Глава 741 - Просьба Адольфины (❀) •
Я с ликованием обдумывала название своего города-библиотеки, когда Адольфина подняла руку:
— Теперь, когда все награды определены, я прошу разрешения выступить.
— Конечно, разрешаю, — сказала я.
Адольфина посмотрела на Трауквала и Сигизвальда:
— Обычно это не выходит за пределы королевской семьи… но следует отметить, что я вышла замуж за принца Сигизвальда, чтобы сделать Древанхель ближе к королевской семье. Потеряв право на трон, он нарушил наш договор.
— Нарушил договор?.. — переспросила я.
— Да. Если принц станет аубом, ни моё герцогство, ни я ничего не получим от нашего союза, тем самым договор, который мы заключили во время помолвки, будет нарушен. В произошедшем виновен не только он, но нарушение есть нарушение. Я хочу позаимствовать мудрость Местионоры, чтобы никто не был наказан Богиней Света.
Я недоверчиво уставилась на неё, не понимая, что она надеется получить с этого. Фердинанд, должно быть, уловил моё замешательство, потому что несколько раз постучал себя по виску и перевёл.
— Значит, вы хотите получить гарантию, что Древанхель получит преимущества от этого брака, несмотря на то, что принц Сигизвальд станет лишь аубом.
— Всё так, — подтвердила она с улыбкой. — Или, я хотела бы чтобы вы, госпожа Розмайн, признали наш развод как человек, что провёл церемонию звёздного сплетения для нас.
Её взгляд напомнил мне Гундольфа в моменты, когда тот пытался добиться проведения совместных исследований.
— Вы можете обсудить этот вопрос в наше отсутствие. Розмайн не обязана что-либо обещать в связи с договором между вашим мужем и вами.
— Я понимаю, — ответила Адольфина, всё ещё улыбаясь. — Но её участие нельзя упускать из виду. После гражданской войны Классенбург и Дункельфельгер получили земли в награду за своё участие. Древанхелю этот вариант не подходил: ни одно из проигравших герцогств не граничило с нами, поэтому мы получили шанс повысить свой авторитет, отправив высших дворян в Центр.
Классенбург и Дункельфельгер пережили немало трудностей, пытаясь управлять герцогствами за пределами своих границ, а Древанхель изо всех сил старался заполнить пустоту, образовавшуюся после отправки стольких высших дворян в Центр.
Адольфина продолжила:
— Перекройка границ позволит Классенбургу и Дункельфельгеру должным образом объединить герцогства, которыми они управляют. Центр же напротив уменьшится. Что будет с дворянами, живущими там, когда храм Центра переедет в дворянскую академию?
Классенбург и Дункельфельгер сохранили свои награды за участие в гражданской войне, и она хотела убедиться, что с Древанхелем будет то же самое.
Фердинанд нахмурил брови:
— Мы планируем временно вернуть всех дворян Центра, не состоящих на службе у королевской семьи, в их герцогства. Как только переезд храма в академию будет завершён, а аубы назначены, герцогства вновь отправят дворян, как и раньше, но решать, кто из них будет принят, будут госпожа Эглантина и принц Анастасий. С этого момента дворяне Центра будут жить в общежитиях своих герцогств.
Адольфина кивнула, предвидя такой ответ:
— Я ожидала, что дворян Центра отправят обратно, учитывая возвращение священников. Я не возражаю против какого-либо из этих изменений: новому зенту имеет смысл выбирать, какие дворяне будут работать на неё, а их переселение в общежития во многом снизит нагрузку на Центр, но я не могу игнорировать влияние этих новшеств на Древанхель. Мы потеряем не только преимущества, обещанные нам моим договором, но и награду за участие в гражданской войне. Мне нужно будет обсудить этот вопрос с аубом.
— Я прекрасно понимаю ваше положение, — сказала я, не в силах сдержаться. — Госпожа Эглантина, господин Трауквал, принц Сигизвальд — хорошенько подумайте, как лучше вознаградить Древанхель.
— Розмайн, это не тот вопрос, который тебе следует обсуждать, — вмешался Фердинанд, сверкнув жёстким взглядом. Из-за моей божественной силы всё, что я скажу, будет воспринято как приказ, но я не жалела о своём решении.
