Глава 66. Сила внутри

Хвост Феи: Шинигами

[От лица Адама Клайва, внутренний мир]

Моргнув, я открыл глаза и обнаружил, что стою на просторах своего внутреннего мира.

Передо мной раскинулось озеро, отражающее яркий лунный свет и звезды, которые расстилались по его поверхности, словно одеяло. Посреди озера, сидя на воде со скрещенными ногами, я различил фигуру, силуэт которой был мне безошибочно знаком.

Занрюзуки.

Я шел по теплой воде, не отрывая глаз от своего дзампакуто, пока не добрался до нее.

— Полагаю, я здесь из-за того, что сказал Один, верно? — спросил я, нарушая молчание.

Занрюзуки слегка повернула голову, чтобы признать мое присутствие, но не ответила на мой вопрос. Вместо этого она продолжала смотреть на мерцающую воду.

— Занрюзуки, — сказал я, в мой голос прокрался намек на разочарование. — Почему я здесь?

Она наконец повернулась ко мне лицом, ее глаза отражали яркий лунный свет. — В каком-то смысле, да. Но в основном, ты здесь потому, что ищешь ответы. Ответы, которые я боюсь тебе дать.

Я нахмурился, не совсем понимая, что она имеет в виду.

— Что имел в виду Один, когда сказал, что мы сдерживаемся? — спросил я, садясь напротив нее.

Занрюзуки вздохнула, и я увидел в ее взгляде, что она раздумывает, отвечать или нет. — Ты шинигами, Адам, но ты не обычный шинигами, даже Ичиго, который был аномалией, не был похож на тебя, потому что в отличие от него, ты можешь использовать свои силы, не покидая своего тела, дело в том, что… смертное тело может выдержать только определённое количество силы, прежде чем сломается.

Я медленно кивнул, пытаясь понять, что она мне говорит. — Значит, я подсознательно сдерживаюсь, потому что боюсь того, что может случиться с моим телом?

Занрюзуки слегка улыбнулась, в ее глазах появился блеск веселья. — И да, и нет, все гораздо сложнее. В некотором смысле, как и у большинства людей, твое тело ограничивает твои возможности, и это выходит за рамки того, что ты воспринимаешь на подсознательном уровне.

— Что ты имеешь в виду? — спросил я, наклонив голову.

— Человеческий мозг всегда пытается убедиться, что люди не заходят слишком далеко, чтобы не повредить что-то важное. Видишь ли, если бы человек напряг… скажем, свои мышцы до абсолютного максимума, он бы разорвал свою мышечную ткань, связки и сухожилия, а также сломал бы свои кости, оставив их в тяжелом состоянии, — ответила Занрюзуки, ее голос был мягким, но твердым.

— Значит, это не я, а мое тело автоматически ограничивает мои силы, чтобы я не навредил себе? — спросил я, пытаясь понять концепцию.

— Да, но частично, — кивнула Занрюзуки, переводя взгляд на меня. — Твое тело, конечно, играет в этом роль, но это не главный механизм, сдерживающий твою силу, потому что… это… я

Теперь понятно, что сказал Один.

— Если мы ничего не предпримем, мы умрем, — мрачно заявил я, убедившись, что она понимает всю серьезность ситуации.

Занрюзуки кивнула, выражение ее лица было серьезным. — Я знаю, однако, я также знаю, что если я выпущу больше энергии, чем может выдержать твое тело, ты умрешь, понимаешь мою делему?

Так что я либо умру, либо умру…

Какое прекрасное предложение, заверните сразу два!

К чёрту!

— Я не умру, — твердо сказал я, глядя ей в глаза. — Я отказываюсь принимать такой исход. Я найду способ сделать так, чтобы это сработало, чтобы я мог использовать больше силы, не подвергая свою жизнь опасности.

Глаза Занрюзуки смягчились, в уголках губ заиграла улыбка. — Я предчувствовала, что ты так скажешь.

Я улыбнулся, глядя на нее. — Ну, если кто-то и знает меня, так это ты, — усмехнулся я. — Знаешь, я бы не оказался в этой ситуации, если бы ты согласилась научить меня своему Банкай, верно?

Занрюзуки рассмеялась и покачала головой: — Это правда, но, как я уже говорила, ты еще не готов, твое тело пока не может контролировать духовное давление, не говоря уже о моем Банкае, ты просто умрешь, не сделав ни одного движения, а я не могу этого допустить.

— Значит, все, что мне нужно сделать, это овладеть всей своей силой, чтобы научиться этому? — спросил я с надеждой.

— Нет, — ответила Занрюзуки, ее глаза стали серьезными и холодными. — Позволь мне прояснить… Даже если бы у тебя не было смертного тела, ограничивающего твой прогресс, и ты бы мог контролировать всю величину твоего духовного давления, мой Банкай все равно представлял бы для тебя большую опасность.

Ну, теперь мне любопытно.

Но я не буду пока тратить на это время.

— Очень хорошо, так как насчет того, чтобы выпустить немного больше моей силы? — я улыбнулся, протягивая ей руку. — Я готов рискнуть, в конце концов, если я не сделаю этого, то, вероятно, лишусь своей головушки.

Выражение лица Занрюзуки стало задумчивым, ее глаза внимательно изучали меня. — Ты уверен в этом? Это не просто риск, это раздвижение границ твоих возможностей до абсолютного края смерти. В твоем нынешнем состоянии ты все еще можешь бороться и не отставать от нее…

— Я уверен, — перебил я, моя решимость была непреклонна. — Кроме того, я не умру, я не могу умереть, Гилдартс убьет меня за то, что я заставлю Кану плакать.

