Глава 2070 — Три испытания •
В течение следующих нескольких дней Хуа Цайли так и не смогла встретиться с Хуа Фучэнем, он явно избегал ее.
Однако в то же время Хуа Фучэнь не отдавал приказа о выдворении Юнь Че.
Когда она пришла за ответами к Хуа Цинъин, та лишь слабо ответила: «Твоему божественному отцу нужно время».
Затем она добавила немного потяжелевшим тоном: «И тебе с Юнь Че лучше быть более сдержанными. Не думай, что я не знаю, что у тебя на уме: ты хочешь как можно скорее забеременеть, чтобы заставить своего божественного отца сдаться».
«А? Хи-хи-хи… Действительно, от тетушки ничего не скроешь. Тогда… я пойду первой. Тетушка, я не разрешаю тебе подглядывать!»
«… » Хуа Цинъин могла только беспомощно вздыхать.
Только на седьмой день посещения Павильона Размышления О Сердце Меча Цайли наконец-то увидела Хуа Фучэня.
«Божественный отец!» воскликнула она и по-детски кокетливо поприветствовала его.
«Присаживайся,» Хуа Фучэнь указал взглядом на место рядом с собой, его лицо было суровым.
Хуа Цайли покорно подчинилась, а затем осторожно и робко спросила: «Божественный Отец, ты… все еще сердишься на меня?»
«Хм!» Хуа Фучэнь холодно фыркнул, «Все эти дни ты игнорировала всех и никуда не выходила, вместо этого целые дни проводя с этим мальчиком, явно пытаясь таким образом надавить на меня. Если бы я был зол… то давно бы сошел из-за тебя с ума от гнева».
«Хи-хи,» Хуа Цайли хитроумно улыбнулась и очаровательно ответила, «Божественный отец, я просто не могу находиться далеко от старшего брата Юня.»
Она спрыгнула со стула и опустилась на колени перед отцом, ее маленькие ручки осторожно качали его колени: «Божественный отец, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пойди навстречу мне и старшему брату Юню. Я обещаю в будущем во всем слушаться тебя…»
«Хорошо, хорошо,» Хуа Фучэнь поднял руку и прижал ее ко лбу, закрывая глаза, потому что ему было непосильно трудно смотреть на кокетство своей дочери. Он вздохнул: «Последние дни я провел на могиле твоей матери».
«…» Хуа Цайли приоткрыла губы, но не находила слов.
«Я много говорил с твоей матерью, много думал, но так и не смог преодолеть барьер в своем сердце». В его голосе слышалась борьба, которая все не утихала и в конце концов переросла в глубокую беспомощность: «И в то же время я не смог переступить через слова, сказанные твоей тетей…»
«Твое тело и разум теперь крепко связаны с этим мальчиком, и, если тебя заставят разлучится с ним, это разобьет твое сердце и душу. Независимо от намерений или по какой причине, это лишь нанесет тебе вред».
От слов Хуа Фучэня звездные глаза Хуа Цайли засияли, и она взволнованно сказала: «Божественный отец, ты… хочешь сказать, что готов принять…»
«Я этого не говорил,» Хуа Фучэнь серьезно оборвал ее, а затем изменил тон: «Тем не менее, я могу дать этому мальчику шанс».
«Ого!» Глаза Хуа Цайли внезапно засияли силой тысячи звезд, и она издала крик радости: «Божественный отец, ты действительно лучший! Я знала, что ты…»
«Дай мне закончить,» Хуа Фучэнь использовал свой голос, чтобы подавить безудержное волнение дочери: «Я еще не принял ваши отношения, я просто даю ему шанс, а сможет ли он им воспользоваться или нет, зависит только от него».
«Я преподнесу ему три испытания. Если он пройдет их всех, то…»
От огромного давления в глубине сердца он сделал короткую паузу, прежде чем продолжил: «Неважно, какое сопротивление мне предстоит преодолеть и какова будет цена, я исполню твое желание».
Снаружи казалось, что слова эти были направлены Хуа Цайли, но на самом же деле это было откровением для него самого.
Если Юнь Че действительно человек, заслуживающий доверия, то, ради Цайли, он готов будет вытерпеть любые последствия… даже если это будет касаться его достоинства, его будущего, даже его жизни.
Но если он не такой человек…, даже если это значит, что Цайли будет убита от горя, он должен будет навсегда убрать его из ее жизни.
Воодушевление Хуа Цайли в мгновение приостыло: «Три испытания… Божественный отец, ты же не собираешься специально усложнять жизнь старшему брату Юню, а потом использовать это как оправдание?»
