Глава 405

Мир, где мне не рады

На лице девушки появилось интересное выражение, когда я точно говорю то, что было, но при этом она не хочет в это верить.

— Мы пришли сюда не за…

— Заткнись, жирный пи*ор, или ты не выйдешь из этой палатки, — сказал я тихим и холодным голосом. — Я разговариваю с девушкой, которая сохранила достоинство Фракции Дня и чтит добро.

Ну правильно, не лизнёшь жопу, не восславишь человека, хрен чего добьёшься. А мне нужно было заставить её сомневаться в её товарищах. Просто чтоб насолить им и по возможности порушить их дружное управление. Будут у них щука, лебедь и рак.

— Так что, брали у вас людей?

— Я не собираюсь вам отвечать, — вздёрнула она нос.

— А потом ваших людей убивал я, — поведал ей я правду. — Убивал, если успевал застать за преступлением. Уничтожение деревень, изнасилования детей и женщин, пытки, убийства, грабёж.

— Вы лжёте! — вскрикнула она.

— Ну как знаешь, — пожал я плечами и облокотился на спинку стула. — Однако странно, что твой друг так не хотел, чтоб я тебе это рассказал, да? Ведь что такого в этой информации, о которой мог знать только нападающий и тот, на кого нападали.

— Мы пришли сюда не вести следствие, — с нажимом сказал жирный, но желаемого я добился. Графиня была наивной дурой. Не тупой, но наивной, на которую легко влиять. А кто сказал, что враг убедительными доводами не сможет повлиять на неё?

— Значит вы пришли обсудить с нами возможность мирно договориться, верно?

— Именно, — подался он вперёд. — Выдайте нам графиню Эвелину.

— Да без проблем, — пожал я плечами. — Что-нибудь ещё?

И тут повисло молчание. Не такой должен был быть ответ, верно, хуесос?

Боров только и смотрел на меня пощурившись, когда графиня, наоборот, хлопала глазами и пыталась сообразить, как легко так всё вышло.

— Вы… сдадите её? — повторила она удивлённо.

— Да, ведь так требует король, — пожал я плечами. — Только для начала отведите войска от крепости. Ведь если мы сдаём вам преступницу, вы тоже должны пойти нам на встречу, не так ли?

— Вы врёте, мы не станем отводить войска! — неожиданно вспылил жиртрест, когда всё пошло не по плану.

— Ясно, — пожал я плечами. — Фракция Дня, что борется за добро, пытается развязать войну. Один раз уже нарушила границы наших территорий, напав на нас. Сейчас ей предлагают выход, а она…

— Извините нас, — быстро сказала графиня и начала о чём-то перешёптываться с жирным. Причём, судя по шёпоту, она с ним спорила, а он пытался её в чём-то убедить.

Через несколько минут графиня вновь заговорила.

— Вы обманываете нас!

— И чем же?

— Вы не отдадите нам преступницу Эвелину!

— Тогда что вам помешает подвести войска обратно?

Вновь они начали перешёптываться, и вновь графиня сделала тупую попытку поймать меня на лжи.

— Вы ударите нам в спину, когда мы будем отходить, и получите преимущество!

— То есть штурмовать крепость, имеющую только с одной стороны подход, вы не боитесь. Но при этом не сможете дать отпор войску, которое раз в десять меньше вашего? Вы… не находите это странным? Такое ощущение, что вы просто хотите оправдать нежелание отводить войска, и как следствие, желаете начать проводить штурм.

Я знал, что им, как и королю, нужна была не только Эви. Им было необходимо подавить полностью всю фракцию. Оттого даже получив Эви, они бы просто ничего толком и не добились. И получалось — я им предлагаю бескровный выход, на который добро бы согласилось, а они не могут его принять, так как потратили слишком много денег на это всё и им как раз-таки нужна кровь.

Однако сказать, что Фракция Дня хочет устроить резню, чтоб обелить свои имена, чтоб отомстить, покончить с противником, отбить потраченные средства… это… не слишком благородно, не в стиле добра, верно?

Вот это и видела сейчас наша Саманта. Она верит в добро, но вот не может понять, почему её Фракция так хочет кровопролития.

— Вы обманываете нас, — начал кипятиться толстяк.

