Глава 707 - Благословения и отправление •
— И вот разговор завершён… — подытожила я. Ауб Дункельфельгер прервал связь, как только сделал своё последнее заявление, оставив нас смотреть в пустую воду. — «Быстрее, чем Штейфериз», да? Похоже ему понравилась эта фраза.
— Скорее его люди не прочь её услышать, — отметил Фердинанд, убирая инструмент. — Я не могу избавиться от подозрения, что рассказы его рыцарей о настоящем диттере пробудили в нём жажду битвы, но всё же… Мы должны как можно скорее расправиться с Ланценавией. Не стоит забывать и о том, что Раоблут использовал приказ королевской семьи о защите дворянской академии как прикрытие для связи с врагом.
Фердинанд несколько раз постучал себя по лбу, а затем продолжил гораздо более тихим голосом:
— Я надеялся, что пока мы находимся в Эренфесте, рыцари Центра расправятся с оставшимися людьми Ланценавии или что ланценавцы расправятся с королевской семьёй… То, что обе стороны остались в живых, весьма неприятно.
Он говорил с абсолютно спокойным лицом, и от этого становилось ещё страшнее.
— Господин Фердинанд, — окликнула я, глядя на него снизу вверх, — не слишком ли жёстко вы выразились?
— Я был расстроен тем, что ситуация сложилась не так, как я предполагал, но мне не следовало так явно это показывать. В будущем я постараюсь лучше маскировать подобное.
— Я не это имела в виду! Не стоит бездумно сетовать на отсутствие массовой резни! Неужели вы не понимаете, как ужасно это звучит?!
Как бы я ни была согласна с тем, что с королевской семьёй нелегко иметь дело, я не хотела, чтобы группа Дитлинды или ланценавцы убили их всех. Подобная трагедия оставит после себя только дурной осадок на душе. Больше всего мне хотелось получить гарантию, что они больше никогда меня не побеспокоят.
— Ты как всегда мягка, — упрекнул Фердинанд, а затем оглядел кабинет. — Экхарт, вернулись ли уже Штраль и остальные?
— Они провели ночь в путешествии на ездовых зверях и скоро должны прибыть.
— Сообщите им по возвращении, чтобы они отдыхали до седьмого колокола. Разошлите ордоннанцы рыцарям и служащим, чтобы к смене суток они были готовы к бою.
— Да, господин!
Затем Фердинанд обратился к Юстоксу.
— Как у служащих дела с производством лекарств восстановления и магических инструментов?
— Под руководством Хартмута и Клариссы всё идет гладко.
— Хорошо. Пусть продолжают в том же духе.
— Хотя должен заметить, что Хартмут и Кларисса делают инструменты только для госпожи Розмайн, — добавил Юстокс с натянутой улыбкой.
Фердинанд велел моим рыцарям по очереди отдыхать, а сам направился ко мне.
— Розмайн, что касается предстоящей битвы… Ты не будешь участвовать.
— А? Но я ведь нужна вам, чтобы активировать круг перемещения?
— Правильно. Ты переместишь рыцарей от врат страны Аренсбаха до дворянской академии. Затем вернёшься сюда. Больше твоего вмешательства не потребуется.
С одной стороны, я испытала облегчение от того, что мне не придётся сражаться. Но с другой стороны, меня терзало беспокойство. Именно я обвинила Аренсбах в предательстве, украла его основание и объявила всем о своём намерении стать его новым аубом. Было бы неправильно с моей стороны оставить захват ланценавцев аубу Дункельфельгеру и Фердинанду, который всё ещё не был официально связан с Аренсбахом.
— Господин Фердинанд, разве я не должна участвовать в этом деле как ауб? Разве захватить госпожу Дитлинду и ланценавцев — не долг ауба Аренсбаха?
— Ты ведь не хотела бы сражаться?
— Конечно, нет. Но какое это имеет отношение к делу? — спросила я, пристально глядя на него. — Неужели мне действительно можно бездействовать, отказавшись от своего долга ауба?
Фердинанд в напряжении скривился:
— Я согласен, что твоё участие было бы совершенно логичным, но это невозможно в твоём нынешнем состоянии. Я выполню твой долг за тебя. Просто жди моего возвращения.
— Я отказываюсь, — заявила я, строго глядя на него. — Я могу иногда просить вас о помощи, но я не собираюсь сваливать на вас всю свою работу. Не обращайтесь со мной, как с приёмным отцом. И, кроме того, если мы собираемся уезжать глубокой ночью, кое-кто нуждается в отдыхе гораздо сильнее, чем я.
Конечно, я говорила не из чувства вновь обретённого уважения к своей роли: возможно, я бы даже согласилась, чтобы Фердинанд действовал вместо меня, если бы не то, каким усталым он выглядел.
Экхарт и Юстокс одновременно кивнули в знак согласия.
— Розмайн… — пробормотал Фердинанд, явно насторожившись. — И что же ты задумала?
— Наши приготовления идут полным ходом. Хартмут и Кларисса уже привыкли к этому процессу, а рыцари точно знают, что им нужно делать. Благодаря вашей помощи я смогла спать спокойно… так что позвольте мне отплатить вам тем же.
Экхарт прекрасно понял мои намерения. Он передвинулся за Фердинанда, готовый подхватить его, а я достала свой штап и начала молиться.
— О Шлафтраум, бог снов, пусть Фердинанд будет благословлен приятным сном и радостными сновидениями.
— Вот идиотка… — успел пробормотать Фердинанд. Должно быть, ему очень нужен был отдых, потому что он отключился даже быстрее, чем Летиция.