Хуа Фучэнь протянул руку и ткнул пальцем в макушку черепа своей дочери, добродушно сказав: «Неужели я, Почтенный Бог Хуа Синь, буду использовать такую низменную тактику, чтобы ставить младшего в трудное положение? Я вижу, что с появлением Юнь Че, в твоих глазах твой божественный отец превратился в плохого человека».
«Нет, нет, нет!» Хуа Цайли торопливо попыталась загладить вину: «Божественный отец – лучший божественный отец в мире. Тогда… может ли божественный отец тайком рассказать мне, что это за три испытания? Я обещаю не говорить старшему брату Юню».
Хуа Фучэнь искоса посмотрел на нее: «Ты без капли колебаний рассказала этому мальчишке даже самые сокровенные тайны Чистой Земли, с чего бы мне тебе верить?»
«Пойдем,» он встал: «Посмотрим на этого мальчишку».
…………
«Кажется, ты совсем не волнуешься,» В словах Ли Суо не было беспокойства.
«Беспокоиться не о чем,» находящийся во внутреннем дворе Юнь Че откинулся на спинку нефритового стула, выглядя расслабленным, как будто отдыхал дома: «Более того, я покину это место всего через несколько дней».
«Что ты имеешь в виду?… Хуа Фучэнь все равно решит тебя изгнать?» В словах Ли Суо прозвучало недоверие: «Это противоречит тому, что ты говорил ранее».
«Ну конечно же, нет,» Юнь Че слегка улыбнулся: «Говорят, что императоры бессердечны, но для Хуа Фучэня Цайли слишком важна. Поэтому после того, как пройдет первоначальный шок, и он преодолеет трудности с принятием всего этого, ему все равно придется пойти на большой компромисс ради Цайли».
«Но этот компромисс требует одного абсолютного и непоколебимого условия».
«Условия?»
«Скоро все будет,» прошептал Юнь Че: «Возможно, это произойдет уже через день или два. Только каким образом или под каким предлогом он это сделает?»
«Если бы это был я, то, скорее всего, под предлогом «проверки»».
Пока он размышлял, до его ушей донесся голос Хуа Ляньчжи: «Господин Юнь, Старшая Сестра и Божественный Отец вместе вернулись!»
Тело Юнь Че мгновенно напряглось, подобно пружине.
Вот и оно… Он тайно втянул воздух.
Когда он встал, то увидел, что Хуа Фучэнь и Хуа Цайли уже вошли в барьер. Он быстро шагнул вперед и слегка поклонился: «Младший Юнь Че приветствует Почтенное Божество Хуа Синя!»
«Старший брат Юнь!» Хуа Цайли, шедшая бок о бок с Хуа Фучэнем, стоило ей только увидеть Юнь Че, нежно прилипла к нему, и ее руки крепко обвили его плечо, полностью прижимая ее к его телу.
«…» Хуа Фучэнь чуть было не вспыхнул от гнева, но затем безжалостно подавил его.
Эх, трудно контролировать созревшую девушку.
«Мальчик,» глаза Хуа Фучэня были похожи на холодные мечи, в них полностью проявлялось величие Почтенного Бога: «Этот почтенный отец имеет несколько слов, которые хотел бы передать тебе наедине».
Сказав это, он направился к беседке в правой части двора, повернувшись к ним спиной и не проронив ни слова.
Хуа Цайли украдкой сжала ладонь Юнь Че, а затем с беспокойством сказала: «Божественный отец, в таком случае… ты должен поговорить со старшим братом Юнем как следует, не будь с ним суров. Я… я ведь не была с ним сурова».
«…» Хуа Фучэнь ничего не ответил, но в его печени затаилась боль.
Юнь Че бросил на девушку успокаивающий взгляд и медленно пошел за Хуа Фучэнем.
Юнь Че не видел, чтобы Хуа Фучэнь делал какие-либо движения, но вокруг них бесшумно образовался барьер, полностью изолировавший их от всех аур внешнего мира.
Хуа Фучэнь наконец обернулся и посмотрел на Юнь Че, его взгляд был величественным, но не властным. Однако невидимого гнета верховного правителя было достаточно, чтобы почти все души в этом мире затрепетали от страха.
«Юнь Че,» спокойно произнес он, выражение его лица было бесстрастным, «Прошло несколько дней. Твои мысли не изменились?»
Юнь Че почтительно ответил: «Глубокая любовь этого младшего к Цайли перешагнула через жизнь и смерть, небо и земля будут тому свидетелями, и в этой жизни она больше не изменится».