— Мне известно об этом, однако вместе с тем я осознаю срочность вопроса и сочувствую отчаянию госпожи Адольфины. Пожалуйста, позвольте мне высказать своё мнение. Представьте, что моё удочерение в королевскую семью состоялось, но Эренфест не получил ничего обещанного взамен.
Если бы зент, которому суждено стать аубом, всё же удочерил меня, а обещанные Эренфесту награды так и не были предоставлены, я бы тоже стала говорить о нарушении договора. Для Адольфины же всё было ещё хуже: она не только ничем не поможет Древанхелю, но и будет вынуждена просить у него о помощи, чтобы отстроить новое герцогство.
«Конечно, наши ситуации не совсем одинаковы. Развод оказывает огромное влияние на репутацию женщины».
— Госпожа Адольфина, — продолжила я. — Ваш брак был политическим, и высказанные опасения обоснованны, но будет ли разумным спешить с разводом? Учитывая влияние, которое это может оказать на планы вашего герцогства и ваше будущее, я бы посоветовала хорошенько всё обдумать.
Брак Адольфины и Сигизвальда был результатом переговоров Древанхеля с королевской семьёй; обе стороны тогда сочли его наилучшим решением. Не стоило что-либо предпринимать, не посоветовавшись с ними.
— Естественно. Окончательное решение будет принято не здесь и сейчас, а после обсуждения между моими родителями из Древанхеля и королевской семьёй во время предстоящего собрания герцогов. Я решила упомянуть об этом, потому что моё звёздное сплетение было проведено в соответствии с правилами, установленными в древних текстах. Я подумала, что и мой развод должен быть проведён таким же образом.
Брак Адольфины просуществовал целый год — можно было подумать, что она и Сигизвальд стали близки, — но, похоже, она уже твёрдо настроилась на развод.
«Хм… Наверное, так всё и происходит в этом мире».
Должен ли брак по расчёту прекратиться, если сделка, на которой он был основан, сорвалась? Пара поженилась больше года назад, и я решила, что для них будет лучше, если они продолжат поддерживать друг друга. Однако это был не мой брак, и не мне было принимать решение: Адольфина понимала свою ситуацию лучше, чем я когда-либо смогу.
— Подождите, — попросила я. — Я могу проверить.
Я призвала свою книгу Местионоры и начала искать любую информацию о разводах. Сигизвальд разговаривал с Адольфиной на заднем плане; судя по его репликам, он не хотел, чтобы они расставались.
— Адольфина, разве мы уже не провели вместе целый год? — спросил первый принц. — Я не думал, что ты так одержима идеей получить статус королевской особы…
Он хотел укорить её за бессердечие, но она лишь растерянно моргнула.
— Вы действительно так ошеломлены? Наш союз с самого начала был политическим и заключался с пониманием того, что я выйду замуж за следующего зента страны. Получение королевского статуса всегда было моей целью. Мы никогда даже не были парой.
— Мы получили благословение верховных богов, не так ли? И что ждёт тебя в будущем, если ты разведёшься со мной так скоро после совершеннолетия? Ты можешь не найти никого другого и застрять в Древанхеле до конца своих дней.
Адольфина выглядела искренне обеспокоенной. Она хотела что-то ответить, но остановилась: хотя они и не понимали друг друга, их брак и его проблемы не стоило обсуждать так публично. Должно быть, она оставила попытки объяснить свою точку зрения, потому что просто улыбнулась и сказала:
— Принц Сигизвальд, любой бы ухватился за нити Дрефангуа, если она так ясно их показывает. Даже Либесхильфе не смогла бы устоять перед их притягательностью.
Она не собиралась упускать возможность развестись с ним.
«Мы никогда даже не были парой». Интересно, как всё до этого дошло».
Как бы мне ни хотелось узнать, это было делом их домов. Мне показалось невежливым лезть не в своё дело. Я подняла взгляд от своей Книги Местионоры, чтобы обратиться к ним.
— Госпожа Адольфина, согласно моим исследованиям, традиционные способы развода всё ещё должны сработать. Однако вам будет сложнее получить благословение верховных богов.
Обычная молитва принесёт им в два раза меньше благословений, чем обычно.
— Я очень благодарна вам за то, что уделили мне время, госпожа Розмайн. Ваша информация очень полезна.
