Глава 397 •
Было решено сегодня не заниматься некромантией. Ответ на этот нелёгкий вопрос крылся в том, что мы нихера не видели. В прямом смысле слова нихера не видели. Мало того, что дождь льёт как из ведра и почти ничего не видно, так ещё и ночь практически наступила. Если я руку вытяну, то не увижу даже плеча. О какой некромантии при нулевой видимости можно говорить?
Именно эту мысль я и расписал своим товарищам, после чего предложил заночевать кучкой прямо здесь.
— Среди трупов? — поморщила носик Эви.
— Чем тебе твои собратья не нравятся? — удивился я. — Можно сказать, что среди своих же и заночуешь.
— Я не мёртвая!
— Просто нежить. А нежить состоит из слова «жить» и приставки «не». То есть ты не живёшь. Всё, что не живёт — мертво. Иди сюда обниму тебя, моя мёртвая любимая подруга, — раскрыл я свои объятия. Любое движение сопровождалось ну очень неприятными ощущениями касания мокрой и холодной одежды к телу, но я это перетерплю.
Эви посмотрела на меня недовольно и что-то неразборчиво буркнула, устроившись у меня под боком. Не юморная какая-то она сегодня.
Правда этой ночью не юморным стал и я тоже. Настолько не юморным, что рассвет встретил, чуть ли не крича от радости. Потому что ничто, н-и-ч-т-о не убивает в тебе другие мысли так же беспощадно, как холод.
Тот, кто скажет, что есть что-то пострашнее холода, видимо никогда не чувствовал его по-настоящему. Если ад существует, то там обязательно будет холодно, а не жарко. Потому что тебе холодно, ты не можешь заснуть и думаешь, как же холодно. Слово «холодно» вытесняет все другие слова из тебя, оставляя лишь холод.
Холод везде, в одежде, в ботинках, в твоём теле, в твоём сознании, душе и даже в трусах. Всё становилось неважно: цели, мечты, надежды, страх, когда ты не можешь найти в собственном теле даже маленький кусочек тепла, чтоб согреться. Этот холод словно обжигает тебя, пронизывает каждую клетку, наполняя её собой. Он внутри тебя и становится тобой.
Короче, ночью я замёрз.
И всё это под проливной дождь, который лишь помогал расстаться мне с теплом. Очень скоро я ненавидел его, и если бы у меня была возможность, я бы попытался его убить.
Потому первые нотки рассвета я встречал с искренней радостью, приветствуя его перестуком зубов. А как только стало хоть немного что-то видно, я приказал всем вставать. Видимо моё состояние разделяли все четыре скрытника, промокнув до нитки.
А вот Эви по виду дискомфорта не чувствовала. Она сладко зевала всем на зависть, потягивалась и выглядела очень бодрой. А на вопрос, с хера ли она не замёрзла, Эви удивлённо ответила:
— Так магия. Я просто себя грела ею.
— Пока мы мёрзли? — приподнял я бровь.
— Ну так я же не знала, — ответила она. — Вы бы сказали, я бы и вас частично погрела.
Холод мешает думать, делая себя как главной мыслью, так и целью и всем-всем-всем.
Но Эви была молодец, она действительно магией погрела нас, дав то самое заветное тепло, которое помогло нам собраться с мыслями. И пусть одежда оставалась мокрой, но теперь я словно выпил очень горячего чая. Внутри разливалось тепло, и я был рад этому, хотя пальцев на ногах всё равно не чувствовал.
— Так, пока мы бодры, относительно теплы и почти полны сил, чо делать дальше?
— Воскрешать? — пожала плечами Эви.
— Как именно, меня интересует. Это похоже на обряд поднятия печеньки или может быть это как поднимать нежить?
— Нет, это куда проще, ведь поднимаем зомби.
— Просто в книжке написано было когда-то, что поднимая нежить, можно сделать зомби, и я думал, что они делаются таким же способом.
— Это если ты пытался поднять нежить, но потерпел неудачу. То есть ты можешь зомби поднять и просто, а можешь получить, если потерпел неудачу при поднятии нежити.
— Понятно… и тогда ты сейчас будешь поднимать их?
