Глава 250. Открытие в пустоте •
Лин Юнь теперь понял, что хрустальные весы были намного сильнее, чем он предполагал.
Он даже чувствовал, что их подлинная сила принадлежит истинной духовной сыере.
Да, по мнению Лин Юня, настолько могущественные хрустальные весы, было бы неправильно считать набором истинных духовных артефактов или полностью сформированным небесным артефактом.
Лин Юнь воспользовался способом управления, который он узнал ранее, манипулируя планарным путем и продвигаясь через пустоту.
При этом окружающее пространство начало невероятно искажаться.
А затем эти искажения начали смешиваться, процесс занял около пяти секунд, и Лин Юнь почувствовал, как его тело расслабляется. Атаки странной маны в бесконечной пустоте исчезли в одно мгновение, как будто были всего лишь миражом.
Конечно, Лин Юнь знал, что никакой это не мираж.
Благодаря опыту в конце света, Лин Юнь приобрел несравненно острое чутье маны. Сейчас он не чувствовал этих колебаний маны, потому что работал с хрустальными весами. Окружающее вокруг островка планарного пути было искажено, изолируя все колебания маны извне и сводя на нет атаки этой странной маны.
В конце концов, это ведьНебесного просветления.
Его сила намного превосходила все то, что можно было представить… Хотя все и выглядело так, словно что-то случилось с миром Небесного просветления, из-за чего он казался мертвым, его мощь намного превосходила силу Носцента. Даже струйка местной маны легко могла убить архимага, но эта часть планарного пути была фактически изолирована от мира Небесного просветления силой хрустальных весов.
На такое способен вовсе не любой истинный духовный артефакт…
«Но ведь очевидно, что хрустальные весы – духовные магические инструменты. И даже вместе они составляют только истинный духовный артефакт…»
Когда он сражался с Фрэном, он использовал дух пламени высшего ранга, чтобы победить, и с помощью магических массивов подавил воплощение хрустальных весов.
Они были гораздо могущественнее, чем сейчас.
«Значит, особенность хрустальных весов в том, что их настоящая мощь проявляется только в том случае, если они связаны с планарным путем?»
В конце концов, истинная сила хрустальных весов проявилась после того, как он вступил на планарный путь.
Но было кое-что, что нельзя было объяснить. «Кто создал такой чудовищный магический инструмент? И какова была цель?»
Пока Лин Юнь погружался в свои мысли, фрагмент планарного пути продолжал дрейфовать в пустоте.
Фрагмент планарного пути летел сквозь пустоту, как метеор, хотя казался медленным и стабильным. Но Лин Юнь, который контролировал ситуацию, знал, что, хотя скорость движения была постоянной, она ни в коем случае не была медленной.
Казалось, что он движется со скоростью не более километра в минуту, хотя на самом деле обрывок планарного пути, используя пространственные искажения и складки, проходил минимум пятьсот километров в одно мгновение.
Бесконечная пустота, бесконечная тьма…
Небесного просветления полностью был мертв. Лин Юнь не чувствовал ни единого дыхания жизни. Время и пространство, казалось, застыли в этом мертвом мире. Обрывок планарного пути казался единственным местом, где обитала жизнь во всем этом мире.
Ни света, ни звука…оставался мертвенно-тихим.
Сначала на островке планарного пути царило оживление. Соломону было все любопытно, и он все продолжал задавать вопросы, одновременно Уильям продолжал спрашивать советы, ему хотелось, чтобы Лин Юнь обучил его следующему закону медитации. Зверочеловек-дракон все время жаловался. Он ныл о том, что Лин Юнь не должен был вести его в такое опасное путешествие. Хотя Суясс и Фрэн ничего не говорили, они не могли сдержать любопытства к этому новому миру…
Но…
Шли часы, и все постепенно успокаивались. Куда бы они ни смотрели, везде распростерлась темнота, не было ни голосов, ни света. Их окружало безграничное запустение, и скоро это всем наскучило.
