Глава 481. Вызывающего жалость человека всегда есть за что презирать (1) •
– Я боялась, что вам, ребята, будет скучно. Я принесла немного еды и напитков.
– Мы не голодны. Лучше всего иметь женщину, чтобы развеять скуку, – сказал Чэнь Ши.
– Пошёл ты!
Линь Дун Сюэ вошла и спросила:
– Скучно здесь оставаться? Почему ты добровольно выполняешь это задание? Это очень несовместимо с твоим беспокойным характером.
Чэнь Ши ответил:
– Прямо сейчас все ищут иголку в стоге сена. Я думаю, что шансы поймать подозреваемого здесь немного выше… Есть какие-нибудь новые успехи?
– Мы искали родственников и друзей Чжан Сяо. В последнее время он не общался со своими родственниками или друзьями. Большинство людей даже не знают, что он вышел из тюрьмы. Кроме того, данные банковского наблюдения показывают, что худой высокий мужчина снял часть денег с его карты. В банкомате установлен лимит на снятие. Он снял сто тысяч юаней наличными, а остальные деньги перевёл на другую карту. Владельца аккаунта зовут Чжэн Цзин Цзин, но это может быть поддельное удостоверение личности, купленное онлайн.
– Похоже, что у подозреваемого, скорее всего, есть сообщник. Эта карточка ещё не заблокирована?
– Капитан Линь связался с банком и разберётся с этим завтра утром.
– Я предлагаю пока не замораживать её. Заморозить это означало бы сообщить другой стороне, что полиция преследует их. У них на руках достаточно наличных, чтобы сбежать, и тогда их будет только труднее найти. Семьсот тысяч не обязательно гигантская сумма. Смысл в том, чтобы их поймать.
– Э-э, позволь мне сказать моему брату!
– Личное мнение. Ему не обязательно принимать моё предложение.
Линь Дун Сюэ и эти двое немного поболтали перед уходом. Они планировали провести там ночь. Перед уходом Чэнь Ши призвал её быть очень осторожной, когда она пойдёт домой одна, и сказал ей взять такси, как только она покинет жилой район. Линь Дун Сюэ улыбнулась.
– Я не ребёнок. Не волнуйся!
Линь Дун Сюэ вышла из жилого комплекса. Августовские ночи были прохладными, и лунный свет был приятным сегодня вечером. Она некоторое время небрежно прогуливалась по окрестностям.
Недалеко от жилого комплекса был припаркован фургон с надписью «Сбор использованных электроприборов». Линь Дун Сюэ показалось, что это что-то знакомое, поэтому она подошла и постучала в окно. В машине кто-то был. У Сюй тряпкой протирал внутренности машины. Услышав шум, он поднял голову. Когда он увидел, что это была Линь Дун Сюэ, его настороженный взгляд внезапно расслабился.
Он открыл дверцу машины.
– Офицер Линь? Вы всё ещё расследуете дело так поздно ночью?
– Нет, я случайно проходила мимо… Почему ты здесь?
– Я хожу повсюду, собирая сломанные вещи. Вы здесь не для допроса, верно?
– Нет, нет, – улыбнулась Линь Дун Сюэ. – Я просто увидела твою машину, поэтому подошла поздороваться. Я сейчас ухожу!
Она отошла на некоторое расстояние, когда позади неё послышались шаги. У Сюй догнал её, держа в руках картонную коробку.
– Офицер Линь, это для Вас.
Линь Дун Сюэ с любопытством открыла её и обнаружила внутри маленькую подарочную коробку. Она удивлённо посмотрела на У Сюя.
– Для чего это?
– Я дарю это Вам. Я купил это сам, заработав немного денег. Это не дорого. Это просто маленький сувенир.
– Зачем ты мне что-то даёшь?
– Вы тогда подбодрили меня и помогли снова встать на ноги. Я всегда хотел найти возможность отплатить Вам, но я не знал, где Вы живёте.
Линь Дун Сюэ не знала, смеяться ей или плакать.
– Я просто сказала несколько слов небрежно. Я не могу принять это.
– Вы можете просто взять это. Вы знаете, что я долгое время сидел в тюрьме, и прошло много лет с тех пор, как я покупал что-либо для девочек. Давайте просто скажем, что это для исполнения моего желания… Я знаю, что у Вас есть парень, я просто… Просто… Хочу отплатить Вам. За этим нет другого смысла!
Линь Дун Сюэ оказалась в безвыходном положении. Она покачала головой.
– Прости, я действительно не могу этого принять. Твои добрые намерения будут приняты моим сердцем (2).