— Для начала было бы неплохо тела перетащить сюда. Я имею в виду, все целые тела, с головой, корпусом, руками и ногами, чтоб они были полноценными. Потому что зомби тоже нельзя поднять из трупа, который изуродован сильно.
— Типа нет головы или половины тела?
— В принципе ты перечислил основные ограничения, — пожала она плечами. — Но лучше, чтоб всё-таки они могли нормально ходить и махать мечом.
Получив примерную наводку, кого искать, мы со скрытниками сразу же отправились на поиски тел, после чего начали оттаскивать их в одно место, а именно, где их изначально было больше всего. А больше всего их было в поле, куда по большей части и выбросило их. Практически каждое тело имело характерные перемятые доспехи, у некоторых они были пробиты словно пулями. Видимо камни от взрыва были подобно шрапнели.
Под нескончаемый дождь мы бродили и стаскивали тела, стараясь держаться поближе друг к другу.
И обыскивая место в поисках трупов, мы вышли к холму. Вернее, к тому, что от него осталось.
Нет, это не был кратер, как от ядерного взрыва или воронка от бомбы. По сути, это было теперь такое перекопанное немного углублённое поле.
Дело в том, что заряд был установлен не под холмом, а в нём. То есть, если бы заряд был под холмом, то взрыв бы мало того, что снёс всё, что сверху, так ещё и вовнутрь бы ушёл, образовав тем самым кратер. Однако заряды были конкретно в холме, потому они просто разнесли его к чертям, при этом выровняв луг. Ну и сняв верхние мягкие слои почвы, отчего он немного углубился. Этак на метр.
Теперь, это было, словно вырытое под бассейн, углубление примерно на метр в глубину и уходящее хрен знает докуда. Диаметр этого углубления, что из-за ливня теперь активно наполнялось водой, был равен, скорее всего, самому холму.
Вангую, что здесь будет или болото со временем, или же обычное поле.
Двигаясь всё той же дружной четвёркой по лугу, мы собирали трупы, наверное, целый день, безбожно мокнув под ледяным тропическим ливнем, которого я в этом мире ещё не видел. Удивительно, что такими темпами ещё и снег не пошёл, так как облачка пара уже срываются с наших губ.
Пока мы искали тела, я заметил одну важную вещь — никто ещё здесь не был. Конечно, сказать это точно тяжело, особенно, когда ливень безбожно заливает нас, но я имею в виду, что никто не пытался трогать трупы, перетаскивать их или хоронить. Все как хаотично валялись здесь, так и валяются.
Да и за всё время мы так и не увидели вражеских солдат.
Это лишь значило, что сюда пока никто не заглядывал. Значит после взрыва враги сосредоточились на обустройстве лагеря и планировании атаки, а потом уже было не до этого, так как начался ливень.
Забавно то, что если температура не поднимется, а она вряд ли уже поднимется, то тела будут лежать здесь до самой весны. В принципе, похожая картина уже наблюдается в других районах, когда тела просто некому хоронить, и они остаются валяться там, где упали. И очень скоро она станет очень обычным явлением.
Мы перетаскивали тела до самого вечера, и я сбился со счёта, сколько тел мы свалили в одну кучу. Очень скоро тепло, которое подарила нам Эви начало сходить на нет, и холод вновь начал сковывать наши тела. Однако упорная работа хоть как-то спасала от этого, позволяя не прибегать к помощи нашей зомбяши, так как очень скоро ей самой придётся тратить эту силу.
— Я не знаю, сколько здесь, но точно очень много, — пробормотал я, глядя на груду тел, что мы перетащили сюда из окрестностей.
Я не мог сказать, насколько они целы внутри, но руки, ноги и голова у них точно присутствовали.
А собрали мы уже немного-немало целых несколько куч. Может несколько сотен здесь было, а может и вся тысяча, хрен знает, но тут для Эви воскрешай обвоскрешайся.
— Да, я вижу, — кивнула Эви, обходя тела. — Хотя качество материала оставляет желать лучшего.
Она критично осматривала их, иногда дёргая за руки, словно проверяя, оторваны они или нет. Эви не была похожа на себя обычную. Вся внимательная, деловая и очень повзрослевшая. Особенно это заметно сейчас, когда она ходит вокруг тел и рассматривает их, словно оказалась на барахолке и оценивает товар. Обычного человека и особенно девушку, как Эви, это должно было привести в ужас, но её хладнокровное спокойное лицо при виде стольких трупов внушало какую-то неуверенность и диссонанс у тебя самого.