Адольфина знала, что верховные боги будут менее благосклонны к ней, если она разведётся с первым принцем, но это не изменило решимости в её янтарных глазах. Она заставила Эглантину и Трауквала пообещать, что они организуют встречу с Древанхелем, чтобы обсудить этот вопрос. Это было достойно восхищения.
— На изготовление камня посвящения имени должно уйти не более трёх дней, — сказал Фердинанд, возвращая наше внимание к Эглантине. — Таким образом, я бы посоветовал провести церемонию вручения и ваш дебют в качестве зента через четыре дня. Как и другие ритуалы, они могут начаться в третий колокол.
— Через четыре дня?! — воскликнула Эглантина. Её шок был несколько неоправданным, если хотите знать моё мнение: четыре дня — это достаточно много времени. Более того, если исходить из слов Фердинанда, это даже можно считать щедростью.
— Изготовление камня посвящения у вас, как у представительницы королевского рода, не потребует много времени, — добавила я, — Кроме того, на последнем собрании герцогов было рассказано о молитве и ритуале для восстановления места сбора, так что и с ингредиентами проблем возникнуть не должно. Двух дней будет более чем достаточно.
Фердинанд кивнул в знак согласия:
— Два дня были моим первоначальным планом, но так ты не успеешь подготовиться к церемониям. Особенно учитывая, сколько времени тебе потребуется на практику танца посвящения, чтобы приблизиться к мастерству госпожи Эглантины.
— Ааа, теперь я поняла… — пробормотала я. — Трёх-четырёх дней будет даже мало, если люди будут сравнивать меня с ней. Но всё же…
Хотя я наконец-то могла танцевать, не падая, меня всё равно иногда шатало. Поспевать за Эглантиной будет непросто. Я попробовала попросить больше времени для тренировок, но Фердинанд отказался.
— Тебе придётся обойтись, — отрезал он. — Если мы не будем осторожны, то не успеем вернуться в Аренсбах к весенней молитве и практически лишимся урожая этого года.
— Ах, да… А что насчёт нашей одежды?
Фердинанд поднял бровь, словно я только что задала самый глупый вопрос на свете:
— У госпожи Эглантины есть наряды, оставшиеся после её совершеннолетия и звёздного сплетения. Ты же можешь надеть церемониальные одежды главы храма. Это будет более чем уместно, учитывая, что твоя роль заключается в том, чтобы вручить новому зенту Грутрисхайт.
Меня это устраивало: я привыкла носить эти одежды, и нам не нужно было беспокоиться о том, что они не будут готовы вовремя. Лизелетта и остальные могли бы доставить их мне из Аренсбаха.
— Госпожа Эглантина, — обратился Фердинанд, — пожалуйста, наденьте обувь из магического камня для своего танца посвящения. Столб света не образуется без передачи магической силы.
— Мне тоже надеть их? — уточнила я.
— Из тебя вытекает более чем достаточно божественной силы, так что какую бы обувь ты ни надела, это ни на что не повлияет. Делай, что хочешь.
«А? Я испускаю так много магической силы?»
Я совершенно не задумывалась об этом, но её должно было быть очень много. Моё нынешнее состояние было настолько ненормальным, что даже столбы света могли возникнуть сами по себе.
— Чтобы обеспечить дополнительную поддержку, Хартмут будет участвовать в качестве главного священника, — продолжил Фердинанд. — Следует ли нам разрешить королевской семье одолжить его до дня церемонии, чтобы он мог обучать принца Анастасия?
— Погоди! — вскричал Сильвестр. — Ты планируешь сделать Хартмута учителем принца Анастасия?!
Это означало поставить высшего дворянина из Эренфеста выше члена королевской семьи.
Фердинанд взглянул на брата, затем на Анастасия:
— Хартмут знает о религиозных церемониях больше, чем кто-либо другой из тех, кого мы можем выделить.
— Разве вам не известно больше? — спросил Анастасий. Вероятно, он думал, что ему будет легче учиться у кандидата в аубы, чем у высшего дворянина из другого герцогства, но Фердинанд сразу же отмёл эту идею.