— Почему вы так решили?

— Тогда отдайте нам Эвелину!

— Отведите войска сначала. Учитывая то, что вы уже один раз напали на нас первыми и потерпели поражение, — я красноречиво взглянул на графиню, — где гарантия, что вы не повторите трюк? В городе женщины и дети, но в прошлый раз вас это не остановило.

— Мы не грабили ваши деревни, — продолжил свою песню толстяк.

— А я ебал твою мёртвую мать. И выебу твоих детей с женой, если она не такая же жирная свинья, как и ты. Я предлагаю вам бескровный вариант, но вы не хотите.

— Хотим, — встала неожиданно графиня.

— Тогда отводите войска.

— Мы отве…

— Не тебе решать, девочка, — встал уже жирный. — Он хочет отвести войска, чтоб нанести удар нам в спину.

— Не выдаст, подведём обратно! И у нас сорок тысяч! Какой удар в спину?!

— Давай не здесь это обсуждать, — сказал он спокойно, пытаясь её утихомирить, но молодая, горячая и глупая кровь уже буйствовала.

— А где?! Сказано было попытаться заключить мир!

Какая прелесть, они не могут договориться. Одна приняла всё за чистую монету и решила, что раз получит Эви, то всё закончится. Другой знает, что это не так, что нихуя не закончится и им Эви и не нужна в принципе. Им нужна месть.

И получается, что они пришли как бы за одним, но оно им и не нужно в принципе.

Обожаю распри. Особенно обожаю моменты, когда союзники готовы порвать друг друга на части, если не сошлись во мнении. Я ещё, наверное, полчаса наблюдал за тем, как один пытается успокоить её, понимая, как эта ругань выглядит со стороны, а другая ничего не видела и не понимала, упёршись рогами и споря. Была даже попытка договориться со мной вновь сойтись на этом месте, пока они не решат, что делать, но я сказал, что следующего раза не будет.

Кончилось тем, что графиня, вся красная от праведного гнева, пыхтела, а толстяк устало вздыхал, понимая, что выставили они себя ну пиз**ц в каком свете. Как он не пытался вразумить её остановиться и потом поговорить на эту тему, успехов так и не добился, так как девушка оказалась идеалисткой до мозга костей, не понимающей реалии.

Ну или глупой.

— Значит мира не будет, — посмотрел свин на меня. — Мы начнём сражение прямо сейчас, так как вы отказываетесь сделать то, что мы просим.

— Я же вроде согласился, — насмешливо ответил я.

— Слишком поздно, — по-гнилому улыбнулся он.

Вот именно, слишком поздно. Я пообещал себе, что жирного уёбка мы скормим живьём местному зверью. Если ему так просто раскидываться жизнями, врать всем в лицо о жертвах и так далее, то и смерти обычной он просто-напросто не заслужил.

Никто не забыт, уёба, ничто не забыто…

Когда я вышел на улицу из палатки, жирный поднёс к ней спичку и поджёг, что символически означало конец нашим переговорам. Однако я всё равно видел, как графиня была не согласна с этим. Какая хорошая девушка, надо будет поговорить с ней после нашей победы, а пока…

Я вернулся в крепость к Констанции и Эви.

И вторая тут же спросила:

— Что они сказали? — Эви была похожа на ребёнка, который расспрашивает родителя о том, что сказали о нём на родительском собрании.

— Что отказываются от мира.

— А что ты предложил?

— Предложил отдать тебя, Эви, — совершенно спокойно ответил я.

— Меня? — удивилась она.

— Ага, было интересно посмотреть, как они ищут предлог, чтоб отклонить предложение и всё равно напасть.

— И какой был предлог? — спросила Констанция.

— Странный. Не хотели отводить войска, говорили, что мы нападём на них в спину, словно они будут не в состоянии отбиться. Ну так вот, те двое ещё и посраться успели между собой. Там была такая молодая девушка…

И я кратко рассказал об их распрях и о том, что там вообще произошло. Слушая это, Констанция только недовольно хмыкала, а Эви изредка улыбалась, скорее для приличия, чем из-за хорошего настроения.

— Значит будет скоро штурм, — вздохнула она.

— А ты словно надеялась на мир, — хмыкнул я.