А диссонанс вызывал неприятие, за которым следовал страх. Любое, что не совпадает с нашем виденьем чаще всего вызывает страх, так как отличается от нормы. Могу поспорить, что многие люди, кто встречался с Эви, испытывали примерно это — страх перед ней, при этом не понимая, чего конкретно они боятся.
— Так что, поднимешь их?
— Естественно, за кого ты меня принимаешь, — вздёрнула носик наша некромантка. — Я штурмовала крепости и захватывала города, управляя войсками. Такое дело для меня не дело.
— Еб**ь ты гордячка, — с ужасом открыл я новую сторону у Эви. — В курсе, что хвастаться нехорошо?
— Я не хвастаюсь! Это факт! — обиженно ответила она мне.
— Хвастунья.
— Нет! Ты бы мог сказать, что гордишься мной или что-то в этом духе, но нет, надо кольнуть меня.
— Бедная ты несчастная, — усмехнулся я.
— Вот именно! — упёрла Эви руки в бока.
— Тогда, бедная и несчастная, поднимай своих не менее несчастных товарищей, — кивнул я на кучу трупов. Эви что-то там пробубнила в ответ, но из-за дождя я так ничего и не услышал. — Давай, что нужно делать? Кристаллы там вытаскивать из сундука или что?
— Ничего не надо, — буркнула она. — Я всё сама сделаю. Просто охраняйте.
И Эви принялась за работу. Начала вытаскивать кристаллы и расставлять их то тут, то там. Я бы сказал, что она ставит их хаотично, однако определённый порядок всё же был. Если конкретно, то она ставила их в шашечном порядке, чтоб те покрыли как можно больше территорий.
— Только сильно не увлекайся, Эви, — сказал я. — Они нам могут ещё пригодиться.
— Да, я поняла, — кивнула она, продолжая их расставлять по полю под проливным дождём.
Эви выглядела по сосредоточенному милой, отчего вызывала у меня улыбку. Она была словно прилежная ученица, что с усердием выполняет домашнее задание.
Заняла подготовка у нас около получаса, за который мы так никого и не заметили. В лес враг не совался, видимо сконцентрировавшись конкретно на нашей крепости. Здесь даже животных не было, словно место бойни отпугивало их своей аурой.
Когда всё было расставлено по местам, Эви обратилась к нам.
— А теперь отойдите подальше от тел, пока я буду их поднимать.
— А если окажешься в зоне действия? — поинтересовался я.
— Ничего страшного не случится, — пожала она плечами. — Но вряд ли ты хочешь быть зажат армией трупов, верно?
Обряд, в отличие от поднятия печенюшки, был довольно простым. Не надо было рисовать пентаграммы или пытаться запитать что-то энергией, как не надо было пытаться связать себя с поднятым объектом. Эви просто встала в центре поля, окружённая телами, после чего закрыла глаза и замерла словно статуя.
Со стороны это выглядело довольно жутко — маленькая девочка в плаще со слегка опущенной головой стоит в центре поля, окружённая трупами. Не такую картину я бы предпочёл увидеть ночью или по дороге в туалет.
Она стояла, понурив голову, словно что-то вспоминая или зловеще ожидая момента, как вдруг медленно начала разводить руки в стороны, словно занимаясь зарядкой. Эви продолжала поднимать их, пока они не стали подняты горизонтально земле, при этом запрокинув голову верх и подставив лицо дождю, отчего капюшон упал с её головы. Её фиолетовые волосы, получив свободу, теперь свисали мокрые вниз.
Выглядело это так, как будто она какой-то исповедник, что только что прочитал речь, буквально отдавшись ей полностью, и теперь наслаждается своей мудростью или силой.
И что более странно, она улыбалась, словно радовалась жизни, которая обрушилась на её голову.
Сейчас, под ливнем, с распущенными волосами и запрокинутым к небу лицом Эви выглядела очень красивой, как бы это не звучало. Маленькая непобедимая девушка Эви, ставшая из обычной волшебницы потрясающей некроманткой.