— Это так, но у меня нет времени учить вас: я должен обучать дворян Аренсбаха, пока Розмайн занята. Если вам не по душе помощь Хартмута или вы считаете, что сможете организовать церемонию вручения в столь короткий срок без него, я не стану возражать. Вы можете обойтись теми, кто находится в храме Центра.
По словам Фердинанда, после допроса Иммануэль, глава храма Центра, был практически на грани смерти. Его священники были бы не слишком полезны второму принцу, пока храм находился в таком плачевном состоянии, поэтому помощь Хартмута была крайне важна.
«Господин Фердинанд поставил королевскую семью в положение, в котором они оказались у него в долгу, одновременно перекрыв им путь к бегству. Настоящий Владыка Зла…»
И все же я не могла сидеть молча: он одалживал королевским особам одного из моих последователей.
— Принц Анастасий, если вам нужен Хартмут на следующие четыре дня, я должна буду взять с королевской семьи плату за его услуги.
Сильвестр и остальные были ошеломлены, но я не откажусь от этой идеи. Даже Владыка Зла не мог подавить мой дух торговца.
— И ещё, — вспомнила я, — я обещала госпоже Ханнелоре пригласить её посмотреть, как я буду вручать Грутрисхайт. Ауб Дункельфельгер, не забудьте взять её с собой на церемонию.
— Как пожелаете, — ответил ауб.
Я готова была идти дальше, но Трауквал поднял руку в поисках разрешения говорить:
— Госпожа Розмайн. У меня есть предложение.
— Да?
— Не могли бы мы пригласить всех кандидатов в аубы, которые сейчас учатся в академии? Кажется, это прекрасная возможность для тех, кто близок к тому, чтобы в будущем стать зентом, узнать о важности религиозных церемоний и божественности Грутрисхайта.
В дальнейшем ученики должны будут молиться богам и работать над приобретением как можно большего количества атрибутов. Трауквал считал, что демонстрация пути к трону сыграет решающую роль в реформировании храмов страны.
Сильвестр обдумал эту идею, после чего кивнул:
— Я согласен с королем Трауквалом. Однако я предлагаю пригласить всех крещёных кандидатов в аубы, даже тех, кто ещё слишком молод, чтобы учиться в академии. Думаю, Мельхиор, нынешний глава храма Эренфеста, тоже будет рад возможности увидеть церемонии Розмайн.
На моём лице расплылась лёгкая улыбка. Мне придётся приложить все силы, чтобы стать хорошим примером для Мельхиора.
— Учитывая, что для тех, кто ещё не учится, нужно будет подготовить броши и прочее, мы можем предоставить аубам каждого герцогства самим решать, хотят ли те взять с собой столь маленьких детей, — отметила я. — Однако я должна заметить, что, на мой взгляд, этот опыт будет очень полезен для кандидатов в аубы любого возраста.
— А что ты будешь делать, если возникнут проблемы из-за столь юных зрителей? — спросил Фердинанд, как обычно взглянув на меня с укором.
Я пожала плечами:
— В Эренфесте недавно крещёные священники-ученики участвовали в наших церемониях без каких-либо проблем. Я не вижу причин беспокоиться о воспитанных кандидатах в аубы. Даже если что-то случится, вина будет лежать на их родителях. В конце концов, аубы сами решают, кто будет участвовать в церемонии.
Непослушание ребёнка свидетельствовало о плохом воспитании, поэтому аубы возьмут с собой только тех, кому могли доверять, чтобы не столкнуться с позором. Короче говоря, риск того, что мы столкнёмся с какими-либо проблемами, был практически нулевым.
— Хочется также отметить, — начала я, — что церемония вручения уникальна. Она отличается от ежегодных звёздных сплетений и прочих подобных ритуалов. У будущих поколений, которые получат свои собственные Книги Местионоры, в ней не будет нужды. Так что я не вижу ничего плохого в том, чтобы позволить младшим детям поучаствовать в ней, учитывая, что другой возможности им не представится.
Фердинанд постучал пальцем по виску:
— Интересно… Ты рассказываешь о важности предстоящего события, но на деле ведь просто хочешь произвести впечатление на своих младшего брата и сестру?
«Верно подмечено, господин Фердинанд. Похоже, мне не удастся пустить вам пыль в глаза».
