Глава 15 - Выжженные следы.

Свободное Падение

На следующий день Микки заехал за мной после смены. Он был одет в нелепое зеленое пальто, которое было ему велико на несколько размеров и, вероятно, было старше нас обоих на лет десять.

Когда мы шли к его машине, я сказал:

— Это типа хипстерская фишка?

Он посмотрел на меня с удивлением.

— Что ты имеешь в виду?

— Пальто.

Он моргнул.

— А что с ним?

Я открыл рот, но потом снова закрыл.

— Неважно. Как далеко ты припарковался?

Он водил синий Pontiac Firefly. Машина была настолько старой, что почти антикварной, но за ней хорошо ухаживали. Она была похожа на стареющего мула, который слишком стар и измотан, чтобы работать на ферме, но еще не решил умереть.

Микки улыбнулся с гордостью.

— Тебе нравится?

Я кашлянул.

— Это... что-то.

— Раньше она принадлежала моему отцу. В его времена умели делать машины!

Мы сели в машину, и он вставил ключь в замок зажигания.

— Эта малышка скоро проедет полмиллиона километров, чувак, и она не сбавит скорость. Думаешь, все это современное электрическое дерьмо способно на такое? Лучшая машина для лучшего будущего, черт возьми, верно?!

Внутри Понтиак был опрятным и уютным. Мы выехали с парковки и направились на север.

— Так куда мы едем?

— Туда, куда я обычно ходил на тестирование, когда Зеро был моим Протектором. Его оперативная база. Я подумал, что он может пойти туда. Ну, знаешь, в своем состоянии.

Он поджал губы.

— Я уже немного проверил то место, чтобы убедиться, что мы единственные, кому пришла в голову эта идея. Однако никаких следов PA. Все заброшено.

Часть города, куда мы ехали, когда-то была бывшим промышленным центром. Она находилась на окраине города, рядом с фабриками, которые теперь были снесены или закрыты. Большинство семей, живших здесь во времена расцвета промышленности, были рабочим классом, простыми и хорошими людьми. Но потом промышленность переместилась на более дешевые рынки, и они остались без работы и перспектив. С тех пор весь район пришел в упадок. Улицы были грязными и плохо освещенными, на каждой ровной поверхности красовались граффити. Это был один из самых плохих районов в городе, не совсем опасный, но и не совсем безопасный, особенно в ночное время.

— Ты здесь жил?

Микки усмехнулся.

— Да. А что? Твои родители говорили тебе держаться подальше от этих мест, когда ты был ребенком?

— Нет. Но одна девушка из моего класса однажды сказала мне, что по ночам по этим улицам бродят Призраки и охотятся на невинных людей.

Это вызвало у него взрыв смеха.

— Единственные, на кого мы здесь охотились, были крысы. Большие жирные ублюдки! В остальном это был обычный бедный район. Грубо, но честно, понимаешь?

Он вздохнул.

— То есть, не пойми меня неправильно. По крайней мере, трое наших соседей торговали наркотиками. И с тех пор, как я слышал, стало только хуже. Так что смотри в оба.

Мы остановились в безлюдном переулке, который заканчивался тупиком. Микки заглушил двигатель и вышел из машины. Я последовал за ним, оглядываясь по сторонам в поисках признаков опасности.

Их не было. Я даже не был уверен, что два здания, образующие переулок, были жилыми: в окнах было темно, и несколько из них были разбиты.

— Не совсем подходящая недвижимость для облагораживания, а?

Микки запер машину и направился к отгороженному стеной концу переулка.

Я догнал его возле стены. При ближайшем рассмотрении она оказалась деревянным забором, вдвое выше меня.

— Место, о котором ты говорил, находится за этим забором?

Он кивнул.

— Так... э-э... здесь есть, например, незакрепленная доска?

Он посмотрел на меня так, будто только что услышал самую глупую вещь в своей жизни.

— На кой хрен она нам нужна?

Прежде чем я успел ответить, он прыгнул. Я почувствовал инородную дрожь Способности, отдающуюся в моих костях, и увидел, как он перелетел через край забора.

Черт.

Должно быть, он уменьшил вес своего тела. Я тоже знал этот трюк, но не очень умело им владел. Приземление было особенно трудным. Так я получил перелом ноги в детском саду. Боль была достаточно сильной, но ярость, которую обрушила на меня мама за то, что я воспользовался Способностью вне дома, была гораздо хуже.

И хотя я знал, что переулок совершенно пуст, мне было очень неудобно пользоваться ей и сейчас.

Я вздохнул, поставил одну ногу на забор и перевернул мир.

