Глава 284. •
284. Сожаление
Но девочка убежала, как только Лин Юнь обернулся…
– М? – Лин Юнь задумчиво проводил девочку взглядом.
– Что? – Уильям, шедший впереди, остановился, заметив замешательство Лин Юня. Проследив за его взглядом, он сказал: – Это Ранья, ребенок, которого приютила моя сестра. После того, как с сестрой произошел несчастный случай, о ней больше никто не заботился. Семья дает ей немного денег каждый месяц, и она продолжает жить здесь. Спустя все это время она стала нелюдимой…
– О… – Лин Юнь кивнул, но комментировать не стал.
Группа из трех человек прошла на второй этаж, где было три комнаты. Все они были чистыми и опрятными, а мебель безупречной. На кровати не было ни единой морщинки. Это было очень удивительно… Как такая хрупкая девочка одна могла убираться в таком большом доме?
Конечно, для группы Лин Юня это не имело большого значения.
Маги использовали медитацию, чтобы заменить сон большую часть времени, особенно такие, как Лин Юнь и Уильям, которые уже достигли уровня высших магов. Даже если бы они не спали несколько дней, они все равно не почувствовали бы большой усталости, им достаточно было бы недолгой медитации, чтобы восстановить ману.
Поэтому большинство магов не слишком беспокоились о состоянии своего места для отдыха. Леса, болота, пустыни… если место было безопасным, можно было медитировать.
Но Лин Юнь не стал сразу погружаться в медитацию после того, как вошел в комнату. Он выудил предмет из кармана, колесо десяти тысяч заклинаний, которое он частично завершил в городе Тысячи парусов.
Колесо десяти тысяч заклинаний было очень важно для Лин Юня.
Возможно, на данный момент оно и было завершено только наполовину и не могло сравниться с превосходным магическим инструментом, но так было только пока. Хотя колесо десяти тысяч заклинаний даже достигло истинного духовного уровня, как мост к десяти магическим массивам, полная его форма появится при слиянии с магическими массивами. Он сможет использовать силу десяти магических массивов где угодно и когда угодно. Когда это произойдет, даже если он будет признан истинным духовным артефактом, его сила не сильно будет уступать полной книге смерти.
Естественно, колесо десяти тысяч заклинаний в руках Лин Юня было далеко еще не законченным…
Закрыв дверь, Лин Юнь немного передохнул, и принялся вливать ману в колесо заклинаний, но на этот раз он делал это иначе. Обычно Лин Юнь вливал ману в магический инструмент, чтобы активировать его, и поэтому она текла резко и в больших количествах.
Но сейчас ему нужно было вырезать магические руны и выгравировать целых двести тысяч рун в колесе заклинаний.
Его назвали колесом десяти тысяч заклинаний, потому что золотая эссенция Латура имела так много места для хранения и могла содержать неограниченное количество рун, это было очень похоже на магический массив.
Лин Юню даже кое-что пришло в голову. Как только колесо заклинаний достигнет уровня истинного духовного артефакта, не станет ли Эндерфа его воплощением? Ему нужно будет обсудить это с Эндерфой к тому времени и посмотреть, сможет ли он использовать это вместилище для клонирования магического массива. При этом колесо десяти тысяч заклинаний станет не просто мостом к магическому массиву, а, скорее, другой его формой.
Конечно, это будет в будущем.
На данный момент колесо десяти тысяч заклинаний было лишь частично законченным продуктом, так что до всего этого еще было далеко.
А пока что Лин Юнь мог только вырезать руны.
Это был первый шаг к одухотворению магического инструмента.
Только после завершения этого шага артефакт мог обрести дух. Только тогда магический инструмент продвинется до уровня духовного.
Это была очень кропотливая работа, и нельзя было допустить ошибки, иначе это уменьшит мощь артефакта и даже может повредить его. Поэтому Лин Юнь хотел, чтобы поток его маны был как можно тоньше, и заставил течь ману, словно вода, мягко вливаясь в колесо заклинаний. Одна руна за другой появлялась на колесе заклинаний. Эти руны, вырезанные маной, сливались с артефактом, становясь его истинной основой.
Один час, два часа, три часа…
Шли часы, Лин Юнь оставался неподвижным. Даже мана, введенная в колесо заклинаний, ни разу не поменялась. Он был точен, как машина.
Маг работал до полуночи, когда почувствовал, что мана, вливаемая в колесо десяти тысяч заклинаний, встретила какое-то препятствие.
– Хорошо, достаточно… – Лин Юнь перестал вливать ману, когда почувствовал сопротивление.
Он знал, что после многих часов непрерывного потока маны она постепенно становилась менее чистой. Ему пришлось прерваться на медитацию, прежде чем он смог возобновить свою работу.
Только чистейшая мана могла вырезать на нем руны. По этой же причине Лин Юнь завершил только чуть более половины колеса заклинаний после возвращения в город Тысячи парусов.