«Хм!» Голос Хуа Фучэня приобрел легкую холодность: «По совпадению, мои мысли также не изменились. Несмотря ни на что, я никогда не позволю вам двоим быть вместе!»
Юнь Че яростно поднял голову и поспешно сказал: «Старший, я…»
«Не спеши доказывать мне свою так называемую «глубокую любовь»,» прервал его Хуа Фучэнь. «Послушай, что я хочу сказать, а затем тщательно обдумай, насколько глубоко ты ее любишь».
Юнь Че понизил голос и ответил: «Хорошо, этот младший слушает».
Хуа Фучэнь повернулся боком, поднял руки вверх и медленно продолжил: «Этот почтенный отец мог бы полностью отрезать тебя от Цайли одной силой мысли, а силы одного его пальца хватило бы, чтобы стереть тебя с лица этого мира».
«Божественный Сын Безграничности Дянь Цзючжи не просто официально помолвлен с Цайли, он ждет ее в течение многих лет. Его любовь, возможно, намного более глубока, чем твоя. А ты знаешь, что наиболее неприемлемо для мужчины? Когда другой мужчина убивает его отца или уводит его жену».
«И ты думаешь, что Божественный Сын Безграничности просто отпустит тебя? Что тебя отпустит его Божественное Царство?»
«Как легко мне тебя убить, также легко и им!»
Юнь Че без всякого страха ответил: «Когда в Море Тумана я решил, что проведу свою жизнь с Цайли, я уже думал обо всем этом. Гнев Божественного Сына Божественного Царства, конечно, страшен, но раз я уже сделал свой выбор, то ни о чем не жалею и ничего не боюсь».
«Не боишься?» Хуа Фучэнь равнодушно и холодно усмехнулся: «Что дает тебе право не бояться?»
Он свирепо сверкнул глазами: «Я спрашиваю тебя, кто спас тебе жизнь? Кто научил тебя всем твоим способностям?»
Юнь Че был ошеломлен и честно ответил: «Это был мой мастер. Когда мне было около десяти лет, он пробудил меня, потерявшего свое прошлое, из тяжелой комы. Все мои способности также были даны мне моим мастером».
«Хорошо, что ты знаешь,» сказал Хуа Фучэнь. «Тетя Цайли сказала, что у тебя много странностей в теле, много необычных способностей, и что ты, возможно, единственный в своем роде во всей Бездне».
«Твой мастер, должно быть, несравненно могущественный остаток древней божественной души, которая дала тебе новую жизнь и сделала тебя наследником своей силы и доказательством ее существования. Что касается тебя, то ты еще молод, твои крылья еще не расправлены, и у тебя еще не было возможности заставить божественное великолепие своего учителя засиять в этом мире хотя бы наполовину так же ярко, как оно сияло когда-то давно, и все же ты хочешь рискнуть своей жизнью ради крайне иррациональной любви между мужчиной и женщиной!?»
«В таком случае, ты хоть раз задумывался о том, достоин ли ты мастера, даровавшего тебе все это!?»
Юнь Че уже собирался было открыть рот, но Хуа Фучэнь продолжил: «Кроме того, если ты действительно любишь Цайли, тебе следует покинуть ее как можно скорее. Этот почтенный отец уже объяснил тебе все причины и последствия, но он никак не ожидал, что по прошествии стольких дней ты до сих пор не передумаешь. Поэтому этот почтенный отец не может не подозревать: действительно ли ты любишь Цайли, или же в твоих чувствах скрываются эгоистичные намерения!»
Юнь Че не стал опровергать это, но сказал: «Любить человека – само по себе эгоистично, так что здесь нет никакого противопоставления».
«Хех, тебе не нужно нести подобную чушь,» Хуа Фучэнь холодно рассмеялся: «Тебе нужно знать только одно, что этот почтенный отец, несмотря ни на что, никогда не выдаст Цайли за тебя замуж. Эта запутанная история между вами двумя закончится сегодня. Тот факт, что ты все еще в моем Божественном Царстве, уже является проявлением большой терпимости и милостью с моей стороны, и это учитывая, что ты спас жизнь Цайли».
Говоря это, он слегка похлопал себя по руке, и на каменном столе появилась двухметровая нефритовая шкатулка, окружённая аурой меча.
«Ни я, ни Божественное Царство Разрушения Небес никогда не оставались в долгу. В этой шкатулке находится один из сильнейших божественных мечей, выкованных Павильоном Литья Мечей, его имя – «Девять Звезд Золотого Заката», и его мощь не уступает ни одному мечу Семи Почтенных Меча. С этим мечом в твоем распоряжении не только мощь твоего меча будет непревзойденной, но и ты сможешь даже опираться на имя моего Божественного Царства Разрушения Небес, и никто не посмеет задирать тебя».