Ну, не совсем, конечно. Я просто перевернулся относительно забора. Я почувствовал кратковременную дезориентацию, после чего обнаружил, что стою на заборе. Только для меня он теперь был внизу, а машина Микки маячила прямо над моей головой. Чувствуя значительное напряжение из-за использования Способности, я медленно прошел по забору, ухватился за его край и перевернул мир еще раз. Верх и низ поменялись местами, и теперь я лежал на животе на противоположной стороне забора. Вместо того, чтобы идти вниз по нему, я отпустил удерживающие меня аффекты, немного повисел в воздухе, а затем упал, неловко приземлившись рядом с Микки.

Сделать это было не особенно сложно, в основном, это был тот же аффект, который я использовал для перемещения металлической стружки во время тестирования, только более мощный и интенсивный, чтобы удержать мой вес. Но это был значительный вес, даже для меня, поэтому, несмотря на зимний холод, на моем лице выступил пот.

— Ха! — Микки хлопнул меня по плечу. — Умно! Я чуть не сломал себе шею, когда падал.

— Ну, в отличие от тебя, я не знал, что находится на другой стороне, поэтому просто перепрыгнуть было неразумно.

Он нахмурился.

— Что? Кто сказал, что я знал, что находится на другой стороне? Давай двигаться, приятель.

Я посмотрел на него долгим взглядом и кивнул.

Мы находились на большом открытом пространстве. Земля была покрыта снегом и гравием, а в темноте над нами нависали большие силуэты зданий. Когда мы двинулись вперед, я чуть не споткнулся о ржавые рельсы.

— Что это за место?

— Раньше здесь был старый железнодорожный музей. Сейчас он заброшен. Нам нужно найти главный офис.

Я колебался.

— Так ты знаешь, где он находится?

— Конечно. Я приходил сюда уже много лет, чувак.

Я приподнял бровь в темноте.

— Они не переместили твою ячейку?

Микки покачал головой.

— Я же говорил тебе. Зеро был другим. У него были другие протоколы.

Главный офис представлял собой большое кирпичное здание, стоявшее отдельно от ангаров, которые использовались для демонстрации старинных локомотивов, когда музей был открыт. Большинство окон были разбиты, а дверь, если она вообще когда-то была, отсутствовала. Микки осторожно заглянул внутрь и сказал:

— Наверное, никого нет дома. Пойдем.

Мы вошли в темноту, и он достал фонарик из внутреннего кармана своего пальто.

В его призрачном свете мы увидели гниющую мебель и непристойные граффити на стенах. Микки хихикнул.

— Видишь это?

Один из настенных рисунков гласил "Нахуй PA!".

— Похоже, я был не единственным недовольным ребенком. Черт. Жаль, что я тоже не подумал о том, чтобы вернуться сюда!

Я покачал головой.

— Какой в этом смысл? Дать миру намек на то, кто ты есть?

Он улыбнулся.

— Нет. Показать миру средний палец.

Мы углубились дальше в здание, ища любой признак того, что Зеро был здесь. Но оно было слишком большим. Потребовались бы часы, чтобы исследовать каждый уголок.

Через пятнадцать минут или около того я почувствовал в воздухе какой-то запах. Воняло паленой шерстью.

— Следуй за мной.

Мы спустились по лестнице и вошли в подвал музея. Запах стал сильнее.

Я повел нас вперед, сделав несколько поворотов, чтобы привести нас к источнику запаха. Вскоре мы подошли к ржавой металлической двери.

— Ты узнаешь это место?

Микки сплюнул на пол.

— Да, это испытательная камера. Я чертовски ненавидел это место. Помоги мне открыть эту дверь.

Пока мы боролись с ржавыми петлями, я вспомнил, как приходил на тесты с мамой, когда был маленьким. Как я стоял голый в пустом коридоре, один, чувствуя, как невидимые лучи сканеров PA проходят сквозь мое тело. Я помню, как знание того, что она ждет меня в соседней комнате, прямо за стеной, давало мне утешение. Но в то же время это также сильно злило меня. Потому что я знал, что как только я закончу свой тест, ей придется встать, раздеться и пройти через то же самое.

— Давай!

Дверь, наконец, сдвинулась с места, открываясь с оглушительным скрежетом. Запах стал таким сильным, что мне пришлось прикрыть нос.

За дверью была маленькая комната без окон. Кто-то был здесь недавно, спал на старом матрасе, который теперь превратился в груду обгоревшей ткани и расплавленных пружин. Цементный пол под ним и стены комнаты были обожжены. В одном углу лежало тонкое одеяло, в другом — груда пустых банок из-под супа, тут и там валялись обрывки сгоревшей бумаги.

— Бинго!

Микки огляделся.

— Как ты понял, что нам нужно именно сюда?

Я обошел комнату, осматривая ее.

— Когда мы встретились, Зеро был горячим...

— В каком смысле?

