, у него бы ушло на это не меньше недели.
«С чего ты взял, что я проход копаю?»
Е Тянь сердито взглянул на Чжоу Сяотяня, но больше ничего сказать не успел: под его лопатой обрушилась земля, обнажив темную дыру.