***
Наш поздний отъезд означал, что мне придётся вздремнуть после обеда, но сначала нужно было решить несколько важных вопросов. Я вызвала группу Хартмута, чтобы выяснить наиболее эффективный способ поиска дворца, сокрытого Фёрбергеном, и поручить им подготовить все необходимые нам магические круги.
— Если дворец и его дверь слишком трудно найти из-за того, что на них изображен знак Фёрбергена, то, возможно, поможет использование печати богини советов Анхальтунг, — заметила я, передавая то, что обсуждала с Зиглиндой и аубом Дункельфельгером.
Хартмут в задумчивости скрестил руки, после чего опустил взгляд, словно копаясь в своих воспоминаниях:
— Нужный вам магический круг, должен быть особенно редким: в программе дворянской академии практически нет кругов, предназначенных для поиска вещей. Вы хотя бы встречали его раньше?
— Госпожа Розмайн, — вмешалась Леонора, — хотя я и согласна с идеей использовать силу Анхальтунг для раскрытия наших врагов, не могли бы и мы также воспользоваться печатью Фёрбергена? Это позволит нам действовать тайно, что очень поможет в организации засады.
Пока эти двое обсуждали детали, я сформировала свою Книгу Местионоры и стала читать о Фёрбергене и Анхальтунг. Не было необходимости прятаться: все здесь уже знали о моём Грутрисхайте.
— Хартмут, этот магический круг, похоже, может сработать, — сказала я, перенося его на лист бумаги. В конструкции круга были дыры, но я была достаточно сведуща, чтобы заполнить их.
— Значит, у вас нет проблем с магическими кругами? — спросил Хартмут, принимая мою работу.
— Нет, совсем нет. Я не испытываю никаких особых переживаний, когда рисую их.
— В таком случае мы сможем обойти необходимость использования ордоннанцев, изменив магический круг Ордшнели, используемый для их изготовления. Вам понадобится нечто подобное, если вы намерены присоединиться к битве.
После этого Хартмут попросил меня узнать об Ордшнели как можно больше информации помимо той, что была изучена на уроках в академии. Он был впечатляюще проницателен, и я провела в своей книге ещё один поиск.
«Хотя я не уверена, что найду много интересного. Священное писание господина Фердинанда содержало гораздо больше сведений о старых магических кругах, чем моё».
Я начала присматриваться… после чего взглянула на Хартмута и склонила голову набок:
— Тебе не хочется спать, Хартмут? Может, ты и не в таком плохом состоянии, как господин Фердинанд, но ты ведь тоже нормально не отдохнул, верно?
— О? Вы дадите мне благословение Шлафтраума? — спросил он, приподняв бровь в знак заинтересованности.
Я бросила быстрый взгляд на Клариссу, которая сцепила руки перед грудью, готовая умолять.
— Конечно, Хартмут. Я понимаю, как тяжело ты работал. Я не пожалею для тебя любого благословения.
— В таком случае я попрошу об этом, когда господин Фердинанд проснётся. Мы не можем допустить, чтобы у вас осталось ещё меньше последователей.
Я огляделась по сторонам и вспомнила, что мои рыцари по очереди отдыхают, готовясь к сегодняшней ночи. Экхарт и Юстокс тоже спали, чтобы потом помочь Фердинанду, как только он проснётся и начнёт работать в полную силу.
— Не беспокойтесь, — продолжал Хартмут с легкой улыбкой. — Я буду спать с вами, госпожа Розмайн.
— Хартмут, — сказала Леонора. — Следи за своими выражениями. Ты мог бы просто сказать, что планируешь отдыхать в то же время, что и она.
Пока я рисовала магические круги на магической бумаге, которую сделали Хартмут и Кларисса, я обсуждала с Летицией, сколько дворян могло выехать через поместье Ланценавии, и уточняла другие детали.
***
— Господин Фердинанд, — приветствовала я. — Вы рано встали.
Ещё не было и пятого колокола. Я думала, что Фердинанду нужно будет больше поспать, но он выглядел бодрым и гораздо более здоровым, чем раньше.
— Розмайн, прежде чем использовать благословения, нарушающие расписание тех, на кого ты их накладываешь, получи разрешение, — отчитал он.
— Тогда впредь и вы спрашивайте разрешения, — вернула я, сверкнув глазами. Не так давно он благословил меня без спроса.
— Я… поработаю над этим, — кивнул Фердинанд и скривил лицо.
— Итак, какой чудесный сон вы видели? Мой был о чтении в великолепной библиотеке.
— Ничего такого, о чём стоило бы упоминать.
— Странно. Неужели моя молитва была недостаточно сильной? — я решила не расходовать много магической силы, поскольку Фердинанд уснул почти сразу, но, возможно, это была не самая лучшая идея.
— Не беспокойся о таких пустяках. Говоря о более важном, есть ли какие-нибудь новости? Как продвигаются приготовления? — он смотрел не на меня, а на Хартмута. — О, использование символа Фёрбергена для маскировки, как я вижу. Отличная идея. Мы естественно собираемся воспользоваться им сами, но нам следует раздать немного и рыцарям Дункельфельгера.
— Не лишимся ли мы любых намёков на скрытность, просто переместившись в дворянскую академию? — спросила я, гадая, возможно ли в наших условиях действовать тайно. — Врата страны Дункельфельгера светились как маяк, когда мы ими пользовались.
Фердинанд несколько раз задумчиво постучал себя по виску:
— Но всё равно нам не помешает подготовиться.