– В конце концов, Вы такая же, как все остальные, смотрите на меня свысока, заключённого, которого выпустили из тюрьмы, верно?
– Ты слишком много думаешь. Ты действительно слишком много думаешь об этом. Неважно, кто ты, в конце концов, мы встречались лишь мельком. Как я могу принять твой подарок?
– Я знаю, что Вы смотрите на меня свысока. Мне немного неловко об этом говорить. Я знаю, кто Вы на самом деле, и я знаю, кто я сам, так что я не должен так мечтать.
Линь Дун Сюэ была немного раздражена. Она не смогла его урезонить, поэтому сунула маленькую коробочку в карман У Сюя и попрощалась.
Глядя на спину Линь Дун Сюэ, У Сюй прикусил губу, и его глаза засияли яростным светом.
* * *
На следующее утро Чэнь Ши отправился в Бюро. Наблюдение за домом подозреваемого было поручено другой группе полицейских. Линь Цю Пу попросил его и Сюй Сяо Дуна вернуться первыми. Когда они вместе завтракали, Линь Дун Сюэ рассказала им о том, что произошло прошлой ночью.
Линь Дун Сюэ вздохнула.
– Я не хотела дискриминировать его. Я бы не приняла подарок, который мне внезапно преподнесли, даже если бы это был кто-то другой! Я не знаю, почему он так много думал об этом!
Чэнь Ши сказал:
– Айя, недавний «показатель появления У Сюя перед камерой» немного высок. Конечно…
– Разве ты ещё не провёл расследование? Он совершенно вне подозрений.
– Для меня естественно дискриминировать таких людей, как он.
Сюй Сяо Дун сделал вид, что хлопает в ладоши.
– Брат Чэнь всегда говорит так, чтобы другие поняли, и ничего не скрывает.
– Почему тебе нужно дискриминировать его? – спросила Линь Дун Сюэ.
– Разве это не нормально? Он заключённый, которого выпустили из тюрьмы. Он был в тюрьме с отбросами общества в те годы, когда его сверстники учились, работали или женились. Его менталитет, должно быть, намного хуже, чем у обычных людей. То есть он отличается от нас. Он – исключение. Я должен избегать таких людей в своей повседневной жизни, насколько это возможно. Я не хочу вызывать у них никакого сочувствия.
Сюй Сяо Дун кивнул.
– Вызывающего жалость человек всегда есть за что презирать.
Щёки Линь Дун Сюэ дёрнулись, и она сказала:
– Я не думала, что вы, мужчины, будете такими приземлённым. Сяо Дун – это одно. Лао Чэнь, я думала, что твоё мышление лучше, чем у обычного человека.
Чэнь Ши улыбнулся.
– Одно из моих жизненных правил заключается в том, что когда человек расплачивается за своё предыдущее поведение, я не стану ему сочувствовать! В Бюро общественной безопасности также попадается много жалких преступников, но когда я им сочувствовал? Разумно только нести ответственность за последствия, вызванные тобой самим. В мире действительно есть терпимые святые, но я не могу этого сделать. Моё сочувствие предназначено только для тех, кто родился с несчастьем. Итак, я предлагаю тебе держаться подальше от людей, которые являются наркоманами, людей, которые занимаются проституцией, и людей, которые побывали в тюрьме. Не проявляй к ним никакого сочувствия, иначе они, получив цунь, придвинуться на чи!
– Брат Чэнь видит всё так ясно! – похвалил Сюй Сяо Дун.
Линь Дун Сюэ посмотрела на Чэнь Ши и беспомощно рассмеялась. Чэнь Ши спросил:
– Почему ты смеёшься?
– Посмотри, как ты говоришь в такой многословной манере, которая полна разума. Я подумала, что ты, должно быть, станешь очень раздражающим в старости.
– Ха-ха, я не просто буду раздражать, когда состарюсь. Я всегда буду раздражать.
– Ну, по крайней мере, ты знаешь себя.
В это время мобильные телефоны всех троих зазвонили одновременно. Линь Цю Пу сообщил всем, что найден третий пропавший человек.
________________________
1. 可怜之人必有可恨之处 (kěliánzhīrénbìyǒukěhènzhīchǔ) – литературный перевод – вызывающего жалость человека всегда есть за что презирать – идиома, в которой упоминается, что люди, должно быть, сделали что-то достойное ненависти, раз они такие жалкие. В противном случае обязательно должна быть какая-то форма поддержки.
2. Эту фразу произносят люди, когда говорят, что они просто счастливы от одной лишь мысли.