Глава 181. К черту все это дерьмо

Хвост Феи: Шинигами

[От лица Адама Клайва].

Дверь в магазин Урахары распахнулась с чуть большей силой, чем нужно, и я ворвался внутрь, швырнув школьную форму прямо в лицо Кисуке.

— Нахер всё, — объявил я, вскидывая руки вверх. — Я больше туда ни ногой.

Урахара, всегда невозмутимый, только поправил шляпу и стянул с лица форму, с весельем глядя на меня: — Адам, ты в школе всего два месяца, что могло пойти не так?

Я бросил на него взгляд, который, как я надеялся, передавал мое полное отчаяние. — Помнишь, ты говорил, что зачисление меня в старшую школу будет выгодно тебе, чтобы присматривать за Рукией и Ичиго и все такое? Да, но никакое скрытое наблюдение не стоит того, чтобы просиживать еще один урок. Я один раз уже свое отсидел, больше не желаю туда возвращаться.

Я не ходил в школу десятилетиями, со времен своей первой жизни, и теперь я знаю, почему все дети не хотят туда возвращаться.

Урахара усмехнулся: — Я думаю, что человек из другого мира, столкнувшийся с потусторонними опасностями и владеющий таким мощным реяцу, сможет справиться с алгеброй.

Я застонал: — Кисуке, дело не только в алгебре. Дело во всем школьном опыте. Это неловкие подростковые переживания, глупая политика в столовке, ненужные драмы, влюбленности и да, алгебра! К черту алгебру в особенности.

Урахара на мгновение задумался, а затем широко улыбнулся: — Знаешь что? Давай я буду заниматься с тобой по вечерам? Тогда ты сможешь не ходить на занятия и наслаждаться моментом. Считай это… «обучением на дому».

Мне уже надоела эта чехарда.

Я хотел вернуться домой, хотел забыть о том, что был в этом месте.

— Ты прекрасно знаешь, чего я хочу, и все же мы здесь, — шипел я на него. — Ты не добился никакого прогресса в том, чтобы вытащить меня из этого места.

Урахара пренебрежительно махнул веером: — Я работаю над твоей загадкой так быстро, как только могу, но, к сожалению, есть другие дела, которые требуют моего внимания, дорогой Адам.

Как раз в тот момент, когда я открыл рот, чтобы ответить, занавеска у входа отодвинулась, и вошли Ичиго, Рукия, Орихиме и Чад. Все четверо выглядели слегка озадаченными, но в основном любопытными.

— Добрый вечер всем! — щебетал Урахара, театрально протягивая руку. — Я пригласил твоих однокурсников на учебную сессию. Тебе бы не помешали друзья, Адам, а что может быть лучше для дружбы, чем стресс от учебы?

Он это предсказал?

Я уставился на него, потом на них: — Да ты издеваешься.

Ичиго выглядел таким же удивленным, как и я: — Подожди, ты здесь работаешь?

— Скорее, у меня с ним договор, — пробурчал я себе под нос, — хотя, похоже, попытки Урахары испортить… или, наоборот, обогатить мою жизнь, не знают границ.

Орихиме хихикнула: — О, занятия могут быть веселыми! И приятно познакомиться с нашим новым одноклассником поближе.

Чад лишь кивнул, молчаливо соглашаясь с тем, что он здесь чисто за компанию, ну или согласен с ее словами.

Рукия, однако, смотрела на меня суженным взглядом, словно собирая пазл, но молчала.

Урахара хлопнул в ладоши: — Ну что ж! Начнем? У меня для всех вас есть очень вкусные закуски, и… — он сделал паузу, оценивая коллективное выражение лица группы, — и еще у меня есть учебники по математике и естественным наукам.

Не обращая внимания на всеобщие взгляды, я просто покачал головой. Все это становилось фарсом. Казалось, Вселенная решила сделать из моего затруднительного положения полноценную комедию.

Мне надоело играть в эти игры.

Я перестал притворяться, что мне нравится эта попытка нормальной жизни.

Я в последний раз посмотрел на Кисуке, потом на своих одноклассников и, не говоря ни слова, повернулся и вышел из магазина. Прохладный вечерний воздух приятно обволакивал кожу, а угасающий солнечный свет отбрасывал на улицу длинные тени, как будто они тоже пытались от чего-то убежать.

Позади себя я услышал голос Кисуке, повышающийся в полузабавном тоне: — Адам, не будь таким серьезным! Школа не так уж плоха! К тому же, кто поможет мне объяснить сложные уравнения Ичиго?

— Заткнись! — прорычал я, и земля под моими ногами треснула, а из меня вырвалась волна энергии, которая расходилась и рассеивалась, как рябь на пруду.

Непроизвольно вспыхнувшая реяцу стала проявлением гнева и разочарования, и я пожалел о своей вспышке: не похоже на меня, чтобы эмоции так открыто влияли на мои способности.

