Глава 194 •
[Созвездие ‘Верный пёс О-саджаннима’ пожертвовало 1 000 000 монет.]
(п/п: Саджанним — уважительное обращение к директору компании в Корее)
[А мне это нравится… Как О-саджанним ревнует]
Дилинь!
[Созвездие ‘Романтика мимо’ пожертвовало 1 000 000 монет.]
[Почему Озвольд такой классный? Объясни! Почему Озвольд такой классный? Объясни! Почему Озвольд такой классный? Объясни!]
Я с невозмутимой улыбкой коснулась его плеча.
— …Хорошо, не могли бы вы меня опустить?
‘Притворяется ревнивым, а сам делает такое, от этого действительно мурашки по коже’.
Озвольд осторожно опустил меня на пол и спросил:
— Желаете осмотреть особняк?
Причина моего приезда сюда заключалась в том, чтобы изолировать Озвольда от моей семьи. Цель уже была достигнута, делать больше было нечего, и причин отказывать в его предложении не было, так что я послушно согласилась.
— Хорошо.
К счастью, этот особняк оказался не менее интересным, чем замок в Пантеоне. Осматривая окрестности, я не так уж мучительно ощущала необходимость проводить время с Озвольдом. К тому же, присутствие близнецов почему-то успокаивало.
Это было действительно странно.
‘Кике и Бенито — люди Озвольда, но неприязни к ним я не чувствую’.
Тут я поняла, что не вижу одного знакомого лица.
— Давида не видно?
— У него много дел, которые нужно выполнить вместо меня, так что какое-то время его будет трудно увидеть.
Дела, которые нужно выполнить вместо него, определённо были связаны с компанией «Озвольд».
Чем он там занимается?
Может, Давид тоже мучает других BJ-ев, как Озвольд мучает меня?
От этой мысли настроение упало.
В этот момент Озвольд наклонился и прошептал мне на ухо:
— Давайте воздержимся от разговоров, связанных с Пантеоном. Это мешает погружению.
Мне было очень неприятно, когда он вёл себя так фамильярно. Поэтому я ответила «хорошо» и немного отстранилась.
Не стоило этого делать.
Озвольд был подонком, который всегда реагировал агрессивно, когда я пыталась его отвергнуть.
Похоже, то, что шла трансляция, ничего не меняло, потому что Озвольд схватил меня за подбородок.
— Я так раним, что когда от меня так открыто отстраняются, мне больно.
…
Я несколько раз глубоко вздохнула, едва сдерживаясь, чтобы не посмотреть на него с ненавистью. Вместо этого я с милой улыбкой съязвила:
— Может, стоит воздержаться от поступков, свойственных администратору канала Озвольду? Это мешает погружению.
Услышав моё замечание, Озвольд издал тихий звук, который мог быть и восхищением, и вздохом.
— Госпожа Тереза весьма бесстрашна. Поэтому, наверное, вы каждый раз по-новому меня провоцируете.
‘Вы тоже каждый раз по-новому становитесь ещё большим ублюдком, так что и мне приходится подстраиваться’.
В тот момент, когда Озвольд отпустил мой подбородок и провёл рукой по щеке…
— Господин.
Бенито, до этого стоявший незаметно, внезапно вмешался. Озвольд повернул голову и посмотрел на него.
— Появилось дело, нам с Кике нужно отлучиться.
— Хм. Идите.
Озвольд произнёс слова разрешения и с безразличным видом отпустил меня.
Дилинь!
[Созвездие ‘Трусишка’ пожертвовало 1 000 000 монет.]
[Это точно романтика?..]
Дилинь!
[Созвездие ‘Испорченный вкус’ пожертвовало 1 000 000 монет.]
[Тц. Озвольд нехило так карму себе портит]
Озвольд, даже не думая поинтересоваться моим настроением, как ни в чём не бывало протянул руку.
— Может, пройдёмте к ужину?
Это была та самая рука, что неприятно исследовала мою щеку.
‘И этот мусор ещё хочет быть главным героем?’
Прикосновение к щеке, словно к важному коллекционному предмету, было неприятнее, чем то, как он грубо схватил меня за подбородок.
Внезапно мне стало невыносимо интересно, зачем я здесь.
— Маркиз Валенсия. Зачем вы меня пригласили?
Озвольд посмотрел на меня так, словно не понимал, почему я задаю такой вопрос.
— Вы действительно спрашиваете, потому что не знаете?
— Если бы знала, не спрашивала бы. Не похоже, что вы пригласили меня, чтобы приятно провести время, осматривая особняк и угощая вкусной едой.
— К сожалению, именно по этой причине. А может, и не только по ней.
— Что значит «не только по ней»…
Озвольд, словно не считая нужным объяснять словами, прижал меня к колонне лестницы.
Мы стояли так близко, что наши груди почти соприкасались. Он с высокомерным видом смотрел на меня сверху вниз.
— Уж это вы точно спрашиваете не потому, что не знаете, верно?
…
— Ах, вы по наивности последовали в дом к одинокому мужчине, потому что не знали?
— И что? Что вы собираетесь делать?
— А что мне сделать здесь?
‘Думаешь, я стушуюсь и отступлю, если ты так спросишь?’
— Ну не знаю. Судя по атмосфере, стоило бы поцеловаться.
На мою провокацию Озвольд усмехнулся, словно я сказала несусветную глупость.
— Сделаем?