— Кстати… госпожа Летиция сказала мне, что хотела бы поговорить о яде мгновенной смерти перед битвой. В её нынешнем состоянии мы не можем обсуждать это с ней открыто, а мои рыцари не позволили бы мне остаться с ней наедине, поэтому я сказала, что мне нужно подождать, пока вы не проснётесь. У вас есть время всё обсудить?
Казалось вполне естественным, что ланценавцы в академии используют тот же яд, что был у их соотечественников в Аренсбахе. Разговор с Летицией казался мудрым решением: возможно, она знает что-то о яде, что мы еще не учли, но в то же время мне хотелось узнать мнение Фердинанда. В конце концов, её жертвой был именно он.
— Да, — ответил он наконец. — Я встречусь с ней. Раздобыть информацию о Ланценавии исключительно трудно.
— Тогда я приготовлю чай. И поскольку вы пропустили обед, подозреваю, что вам также понадобится лёгкая закуска.
Я повернулась к Лизелетте, которая, усмехаясь, заметила:
— Вы выглядели такой обеспокоенной после обеда, что мы решили взять инициативу в свои руки и приготовить еду, которую можно подать в любой момент. Вы предпочитаете аренсбахскую кухню или блюда из Эренфеста?
Фердинанд не успел и рта раскрыть, как Юстокс решил:
— Блюда из Эренфеста, если позволите.
Лизелетта и Сергиус удалились в соседнюю комнату, чтобы проследить за приготовлением чая. Тем временем я попросила Гретию позвать Летицию в комнату для чаепития.
***
Когда все собрались и выпили чаю — в том числе и Летиция, — Фердинанд активировал магический инструмент для защиты от подслушивания, действующий в определённом радиусе.
— Итак, чем бы вы хотели поделиться с нами? — спросил он.
Летиция глубоко вздохнула, а затем начала вещать:
— Ланценавцы прячут свой опасный яд в серебряных трубках.
— Я… в курсе, — отрывисто прервал её Фердинанд. — Кроме того, Розмайн видела яд в действии во время битвы при Эренфесте, так что нам не нужно пояснений о том, как он действует.
Глаза Летиции блуждали в поисках следующих слов:
— У них есть какое-то лекарство, которое делает их невосприимчивыми к их яду. Поэтому они могут использовать его, не закрывая рта. Будьте осторожны.
— Лекарство?
— Да. По виду и вкусу оно похоже на те конфеты, которые раздавали в качестве сувениров, но сердцевина немного горьковата. Госпожа Дитлинда и господин Леонцио подозвали меня и дали мне одну по дороге в зал восполнения магической силы.
Иными словами, она получила лекарство непосредственно перед встречей с Фердинандом. Они договорились обсудить её главную слугу, Росвиту, которая исчезла за два дня до этого.
— Яд исключительно опасен в закрытых помещениях, — продолжала Летиция. — Вскоре после бегства ваших последователей господин Леонцио использовал его в кабинете ауба. В одно мгновение все, кроме меня и Ферзель, превратились в…
Она замолчала, закусила дрожащую губу и опустила глаза. Из опыта жизни в Эренфесте я знала, что во время восполнения магической силы в кабинет ауба могли входить только высшие дворяне, тесно связанные с ним. Неужели столь могущественная группа могла погибнуть в одно мгновение? Я представила, как мои собственные последователи превращаются в магические камни, и тут же зажала рот рукой.
— Значит, их яд чрезвычайно опасен, и у них есть лекарство, которое делает их практически невосприимчивыми к нему, — заключил Фердинанд. — Этого достаточно. Вы можете идти.
— Хорошо. Пожалуйста, будьте осторожны… — умоляюще произнесла Летиция, её голубые глаза были влажными от беспокойства. — Ланценавцы рассматривают нас только как источники магической силы.
С этими словами она удалилась.
— Розмайн. Ты в порядке? — уточнил Фердинанд.
— Я… чувствую некоторую тошноту, но не более. Я решила выслушать всё, что госпожа Летиция пожелает нам рассказать. В любом случае, она видела вещи гораздо хуже, чем те, свидетельницей которых была я.
Летиция нуждалась в заботе и внимании значительно сильнее, чем я. Увиденное никак не могло не травмировать её.
— Как бы мне ни хотелось ей помочь, с этим придётся подождать, — отрезал Фердинанд. — Она сама создала эту ситуацию. Сейчас мы должны быть сосредоточены на том, чтобы никто больше не встретил тот же конец, что и её последователи.
Он был прав: мы не могли позволить ланценавцам бесчинствовать. Я кивнула, взяла его протянутую руку и встала.
— Тебе всё ещё нужно отдохнуть, не так ли? — спросил Фердинанд. — Не желаешь ли получить ещё одно благословение сегодня вечером?
— Прошлой ночью я спала так спокойно, что сомневаюсь, что ещё одно благословение подействует на меня. Хартмут нуждается в нём гораздо больше, поэтому я и пообещала дать ему благословение.
— Иди спать. Я посещу его покои и дам благословение вместо тебя. Едва ли ты сможешь унести почти взрослого мужчину.
Фердинанд вздохнул: должно быть, ему не понравилось, как Экхарт унёс его на руках. Впрочем, я не могла поспорить с его логикой: Хартмут был мужчиной, а значит, я не смогла бы даже войти в его комнату, а потому, наверное, лучше было поручить это кому-то ещё.
Затем, несмотря на мой отказ, Фердинанд всё же дал мне благословение Шлафтраума. На этот раз я заснула не сразу, успев нормально вернуться в комнату. Сон был приятным, и я надеялась отныне получать это благословение каждый день.
***
К тому времени, как я проснулась, наши приготовления были завершены. Я надела свою одежду для верховой езды и отправилась на тренировочную площадку, где собирались рыцари.