— Нет, но… теперь это, знаешь, как прямая перед финишем, когда ты точно знаешь, что подобное будет неизбежно.

Только вот этого «неизбежно» нам ещё пришлось и ждать. Как выяснилось, атаковать сразу же они не сильно-то и спешили.

План, который изначально я хотел использовать, пришлось отложить на неопределённое время, так как враг собирался штурмовать нас, а это значит лучше всё провернуть, когда он уже будет во всю активен. Это принесёт больше профита и может изменить ситуацию, перевесив победу в нашу сторону, если что пойдёт не так.

Изначально я хотел взорвать всё, однако траты пороха и кристаллов были бы огромны и слишком расточительны. Даже несмотря на обилие такового у нас, мы рисковали таким образом просто лишить себя его и как следствие, огневой поддержки пушек и ружей, которые может и требовали немного, но при постоянном использовании жрали порох в довольно больших количествах.

Я не знаю, почему уёбки медлили и чего ждали, однако Констанция сказала, что это была тактика морального выматывания. Суть его заключалась в том, что едва ли не каждую ночь они устраивали набеги: шумные, под дуделки и барабаны, осыпая стрелами стены и так далее, но стоило нам выйти на оборону, как становилось тихо. Просто никого нет. Этот же фокус они повторяли с завидной регулярностью.

Так что было не удивительно, почему через несколько дней все были уставшими и не выспавшимися.

При таких набегах они не ленились обстреливать нас из луков, накрывая сверху смертельным дождиком. Однако потерь у нас из-за этого было мало: потеряли в первый раз из-за внезапности человек двадцать. А после этого дежурили уже только в полном обмундировании.

Но скорее это был психологический эффект, когда стрелы, словно рой, летят на тебя, бьются о камень, об броню и так далее. Давило на психику довольно сильно, хотя ты и понимаешь, что они тебе вреда не принесут.

Попутно они обстреливали нас из катапульт и в основном ночью. Подгоняли и без предупреждения начинали закидывать снарядами, после чего тут же отгоняли, чтоб избежать ответного огня. Вот от этого разрушения были уже посильнее, пусть и не настолько критичные. Мы потеряли от этой хуйни ещё человек двадцать и нам порушило несколько оборонительных строений.

Попутно эти катапульты закидывали к нам ночью горящие снаряды, отчего у нас было два крупных пожара, в котором погибло двадцать семь человек.

Иногда нас обстреливали маги. Им требовалось подойти гораздо ближе, чтоб достать нас, однако и ебали мозг они сильнее, то обстреливая нас камнями, то сосульками, то фаерболлами и так далее. Короче, стандартные магические атаки, которые ебали мозг. Несколько раз пытались разрушить часть стены, однако многометровая каменная кладка оказалась им не по зубам, особенно под градом наших стрел, хотя трещину небольшую с внутренней стороны они пустили. Благо не пробовали ещё раз нападать там же, так как неизвестно, выдержала ли она такого напора.

Себя же от стрел они прикрывали магическими куполами. Мы бы могли шмальнуть в них из ружей, но раскрывать козырь сразу не собирались, потому отстреливались из луков.

И чаще всего такой пиз**ц происходил ночью, когда все спали, а они могли безнаказанно атаковать и отходить. Иногда это происходило и днём, особенно один раз поимели нам мозг, когда началась метель и видимость упала до нескольких десятков метров. Пидоры не поленились на всём её протяжении обстреливать нас из катапульт, порушив часть стены, одни ворота, что разделяли коридор в крепости на секции, стену в ратуше и обвалили одну из башен.

В общей сложности, если быть точным, такие вот ночные и дневные побудки отняли жизни ста семидесяти трёх человек и сделали наших солдат нервными и уставшими. С красными глазами от недосыпа они не отличались от зомби. Они просто выматывали нас этими псевдоатаками, заставляя находиться в тонусе.

Пришлось даже сбить нервозность солдат в один из дней алкоголем и небольшим скромным пиром.

Из-за таких нападений Констанция даже разработала особые правила поведения и системы знаков, которые помогали оценить угрозу и подать остальным сигнал. Таким образом это помогало почём зря не поднимать всё войско на защиту.