К счастью, закончить его не составит большого труда.
Лин Юнь взял наполовину завершенное колесо десяти тысяч заклинаний и осторожно активировал его с помощью маны, на артефакте проявились ослепительные руны. Он подсчитал, что пройдет максимум десять дней, прежде чем он закончит вырезать все руны. Затем ему нужно будет найти могущественный волшебный камень.
Сначала Лин Юнь планировал использовать элементный янтарь духовного магического посоха.
Но он отказался от этой идеи после проверки.
Во-первых, элементный янтарь уже был слит с духовным артефактом и спустя тысячи лет был загрязнен его аурой. Могли возникнуть неожиданные проблемы, если использовать его для колеса заклинаний.
Во-вторых, свойством элементного янтаря было хранилище маны. При использовании его в качестве ядра для создания колеса десяти тысяч заклинаний это само по себе определило бы, что он станет больше использоваться для хранения маны и заклинаний. В усилении или объединении заклинаний, которые Лин Юнь считал более важными, это не сильно поможет.
«Похоже, мне нужно посетить алхимический рынок Окленда…» Лин Юнь вспомнил о том, что, когда они только прибыли в Окленд, Уильям рассказывал об аукционе Черного рога, который проводился каждые три месяца. Из того, что он слышал, следующий аукцион должен состояться в течение недели.
Он решил, что должен заглянуть туда.
По пути он мог бы предварительно оценить состояние алхимического рынка Окленда, и когда в будущем Позолоченная роза доберется до Окленда, он возьмет Фало и проанализирует все более подробно.
Приняв решение, Лин Юнь положил колесо заклинаний обратно в карман.
…
Спустя три часа медитации начало рассветать.
Лин Юнь вышел из своей комнаты, он собирался позвать Уильяма и Сюбаня позавтракать на улице, когда вдруг ощутил восхитительный аромат.
– Это… – Лин Юнь глубоко вдохнул и почуял, что запах распространяется снизу. Когда он спустился, то увидел девочку, которая опасливо несла подносы к обеденному столу. На столе было много еды, и с первого взгляда становилось очевидно, что она не могла приготовить ее одна.
– Ранья, это наш завтрак? – обрадовался Уильям, хватая кусок поджаренного хлеба.
– Да, – тихо сказала девочка, кивая. Казалось, она немного побаивалась Уильяма, развернулась и побежала назад, прячась на кухне.
– Тогда я не буду сдерживаться… – Уильям не возражал против ее реакции. Вчера он был занят весь день. Дважды сражаясь с Россом, он так изголодался, что просто нашел стул и принялся проглатывать свой завтрак.
– Ешь не торопясь, – Лин Юнь покачал головой, отламывая кусок хлеба и намазывая его маслом. Он ел, осматривая кухню.
– Что случилось? – уже во второй раз спросил Лин Юня Уильям.
Уильям слишком хорошо знал своего младшего кузена. Он выглядел приветливым, со своей неизменной улыбкой, но те, кто знал его, понимали, что он был невероятно хладнокровным. Его не заботило ничего, что не имело отношение к его интересам.
Иногда Уильяму казалось, что даже если весьбудет гибнуть, если его это никак не коснется, его двоюродный брат будет просто смотреть на это с улыбкой.
На самом деле, Уильям заметил, что его младший кузен ни на кого не обращал внимания после того, как попал в семейное поместье Мерлинов. В его глазах не промелькнуло интереса даже при встрече с главой Офрэном, не говоря уже о Россе или даже о Стэне Утсоне, который умер от его руки.
Его двоюродный брат, кажется, уделял особое внимание Ранье.
– Ничего… – Лин Юнь покачал головой, и не стал рассказывать Уильяму, что эта маленькая девочка по имени Ранья была далеко не простой чужачкой.
– Жалко этого ребенка… – Уильям взглянул на кухню и не удержался от вздоха. – Родители бросили ее до того, как ей посчастливилось встретить мою старшую сестру. Сестра очень любила ее, поэтому привела в семью Мерлинов, она обращалась с ней как с младшей сестрой. Это были хорошие времена… но потом с сестрой приключилось несчастье в мире Бушующего пламени, и о Ранье больше некому было позаботиться…
– Сначала я планировал отправить Ранью в школу магии Окленда, чтобы она могла изучать магию и посмотреть, сможет ли она стать магом, но неожиданно у нее совсем не оказалось магического таланта. Ей не удавалась даже самая элементарная медитация. Я ничего не смог сделать, поэтому только и мог позволить ей остаться здесь. Но даже всего лишь из-за этого на меня сильно давили. Ты должен знать, что эти старикашки бесчеловечны. По их мнению, было бы лучше вырастить охотничью собаку, чем девочку без магического таланта.
– Ха-ха, позже они пожалеют об этом.