— Бои продолжаются уже несколько дней, — отметил Фердинанд, оглядывая наши войска, состоящие из восьмидесяти рыцарей Аренсбаха, моих рыцарей сопровождения и части наших служащих. — У вас не было возможности полноценно отдохнуть, поэтому я понимаю, что вы не в лучшей форме.
Пусть наш отряд был не самым многочисленным: нам нужно было оставить достаточно людей для защиты Аренсбаха, но наша сила намного превосходила всё, что Эренфест мог предоставить в данный момент. В сотрудничестве с рыцарями Дункельфельгера мы без труда возьмём дворец Адальгизы.
— Однако, — продолжал Фердинанд, — мы должны сделать это. Мы не можем оставить захватчиков, разоривших Аренсбах, безнаказанными. Пред лицом нового ауба мы должны восстановить мир на этой земле, доказав, что мы сами не предатели. Мы должны вытащить этих бесстыдных ланценавских псов из их логова, схватить их и бросить на растерзание зенту.
В ответ Экхарт ударил древком копья о землю. Рыцари поочередно топнули сапогами, и настроение стало меняться. Это было то самое возбуждение, которое бывает перед битвой!
— Это наш единственный шанс отомстить за братьев, ставших жертвами их подлой засады! — призвал Фердинанд. — Смыть позор нашей неудачи в защите тех, чьи жизни были в наших руках!
— Да-а-а!
— Не прощайте глупцов, которые, несмотря на принадлежность к герцогской семье, решили заключить союз с иностранной державой и подвергли опасности собственные земли!
— Да-а-а!
— Никто из бесчинстующих в Аренсбахе не останется на свободе!
— ДА-А-А!
Когда атмосфера накалилась до предела, Фердинанд назвал моё имя. Я медленно подошла и сделала шаг вперёд, готовая совершить очевидное: пора было благословить рыцарей, отправляющихся в бой.
— Да будут благословенны те из вас, кто отправляется в бой, — произнесла я, крепко сжимая свой штап. — О боги, что служат богине воды Фрютрене: богиня грома Феадренна и богиня удачи Грайфеншан.
Зелёный свет обрушился на рыцарей. Должно быть, они никогда раньше не получали благословения, если судить по выражению их лиц.
— О боги, что служат богу огня Лейденшафту: бог войны Ангриф, и бог охоты Шлагциль.
На этот раз свет был голубым. Фердинанд положил руку мне на спину и сказал, что хватит: группа была слишком большой для такого количества молитв, но я покачала головой в знак протеста. Я хотела подарить всем как можно больше благословений. Мне не было необходимости беречь магическую силу: в бою я была бесполезна, когда же придёт время перемещать всех, я могла просто выпить ультра-противное лекарство восстановления. Я действовала из эгоистичного желания не видеть, как кто-то ещё превращается в магический камень.
— О боги, что служат богине ветра Шуцерии: богиня штормов Штейфериз и богиня терпения Дультзецен.
Как только я закончила, мы всей группой отправились в путь. В темноте ночного неба, где море и небо сливались в одно целое, единственный свет исходил от врат герцогства и страны.
Я летела с Фердинандом и пила лекарство восстановления, наполненное добротой, пока мне читали нотации. Мы не могли рисковать потерять равновесие, как это бывает от ультра-противных лекарств, когда мы так высоко находились. Я оценила его внимание, но решила, что могу обойтись и без нотаций.
— Идиотка, сколько раз я должен повторять тебе не переусердствовать? Благословение такой большой группы слишком сильно нагружает твоё тело. Ты забыла, сколько магической силы тебе понадобится, чтобы переместить всех в дворянскую академию?
— Вовсе нет. Моя магическая сила восстановится, но те, кого мы потеряем в бою, уже никогда не вернутся. Если дарование нескольких благословений увеличит их шансы на выживание, я считаю, что это стоит сделать, независимо от того, насколько это может быть неудобно для меня.
Меньше всего мне хотелось, чтобы на моей совести лежал груз ещё большего количества смертей.
— Как же с тобой бывает тяжело… — Фердинанд вздохнул.
Я открыла врата герцогства как ауб Аренсбах, а затем использовала свою Книгу Местионоры на вратах страны. Поскольку я всё ещё не могла воспользоваться пандобусом, моей свите пришлось спуститься по лестнице.
Первыми вошли мои рыцари, поскольку они уже пользовались вратами страны. Экхарт был последним: он был рыцарем, замыкающим строй, поэтому я закрыла врата, как только он оказался внутри.
— Грустрисхайт, — произнёс Фердинанд, когда мы наконец остались одни. Только те, у кого была Книга Местионоры, могли войти во врата сверху. Он произнес «рюкен», когда мы проходили через барьер.
— Я для вас просто прикрытие? — вздохнула я. Он использовал свою Книгу как ему было угодно, но не собирался никому раскрывать её существование.
— Верно. Теперь сделай так, чтобы твоё священное писание сияло достаточно ярко, чтобы все могли его увидеть. Моя задача — оставаться в тени.
«Да, да… Оставайтесь в тени и продолжайте дергать за ниточки».
Когда мы были готовы, я велела рыцарям Аренсбаха, поднимающимся по лестнице, встать в круг перемещения. Они выполнили указание, с любопытством оглядываясь по сторонам.
Я убедилась, что все на месте, затем пошевелила пальцами, коснулась магического круга на своем планшете и сказала: «Кешлюссель Эастерд». Круг поднялся с экрана и закрутился всё быстрее и быстрее, сияя светом всех семи стихий.