Бабах-кристаллы засветились ярче, словно подпитывая её, в то время как на моём теле волосы встали дыбом. И вот мертвецы вокруг неё начали шевелиться, в то время как сама Эви даже немного поднялась над землёй левитируя.
Трупы дёргались, медленно переворачивались, пытались встать и что-то рычали. Выглядело так, будто пьяная молодёжь после хорошей гулянки пытается подняться на ноги. Вокруг нас, на лугу, перед Эви и даже в лесу они неуклюже вставали, покачиваясь влево-вправо. Одни облокачивались на дерево, поднимаясь, другие на своих товарищей по несчастью, но так или иначе, мертвецы в скором времени выстроились перед нами, хаотично стоя, словно разрозненная толпа.
Скрытники сбились в кучу, немного опасливо оглядываясь, в то время как я спокойно наблюдал за картиной. Они меня не тронут.
А если и тронут, я потом здесь сам всех трону.
Нас окружала самая настоящая огромная армия оживших мертвецов. У кого-то шея была согнута неестественно, у кого-то нога была вывернута под странным углом, руки не было и так далее. Они стояли на месте относительно ровно, пусть и с некоторыми видимыми дефектами.
Что касается Эви, она спокойно спустилась на землю и посмотрела на меня.
Её глаза светились ярким светло-фиолетовым светом, словно внутри её головы работал фонарик.
— Готово, — улыбнулась она. Но не было в этой улыбки добра. Словно передо мной был совершенно другой человек: циничный, жестокий, целеустремлённый и смотрящий на всех как на насекомых. Эви стала совершенно другим человеком, который даже на меня смотрел хитро, будто бы оценивая мой потенциал.
— Я вижу. Можешь сказать, сколько подняла?
— Тяжело судить, — оглянулась она. — Честно, даже не знаю, просто запиталась от кристаллов и вложила все силы в мертвецов.
— А у тебя ещё и глаза светятся, — заметил я.
— А, да? — потрогала она лицо и пожала плечами. — Такое иногда бывает.
— У меня не светились.
— Но ты и не поднимал полчища покойников, — улыбнулась она. — А под моим контролем сейчас целая мини-армия, так что…
Эви пожала плечами, словно говоря: сам видишь.
Я ещё раз оглянулся. Сотни людей просто стояли, немного покачиваясь под проливном дождём. В серости этого дня такое поведение выглядело жутковатым.
— Ну… тогда пошли, — кивнул я в сторону леса. — Подгоним их поближе к точке.
— Какой именно?
— С которой будем атаковать. Ударим врагу в тыл со всей дури, просто заваливая телами. Отвлечём на себя их в то время, как наша конница ударит им с другой стороны. Возьмём в клещи, как хотели они взять нас.
— Не слишком медленно они будут атаковать? — с сомнением спросила Эви оглядываясь.
— Нормально. Конница изначально будет просто отвлекать их своим присутствием. Привлечёт максимально их внимание, и в этот момент мы ударим. А там подключим и свою армию, что находится сейчас в городе. Идём.
И мы двинулись в лес в окружении шатающихся, молчаливых трупов, которые шли не совсем ровно, словно все дружно хромая. Покачивались, иногда спотыкались, толкали друг друга, но при этом показывая полное безразличие. Как шествие алкашей, ей богу.
Эви же шла с убранным капюшоном, позволяя холодной воде литься ей прямо на голову.
— Когда-то давно, ещё во время войны меня звали королевой мертвецов, — неожиданно сказала она мне. — Когда я только начала применять свои навыки на практике и поднимать куда больше, чем десяток человек, люди окрестили меня Эвелиной, повелительницей мёртвых. Той, кто правит смертью.
— Звучит довольно круто, — заметил я. — Я бы от такого погоняла не отказался.
— Возможно и круто, — не стала отрицать она. — Однако мне всё равно почему-то это прозвище не нравилось. Повелительница мёртвых… словно я толком и могу только, что управлять смертью других. А ведь мной потом ещё и детей пугали, что типа придёт Эвелина и заберёт тебя в свою армию мёртвых, представляешь? — хихикнула она.
— Стала знаменитостью прямо.
— Это да, но кажется, меня начали забывать.
— Следовательно, самое время напомнить о себе, — коварно оскалился я.
— Вот именно. Пора им встретить свои страхи лицом к лицу. Эвелина, повелительница мёртвых идёт за их душами.
