Глава 93: Китайская фондовая биржа •
«Е Тян, скажи честно, как ты смог провести моего отца? Он даже не обратил внимание на меня, его родную дочь?»
Когда они возвращались домой, Вэй Рун Рун никак не могла успокоиться и была недовольна. Впервые отец читал ей нотацию, и это было не из-за кого-нибудь, а именно из-за Е Тяна.
«Хе-хе, разве это надувательство? Это естественные науки. Вэй Рун Рун, я спрошу тебя, что ты знаешь из 4 книг и пяти канонов?» — послушав Рун Рун, Е Тян покачал головой и решил привести к покорности эту горячую девочку. Кто знает, если сейчас ее не угомонить и не наладить контакт, то потом она может подставить тебе подножку.
Вэй Рун Рун нахмурила брови и сказала: «Я конечно знаю. Четверокнижье — это «Лунь Юй», *Беседы и суждения* ». Как, правильно я говорю?»
Начиная с династии Южной Сун (1127 – 1279 гг), четверокнижье и пятикнижье стали необходимыми учениями Конфуцианцев. Однако сейчас, из 10 студентов 9 из них даже не знают, что это за книги.
Поэтому Вэй Рун Рун, ответив на вопрос Е Тяна, удивила его.
«Хорошо, старшекурсница Вэй. Вы если знаете про книгу Чжоу И, то знаете и книгу И Цзин — основа канонических книг, которая является источником учения великого дао. Неужели знания из этой книги не заслуживают внимания и являются ерундой?»
Вэй Рун Рун от вопроса Е Тяна сконфузилась и увиливая стала отвечать: « Это не одно и тоже. Это…это феодальные предрассудки. Недочеты традиционной культуры…»
Е Тян тяжело вздохнул: «Старшекурсница Вэй, в науке тоже есть много необъяснимых вещей. И это вы тоже будете списывать на традиционную культуру?
Фэн-Шуй и физиогномика тоже считается метафизикой. И большая разница с наукой у них в том, что в метафизике уделяют большое внимание духовной составляющей. А наука ищет и уделяет внимание всему материальному. И если бы люди не верили Фэн-Шуй, то его давно бы не было.
У людей есть также духовное начало, и в их жизни также циркулирует энергия. А раз наука не может признать, что человек — это материя и вещество, то и телепатия возможна, как и геомантия, Фэн-Шуй.
Конечно верить или не верить — это уже выбор человека. Как я не могу заставить тебя поверить в Фэн-Шуй, так и старшекурсница Вэй не может называть это ошибкой традиционной культуры.»
Относительно вопросов вокруг Фэн-Шуй и физиогномики Е Тян и Е Дун Пин не раз спорили. И поэтому у Е Тяна язык на эту тему был неплохо подвешен, отчего Цинь Я и Вэй Рун Рун вытаращили глаза. Даже после того, как машина остановилась у университетского сада, Вэй Рун Рун по-прежнему вспоминала слова Е Тяна. Она хоть до сих пор не соглашалась с ним, но не могла придумать что сказать ему против.
На второй день, рано утром Вэй Цзюн Хун лично приехал с завтраком в университет Цинхуа и встретил Е Тяна. Затем они вместе доехали до остановки фондовой биржи.
«Дядя Вэй, это и есть фондовая биржа? — после того как они прошли двери фондовой биржи, Е Тян полностью удивился.
В огромном зале фондовой биржи в это время было полно людей, и все с интересом что-то обсуждали. Как бабушки и дедушки в селе или продавщицы баоцзы, которые кричат постоянно продавая свои пирожки.
Люди на бирже постоянно обсуждали то, что продали или купили.
«Что, Сяо Е. Здесь шумно?» — увидев удивленное выражение Е Тяна, Вэй Хун Цзюн довольно улыбнулся.
В это время китайская фондовая биржа еще блуждала в потемках в плане развития. И кроме продажи по телефону, люди еще должны были приходить лично в помещения и осуществлять продажи. Поэтому в это время там было шумно.
«Ааа, господин Вэй, как вы? Уже поели? Это только что купленные баоцзы, хотите попробовать?»
«Глава Вэй, есть какие-либо новости? В прошлом месяце я покупал акции, так они теперь упали, что даже на еду не хватает.»
«Господин Вэй…»
«Глава Вэй…»
Как только Вэй Хун Цзюн вошел в зал, то изначально разговаривавшие между собой люди сразу энергично повставали и обступили его.