Дилинь!
[Созвездие ‘Дофаминовый наркоман’ пожертвовало 1 000 000 монет.]
Мы смотрели друг на друга в упор, не уступая ни на йоту.
В разгар этой напряжённой битвы взглядов меня внезапно посетила странная мысль.
Размышление о том, какова цель Озвольда во всём этом.
‘Похоже, он намеренно пытается вызвать у меня чувство стыда и унижения’.
Садист. Кажется, это слово подходит.
Его взгляд был как у исследователя, проверяющего, до какого предела я смогу выдержать.
Нет, скорее это напоминало злобность того, кто мучает насекомое и наблюдает, сколько оно проживёт.
‘Зачем он это делает?’
Что он хочет проверить? Этот мужчина.
Вопросы множились.
Как тогда, когда я погружалась во всевозможные мысли, пытаясь разгадать его сущность.
Пока я молча смотрела на него, Озвольд заговорил:
— Удивительно.
От этих слов, вырванных из контекста, мои мысли на мгновение остановились.
Пока я просто моргала, Озвольд продолжил:
— Ваша невозмутимость, с которой вы погружаетесь в свойпрямо перед человеком, который может поцеловать вас в любой момент.
Его лицо резко приблизилось, словно для поцелуя.
Дзинь!
Я, застигнутая врасплох, от неожиданного выпада Озвольда вздрогнула и вжала плечи. И это было ужасно унизительно.
— Снова появилось любопытство?
С запозданием, пытаясь сделать вид, что ничего не произошло, я спросила:
— Что вы имеете в виду?
— У вас есть склонность чрезмерно увлекаться, когда появляется любопытство.
Я помнила, что уже слышала эти слова довольно давно.
Кажется, в тот день, когда мы гуляли возле заброшенного флигеля и давали интервью?
— Любопытно. Какое же любопытство ко мне заставило вас так пристально смотреть?
…
— Кажется, вы не спросили то, что вас интересует, потому что это трудно произнести.
Сказав это, Озвольд мило улыбнулся.
‘Непонятно, то ли он просто проницателен, то ли я где-то прокололась’.
Озвольд был сложным противником, всегда держался с преувеличенной невозмутимостью и имел множество скрытых мотивов.
Пока я молча смотрела на него настороженным взглядом, Озвольд усмехнулся и отстранился.
— Впредь вам лучше следить за своим взглядом. Если бы не я, обычно это могли бы неправильно истолковать.
‘Что это значит?’
— Когда вы так смотрите, это выглядит так, словно вы напрашиваетесь на поцелуй.
Дилинь!
[Созвездие ‘Сезон ОзвоТере’ пожертвовало 1 000 000 монет.]
[Тогда давай сначала поцелуемся, а потом поговорим ㅠ]
‘Я ведь знала, что из его рта не выйдет ничего, кроме того, что испортит мне настроение, зачем было интересоваться’.
В этот момент Озвольд бросил взгляд за колонну.
‘Куда он смотрит?’
Это был взгляд, что-то проверяющий, и я тоже собралась посмотреть вниз, но тут он протянул руку.
— Кажется, пришли гости, может, спустимся?
‘Гости?’
Судя по всему, он играл роль южного лорда, у которого нет ни одного знакомого в столице и который до сих пор вёл затворнический образ жизни, откуда могли взяться гости?
Я с удивлением спустилась в холл, и особняк, до этого пустовавший, начал заполняться слугами в униформе, появлявшимися словно грибы после дождя.
‘Похоже, это статисты, созданные для взаимодействия с посторонними’.
Не знаю, как это выглядело для других, но я инстинктивно чувствовала, что это не люди.
Как бы это сказать… словно они не принадлежали моему миру?
На самом деле, то же самое я чувствовала и по отношению к Озвольду, который лично вмешался как главный герой.
Даже если персонаж был создан не нашей командой, у меня была тонкая органическая связь со всеми живыми существами, существующими в этом мире.
Но от Озвольда и только что появившихся слуг этого совершенно не ощущалось.
‘Нелюбимые’. Кажется, это самое точное определение.
Вскоре мужчина в одежде дворецкого подошёл и низко поклонился.
— Хозяин. Из поместья Сквайр прибыл гонец.
Дворецкий почтительно поклонился мне и продолжил:
— В поместье срочное дело, вам велено немедленно возвращаться, госпожа. Карета подана, можете выезжать прямо сейчас.
Если меня специально вызывают из поместья, скорее всего, это дело изначально связано со мной.
Я напряглась, опасаясь, не помешает ли Озвольд моему возвращению домой, чтобы поставить меня в затруднительное положение, и обернулась к нему.
— Прошу вас, поезжайте.
Неожиданно Озвольд покорно проводил меня до кареты.
— Надеюсь, ничего серьёзного.
Даже высказал беспокойство.
— …Надеюсь.
‘Что бы ни случилось, ничего не может быть опаснее и шокирующее вас’.
Прежде чем сесть в карету и закрыть дверь, Озвольд поцеловал тыльную сторону моей руки.
— До скорой встречи.
Щёлк.
Как только дверь закрылась, я сняла перчатку и бросила её на пол.
Щека, которую я так старательно заставляла улыбаться, несмотря ни на что, свело судорогой, а веко задергалось.
Ругательство, которое я больше не могла сдерживать, сорвалось с губ:
— Отвратительный ублюдок.