Она расхохоталась. Это был страшный смех.
(Автор уходит в отпуск. Следующая выкладка будет 17 мая в 7:15 по МСК)
Именно эту мысль я и расписал своим товарищам, после чего предложил заночевать кучкой прямо здесь.
— Среди трупов? — поморщила носик Эви.
— Чем тебе твои собратья не нравятся? — удивился я. — Можно сказать, что среди своих же и заночуешь.
— Я не мёртвая!
— Просто нежить. А нежить состоит из слова «жить» и приставки «не». То есть ты не живёшь. Всё, что не живёт — мертво. Иди сюда обниму тебя, моя мёртвая любимая подруга, — раскрыл я свои объятия. Любое движение сопровождалось ну очень неприятными ощущениями касания мокрой и холодной одежды к телу, но я это перетерплю.
Эви посмотрела на меня недовольно и что-то неразборчиво буркнула, устроившись у меня под боком. Не юморная какая-то она сегодня.
Правда этой ночью не юморным стал и я тоже. Настолько не юморным, что рассвет встретил, чуть ли не крича от радости. Потому что ничто, н-и-ч-т-о не убивает в тебе другие мысли так же беспощадно, как холод.
Тот, кто скажет, что есть что-то пострашнее холода, видимо никогда не чувствовал его по-настоящему. Если ад существует, то там обязательно будет холодно, а не жарко. Потому что тебе холодно, ты не можешь заснуть и думаешь, как же холодно. Слово «холодно» вытесняет все другие слова из тебя, оставляя лишь холод.
Холод везде, в одежде, в ботинках, в твоём теле, в твоём сознании, душе и даже в трусах. Всё становилось неважно: цели, мечты, надежды, страх, когда ты не можешь найти в собственном теле даже маленький кусочек тепла, чтоб согреться. Этот холод словно обжигает тебя, пронизывает каждую клетку, наполняя её собой. Он внутри тебя и становится тобой.
Короче, ночью я замёрз.
И всё это под проливной дождь, который лишь помогал расстаться мне с теплом. Очень скоро я ненавидел его, и если бы у меня была возможность, я бы попытался его убить.
Потому первые нотки рассвета я встречал с искренней радостью, приветствуя его перестуком зубов. А как только стало хоть немного что-то видно, я приказал всем вставать. Видимо моё состояние разделяли все четыре скрытника, промокнув до нитки.
А вот Эви по виду дискомфорта не чувствовала. Она сладко зевала всем на зависть, потягивалась и выглядела очень бодрой. А на вопрос, с хера ли она не замёрзла, Эви удивлённо ответила:
— Так магия. Я просто себя грела ею.
— Пока мы мёрзли? — приподнял я бровь.
— Ну так я же не знала, — ответила она. — Вы бы сказали, я бы и вас частично погрела.
Холод мешает думать, делая себя как главной мыслью, так и целью и всем-всем-всем.
Но Эви была молодец, она действительно магией погрела нас, дав то самое заветное тепло, которое помогло нам собраться с мыслями. И пусть одежда оставалась мокрой, но теперь я словно выпил очень горячего чая. Внутри разливалось тепло, и я был рад этому, хотя пальцев на ногах всё равно не чувствовал.
— Так, пока мы бодры, относительно теплы и почти полны сил, чо делать дальше?
— Воскрешать? — пожала плечами Эви.
— Как именно, меня интересует. Это похоже на обряд поднятия печеньки или может быть это как поднимать нежить?
— Нет, это куда проще, ведь поднимаем зомби.
— Просто в книжке написано было когда-то, что поднимая нежить, можно сделать зомби, и я думал, что они делаются таким же способом.
— Это если ты пытался поднять нежить, но потерпел неудачу. То есть ты можешь зомби поднять и просто, а можешь получить, если потерпел неудачу при поднятии нежити.
— Понятно… и тогда ты сейчас будешь поднимать их?
— Для начала было бы неплохо тела перетащить сюда. Я имею в виду, все целые тела, с головой, корпусом, руками и ногами, чтоб они были полноценными. Потому что зомби тоже нельзя поднять из трупа, который изуродован сильно.
— Типа нет головы или половины тела?