***
Договорившись об участии всех крещёных кандидатов в аубы, мы подробнее обсудили детали церемоний, после чего завершили встречу.
— Теперь, когда все награды определены, я прошу разрешения выступить.
— Конечно, разрешаю, — сказала я.
Адольфина посмотрела на Трауквала и Сигизвальда:
— Обычно это не выходит за пределы королевской семьи… но следует отметить, что я вышла замуж за принца Сигизвальда, чтобы сделать Древанхель ближе к королевской семье. Потеряв право на трон, он нарушил наш договор.
— Нарушил договор?.. — переспросила я.
— Да. Если принц станет аубом, ни моё герцогство, ни я ничего не получим от нашего союза, тем самым договор, который мы заключили во время помолвки, будет нарушен. В произошедшем виновен не только он, но нарушение есть нарушение. Я хочу позаимствовать мудрость Местионоры, чтобы никто не был наказан Богиней Света.
Я недоверчиво уставилась на неё, не понимая, что она надеется получить с этого. Фердинанд, должно быть, уловил моё замешательство, потому что несколько раз постучал себя по виску и перевёл.
— Значит, вы хотите получить гарантию, что Древанхель получит преимущества от этого брака, несмотря на то, что принц Сигизвальд станет лишь аубом.
— Всё так, — подтвердила она с улыбкой. — Или, я хотела бы чтобы вы, госпожа Розмайн, признали наш развод как человек, что провёл церемонию звёздного сплетения для нас.
Её взгляд напомнил мне Гундольфа в моменты, когда тот пытался добиться проведения совместных исследований.
— Вы можете обсудить этот вопрос в наше отсутствие. Розмайн не обязана что-либо обещать в связи с договором между вашим мужем и вами.
— Я понимаю, — ответила Адольфина, всё ещё улыбаясь. — Но её участие нельзя упускать из виду. После гражданской войны Классенбург и Дункельфельгер получили земли в награду за своё участие. Древанхелю этот вариант не подходил: ни одно из проигравших герцогств не граничило с нами, поэтому мы получили шанс повысить свой авторитет, отправив высших дворян в Центр.
Классенбург и Дункельфельгер пережили немало трудностей, пытаясь управлять герцогствами за пределами своих границ, а Древанхель изо всех сил старался заполнить пустоту, образовавшуюся после отправки стольких высших дворян в Центр.
Адольфина продолжила:
— Перекройка границ позволит Классенбургу и Дункельфельгеру должным образом объединить герцогства, которыми они управляют. Центр же напротив уменьшится. Что будет с дворянами, живущими там, когда храм Центра переедет в дворянскую академию?
Классенбург и Дункельфельгер сохранили свои награды за участие в гражданской войне, и она хотела убедиться, что с Древанхелем будет то же самое.
Фердинанд нахмурил брови:
— Мы планируем временно вернуть всех дворян Центра, не состоящих на службе у королевской семьи, в их герцогства. Как только переезд храма в академию будет завершён, а аубы назначены, герцогства вновь отправят дворян, как и раньше, но решать, кто из них будет принят, будут госпожа Эглантина и принц Анастасий. С этого момента дворяне Центра будут жить в общежитиях своих герцогств.
Адольфина кивнула, предвидя такой ответ:
— Я ожидала, что дворян Центра отправят обратно, учитывая возвращение священников. Я не возражаю против какого-либо из этих изменений: новому зенту имеет смысл выбирать, какие дворяне будут работать на неё, а их переселение в общежития во многом снизит нагрузку на Центр, но я не могу игнорировать влияние этих новшеств на Древанхель. Мы потеряем не только преимущества, обещанные нам моим договором, но и награду за участие в гражданской войне. Мне нужно будет обсудить этот вопрос с аубом.
— Я прекрасно понимаю ваше положение, — сказала я, не в силах сдержаться. — Госпожа Эглантина, господин Трауквал, принц Сигизвальд — хорошенько подумайте, как лучше вознаградить Древанхель.
— Розмайн, это не тот вопрос, который тебе следует обсуждать, — вмешался Фердинанд, сверкнув жёстким взглядом. Из-за моей божественной силы всё, что я скажу, будет воспринято как приказ, но я не жалела о своём решении.