Затем круг перемещения на полу начал двигаться. Моя магическая сила высасывалась сверху и снизу, пока зрение не стало полностью белым, и не возникло ощущение невесомости, свойственное перемещению.
— Скорее его люди не прочь её услышать, — отметил Фердинанд, убирая инструмент. — Я не могу избавиться от подозрения, что рассказы его рыцарей о настоящем диттере пробудили в нём жажду битвы, но всё же… Мы должны как можно скорее расправиться с Ланценавией. Не стоит забывать и о том, что Раоблут использовал приказ королевской семьи о защите дворянской академии как прикрытие для связи с врагом.
Фердинанд несколько раз постучал себя по лбу, а затем продолжил гораздо более тихим голосом:
— Я надеялся, что пока мы находимся в Эренфесте, рыцари Центра расправятся с оставшимися людьми Ланценавии или что ланценавцы расправятся с королевской семьёй… То, что обе стороны остались в живых, весьма неприятно.
Он говорил с абсолютно спокойным лицом, и от этого становилось ещё страшнее.
— Господин Фердинанд, — окликнула я, глядя на него снизу вверх, — не слишком ли жёстко вы выразились?
— Я был расстроен тем, что ситуация сложилась не так, как я предполагал, но мне не следовало так явно это показывать. В будущем я постараюсь лучше маскировать подобное.
— Я не это имела в виду! Не стоит бездумно сетовать на отсутствие массовой резни! Неужели вы не понимаете, как ужасно это звучит?!
Как бы я ни была согласна с тем, что с королевской семьёй нелегко иметь дело, я не хотела, чтобы группа Дитлинды или ланценавцы убили их всех. Подобная трагедия оставит после себя только дурной осадок на душе. Больше всего мне хотелось получить гарантию, что они больше никогда меня не побеспокоят.
— Ты как всегда мягка, — упрекнул Фердинанд, а затем оглядел кабинет. — Экхарт, вернулись ли уже Штраль и остальные?
— Они провели ночь в путешествии на ездовых зверях и скоро должны прибыть.
— Сообщите им по возвращении, чтобы они отдыхали до седьмого колокола. Разошлите ордоннанцы рыцарям и служащим, чтобы к смене суток они были готовы к бою.
— Да, господин!
Затем Фердинанд обратился к Юстоксу.
— Как у служащих дела с производством лекарств восстановления и магических инструментов?
— Под руководством Хартмута и Клариссы всё идет гладко.
— Хорошо. Пусть продолжают в том же духе.
— Хотя должен заметить, что Хартмут и Кларисса делают инструменты только для госпожи Розмайн, — добавил Юстокс с натянутой улыбкой.
Фердинанд велел моим рыцарям по очереди отдыхать, а сам направился ко мне.
— Розмайн, что касается предстоящей битвы… Ты не будешь участвовать.
— А? Но я ведь нужна вам, чтобы активировать круг перемещения?
— Правильно. Ты переместишь рыцарей от врат страны Аренсбаха до дворянской академии. Затем вернёшься сюда. Больше твоего вмешательства не потребуется.
С одной стороны, я испытала облегчение от того, что мне не придётся сражаться. Но с другой стороны, меня терзало беспокойство. Именно я обвинила Аренсбах в предательстве, украла его основание и объявила всем о своём намерении стать его новым аубом. Было бы неправильно с моей стороны оставить захват ланценавцев аубу Дункельфельгеру и Фердинанду, который всё ещё не был официально связан с Аренсбахом.
— Господин Фердинанд, разве я не должна участвовать в этом деле как ауб? Разве захватить госпожу Дитлинду и ланценавцев — не долг ауба Аренсбаха?
— Ты ведь не хотела бы сражаться?
— Конечно, нет. Но какое это имеет отношение к делу? — спросила я, пристально глядя на него. — Неужели мне действительно можно бездействовать, отказавшись от своего долга ауба?
Фердинанд в напряжении скривился:
— Я согласен, что твоё участие было бы совершенно логичным, но это невозможно в твоём нынешнем состоянии. Я выполню твой долг за тебя. Просто жди моего возвращения.
— Я отказываюсь, — заявила я, строго глядя на него. — Я могу иногда просить вас о помощи, но я не собираюсь сваливать на вас всю свою работу. Не обращайтесь со мной, как с приёмным отцом. И, кроме того, если мы собираемся уезжать глубокой ночью, кое-кто нуждается в отдыхе гораздо сильнее, чем я.
Конечно, я говорила не из чувства вновь обретённого уважения к своей роли: возможно, я бы даже согласилась, чтобы Фердинанд действовал вместо меня, если бы не то, каким усталым он выглядел.
Экхарт и Юстокс одновременно кивнули в знак согласия.
— Розмайн… — пробормотал Фердинанд, явно насторожившись. — И что же ты задумала?
— Наши приготовления идут полным ходом. Хартмут и Кларисса уже привыкли к этому процессу, а рыцари точно знают, что им нужно делать. Благодаря вашей помощи я смогла спать спокойно… так что позвольте мне отплатить вам тем же.
Экхарт прекрасно понял мои намерения. Он передвинулся за Фердинанда, готовый подхватить его, а я достала свой штап и начала молиться.
— О Шлафтраум, бог снов, пусть Фердинанд будет благословлен приятным сном и радостными сновидениями.
— Вот идиотка… — успел пробормотать Фердинанд. Должно быть, ему очень нужен был отдых, потому что он отключился даже быстрее, чем Летиция.