— В принципе ты перечислил основные ограничения, — пожала она плечами. — Но лучше, чтоб всё-таки они могли нормально ходить и махать мечом.
Получив примерную наводку, кого искать, мы со скрытниками сразу же отправились на поиски тел, после чего начали оттаскивать их в одно место, а именно, где их изначально было больше всего. А больше всего их было в поле, куда по большей части и выбросило их. Практически каждое тело имело характерные перемятые доспехи, у некоторых они были пробиты словно пулями. Видимо камни от взрыва были подобно шрапнели.
Под нескончаемый дождь мы бродили и стаскивали тела, стараясь держаться поближе друг к другу.
И обыскивая место в поисках трупов, мы вышли к холму. Вернее, к тому, что от него осталось.
Нет, это не был кратер, как от ядерного взрыва или воронка от бомбы. По сути, это было теперь такое перекопанное немного углублённое поле.
Дело в том, что заряд был установлен не под холмом, а в нём. То есть, если бы заряд был под холмом, то взрыв бы мало того, что снёс всё, что сверху, так ещё и вовнутрь бы ушёл, образовав тем самым кратер. Однако заряды были конкретно в холме, потому они просто разнесли его к чертям, при этом выровняв луг. Ну и сняв верхние мягкие слои почвы, отчего он немного углубился. Этак на метр.
Теперь, это было, словно вырытое под бассейн, углубление примерно на метр в глубину и уходящее хрен знает докуда. Диаметр этого углубления, что из-за ливня теперь активно наполнялось водой, был равен, скорее всего, самому холму.
Вангую, что здесь будет или болото со временем, или же обычное поле.
Двигаясь всё той же дружной четвёркой по лугу, мы собирали трупы, наверное, целый день, безбожно мокнув под ледяным тропическим ливнем, которого я в этом мире ещё не видел. Удивительно, что такими темпами ещё и снег не пошёл, так как облачка пара уже срываются с наших губ.
Пока мы искали тела, я заметил одну важную вещь — никто ещё здесь не был. Конечно, сказать это точно тяжело, особенно, когда ливень безбожно заливает нас, но я имею в виду, что никто не пытался трогать трупы, перетаскивать их или хоронить. Все как хаотично валялись здесь, так и валяются.
Да и за всё время мы так и не увидели вражеских солдат.
Это лишь значило, что сюда пока никто не заглядывал. Значит после взрыва враги сосредоточились на обустройстве лагеря и планировании атаки, а потом уже было не до этого, так как начался ливень.
Забавно то, что если температура не поднимется, а она вряд ли уже поднимется, то тела будут лежать здесь до самой весны. В принципе, похожая картина уже наблюдается в других районах, когда тела просто некому хоронить, и они остаются валяться там, где упали. И очень скоро она станет очень обычным явлением.
Мы перетаскивали тела до самого вечера, и я сбился со счёта, сколько тел мы свалили в одну кучу. Очень скоро тепло, которое подарила нам Эви начало сходить на нет, и холод вновь начал сковывать наши тела. Однако упорная работа хоть как-то спасала от этого, позволяя не прибегать к помощи нашей зомбяши, так как очень скоро ей самой придётся тратить эту силу.
— Я не знаю, сколько здесь, но точно очень много, — пробормотал я, глядя на груду тел, что мы перетащили сюда из окрестностей.
Я не мог сказать, насколько они целы внутри, но руки, ноги и голова у них точно присутствовали.
А собрали мы уже немного-немало целых несколько куч. Может несколько сотен здесь было, а может и вся тысяча, хрен знает, но тут для Эви воскрешай обвоскрешайся.
— Да, я вижу, — кивнула Эви, обходя тела. — Хотя качество материала оставляет желать лучшего.
Она критично осматривала их, иногда дёргая за руки, словно проверяя, оторваны они или нет. Эви не была похожа на себя обычную. Вся внимательная, деловая и очень повзрослевшая. Особенно это заметно сейчас, когда она ходит вокруг тел и рассматривает их, словно оказалась на барахолке и оценивает товар. Обычного человека и особенно девушку, как Эви, это должно было привести в ужас, но её хладнокровное спокойное лицо при виде стольких трупов внушало какую-то неуверенность и диссонанс у тебя самого.