«Кроме того, в шкатулке есть еще три пилюли для закалки души и три пилюли для закалки тела, и их уровень настолько высок, что даже полубог сойдет с ума, если они попадут ему в руки. Но этот почтенный отец дарует тебе сразу шесть из них! На такую медицину не смеют надеяться даже самые высококвалифицированные младшие моего Божественного Царства».
Хуа Фучэнь обернулся, указал пальцем на каменный стол, его глаза, содержащие мощь истинного бога, смотрели на Юнь Че: «Возьми это, попрощайся с Цайли, а затем покинь Божественное Царство Разрушения Небес по собственному желанию».
«Конечно, ты можешь сделать и другой выбор. Вцепиться в свое так называемое «бесстрашие», как в лапы смерти, и быть подвергнутым за это выметанию из моего Божественного Царства Разрушения Небес, а затем продолжить жить в своей глупой иллюзии, продолжая пытаться сделать невозможное, полностью похоронив свою жизнь, которая должна была быть сияющей, и похоронив все ожидания своего мастера».
После своей речи Хуа Фучэнь подумал, что Юнь Че должен, по крайней мере, начать колебаться… Но в поле его зрения глаза и выражение лица Юнь Че оставались спокойными, и с самого начала и до самого конца он не мог заметить даже намека на изменения.
Взгляд Юнь Че лишь мельком скользнул по нефритовой шкатулке, и, даже услышав название «Девять Звезд Золотого Заката» и узнав про медицину, он не задержался ни на секунду.
Он сохранял этикет по отношению к старшему и при этом не забывал держаться с достоинством: «Доброта моего мастера по отношению ко мне никогда не преследовала никакой цели и тем более не налагала на меня никаких оков. Напротив, он больше надеялся, что я смогу прожить ту жизнь, которую хочу, без всякого стеснения».
«Ненависть Божественного Сына Безграничности, конечно, ужасает, но она ожидаема и разумна. Когда-то наши с Цайли чувства перешагнули через порог жизни и смерти, а потому теперь мне не стоит бояться никаких угроз».
Он поднял голову и с гордостью посмотрел на Хуа Фучэня: «Если Старший Почтенный Бог захочет изгнать младшего, младший будет бессилен сопротивляться. Но… младший продолжит говорить все то же самое: пока Цайли не откажется от меня, я никогда не уйду. Это обещание могут засвидетельствовать небо и земля, и даже моя смерть его не погубит!»
Хуа Фучэнь неподвижно смотрел на него несколько вдохов, а затем его божественная аура исчезла, и он тихо вздохнул: «Ты, мальчик, все же поистине упрямый человек».
Небрежным взмахом его руки барьер был мгновенно рассеян.
«Старший Братец Юнь!»
Хуа Цайли тут же вскочила, крепко прижалась к Юнь Че и необычайно мило улыбнулась: «Божественный отец, видишь? Я же говорила тебе, что чувства старшего брата Юня ко мне будут непоколебимыми!»
«А?» Эти слова удивили Юнь Че.
«На самом деле, только что это было испытание от божественного отца для тебя,» Хуа Цайли сразу же объяснила ему ситуацию: «Барьер не обладал двусторонней изоляцией, мы с тетушкой могли ясно видеть вас и слышать ваши голоса снаружи».
«Испытание?» Лицо Юнь Че стало еще более удивленным: «Какое испытание?»
«Это… Божественный отец сказал, что он преподнесет Сво бодный м ир ра нобэ тебе три испытания, и если старший брат Юнь пройдет их все, то он согласится отменить помолвку с Божественным Царством Безграничности и даст согласие на то, чтобы мы были вместе».
Юнь Че прошел первое испытание без каких-либо трудностей. Хуа Цайли, несомненно, была в прекрасном расположении духа, и даже ее беспокойство по поводу последующих испытаний значительно поугасло.
Удивление на лице Юнь Че быстро сменилось восторгом, и он с трудом подавил волнение: «Так вот оно как. Старший Почтенный Бог, спасибо вам за то, что дали шанс этому младшему. Неважно, какими будут испытания, этот младший обязательно сделает все возможное, чтобы доказать вам, что его сердце принадлежит Цайли».
«Хм!» Хуа Фучэнь раздраженно фыркнул: «Это всего лишь первое испытание, вы слишком рано радуетесь».
После этих слов он взлетел вверх и в мгновение ока оказался за пределами двора: «Мальчишка Юнь, иди за мной. Цайли, оставайся здесь».