Хотя я вставал всё равно каждый раз на всякий случай, а спал, когда был отбой. Моей работой было вставать в таких ситуациях и оценивать опасность. И такая хуйня длилась больше месяца.

БОЛЬШЕ.

МЕСЯЦА.

Ублюдки, даже несмотря на зиму, не спешили атаковать, пытаясь нас сначала извести своими выходками, попутно ища способы пробиться через наши ворота. И делали они это без особой спешки.

Как я понял и как доносили наши разведчики, они имели очень хорошее снабжение армии, что помогало избежать голода. Плюс они подготовились к осаде зимой, отчего не рисковали замёрзнуть на**й. Потому имели достаточно времени, чтоб сначала подготовить почву для штурма, а потом уже одним ударом накрыть нашу крепость.

Но не только плохие новости сопровождали нас.

Например, король вовсю боролся с печеньем, которое я натравил на территории Дня, и у него пока что с трудом получалось его сдерживать. Однако учитывая особенность мучного изделия, а именно его размножение, вытаскивать сражения в свою пользу ему было нелегко. Быть может он даже запросит подмогу из армии, что будет нас штурмовать. А это значило, что им нужно было как можно быстрее начать атаковать, чтоб сохранить численное преимущество и потом отправить войска ему на подмогу.

Или же отправить сразу часть на подмогу, но уменьшить своё количество. И тогда это играло нам на руку. Наша двадцатитысячная армия просто устроит засаду на подмогу, а потом зажмём оставшихся с двух сторон у крепости и всё.

Но чот я не верю, что они будут так перебрасывать куски и лишать численного преимущества войско, которое должно поставить точку в противостоянии добра и зла. Поэтому вангую, что они просто-напросто нападут, причём скоро.

И именно из-за этого скоро я не могу покинуть крепость и сижу здесь беспрерывно, подскакивая при любой тревоге.

— Уже Клирия скоро должна родить, а я всё никак выбраться не могу отсюда, — пробормотал я.

Утро. Сраное холодное утро, когда вроде бы солнце уже выглянуло, а мороз как на леднике в жопе у замёрзшего мамонта. И я, стоя здесь в броне, которая ну никак не спасает от холода, но зато спасает от стрел, которыми нас сегодня по обычаю обстреляли, мучаюсь.

— Может тебе стоит выбраться отсюда тогда? За это время ничего страшного не произойдёт, — предложила Эви.

— Закон подлости — я ухожу, и они начинают штурмовать. Уверен, что так оно и будет.

— Но повидаться с ней…

— С ней-то я виделся, она приходила через зазеркалье.

У неё там такое пузо было, что вау! Прям круглое как шарик. И Клирия такая вперевалочку, поддерживая его руками, ходит. Правда сиськи у неё больше не стали, но это уже дело десятое. Ведь главное животик! И то, что в нём находится! Правда провести с ней времени побольше, вернее с животиком, я не мог, увы — дежурство. Покидать замок боюсь, а в зазеркалье, когда рядом Кстарн, как-то и не очень, если честно. Так и виделись маленькими свиданиями, словно по скайпу.

— Просто вот такие мелкие встречи явно не то, что мне бы хотелось.

— Понимаю. Провести время вместе, поговорить, порадоваться чуду… — выдохнула Эви облачко пара.

Сегодня она встала спозаранку, решив прогуляться на морозе. Вообще, когда ты сидишь в тёплой комнате, может это и приятно, но когда ты из раза в раз вскакиваешь из-за побудок, это нихуя не приятно. Типа суровой романтики, которую пережить несколько раз прикольно, но жить так постоянно не будешь.

Особенно когда вода для умывания у тебя ледяной коркой покрывается.

— Когда они уже нападут…

— Ты действительно этого хочешь? — спросила Эви, бросив на меня косой взгляд.

— Они рано или поздно всё равно нападут, сама знаешь. И чем раньше, тем лучше, нервов меньше будут трепать своими выходками. А то нет ничего хуже ожидания.

— В каком-то смысле ты прав…

— Да во всех смыслах, Эви. Во всех. Они всё равно нападут, потому для нас выгоднее, чтоб сделали уёбки это поскорее.

— Вот смотри, накаркаешь, и они действительно нападут.

— Тогда у меня есть резон желать этого как можно чаще.