А диссонанс вызывал неприятие, за которым следовал страх. Любое, что не совпадает с нашем виденьем чаще всего вызывает страх, так как отличается от нормы. Могу поспорить, что многие люди, кто встречался с Эви, испытывали примерно это — страх перед ней, при этом не понимая, чего конкретно они боятся.
— Так что, поднимешь их?
— Естественно, за кого ты меня принимаешь, — вздёрнула носик наша некромантка. — Я штурмовала крепости и захватывала города, управляя войсками. Такое дело для меня не дело.
— Еб**ь ты гордячка, — с ужасом открыл я новую сторону у Эви. — В курсе, что хвастаться нехорошо?
— Я не хвастаюсь! Это факт! — обиженно ответила она мне.
— Хвастунья.
— Нет! Ты бы мог сказать, что гордишься мной или что-то в этом духе, но нет, надо кольнуть меня.
— Бедная ты несчастная, — усмехнулся я.
— Вот именно! — упёрла Эви руки в бока.
— Тогда, бедная и несчастная, поднимай своих не менее несчастных товарищей, — кивнул я на кучу трупов. Эви что-то там пробубнила в ответ, но из-за дождя я так ничего и не услышал. — Давай, что нужно делать? Кристаллы там вытаскивать из сундука или что?
— Ничего не надо, — буркнула она. — Я всё сама сделаю. Просто охраняйте.
И Эви принялась за работу. Начала вытаскивать кристаллы и расставлять их то тут, то там. Я бы сказал, что она ставит их хаотично, однако определённый порядок всё же был. Если конкретно, то она ставила их в шашечном порядке, чтоб те покрыли как можно больше территорий.
— Только сильно не увлекайся, Эви, — сказал я. — Они нам могут ещё пригодиться.
— Да, я поняла, — кивнула она, продолжая их расставлять по полю под проливным дождём.
Эви выглядела по сосредоточенному милой, отчего вызывала у меня улыбку. Она была словно прилежная ученица, что с усердием выполняет домашнее задание.
Заняла подготовка у нас около получаса, за который мы так никого и не заметили. В лес враг не совался, видимо сконцентрировавшись конкретно на нашей крепости. Здесь даже животных не было, словно место бойни отпугивало их своей аурой.
Когда всё было расставлено по местам, Эви обратилась к нам.
— А теперь отойдите подальше от тел, пока я буду их поднимать.
— А если окажешься в зоне действия? — поинтересовался я.
— Ничего страшного не случится, — пожала она плечами. — Но вряд ли ты хочешь быть зажат армией трупов, верно?
Обряд, в отличие от поднятия печенюшки, был довольно простым. Не надо было рисовать пентаграммы или пытаться запитать что-то энергией, как не надо было пытаться связать себя с поднятым объектом. Эви просто встала в центре поля, окружённая телами, после чего закрыла глаза и замерла словно статуя.
Со стороны это выглядело довольно жутко — маленькая девочка в плаще со слегка опущенной головой стоит в центре поля, окружённая трупами. Не такую картину я бы предпочёл увидеть ночью или по дороге в туалет.
Она стояла, понурив голову, словно что-то вспоминая или зловеще ожидая момента, как вдруг медленно начала разводить руки в стороны, словно занимаясь зарядкой. Эви продолжала поднимать их, пока они не стали подняты горизонтально земле, при этом запрокинув голову верх и подставив лицо дождю, отчего капюшон упал с её головы. Её фиолетовые волосы, получив свободу, теперь свисали мокрые вниз.
Выглядело это так, как будто она какой-то исповедник, что только что прочитал речь, буквально отдавшись ей полностью, и теперь наслаждается своей мудростью или силой.
И что более странно, она улыбалась, словно радовалась жизни, которая обрушилась на её голову.
Сейчас, под ливнем, с распущенными волосами и запрокинутым к небу лицом Эви выглядела очень красивой, как бы это не звучало. Маленькая непобедимая девушка Эви, ставшая из обычной волшебницы потрясающей некроманткой.
Бабах-кристаллы засветились ярче, словно подпитывая её, в то время как на моём теле волосы встали дыбом. И вот мертвецы вокруг неё начали шевелиться, в то время как сама Эви даже немного поднялась над землёй левитируя.