«Господа, потом поговорим. Сегодня я занят. Пропустите.»
В обычные дни Вэй Хун Цзюн любезничал с этими людьми, но сегодня из-за того, что он привел Е Тяна посмотреть Фэн-Шуй, он не собирался тратить время на разговоры с ними. Он сказал Е Тяну: «Идем, поднимемся.»
«Еще бы. Если он купит акции, то сразу поднимает их цену на несколько десятков тысяч или сотни.» «Насколько много и вы не знаете. Иначе бы заходил бы он в большой зал.»
Глядя как Вэй Хун Цзюн с Е Тяном поднимаются на второй этаж, внизу стоящие люди активно разговаривали и обсуждали его.
«Дядя Вэй, почему все так шумно разговаривают и так яростно ищут вашего расположения?» — Е Тян конечно заметил, что некоторые люди либо полебезить, либо с восхищением от чистого сердца подходили к Вэй Хун Цзюну. Он не понимал, неужели в большом зале люди знают намного больше?
Услышав вопрос Е Тяна, Вэй Хун Цзюн улыбнулся и посмотрел на пройденный шумный зал: «Разве не из-за денег? Е Тян, на фондовой бирже дверей довольно много…»
В те года большой зал считался мистическим местом. То, что происходит в большом зале и что ранее происходило в нем — все является предметом их разговора. Словно люди в большом зале могут влиять на погоду, поэтому многие следили за каждым взмахом их руки. А сейчас китайская биржа только начинает развиваться.
Е Тян не был человеком из большого зала, и Вэй Хун Цзюн не боялся рассказывать ему такие новости. Пока на фондовой бирже акций было не так много, поэтому разница в спросе и предложении была большая. Поэтому некоторые люди могли хорошо зарабатывать на акциях.
Вот за эти годы люди большого зала влияли на развитие акций. Можно сказать, они влияли на фондовую биржу Китая, который только начинал развиваться.
Вот так Вэй Хун Цзюн за эти два года смог хаотично сколотить себе состояние. Бороться и покупать новые акции, и когда они стремительно росли, продавать их. Вот так и смог он создать свое состояние.
Заработав большое состояние, многие смотрели на Вэй Хун Цзюна — как на человека, влияющего на погоду. Поэтому люди из малого зала пытались сблизиться с ним и завязать знакомство, и также поднять свое состояние.
Вэй Хун Цзюн, как и другие люди большого зала, много потерял на акциях банка Китая. И это произошло из-за хаотичного управления банком Китая, поэтому народный банк взял на себя управление банком Китая.
*Неудивительно, что Вэй Хун Цзюн не сильно отчаялся на потере половины состояния…* — после разъяснений Вэй Хун Цзюна, Е Тян понял, что Вэй Хун Цзюн рано или поздно может вернуть свои накопления.
Здесь он был в выгодном положении.
«Обстановка здесь действительно неплохая.»
Только войдя на второй этаж, Е Тян сразу ощутил прохладу в помещении. По сравнению с изнурительной жарой, которая была в зале внизу, где толпы людей бродят и смотрят на электронное табло, которое было в центре зала. На втором этаже температура несомненно была намного лучше.
Однако на втором этаже была своя иерархия.
Согласно объяснениям Вэй Хун Цзюна, обычно на второй этаж может подняться только человек, состояние которого будет более 100 тысяч юаней. И то, при этом он будет сидеть в общем зале с перегородкой. А люди, у которых состояние — более миллиона, могут уже быть в центре фондовой биржи и сидеть в удобных и комфортных офисах.
«Глава Вэй доброе утро..»
«Глава Вэй, сегодня вы поздновато…»
«Глава Вэй, может в обед попьем вместе чаю?»
На втором этаже также было немало людей, приветствующих Вэй Хун Цзюна. Можно было понять, что Вэй Хун Цзюн и среди них был видной личностью.
«Ах, сегодня я был занят. Торги еще не начались?»
«Глава Ван, вы очень любезны. Только сегодня я занят. Завтра я вас приглашу.»
Вэй Хун Цзюн относился к людям на втором этаже намного любезнее и отвечал им вежливо, пока не дошел до своего офиса.
Когда они поднялись на второй этаж, одна красивая девушка поднялась и помогла Вэй Хун Цзюну открыть офис.
Офис Вэй Хун Цзюна на втором этаже находился в восточной части.