***
Наш поздний отъезд означал, что мне придётся вздремнуть после обеда, но сначала нужно было решить несколько важных вопросов. Я вызвала группу Хартмута, чтобы выяснить наиболее эффективный способ поиска дворца, сокрытого Фёрбергеном, и поручить им подготовить все необходимые нам магические круги.
— Если дворец и его дверь слишком трудно найти из-за того, что на них изображен знак Фёрбергена, то, возможно, поможет использование печати богини советов Анхальтунг, — заметила я, передавая то, что обсуждала с Зиглиндой и аубом Дункельфельгером.
Хартмут в задумчивости скрестил руки, после чего опустил взгляд, словно копаясь в своих воспоминаниях:
— Нужный вам магический круг, должен быть особенно редким: в программе дворянской академии практически нет кругов, предназначенных для поиска вещей. Вы хотя бы встречали его раньше?
— Госпожа Розмайн, — вмешалась Леонора, — хотя я и согласна с идеей использовать силу Анхальтунг для раскрытия наших врагов, не могли бы и мы также воспользоваться печатью Фёрбергена? Это позволит нам действовать тайно, что очень поможет в организации засады.
Пока эти двое обсуждали детали, я сформировала свою Книгу Местионоры и стала читать о Фёрбергене и Анхальтунг. Не было необходимости прятаться: все здесь уже знали о моём Грутрисхайте.
— Хартмут, этот магический круг, похоже, может сработать, — сказала я, перенося его на лист бумаги. В конструкции круга были дыры, но я была достаточно сведуща, чтобы заполнить их.
— Значит, у вас нет проблем с магическими кругами? — спросил Хартмут, принимая мою работу.
— Нет, совсем нет. Я не испытываю никаких особых переживаний, когда рисую их.
— В таком случае мы сможем обойти необходимость использования ордоннанцев, изменив магический круг Ордшнели, используемый для их изготовления. Вам понадобится нечто подобное, если вы намерены присоединиться к битве.
После этого Хартмут попросил меня узнать об Ордшнели как можно больше информации помимо той, что была изучена на уроках в академии. Он был впечатляюще проницателен, и я провела в своей книге ещё один поиск.
«Хотя я не уверена, что найду много интересного. Священное писание господина Фердинанда содержало гораздо больше сведений о старых магических кругах, чем моё».
Я начала присматриваться… после чего взглянула на Хартмута и склонила голову набок:
— Тебе не хочется спать, Хартмут? Может, ты и не в таком плохом состоянии, как господин Фердинанд, но ты ведь тоже нормально не отдохнул, верно?
— О? Вы дадите мне благословение Шлафтраума? — спросил он, приподняв бровь в знак заинтересованности.
Я бросила быстрый взгляд на Клариссу, которая сцепила руки перед грудью, готовая умолять.
— Конечно, Хартмут. Я понимаю, как тяжело ты работал. Я не пожалею для тебя любого благословения.
— В таком случае я попрошу об этом, когда господин Фердинанд проснётся. Мы не можем допустить, чтобы у вас осталось ещё меньше последователей.
Я огляделась по сторонам и вспомнила, что мои рыцари по очереди отдыхают, готовясь к сегодняшней ночи. Экхарт и Юстокс тоже спали, чтобы потом помочь Фердинанду, как только он проснётся и начнёт работать в полную силу.
— Не беспокойтесь, — продолжал Хартмут с легкой улыбкой. — Я буду спать с вами, госпожа Розмайн.
— Хартмут, — сказала Леонора. — Следи за своими выражениями. Ты мог бы просто сказать, что планируешь отдыхать в то же время, что и она.
Пока я рисовала магические круги на магической бумаге, которую сделали Хартмут и Кларисса, я обсуждала с Летицией, сколько дворян могло выехать через поместье Ланценавии, и уточняла другие детали.
***
— Господин Фердинанд, — приветствовала я. — Вы рано встали.
Ещё не было и пятого колокола. Я думала, что Фердинанду нужно будет больше поспать, но он выглядел бодрым и гораздо более здоровым, чем раньше.
— Розмайн, прежде чем использовать благословения, нарушающие расписание тех, на кого ты их накладываешь, получи разрешение, — отчитал он.
— Тогда впредь и вы спрашивайте разрешения, — вернула я, сверкнув глазами. Не так давно он благословил меня без спроса.
— Я… поработаю над этим, — кивнул Фердинанд и скривил лицо.
— Итак, какой чудесный сон вы видели? Мой был о чтении в великолепной библиотеке.
— Ничего такого, о чём стоило бы упоминать.
— Странно. Неужели моя молитва была недостаточно сильной? — я решила не расходовать много магической силы, поскольку Фердинанд уснул почти сразу, но, возможно, это была не самая лучшая идея.
— Не беспокойся о таких пустяках. Говоря о более важном, есть ли какие-нибудь новости? Как продвигаются приготовления? — он смотрел не на меня, а на Хартмута. — О, использование символа Фёрбергена для маскировки, как я вижу. Отличная идея. Мы естественно собираемся воспользоваться им сами, но нам следует раздать немного и рыцарям Дункельфельгера.
— Не лишимся ли мы любых намёков на скрытность, просто переместившись в дворянскую академию? — спросила я, гадая, возможно ли в наших условиях действовать тайно. — Врата страны Дункельфельгера светились как маяк, когда мы ими пользовались.
— Но всё равно нам не помешает подготовиться.
— Кстати… госпожа Летиция сказала мне, что хотела бы поговорить о яде мгновенной смерти перед битвой. В её нынешнем состоянии мы не можем обсуждать это с ней открыто, а мои рыцари не позволили бы мне остаться с ней наедине, поэтому я сказала, что мне нужно подождать, пока вы не проснётесь. У вас есть время всё обсудить?