— Мне известно об этом, однако вместе с тем я осознаю срочность вопроса и сочувствую отчаянию госпожи Адольфины. Пожалуйста, позвольте мне высказать своё мнение. Представьте, что моё удочерение в королевскую семью состоялось, но Эренфест не получил ничего обещанного взамен.
Если бы зент, которому суждено стать аубом, всё же удочерил меня, а обещанные Эренфесту награды так и не были предоставлены, я бы тоже стала говорить о нарушении договора. Для Адольфины же всё было ещё хуже: она не только ничем не поможет Древанхелю, но и будет вынуждена просить у него о помощи, чтобы отстроить новое герцогство.
«Конечно, наши ситуации не совсем одинаковы. Развод оказывает огромное влияние на репутацию женщины».
— Госпожа Адольфина, — продолжила я. — Ваш брак был политическим, и высказанные опасения обоснованны, но будет ли разумным спешить с разводом? Учитывая влияние, которое это может оказать на планы вашего герцогства и ваше будущее, я бы посоветовала хорошенько всё обдумать.
Брак Адольфины и Сигизвальда был результатом переговоров Древанхеля с королевской семьёй; обе стороны тогда сочли его наилучшим решением. Не стоило что-либо предпринимать, не посоветовавшись с ними.
— Естественно. Окончательное решение будет принято не здесь и сейчас, а после обсуждения между моими родителями из Древанхеля и королевской семьёй во время предстоящего собрания герцогов. Я решила упомянуть об этом, потому что моё звёздное сплетение было проведено в соответствии с правилами, установленными в древних текстах. Я подумала, что и мой развод должен быть проведён таким же образом.
Брак Адольфины просуществовал целый год — можно было подумать, что она и Сигизвальд стали близки, — но, похоже, она уже твёрдо настроилась на развод.
«Хм… Наверное, так всё и происходит в этом мире».
Должен ли брак по расчёту прекратиться, если сделка, на которой он был основан, сорвалась? Пара поженилась больше года назад, и я решила, что для них будет лучше, если они продолжат поддерживать друг друга. Однако это был не мой брак, и не мне было принимать решение: Адольфина понимала свою ситуацию лучше, чем я когда-либо смогу.
— Подождите, — попросила я. — Я могу проверить.
Я призвала свою книгу Местионоры и начала искать любую информацию о разводах. Сигизвальд разговаривал с Адольфиной на заднем плане; судя по его репликам, он не хотел, чтобы они расставались.
— Адольфина, разве мы уже не провели вместе целый год? — спросил первый принц. — Я не думал, что ты так одержима идеей получить статус королевской особы…
Он хотел укорить её за бессердечие, но она лишь растерянно моргнула.
— Вы действительно так ошеломлены? Наш союз с самого начала был политическим и заключался с пониманием того, что я выйду замуж за следующего зента страны. Получение королевского статуса всегда было моей целью. Мы никогда даже не были парой.
— Мы получили благословение верховных богов, не так ли? И что ждёт тебя в будущем, если ты разведёшься со мной так скоро после совершеннолетия? Ты можешь не найти никого другого и застрять в Древанхеле до конца своих дней.
Адольфина выглядела искренне обеспокоенной. Она хотела что-то ответить, но остановилась: хотя они и не понимали друг друга, их брак и его проблемы не стоило обсуждать так публично. Должно быть, она оставила попытки объяснить свою точку зрения, потому что просто улыбнулась и сказала:
— Принц Сигизвальд, любой бы ухватился за нити Дрефангуа, если она так ясно их показывает. Даже Либесхильфе не смогла бы устоять перед их притягательностью.
Она не собиралась упускать возможность развестись с ним.
«Мы никогда даже не были парой». Интересно, как всё до этого дошло».
Как бы мне ни хотелось узнать, это было делом их домов. Мне показалось невежливым лезть не в своё дело. Я подняла взгляд от своей Книги Местионоры, чтобы обратиться к ним.
— Госпожа Адольфина, согласно моим исследованиям, традиционные способы развода всё ещё должны сработать. Однако вам будет сложнее получить благословение верховных богов.
Обычная молитва принесёт им в два раза меньше благословений, чем обычно.
— Я очень благодарна вам за то, что уделили мне время, госпожа Розмайн. Ваша информация очень полезна.
