Глава 29: Вэнь Чжэнмин •
«Е Тян, я разве не говорил тебе, что теперь не стоит так много гадать по лицам. Это все же не истинный путь…» — услышав слова сына, Е Дун Пин вздохнул. Этот мальчик в последнее время, похоже, все больше теряется в дороге. Чуть что, так рассказывает какие-либо вещи, лишь глядя на лица людей. В деревне Ли соседи уже на него странно смотрели, но в уездном городе люди образованнее сельских людей. Е Тян, так рассказывая судьбы других, может привлечь беду на их голову.
К тому же, сейчас тенденция общества такова, что такие виды деятельности вызывают подозрение. Е Тяну такой заблудший путь возможно не будет выгоден ему.
Поэтому перед переездом в уездный город Е Дун Пин и сын обговорили правила. Теперь Е Тяну нельзя перед людьми показывать свои способности в Фэн-шуй и физиогномике и также нельзя зарабатывать этим деньги. Поэтому, как только отец услышал, что Е Тян прочитал лицо Фэн Куана, Е Дун Пин конечно не обрадовался.
Е Тян, как услышал слова отца, так сразу и забыл. А сейчас с серьезным выражением сказал: «Па, я понял. Я после школы не буду больше людям гадать по лицу.»
«Ты парень не вздумай слова отца пропускать мимо ушей. Будь скромным в школе. Если еще раз учитель будет ругаться на отца, то потом посмотришь, как я с тобой сведу счеты…» — Е Дун Пин говоря это, про себя улыбался. Ведь кто, как не он, не знает характер сына, который все время нарывается на беды. Ведь он сам в детстве также был еще тот озорник. Е Дун Пин конечно все это понимал.
Глядя на сына, когда тот гарантировал, что больше не будет хулиганить, Е Дун Пин только махнул рукой: «Ладно. Теперь…это наш дом. Возьми эти вещи и убери. Металлические предметы оставь во дворе, а бумагу, макулатуру и книги убери в дом, чтобы не промокли под дождем…»
Е Дун Пин и сам не понял, как Фэн Куан классифицировал эти предметы. Чего дома только не было и эмаль, и кувшины, и ведра с разбитым дном. Они все были сложены в кучу около двери.
Положив вещи на кровать, отец и сын начали все торопливо убирать. Здесь был бардак, который они теперь разбирали классифицируя.
Они упорно потрудились 4-5 часов, и только тогда в доме в их двух комнатах они все прибрали. После этого отец и сын приступили все здесь отмывать, ведь это было их местом сна.
«И? Па, подойди посмотри. Что это такое?» — Е Тян, держа чашку с водой, как раз отмывал большую кровать и внезапно нашел на дне кровати множество старых испорченных книг. А среди них был один сверток картины, что и привлекло его внимание.
Этот свиток примерно доходил до 60 сантиметров, посередине у него были деревянные держатели, которые были хорошо отполированы. Очевидно этот свиток часто держали в руках.
Услышав слова Е Тяна, Е Дун Пин подошел и взял с его рук этот свиток. Он удивленно проговорил: «Это… должно быть полотно каллиграфии?»
Хоть он проучился несколько дней у старого даоса, как оценивать антиквариат, но было ясно, что ему до сына еще было далеко. Если бы эту вещь увидел опытный человек, то он сразу бы распознал, что этот свиток не относится к каллиграфии. Причина этого проста, каллиграфы обычно не используют настолько большой размер.
Е Тян выхватил из рук отца свиток и сказал: «Давай откроем и посмотрим, что там внутри. Разве так не лучше?»
«Ах, осторожнее. Кто знает, может эта вещь старинная…» — увидев, что сын небрежно хватает свиток, отец снова выхватил его обратно и, немного подумав, подошел к кровати.
Неизвестно, может с целью сохранения на ней была печать. Е Дун Пин положил свиток на кровать и стал осторожно развязывать нить.
Как только он открыл наполовину свиток, то Е Дун Пин удивился. Перед ним открылась картина. Цвета ее были немного потускневшими, а когда он осторожно провел по ней пальцем, то было ощущение, что это была не бумага, а ткань Бур-де-суа.
«Это…картина на ткани в древнем стиле.»
Е Дун Пин, как его учил старый даос, стал очень осторожно и мягко дальше открывать картину.
Каллиграфию и картины тех времен сложно было сохранить. Они сами по себе подвергались порче. К тому же, если включить техногенные катастрофы и людской фактор, то до наших времен из 10 возможно сохранится только одна картина, поэтому такая картина сейчас будет стоить достаточно дорого.
После того, как они открыли картину, их взору открылся живописный пейзаж, на заднем фоне которого была расписана отвесная скала. Под скалой стояла одинокая сосна, бурная река текла вдоль сосны, и два культурных человека сидели под сосной, играя в шахматы.
Все было так изыскано и живописно расписано, что даже Е Дун Пин и Е Тян — две недоучки ощутили всю ее сокровенность и утонченность. От такой картины у них даже сердце стало стучать иначе.
«Это картина игры в шахматы. Е Тян посмотри, что вверху написано?»
В правом верхнем углу было несколько печатей и роспись мелким шрифтом. Кроме того, роспись была в стиле Чжуаньшу, а Е Дун Пин хоть и давно был студентом, но все равно не разбирался в стиле Чжуаньшу. Поэтому он мог только попросить Е Тяна посмотреть.
«Па, здесь написано: Чудесное умиротворение, второй лунный месяц, весна, полнолуние. Вверху печать Вэн Чжэнмина, а внизу послесловие: знакомство с владельцем сада Ван Шичжэнь. На печати также изображено два иероглифа *Первоначальная красота*…»
Эти иероглифы в стиле Чжуаньшу конечно не были проблемой для Е Тяна. Он, как только посмотрел на них, то сразу распознал их и выписал на упрощенном китайском. Затем он отдал листок Е Дун Пину.
«Картина Вэн Чжэнмина? Это хорошая вещь. Фэн Куан тоже не знает, откуда она появилась. Он вовсе ничем не дорожит…» — глянув на записи, глаза Е Дун Пина сразу округлились.
Вэн Чжэнмин — ученный школы Шэнь Чжоу. Он также знаменит, как и Жу Юнмин, Тан Инь и Сю Чжэн Цин. Их называли 4 мастера школы У. В истории это были выдающиеся личности.
Ранее Е Дун Пин в Пекине, когда еще был молод, сжег одну картину Вэн Чжэнмина по глупости. Эта картина была коллекцией старого профессора в университете. И когда он увидел, как картина тлеет в пепле, у него появилось горестное выражение лица.
Вспоминая свои проступки прошлого, Е Дун Пин невольно печалился. Он теперь очень осторожно взял полотно Вэн Чжэнмина и начал собирать обратно.
«Ах, Фэн Куан, ты как раз вовремя. Откуда ты взял это полотно?»
Как только он собрал свиток, снаружи двора раздался звонок велосипеда. Е Дун Пин вышел навстречу. Этот парень еще тот молодец. Взял такую драгоценную вещь и еще не понимает, насколько она старая и драгоценная?
-
Бур-де-суа. франц. bourre-de-soie, от bourre, хлопки, и soie, шелк. Шелковая плотная ткань, первый раз вытканная в Лионе, в 1815 г.
-
более тонкая ткань
-
чжуаньшу-древний стиль каллиграфического письма
-
Ван Шичжэнь-китайский художник, каллиграф, 1526-1590 гг.
-
Шэнь Чжоу-1427-1509, художник
-
Тан Инь 1470-1523 гг., выдающийся китайский художник, каллиграф и поэт династии Мин