Трупы дёргались, медленно переворачивались, пытались встать и что-то рычали. Выглядело так, будто пьяная молодёжь после хорошей гулянки пытается подняться на ноги. Вокруг нас, на лугу, перед Эви и даже в лесу они неуклюже вставали, покачиваясь влево-вправо. Одни облокачивались на дерево, поднимаясь, другие на своих товарищей по несчастью, но так или иначе, мертвецы в скором времени выстроились перед нами, хаотично стоя, словно разрозненная толпа.
Скрытники сбились в кучу, немного опасливо оглядываясь, в то время как я спокойно наблюдал за картиной. Они меня не тронут.
А если и тронут, я потом здесь сам всех трону.
Нас окружала самая настоящая огромная армия оживших мертвецов. У кого-то шея была согнута неестественно, у кого-то нога была вывернута под странным углом, руки не было и так далее. Они стояли на месте относительно ровно, пусть и с некоторыми видимыми дефектами.
Что касается Эви, она спокойно спустилась на землю и посмотрела на меня.
Её глаза светились ярким светло-фиолетовым светом, словно внутри её головы работал фонарик.
— Готово, — улыбнулась она. Но не было в этой улыбки добра. Словно передо мной был совершенно другой человек: циничный, жестокий, целеустремлённый и смотрящий на всех как на насекомых. Эви стала совершенно другим человеком, который даже на меня смотрел хитро, будто бы оценивая мой потенциал.
— Я вижу. Можешь сказать, сколько подняла?
— Тяжело судить, — оглянулась она. — Честно, даже не знаю, просто запиталась от кристаллов и вложила все силы в мертвецов.
— А у тебя ещё и глаза светятся, — заметил я.
— А, да? — потрогала она лицо и пожала плечами. — Такое иногда бывает.
— У меня не светились.
— Но ты и не поднимал полчища покойников, — улыбнулась она. — А под моим контролем сейчас целая мини-армия, так что…
Эви пожала плечами, словно говоря: сам видишь.
Я ещё раз оглянулся. Сотни людей просто стояли, немного покачиваясь под проливном дождём. В серости этого дня такое поведение выглядело жутковатым.
— Ну… тогда пошли, — кивнул я в сторону леса. — Подгоним их поближе к точке.
— Какой именно?
— С которой будем атаковать. Ударим врагу в тыл со всей дури, просто заваливая телами. Отвлечём на себя их в то время, как наша конница ударит им с другой стороны. Возьмём в клещи, как хотели они взять нас.
— Не слишком медленно они будут атаковать? — с сомнением спросила Эви оглядываясь.
— Нормально. Конница изначально будет просто отвлекать их своим присутствием. Привлечёт максимально их внимание, и в этот момент мы ударим. А там подключим и свою армию, что находится сейчас в городе. Идём.
И мы двинулись в лес в окружении шатающихся, молчаливых трупов, которые шли не совсем ровно, словно все дружно хромая. Покачивались, иногда спотыкались, толкали друг друга, но при этом показывая полное безразличие. Как шествие алкашей, ей богу.
Эви же шла с убранным капюшоном, позволяя холодной воде литься ей прямо на голову.
— Когда-то давно, ещё во время войны меня звали королевой мертвецов, — неожиданно сказала она мне. — Когда я только начала применять свои навыки на практике и поднимать куда больше, чем десяток человек, люди окрестили меня Эвелиной, повелительницей мёртвых. Той, кто правит смертью.
— Звучит довольно круто, — заметил я. — Я бы от такого погоняла не отказался.
— Возможно и круто, — не стала отрицать она. — Однако мне всё равно почему-то это прозвище не нравилось. Повелительница мёртвых… словно я толком и могу только, что управлять смертью других. А ведь мной потом ещё и детей пугали, что типа придёт Эвелина и заберёт тебя в свою армию мёртвых, представляешь? — хихикнула она.
— Стала знаменитостью прямо.
— Это да, но кажется, меня начали забывать.
— Следовательно, самое время напомнить о себе, — коварно оскалился я.
— Вот именно. Пора им встретить свои страхи лицом к лицу. Эвелина, повелительница мёртвых идёт за их душами.
Она расхохоталась. Это был страшный смех.
(Автор уходит в отпуск. Следующая выкладка будет 17 мая в 7:15 по МСК)
Закладка
Комментариев 7