Казалось вполне естественным, что ланценавцы в академии используют тот же яд, что был у их соотечественников в Аренсбахе. Разговор с Летицией казался мудрым решением: возможно, она знает что-то о яде, что мы еще не учли, но в то же время мне хотелось узнать мнение Фердинанда. В конце концов, её жертвой был именно он.
— Да, — ответил он наконец. — Я встречусь с ней. Раздобыть информацию о Ланценавии исключительно трудно.
— Тогда я приготовлю чай. И поскольку вы пропустили обед, подозреваю, что вам также понадобится лёгкая закуска.
Я повернулась к Лизелетте, которая, усмехаясь, заметила:
— Вы выглядели такой обеспокоенной после обеда, что мы решили взять инициативу в свои руки и приготовить еду, которую можно подать в любой момент. Вы предпочитаете аренсбахскую кухню или блюда из Эренфеста?
Фердинанд не успел и рта раскрыть, как Юстокс решил:
— Блюда из Эренфеста, если позволите.
Лизелетта и Сергиус удалились в соседнюю комнату, чтобы проследить за приготовлением чая. Тем временем я попросила Гретию позвать Летицию в комнату для чаепития.
***
Когда все собрались и выпили чаю — в том числе и Летиция, — Фердинанд активировал магический инструмент для защиты от подслушивания, действующий в определённом радиусе.
— Итак, чем бы вы хотели поделиться с нами? — спросил он.
Летиция глубоко вздохнула, а затем начала вещать:
— Ланценавцы прячут свой опасный яд в серебряных трубках.
— Я… в курсе, — отрывисто прервал её Фердинанд. — Кроме того, Розмайн видела яд в действии во время битвы при Эренфесте, так что нам не нужно пояснений о том, как он действует.
Глаза Летиции блуждали в поисках следующих слов:
— У них есть какое-то лекарство, которое делает их невосприимчивыми к их яду. Поэтому они могут использовать его, не закрывая рта. Будьте осторожны.
— Лекарство?
— Да. По виду и вкусу оно похоже на те конфеты, которые раздавали в качестве сувениров, но сердцевина немного горьковата. Госпожа Дитлинда и господин Леонцио подозвали меня и дали мне одну по дороге в зал восполнения магической силы.
Иными словами, она получила лекарство непосредственно перед встречей с Фердинандом. Они договорились обсудить её главную слугу, Росвиту, которая исчезла за два дня до этого.
— Яд исключительно опасен в закрытых помещениях, — продолжала Летиция. — Вскоре после бегства ваших последователей господин Леонцио использовал его в кабинете ауба. В одно мгновение все, кроме меня и Ферзель, превратились в…
Она замолчала, закусила дрожащую губу и опустила глаза. Из опыта жизни в Эренфесте я знала, что во время восполнения магической силы в кабинет ауба могли входить только высшие дворяне, тесно связанные с ним. Неужели столь могущественная группа могла погибнуть в одно мгновение? Я представила, как мои собственные последователи превращаются в магические камни, и тут же зажала рот рукой.
— Значит, их яд чрезвычайно опасен, и у них есть лекарство, которое делает их практически невосприимчивыми к нему, — заключил Фердинанд. — Этого достаточно. Вы можете идти.
— Хорошо. Пожалуйста, будьте осторожны… — умоляюще произнесла Летиция, её голубые глаза были влажными от беспокойства. — Ланценавцы рассматривают нас только как источники магической силы.
С этими словами она удалилась.
— Розмайн. Ты в порядке? — уточнил Фердинанд.
— Я… чувствую некоторую тошноту, но не более. Я решила выслушать всё, что госпожа Летиция пожелает нам рассказать. В любом случае, она видела вещи гораздо хуже, чем те, свидетельницей которых была я.
Летиция нуждалась в заботе и внимании значительно сильнее, чем я. Увиденное никак не могло не травмировать её.
— Как бы мне ни хотелось ей помочь, с этим придётся подождать, — отрезал Фердинанд. — Она сама создала эту ситуацию. Сейчас мы должны быть сосредоточены на том, чтобы никто больше не встретил тот же конец, что и её последователи.
Он был прав: мы не могли позволить ланценавцам бесчинствовать. Я кивнула, взяла его протянутую руку и встала.
— Тебе всё ещё нужно отдохнуть, не так ли? — спросил Фердинанд. — Не желаешь ли получить ещё одно благословение сегодня вечером?
— Прошлой ночью я спала так спокойно, что сомневаюсь, что ещё одно благословение подействует на меня. Хартмут нуждается в нём гораздо больше, поэтому я и пообещала дать ему благословение.
— Иди спать. Я посещу его покои и дам благословение вместо тебя. Едва ли ты сможешь унести почти взрослого мужчину.
Фердинанд вздохнул: должно быть, ему не понравилось, как Экхарт унёс его на руках. Впрочем, я не могла поспорить с его логикой: Хартмут был мужчиной, а значит, я не смогла бы даже войти в его комнату, а потому, наверное, лучше было поручить это кому-то ещё.
Затем, несмотря на мой отказ, Фердинанд всё же дал мне благословение Шлафтраума. На этот раз я заснула не сразу, успев нормально вернуться в комнату. Сон был приятным, и я надеялась отныне получать это благословение каждый день.
***
К тому времени, как я проснулась, наши приготовления были завершены. Я надела свою одежду для верховой езды и отправилась на тренировочную площадку, где собирались рыцари.