Всех охватило нетерпение. Соломон шагал взад-вперед, Уильям изучал свое багровое сердце, а Сюбань едва ли не рыдал от беспокойства. Ну, а между Фрэном и Суяссом разразился ожесточенный спор, который закончился яростной пощечиной от Суясса.
Однако Лин Юнь не обращал ни на кого внимания. Ни на меряющего пространство Соломона, ни на обучающегося Уильяма, ни даже на ожесточенных спорщиков, в глазах Лин Юня они перестали существовать. Он продолжал стоять, словно каменная статуя.
Путешествие казалось бесконечным.
Кто знает, сколько времени прошло, прежде чем беспокойная группа постепенно успокоилась?
И самым пугающим в путешествии через эту бесконечную пустоту было вечное молчание.
Все было скучно и однообразно. Куда ни кинь глаз, везде было сплошное ничто. Ничего не было, не было ни конца, ни края. Время и пространство потеряли смысл в этом путешествии. Секунда растянулась на год. И такой пытки было достаточно, чтобы свести с ума любого, кто был недостаточно решителен.
Из присутствующих худшим в этом отношении был Сюбань. Мало кто мог сравниться с ним в том, насколько мало у него было силы воли. Сейчас он выглядел мертвой рыбой на грани удушья.
Никто не разговаривал. Все погрузились в молчание, но такая тишина была самой опасной.
Вскоре кто-то мог взорваться криком, окунувшись в безумие.
Но…
Лин Юнь по-прежнему хранил молчание. Он по-прежнему спокойно стоял, как будто ничего не имело значения.
Проходил час за часом, и взгляды людей становились все более рассеянными.
– Внимание! Что-то впереди, – внезапно подал голос Лин Юнь, похоже, перестав притворяться статуей.
Голос Лин Юня был очень тихим, никто бы не услышал его, не обрати они на него внимания.
Но люди встрепенулись, пустые взгляды стали осмысленными, а зверочеловек-дракон даже занервничал, подпрыгнув к Лин Юню.
– Что-то? Что? Где?
– Приближается, – Лин Юнь не обращая на него внимание, перехватил магический посох хрустальных весов одной рукой, а другой достал книгу смерти из кармана.
Книга смерти под вливанием маны мгновенно распахнулась на странице предельных заклинаний. Одна лишь мысль, и предельные заклинания Лин Юня взорвутся с невероятной силой.
Это главные его козыри.
Лин Юнь редко использовал книгу смерти ранее, он знал, что если использует все свои карты, будет трудно выбраться, если ситуация станет еще более неблагоприятной.
Но сейчас Лин Юнь не мог об этом переживать.
Никто из присутствующих не понималНебесного просветления лучше него. Легендарнейшийв череде бесчисленных лет истории Носцента. Легенды и мифы глубоко запечатлелись в сердце парня.
И каким бы внимательным и бдительным он ни был по отношению к этому миру, этого никогда не будет чересчур много.
– Ну давай же! – наконец-то в этой бесконечной пустоте появился свет, и он расширялся с потрясающей скоростью.
Только сейчас все поняли, что скорость островка планарного пути была ужасающей. Точка света вспыхнула до размеров горы менее чем за три секунды.
А потом все увидели.
Мерцающий золотой свет был похож на существо, созданное из расплавленного золота. Его несчетные великолепные чешуйки казались иллюзией. Свирепая голова и острые когти полыхали дикостью и силой.
И самое страшное – у него было три головы!
– Небеса! – одновременно воскликнули Соломон и Суясс.
Это был дракон!
Трехголовый золотой дракон!
Самый благородный из цветных драконов…
Золотые драконы олицетворяли безграничную мощь и высший статус. Даже в далекой династии Нессер золотые драконы были естественными правителями. Они не были похожи на зеленых драконов, которые контролировали силу природы, и не были похожи на серебряных драконов, владеющих всеми магическими знаниями. У них была только сила, достаточная, чтобы разорвать небо и расколоть землю.
И у этого дракона было три головы!
Комментариев 1