— Буквально. Я обжег руку, когда дотронулся до него. Думаю, это его способ согреться в таком холоде, повышая собственную температуру.

Микки нахмурился.

— Я никогда не слышал, чтобы кто-то манипулировал температурой собственного тела. Это кажется опасным. Разве твой мозг не начинает плавиться при сорока градусах?

Я не знал, что ответить.

— Наверное, Зеро может делать много вещей, о которых мы не слышали.

Например, жить все эти годы с Болезнью.

Микки опустился на колени перед выжженными следами на стенах и присвистнул.

— Блин. Я не могу нормально вскипятить гребаный стакан воды, а он тут ходит и плавит цемент. Думаешь, это из-за Болезни?

Я почувствовал, как дрожь пробежала у меня по спине.

— Может быть. Я не знаю. Я думал, что Способность усиливается только тогда, когда ты находишься на стадии "убить всех", а он, похоже, зашел намного дальше. Какой категории он был, когда вы в последний раз встречались?

— Не знаю. Сильнее меня. Я тогда был C5.

— Так, что... третья? Вторая?

Я облизал губы.

— Первая?

Микки посмотрел на меня.

— Как насчет нулевой категории?

Я ухмыльнулся.

— Такой категории не существует.

— Как скажешь, чувак. В любом случае, его здесь нет. Судя по запаху от банок с супом, он сбежал несколько дней назад. И если его что-то спугнуло, то он, скорее всего, не вернется. И что теперь?

Я огляделся и начал собирать обугленные листки бумаги.

— Помоги мне.

Большинство из них слишком сильно обгорели, чтобы что-то можно было прочитать, но местами можно было разглядеть пару слов. Этого было недостаточно, чтобы понять, что на них было написано, только то, что это были какие-то документы PA.

— Вот, посмотри. — Микки протянул мне почерневший клочок бумаги. Большая часть текста была нечитаема, но мне удалось разобрать два слова.

— Генри Диамантис. Кто это?

— Ммм... звучит знакомо, но я не уверен. Давай продолжим поиски.

Мы потратили полчаса на просеивание фрагментов. В конце концов, мы нашли еще два имени. Одно из них было "Сергей Дункан", а другое...

— Это имя моей мамы. — ошарашенно сказал я.

— Что? Правда?

— Да.

Микки направил фонарик на две другие части.

— Конечно, — пробормотал он. — Это имеет смысл.

— Что?

— Ты знаешь, что это такое?

Он указал на кучу обгоревшей бумаги у наших ног.

— Это мы, чувак. Это все, что осталось.

Я покачал головой.

— Что, блять, ты имеешь в виду?

Он вздохнул.

— Это бухгалтерия Фермы, Мэтью. Это список призраков, которых они убили.

Я нахмурился.

— Я подумал, что первое имя звучит знакомо, но до меня не дошло, пока ты не упомянул свою маму. Генри Диамантис, это дядя Хэнк. Я знал его раньше.

Что?

— Он дружил с моим стариком. Я видел его у Уильяма время от времени, пока несколько лет назад он не перестал приходить. Никто ничего не сказал, но все знали, что его забрали.

Микки сжал кулаки.

— Я не знаю другого человека, но готов поспорить, что он местный призрак, которого они отправили на ферму, как дядю Хэнка и твою маму. Зеро, должно быть, украл все это у PA, когда вырвался на свободу.

Теперь шестеренки в моей голове закрутились.

— Точно. Точно, это имеет смысл. Он, должно быть, встретил мою маму на ферме. А теперь он здесь, и он искал меня.

Теперь все начинало обретать смысл. Ну, вроде как, не совсем. Но была какая-то закономерность.

Когда Клэр принесла мне синтезатор, я подумал, что она нашла меня на берегу озера, а потом привела к голубоглазому человеку. Слишком много совпадений. Но это не так! Потому что встреча Зеро со мной возле клуба вовсе не была совпадением. Он пришел туда, чтобы встретиться со мной.

И я набросился на него, как полный идиот.

— О чем ты думаешь?

— Я думаю о том, какой я же дурак. Я напугал Зеро, когда он хотел мне что-то сказать! Черт!

Микки прищурился.

— Ты думаешь, он попытается связаться с тобой снова?

Я покачал головой.

— Нет. Я был... довольно груб с ним. Но я не могу быть единственным, кого он навестил. Это, я не знаю... что-то вроде Смертельного Паломничества для него, я думаю. Как последняя воля, может быть? У этого дяди Хэнка были дети?

Микки замолчал на несколько мгновений.

— Нет. Но у этого Дункана могли быть. Думаешь, Зеро попытается их разыскать, как он сделал это с тобой?

Я не мог знать наверняка, но моя интуиция подсказывала мне, что мы на верном пути.

— Стоит проверить.