Занрюзуки кивнула, выражение ее лица снова смягчилось. — Приятно видеть, что твой юмор все еще на месте. Очень хорошо, только на этот раз, — сказала она, положив свою руку поверх моей. — Просто помни, с этого момента ты должен закончить бой как можно скорее, или это… будет наш конец.

Знаю-знаю.

—•——•——•——•——•——•——•——•——•—

[От лица бога войны]

Прошло много времени с тех пор, как я в последний раз видел парня, и он был сильнее, чем раньше, намного сильнее.

По силе он был очень близок к самой Артемиде. Конечно, ее сила уменьшилась с течением веков благодаря тому, что у нее почти не осталось последователей, но как бы ни ослабла ее сила, она была далеко не самой слабой из нас.

При этом, в его нынешнем состоянии у него не было никаких шансов победить ее, по крайней мере, в прямом противостоянии.

Имея достаточно опыта и знаний об Артемиде и ее трюках, я не сомневался, что он сможет дать ей фору, но у него не было времени, чтобы научиться ее трюкам, а когда он научится, будет уже слишком поздно.

Ему нужно было больше силы.

Ему нужно было использовать больше своей силы.

Когда я встретил его, я сразу же понял, что он едва нащупал поверхность его силы.

С того момента, как он вошел в мой храм, я почувствовал силу внутри него, сырую энергию, которую сдерживало его тело. Это была опасная вещь, которую опасно было выпускать не только для него, но и для его противников.

Я полагал, что причина, по которой его клинок и тело поддерживали то количество энергии, которое было ему доступно, на поводке, заключалась в том, чтобы он не разрушил свое тело, выполняя самые простые задачи.

Без этих ограничителей ходьба… нет, дыхание было бы для него смертельно опасным занятием.

Каждый вдох был для него ситуацией жизни или смерти, борьбой с самой смертью, и, зная, как хрупки обычно смертные, он умер бы, даже не осознав, что с ним происходит.

С учетом этого…

Я знал с того момента, как увидел его, что при достаточном количестве времени и тренировок, парень сможет использовать больше своей силы.

Возможно, он был тем, кого я искал.

Он был смертным.

Но его сила… не была чем-то, что принадлежало смертному, я не совсем уверен, куда отнести его силу, но она не принадлежала ни царству смертных, ни царству драконов, ни к царству демонов.

На самом деле… в некотором смысле, то, как действовала его сила, было очень близко к тому… ублюдку, и в то же время, очень отличалось.

Думаю, время покажет.

— Не стоит недооценивать его, Артемида, — сказал я, нарушив молчание, охватившее нас на несколько мгновений. — Смертный он или нет, с его силой не стоит шутить.

Артемида шипела на меня. — Сначала ты помогаешь ему, а теперь предупреждаешь меня? Во что ты играешь?

Я улыбнулся, склонив голову набок. — Я играю ради общей картины, маленькая охотница. Той, которую ты не видишь, и, судя по твоему отношению, никогда не увидишь.

Прежде чем Артемида успела сказать еще хоть слово, воздух вокруг Адама начал потрескивать от энергии, от его тела исходила свирепая аура, под давлением которой мир, построенный Артемидой, мало-помалу разрушался.

Артемида зарычала, когда ее заставили сделать шаг назад, ее глаза расширились от демонстрации силы перед ней. Я видел в ее глазах ясно, как день, что она никогда раньше не видела такой необработанной и сырой силы, по крайней мере, у смертного.

Забавная вещь.

Были смертные, способные на гораздо большее, чем то, что сейчас демонстрировал Адам, но Артемида была затворником.

Айрин.

Гилдартс.

Макаров.

Август.

Я могу продолжать называть имена.

Увы, для Артемиды это… было что-то новое, то, чего она никогда не видела раньше, и ей было трудно это понять.

Это было естественно, она привыкла охотиться на тех, кто слабее ее.

Когда аура Адама усилилась, он начал медленно подниматься над землей, раскалывая землю вокруг себя, его глаза были закрыты в концентрации, когда он начал направлять все больше и больше силы.

— Удачи, — помахал я рукой, прежде чем раствориться в воздухе, с этого момента все зависело от них.

Я выполнил свою часть работы.

Теперь я бы подождал результатов.

—•——•——•——•——•——•——•——•——•—

[От лица Артемиды]

Я с недоверием наблюдала, как сила смертного продолжает расти, его тело теперь висело в нескольких футах от земли. Земля дрожала подо мной, когда его энергия потрескивала вокруг него, разрушая мой лес, создавая яростный шторм сырой силы, который угрожал поглотить все на своем пути.

Я чувствовала давление его силы… давящей на меня, не позволяющей двигаться.

Как может смертный… обладать такой силой?!..

— Это ничего не меняет! — прошипела я, делая шаг вперед, однако… вместо этого я сделала шаг назад.

Почему… мне кажется, что мое тело замерзает?

Почему… мне кажется, что я должна бежать?

Я не сбегу.

Я не поколеблюсь.

Я — Артемида, богиня охоты и луны.

Я сильнее этого.

— Как бы мне ни хотелось устроить с тобой поединок, не требующий больших затрат, давай покончим с этим побыстрее, — сказал смертный, его голос напрягся от явной боли.

Его сила… разрушала его изнутри.

Конечно… вот оно что!

Ни один смертный не должен обладать такой силой!

Я стиснула зубы, сделав шаг вперед. — Меня не победит простой смертный! Эта охота закончится сейчас! — крикнула я, доставая лук и прицеливаясь, вкладывая всю свою силу в стрелу, которой я покончу с его жизнью, как я делал это со всеми, кто приходил до него.