— Бои продолжаются уже несколько дней, — отметил Фердинанд, оглядывая наши войска, состоящие из восьмидесяти рыцарей Аренсбаха, моих рыцарей сопровождения и части наших служащих. — У вас не было возможности полноценно отдохнуть, поэтому я понимаю, что вы не в лучшей форме.
Пусть наш отряд был не самым многочисленным: нам нужно было оставить достаточно людей для защиты Аренсбаха, но наша сила намного превосходила всё, что Эренфест мог предоставить в данный момент. В сотрудничестве с рыцарями Дункельфельгера мы без труда возьмём дворец Адальгизы.
— Однако, — продолжал Фердинанд, — мы должны сделать это. Мы не можем оставить захватчиков, разоривших Аренсбах, безнаказанными. Пред лицом нового ауба мы должны восстановить мир на этой земле, доказав, что мы сами не предатели. Мы должны вытащить этих бесстыдных ланценавских псов из их логова, схватить их и бросить на растерзание зенту.
В ответ Экхарт ударил древком копья о землю. Рыцари поочередно топнули сапогами, и настроение стало меняться. Это было то самое возбуждение, которое бывает перед битвой!
— Это наш единственный шанс отомстить за братьев, ставших жертвами их подлой засады! — призвал Фердинанд. — Смыть позор нашей неудачи в защите тех, чьи жизни были в наших руках!
— Да-а-а!
— Не прощайте глупцов, которые, несмотря на принадлежность к герцогской семье, решили заключить союз с иностранной державой и подвергли опасности собственные земли!
— Да-а-а!
— Никто из бесчинстующих в Аренсбахе не останется на свободе!
— ДА-А-А!
Когда атмосфера накалилась до предела, Фердинанд назвал моё имя. Я медленно подошла и сделала шаг вперёд, готовая совершить очевидное: пора было благословить рыцарей, отправляющихся в бой.
— Да будут благословенны те из вас, кто отправляется в бой, — произнесла я, крепко сжимая свой штап. — О боги, что служат богине воды Фрютрене: богиня грома Феадренна и богиня удачи Грайфеншан.
Зелёный свет обрушился на рыцарей. Должно быть, они никогда раньше не получали благословения, если судить по выражению их лиц.
— О боги, что служат богу огня Лейденшафту: бог войны Ангриф, и бог охоты Шлагциль.
На этот раз свет был голубым. Фердинанд положил руку мне на спину и сказал, что хватит: группа была слишком большой для такого количества молитв, но я покачала головой в знак протеста. Я хотела подарить всем как можно больше благословений. Мне не было необходимости беречь магическую силу: в бою я была бесполезна, когда же придёт время перемещать всех, я могла просто выпить ультра-противное лекарство восстановления. Я действовала из эгоистичного желания не видеть, как кто-то ещё превращается в магический камень.
— О боги, что служат богине ветра Шуцерии: богиня штормов Штейфериз и богиня терпения Дультзецен.
Как только я закончила, мы всей группой отправились в путь. В темноте ночного неба, где море и небо сливались в одно целое, единственный свет исходил от врат герцогства и страны.
Я летела с Фердинандом и пила лекарство восстановления, наполненное добротой, пока мне читали нотации. Мы не могли рисковать потерять равновесие, как это бывает от ультра-противных лекарств, когда мы так высоко находились. Я оценила его внимание, но решила, что могу обойтись и без нотаций.
— Идиотка, сколько раз я должен повторять тебе не переусердствовать? Благословение такой большой группы слишком сильно нагружает твоё тело. Ты забыла, сколько магической силы тебе понадобится, чтобы переместить всех в дворянскую академию?
— Вовсе нет. Моя магическая сила восстановится, но те, кого мы потеряем в бою, уже никогда не вернутся. Если дарование нескольких благословений увеличит их шансы на выживание, я считаю, что это стоит сделать, независимо от того, насколько это может быть неудобно для меня.
Меньше всего мне хотелось, чтобы на моей совести лежал груз ещё большего количества смертей.
— Как же с тобой бывает тяжело… — Фердинанд вздохнул.
Я открыла врата герцогства как ауб Аренсбах, а затем использовала свою Книгу Местионоры на вратах страны. Поскольку я всё ещё не могла воспользоваться пандобусом, моей свите пришлось спуститься по лестнице.
Первыми вошли мои рыцари, поскольку они уже пользовались вратами страны. Экхарт был последним: он был рыцарем, замыкающим строй, поэтому я закрыла врата, как только он оказался внутри.
— Грустрисхайт, — произнёс Фердинанд, когда мы наконец остались одни. Только те, у кого была Книга Местионоры, могли войти во врата сверху. Он произнес «рюкен», когда мы проходили через барьер.
— Я для вас просто прикрытие? — вздохнула я. Он использовал свою Книгу как ему было угодно, но не собирался никому раскрывать её существование.
— Верно. Теперь сделай так, чтобы твоё священное писание сияло достаточно ярко, чтобы все могли его увидеть. Моя задача — оставаться в тени.
«Да, да… Оставайтесь в тени и продолжайте дергать за ниточки».
Когда мы были готовы, я велела рыцарям Аренсбаха, поднимающимся по лестнице, встать в круг перемещения. Они выполнили указание, с любопытством оглядываясь по сторонам.
Я убедилась, что все на месте, затем пошевелила пальцами, коснулась магического круга на своем планшете и сказала: «Кешлюссель Эастерд». Круг поднялся с экрана и закрутился всё быстрее и быстрее, сияя светом всех семи стихий.
Затем круг перемещения на полу начал двигаться. Моя магическая сила высасывалась сверху и снизу, пока зрение не стало полностью белым, и не возникло ощущение невесомости, свойственное перемещению.
Закладка