Хуа Цайли уже успела последовать за ним, но тут же была вынуждена остановиться на полпути. Хуа Фучэнь только-только пошел ей навстречу, поэтому она не посмела ослушаться и только раздосадовано топнула ногой.
В это время рядом с ней появилась Хуа Цинъин: «Твой божественный отец забрал его на вершину Башни Разрушающего Меча, я могу отвести тебя туда, но ты сможешь смотреть только издалека, не издавай ни звука».
«Хорошо!» Хуа Цайли поспешно кивнула: «Тетушка, ты лучшая».
Пятидесятиметровую вершину башни опоясывали десять тысяч мечей, и их энергия была подобна волнам могучего моря.
Хуа Фучэнь прилетел с Юнь Че прямиком в центр платформы, находившейся на вершине башни, и в тот же момент вокруг них развернулся огромный изоляционный барьер.
Очевидно, что даже сейчас он не хотел, чтобы о существовании Юнь Че узнало слишком много людей.
Юнь Че огляделся по сторонам и спросил: «Может быть, Старший Почтенный Бог хочет проверить Путь Меча этого младшего?»
Хуа Фучэнь стоял, заложив руки за спину, и ничего не отвечал.
Юнь Че тоже замолчал.
После долгого молчания в барьере появился просвет, и три силуэта вошли в него бок о бок, сопровождаемые тремя звонами мечей.
Все трое аккуратно приземлились и первым делом почтительно поклонились Хуа Фучэню, приветствуя его:
«Твои покорные сыновья – Хуа Ваньсяо, Хуа Мэнъюй и Хуа Гуйюань – приветствуют тебя, божественный отец».
Хуа Ваньсяо, будучи самым старшим, снова поклонился и заговорил: «Мы даже не представляем, для чего же божественный отец вызвал нас? Если ли у него распоряжения?»
Хуа Фучэнь не ответил им, но обратился к Юнь Че: «Я слышал, что ты, Божественный Мастер третьей ступени, можешь соперничать с практиком ранних стадий Царства Божественного Вымирания. Хотя часто можно встретить одаренных детей, что могут выйти за пределы ступеней в одном царстве, но превзойти целое царство? Эту мысль можно считать абсурдной. Если бы не слова тети Цайли, этот почтенный отец не поверил бы ни единому слову».
В это время взгляды трех принцев обратились к Юнь Че, и, когда они услышали слова «Божественный Мастер третьей ступени может противостоять практику Царства Божественного Вымирания», в их глазах появилось удивление. Если бы не Хуа Фучэнь, который был подле них, они бы уже расхохотались.
«Поэтому сегодня этот почтенный отец пришел, чтобы убедиться в этом собственными глазами».
Он перевел взгляд на троих: «Это три сына этого почтенного отца, и все они совершили прорыв в Царство Божественного Вымирания за последнюю тысячу лет и уже успешно закончили укреплять свои фундаменты на первой ступени Царства Божественного Вымирания».
«Тебе предстоит выбрать одного из них, чтобы он сразился с тобой. Если ты сможешь победить… нет, если ты сможешь хотя бы не проиграть, то считай, что ты прошел это испытание. Но если ты проиграешь, то это будет значить, что ты использовал какой-то метод, чтобы обмануть Цайли и ее тетю, и этого будет достаточно, чтобы убедиться, что у тебя злые намерения. О последствиях ты знаешь сам!»
«Это…» Хуа Гуйюань потерял контроль над голосом, но в следующее же мгновение поспешно заткнул себя.
Чтобы стать полубогами, они должны были быть выдающимися даже среди многочисленных потомков почтенного бога.
Но чтобы с ними сражался человек неизвестного происхождения, чья аура глубокой силы была всего лишь аурой Божественного Мастера третьей ступени?
Три сына посмотрели друг на друга, их лица были смущенными. Если бы не тот факт, что это был приказ Хуа Фучэня, это было бы равносильно провокации и оскорблению для каждого из них.
Посмотрев на трех сыновей, Хуа Фучэнь продолжил: «Поскольку они принцы моего Божественного Царства Разрушения Небес, естественно, они в основном сосредоточены на совершенствовании меча. Однако каждый из них совершенствует разные техники и пути меча, так что выбор противника будет проверкой твоего восприятия».
«В этом нет необходимости».
Только Хуа Фучэнь успел сказать последнее слово, как Юнь Че уже равнодушно ему ответил: «Три принца проделали весь путь сюда, разве можно развернуть их, лишив их всякой награды?»
Он протянул ладонь и повернул ее к ним троим: «Я выбираю… всех трех сыновей сразу».
Комментариев 2