Адольфина знала, что верховные боги будут менее благосклонны к ней, если она разведётся с первым принцем, но это не изменило решимости в её янтарных глазах. Она заставила Эглантину и Трауквала пообещать, что они организуют встречу с Древанхелем, чтобы обсудить этот вопрос. Это было достойно восхищения.
— На изготовление камня посвящения имени должно уйти не более трёх дней, — сказал Фердинанд, возвращая наше внимание к Эглантине. — Таким образом, я бы посоветовал провести церемонию вручения и ваш дебют в качестве зента через четыре дня. Как и другие ритуалы, они могут начаться в третий колокол.
— Через четыре дня?! — воскликнула Эглантина. Её шок был несколько неоправданным, если хотите знать моё мнение: четыре дня — это достаточно много времени. Более того, если исходить из слов Фердинанда, это даже можно считать щедростью.
— Изготовление камня посвящения у вас, как у представительницы королевского рода, не потребует много времени, — добавила я, — Кроме того, на последнем собрании герцогов было рассказано о молитве и ритуале для восстановления места сбора, так что и с ингредиентами проблем возникнуть не должно. Двух дней будет более чем достаточно.
Фердинанд кивнул в знак согласия:
— Два дня были моим первоначальным планом, но так ты не успеешь подготовиться к церемониям. Особенно учитывая, сколько времени тебе потребуется на практику танца посвящения, чтобы приблизиться к мастерству госпожи Эглантины.
— Ааа, теперь я поняла… — пробормотала я. — Трёх-четырёх дней будет даже мало, если люди будут сравнивать меня с ней. Но всё же…
Хотя я наконец-то могла танцевать, не падая, меня всё равно иногда шатало. Поспевать за Эглантиной будет непросто. Я попробовала попросить больше времени для тренировок, но Фердинанд отказался.
— Тебе придётся обойтись, — отрезал он. — Если мы не будем осторожны, то не успеем вернуться в Аренсбах к весенней молитве и практически лишимся урожая этого года.
— Ах, да… А что насчёт нашей одежды?
Фердинанд поднял бровь, словно я только что задала самый глупый вопрос на свете:
— У госпожи Эглантины есть наряды, оставшиеся после её совершеннолетия и звёздного сплетения. Ты же можешь надеть церемониальные одежды главы храма. Это будет более чем уместно, учитывая, что твоя роль заключается в том, чтобы вручить новому зенту Грутрисхайт.
Меня это устраивало: я привыкла носить эти одежды, и нам не нужно было беспокоиться о том, что они не будут готовы вовремя. Лизелетта и остальные могли бы доставить их мне из Аренсбаха.
— Госпожа Эглантина, — обратился Фердинанд, — пожалуйста, наденьте обувь из магического камня для своего танца посвящения. Столб света не образуется без передачи магической силы.
— Мне тоже надеть их? — уточнила я.
— Из тебя вытекает более чем достаточно божественной силы, так что какую бы обувь ты ни надела, это ни на что не повлияет. Делай, что хочешь.
«А? Я испускаю так много магической силы?»
Я совершенно не задумывалась об этом, но её должно было быть очень много. Моё нынешнее состояние было настолько ненормальным, что даже столбы света могли возникнуть сами по себе.
— Чтобы обеспечить дополнительную поддержку, Хартмут будет участвовать в качестве главного священника, — продолжил Фердинанд. — Следует ли нам разрешить королевской семье одолжить его до дня церемонии, чтобы он мог обучать принца Анастасия?
— Погоди! — вскричал Сильвестр. — Ты планируешь сделать Хартмута учителем принца Анастасия?!
Это означало поставить высшего дворянина из Эренфеста выше члена королевской семьи.
Фердинанд взглянул на брата, затем на Анастасия:
— Хартмут знает о религиозных церемониях больше, чем кто-либо другой из тех, кого мы можем выделить.
— Разве вам не известно больше? — спросил Анастасий. Вероятно, он думал, что ему будет легче учиться у кандидата в аубы, чем у высшего дворянина из другого герцогства, но Фердинанд сразу же отмёл эту идею.
— Это так, но у меня нет времени учить вас: я должен обучать дворян Аренсбаха, пока Розмайн занята. Если вам не по душе помощь Хартмута или вы считаете, что сможете организовать церемонию вручения в столь короткий срок без него, я не стану возражать. Вы можете обойтись теми, кто находится в храме Центра.