Я остановился и обернулся. Даже с такого расстояния я чувствовал на себе взгляд Урахары. Он был расчетливым и одновременно обеспокоенным, взгляд, который я уже успел узнать, но не мог до конца расшифровать. Мне не нравилось быть пешкой в чужой игре, особенно когда на кону стояли люди, которых я если и не любил, то, по крайней мере, уважал, в той или иной степени.

— Наша сделка, — наконец заговорил я, позволяя своим словам нестись по воздуху, усиленному моим реяцу, чтобы он мог ясно их слышать, — заключалась не в том, чтобы я игрался с детишками в старшей школе. Я сказал тебе, чего я хочу, Кисуке. Не забывай об этом.

Я не стал дожидаться его ответа, а с быстротой, присущей мне, исчез с места и появился на крыше дальнего дома, где сидел и смотрел на прекрасный город Каракура, переходящий из дня в ночь.

Сидя и наблюдая за тем, как солнце опускается за горизонт, я не переставал думать о том, смогу ли я когда-нибудь вернуться.

— Я скучаю по ним, — пробормотал я, и слезы побежали по моему лицу, — очень сильно…

Тихий шепот шагов привлек мое внимание, и мои органы чувств сразу же уловили безошибочный сигнал реацу. Мне не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кто это, но я все равно это сделал.

Йоруичи в человеческом облике грациозно приземлилась на крышу рядом со мной, слегка наклонила голову, ее золотистые глаза смотрели на меня со смесью беспокойства и любопытства.

— А тебя трудно найти, — прокомментировала она, присаживаясь рядом со мной.

Что ж, это комплимент от нее.

Я ухмыльнулся, мой взгляд по-прежнему был прикован к горизонту: — Наверное.

На мгновение мы замолчали, любуясь красотой заходящего солнца. Это была безмятежная картина, резко контрастировавшая с эмоциональным потрясением, кипевшим во мне.

Она наконец заговорила, ее голос был мягким, но полным решимости: — Ты убежал.

Я насмехаюсь: — А ты наблюдательная. Что меня выдало?

Она проигнорировала мой сарказм: — Почему? Ты не похож на импульсивного ребенка. Ичиго ребенок, но не ты. Что сделал Кисуке?

Я глубоко вздохнул, успокаивая себя: — Дело не только в Кисукэ. Дело… во всем. Я заперт в чужом мире, связан правилами, которые не имеют смысла… Я просто хочу домой.

Йоруичи некоторое время изучала меня, прежде чем заговорить: — Я понимаю это чувство, но не позволяй вещам овладевать тобой, это… это просто еще одно испытание. Еще одна головоломка.

Я взглянул на нее: — Головоломка, о которой я никогда не просил.

Она ухмыльнулась, шлепнув меня по затылку: — Когда еще мы сможем выбирать битвы?

Я не мог не усмехнуться. Она умела упрощать вещи: — Я знаю, что у Урахары есть планы на меня, и что единственная причина, по которой я еще не дома, заключается в этом.

Йоруичи вздохнула, ее взгляд на мгновение стал отрешенным, когда она вспомнила свои собственные проблемы с Кисуке и его интригами: — Кисукэ… сложный. Но он не враг, как бы это ни казалось. У него есть свои причины, и хотя они не всегда совпадают с нашими, они обычно срабатывают.

Я недоверчиво посмотрел на нее: — И я должен просто поверить в это? Терпеливо ждать?

Она слегка хихикнула: — Никто не говорит, что нужно быть терпеливым. Но доверять? Да. У Кисуке сейчас много забот. Баланс душ, угроза со стороны Пустых, политика Общества душ… Ты — кусочек головоломки в гораздо более масштабной игре.

— Я не хочу быть кусочком игры, — пробормотал я с явным разочарованием в голосе.

Йоруичи положила руку на мое плечо: — Я тоже не хочу, и Кисуке не хочет. Но вот мы здесь. Иногда вселенная бросает нас в ситуации, которые мы не хотим и не понимаем. Но что мы будем делать с этими ситуациями, зависит от нас.

Я вздохнул, потирая виски: — Почему так долго? Почему он не может просто… отправить меня обратно?

Йоруичи колебался, выглядя противоречиво: — Кисуке работает над способом, но отправить тебя обратно не так просто, как открыть портал. Не с учетом того, что угрозы этого мира уже знают о тебе.

Айзен.

Вот и все, пока Айзен жил, возвращаться домой было нельзя.

— Я не могу так дальше жить, — прошептал я.

Йоруичи крепко сжала мое плечо: — Но не волнуйся, малыш, Кисуке разберется с этим. А пока у тебя есть мы. Ты не один в этом деле. И кто знает? Возможно, тебе здесь даже понравится.

Я дал ей полусерьезную улыбку: — Сомневаюсь.

Она усмехнулась: — Никогда не говори никогда.умеет удивлять нас.

Я уставился на горизонт, погрузившись в раздумья. С Йоруичи рядом, груз на моих плечах стал немного легче. Может быть, я смогу подавить в себе чувства еще ненадолго.