По словам Фердинанда, после допроса Иммануэль, глава храма Центра, был практически на грани смерти. Его священники были бы не слишком полезны второму принцу, пока храм находился в таком плачевном состоянии, поэтому помощь Хартмута была крайне важна.
«Господин Фердинанд поставил королевскую семью в положение, в котором они оказались у него в долгу, одновременно перекрыв им путь к бегству. Настоящий Владыка Зла…»
И все же я не могла сидеть молча: он одалживал королевским особам одного из моих последователей.
— Принц Анастасий, если вам нужен Хартмут на следующие четыре дня, я должна буду взять с королевской семьи плату за его услуги.
Сильвестр и остальные были ошеломлены, но я не откажусь от этой идеи. Даже Владыка Зла не мог подавить мой дух торговца.
— И ещё, — вспомнила я, — я обещала госпоже Ханнелоре пригласить её посмотреть, как я буду вручать Грутрисхайт. Ауб Дункельфельгер, не забудьте взять её с собой на церемонию.
— Как пожелаете, — ответил ауб.
Я готова была идти дальше, но Трауквал поднял руку в поисках разрешения говорить:
— Госпожа Розмайн. У меня есть предложение.
— Да?
— Не могли бы мы пригласить всех кандидатов в аубы, которые сейчас учатся в академии? Кажется, это прекрасная возможность для тех, кто близок к тому, чтобы в будущем стать зентом, узнать о важности религиозных церемоний и божественности Грутрисхайта.
В дальнейшем ученики должны будут молиться богам и работать над приобретением как можно большего количества атрибутов. Трауквал считал, что демонстрация пути к трону сыграет решающую роль в реформировании храмов страны.
Сильвестр обдумал эту идею, после чего кивнул:
— Я согласен с королем Трауквалом. Однако я предлагаю пригласить всех крещёных кандидатов в аубы, даже тех, кто ещё слишком молод, чтобы учиться в академии. Думаю, Мельхиор, нынешний глава храма Эренфеста, тоже будет рад возможности увидеть церемонии Розмайн.
На моём лице расплылась лёгкая улыбка. Мне придётся приложить все силы, чтобы стать хорошим примером для Мельхиора.
— Учитывая, что для тех, кто ещё не учится, нужно будет подготовить броши и прочее, мы можем предоставить аубам каждого герцогства самим решать, хотят ли те взять с собой столь маленьких детей, — отметила я. — Однако я должна заметить, что, на мой взгляд, этот опыт будет очень полезен для кандидатов в аубы любого возраста.
— А что ты будешь делать, если возникнут проблемы из-за столь юных зрителей? — спросил Фердинанд, как обычно взглянув на меня с укором.
Я пожала плечами:
— В Эренфесте недавно крещёные священники-ученики участвовали в наших церемониях без каких-либо проблем. Я не вижу причин беспокоиться о воспитанных кандидатах в аубы. Даже если что-то случится, вина будет лежать на их родителях. В конце концов, аубы сами решают, кто будет участвовать в церемонии.
Непослушание ребёнка свидетельствовало о плохом воспитании, поэтому аубы возьмут с собой только тех, кому могли доверять, чтобы не столкнуться с позором. Короче говоря, риск того, что мы столкнёмся с какими-либо проблемами, был практически нулевым.
— Хочется также отметить, — начала я, — что церемония вручения уникальна. Она отличается от ежегодных звёздных сплетений и прочих подобных ритуалов. У будущих поколений, которые получат свои собственные Книги Местионоры, в ней не будет нужды. Так что я не вижу ничего плохого в том, чтобы позволить младшим детям поучаствовать в ней, учитывая, что другой возможности им не представится.
Фердинанд постучал пальцем по виску:
— Интересно… Ты рассказываешь о важности предстоящего события, но на деле ведь просто хочешь произвести впечатление на своих младшего брата и сестру?
«Верно подмечено, господин Фердинанд. Похоже, мне не удастся пустить вам пыль в глаза».
***
Договорившись об участии всех крещёных кандидатов в аубы, мы подробнее обсудили детали церемоний, после чего завершили встречу.
Закладка